Смит не возражал, когда мгновение спустя она стянула с него штаны, вместе с трусами, до колен. Её тёплые пальцы сомкнулись вокруг его яичек, а рот игриво приоткрылся
Смиту хотелось кричать: Нет! Не делай этого! Я женатый человек, я люблю свою жену, я НЕ БУДУ ей изменять. Прекрати это не медленно! Но, на самом деле, он не произнёс ничего из этого, а предпочёл просто лечь и позволить ей продолжить. И действительно, она продолжила, с потрясающим мастерством.
- Ммммм, - стонала она.
Когда она ускорилась, фрикционные ощущения заставили его почувствовать себя наэлектризованным: её рот был 220-вольтовой розеткой, а член Смита - вилкой. Ее твёрдые, как грейпфруты, груди упирались в его бедро, пока она продолжала медленное, мучительное служение. В какой-то момент Смит посмотрел вниз, на свой живот, а она подняла глаза и выпустила из своего рта его 4-дюймовый "стояк":
- Оу, мистер Смит, он у вас такой такой большой!
Смит поморщился, вспомнив кошмар. Нет это не так. И он мог поклясться, что когда она произнесла эти слова в её глазах мелькнуло неподобающее веселье. Посмотри на меня, - с отвращением подумал он. - Я успешный 39-летний мужчина, с отличной работой, отличной женой, отличным ребёнком - отличной жизнью. И что я делаю? Я получаю минет от блондинки-подростка на переднем сиденье Buick Regal. И всё же несмотря на это признание, он ничего не мог с собой поделать. Он рисковал всем, не так ли? Если его поймают, он потеряет всё, чем дорожил, всё ради чего так упорно трудился. Но Донна была соблазнительницей, сексуальной сиреной. Смит чувствовал, что не сможет вырваться даже с пистолетом у виска. Всё, что он мог сделать, это просто подчиниться этому мучительному, абсолютному, умопомрачительному оральному мастерству
И прежде чем Смит эякулировал
Она остановилась.
Какого черта ты делаешь! - Смит хотел орать. Почему она остановилась? Её глаза умоляли его, страстное лицо в обрамлении душистых светлых волос поднялось вверх.
- Вы были хорошим мальчиком, правда мистер Смит? Bы готовы, да?
Bзбешённый Смит ахнул от нелепого вопроса, указал на свой, бесспорно, возбужденный член.
- Ради Бога, разве не похоже, что я готов кончить?
Она поднесла палец к губам.
- Я не это имела в виду, мистер Смит, - её губы приблизились к его уху. - Я имею в виду готовы ли Bы?
Смита словно камнем ударили по голове.
Готов Готовы ли Bы?
Память Смита медленно тикала. Кошмар. Дженни
Что сказала Дженни в кошмаре? Что-то насчёт готовности? Точно
Огромная грудь Донны нависла над его лицом. Она запустила свои пальцы ему в волосы.
- О, мистер Cмит, - прошептала она. - Пожалуйста, скажите мне, что Bы были хорошим мальчиком. Пожалуйста скажите мне, что Bы готовы.
Готов? Да, я был готов, как никогда, ты - дразнящая, непостоянная сука, - думал Смит, ведя Бьюик домой. Насколько ещё более готовым он мог быть? Динама! Злая, хитрая шлюха! Она подвела его к краю пропасти, а потом оставила висеть, как какую-то одежду на бельевой верёвке. Она зарядила меня, это точно
Но потом она ушла. Смит недоверчиво смотрел ей вслед, пока она открывала дверцу машины, вылезала и уходила, оставив его со спущенными штанами и покачивающимся между ног "стояком".
Женщины - такие злобные суки, - мрачно подумал он. - Раздразнила моего петушка и свалила. Mаленькая, грязная членососка
««»»
Когда он вернулся домой, голова снова начала раскалываться от боли. Джинни лежала перед телевизором в гостиной, скрестив лодыжки. Она с восхищением смотрела повтор Звездного Пути.
- Они украли мозг Спока, пап! - при появлении отца она явно забеспокоилась.
Повезло Споку, - подумал Смит. Он вспомнил этот эпизод.
- Не волнуйся, милая. Думаю, Боунс спасёт его, - утешил он дочь.
Как насчёт того, чтобы забрать мой мозг вместе с этой ебучей головной болью!
- Надеюсь, они поймают тех, кто свалил это дерьмо, - проворчал Смит жене, которая, как обычно, готовила ужин в их Jenn-Air. - Я имею в виду, Господи, неужели они не могли выбросить его в Джерси, как все нормальные люди?
- Я уверена, что они поймают их, дорогой, - заверила его Мари. - Так почему бы тебе просто не расслабиться?
Когда Смит сел за стол, Мари подошла и потёрла ему виски.
- Не будешь сегодня наблюдать за птицами, дорогой?
- Не-а, - ответил Смит, сглатывая чувство вины, словно ком мокроты.
- Как твоя головная боль?
- Ну- Смит замолчал. Он же не говорил ей о своей головной боли. - Откуда ты знаешь, что у меня болит голова?
- Ты сам сказал.
- Разве? - засомневался Смит.
- Сегодня днём, когда ты мне звонил. Ты что не помнишь? Ты звонил мне, чтобы спросить, не приезжал ли кто-нибудь по поводу того контейнера, и я сказала тебе, что здесь полиция и люди из ЕРА...
- Да, точно, - вспомнил Смит - Я помню. Извини, просто эта боль убивает меня. Я весь день не в себе из-за неё.
Ему было нелегко из-за своего хобби. А любовь Мари, её забота о нём заставили Смита чувствовать себя ещё хуже. Пятнадцать минут назад я позволил блондинке отсосать мой член, а она даже не дала мне кончить что сo мной было не так?
Дары его жизни были слишком очевидными для него. У него есть любящaя жена, милая маленькая дочь, дом.
Но, Мари никогда не будет выглядеть, как фотомодель в купальнике, с её грудью, не такой большой, как у Донны, ее задница немного обвисла, и она стала немного шире в талии. Но она любит его, несмотря ни на что. Она подарила ему прекрасную дочь и замечательную жизнь. Она была настоящей, и ее любовь была искренней. Разве должно ещё что-то иметь значения для него? Ведь девушка, живущая по соседству, была просто хорошенькой, в каком-то смысле птицей, черношеим синим соловьём, не более реальной для Смита, чем августовский разворот Пентхаусa.
Чувство вины тут же обрушилось на него, как обвал в шахте.
- Мари?
- Да, дорогой? - она всё массировала, и массировала. - Что?
Смит вдруг чуть не расплакался.
- Я... я... я
- Дорогой? Так что?
Боже мой, - понял Смит:
- Я люблю тебя.
- Я тоже тебя люблю, - ответила Мари.
- Нет, нет, я имею в виду- Но что он имел в виду? - Я хочу сказать, что действительно люблю тебя.
Голос Мари, казалось, исказился. Её пальцы блуждали по его вискам.
- Прчему бы тебе не показать мне? - прошептала она.
Нахуй ужин, - решил Смит.
Взяв Мари за руку, он повёл ее вверх по лестнице, в спальню. Он медленно раздел её, наслаждаясь видом её тела, бледной кожей, целлюлитом, её кривыми зубами и всеми остальными недостаткaми.
- Займись со мной любовью, дорогой, - горячо выдохнула она.
Она легла на кровать и раздвинула ноги. И то, что она сказала дальше, совершенно потрясло его, потому что Мари никогда не была из тех, кто говорит непристойности.
- Я хочу, чтобы твой член был в моей киске, дорогой. Я хочу, чтобы ты засунул свой член в мою киску и кончил в меня.
Одни только эти слова едва не заставили кончить Смита, слова, в дополнениe к предыдущему вниманию Донны.
Да, она зарядила меня этим как следует. Но, к черту ее. У меня есть любимая женщина. У меня потрясающая жена
- Засунь свой член по самые яйца и кончай, ты, большая, красивая секс-машина. Спусти всю свою замечательную сперму прямо в мою маленькую сладкую дырочку.
Смит был потрясён. Он лёг на неё и подчинился. Её рука тут же скользнула вниз и начала массировать его ягодицы.
- Давай, детка, кончай - выдохнула она. - Кончай в мою киску, дорогой
Охренеть! Смит не собирался прийти к финишу слишком быстро. Он попытался отвлечься, подумать о бейсболе, o 500-м "хоуме"45 Мантлa, который Смит видел со своим отцом. O моменте, когда Маррис побил рекорд Рутa, и o первом 20-выигрышном сезоне Catfish Hunter. Боже, какие броски делали Catfish!
Но это не сработало. Как такое возможно? Это была любовь, а не детские воспоминания о бейсболе.
Через пять напряжённых, покрытых потом секунд Смит кончил, выдохнув, как финалист марафона. Мари стонала с каждым толчком, обхватив нонами его спину.
- О, дорогая, - Смит чуть не заплакал, уткнувшись ей в шею. - Прости, прости меня
Какой же это был жестокий обман. Обычно секс Смита длился не меньше полминуты. Наказание, - подумал он; чувство вины продолжило мучить его. Да, Вселенная наказывала его за то, что он был с Донной, уничтожая его, и без того не слишком впечатляющую, выносливость.
- Мне очень жаль, Мари
Её тёплая рука скользнула по его голове.
- Всё в порядке, дорогой. Я я знаю.
Сердце Смита ёкнуло. Она знает? - подумал он в ужасе. - Она знает о Донне?
Но, затем он успокоился. Нет, нет, она не могла знать об этом. Откуда ей было? Она просто хотела сказать, что понимает проблему Смита с преждевременной эякуляцией. Она была такой понимающей, такой чуткой. Какая женщина, - понял Смит, мокрый от стыда и пота. Но
Да!
Он ведь мог что-нибудь сделать для неё, не так ли?
Смит съехал вниз
- Оооo, мииилый, - похотливо проворковала Мари. - Ты знаешь, что мне нужно, мой маленький, грязный секс-пончик.
О, да, - подумал Смит. Перед ним была чудесная, тёплая, страстная женщина, предложившая себя исключительно ради удовольствия Смита. Теперь он ответит тем же.
О, да!
Её белые бёдра раскрылись перед его лицом, как газета. Ее пальцы гладили его волосы, в то время, как её собственные волосы - лобковый пушок - щекотали рот Смита. Внезапно он почувствовал, что его что-то тянет к ней, что-то безумно вкусное в ее вкусе. Он делал это вынужденно, управляемый непонятным импульсом.
- Вот так, милый, так хорошо, - выдохнула она, - ты делаешь это так хорошо, мой большой любвeобильный язык, ты
Скорость языка Смита усиливалась и ее удовольствие возрастало, он преследовал ее извивающиeся бёдра по всей кровати. Смит целовал, лизал, лакал
- Так хорошо, милый
Он продолжал целовать, лизать, лакать.
- Так хорошо, так хорошо, такой
Целовать, лизать, лакать.
-хороший, хороший мальчик!
Глаза Смита выпучились. Хороший мальчик? Донна сказала же то же самое
Но прежде, чем он успел подумать о таком совпадении, Мари, казалось, задохнулась, и её тело задрожало.
БЛЯЯЯЯЯДЬ!
Рот Cмита остался прикованным к её лону, когда появилась вонь. Мари снова вздохнула, затем ее бёдра дернулись, и
БЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯДЬ!
Несколько обильных брызг вонючей, чёрной слизи попали ему в рот. Он отшатнулся в шоке, остановился, наклонился, и его вырвало, а когда он снова поднял голову, последняя струя грязи ударила ему прямо в лицо.
Мари смотрела на него сквозь пространство между грудями.
- Ты - это не ТЫ? - прошептала она
Смит с отвращением уставился на неё.
Мари ещё больше вытянула шею, её лицо исказилось:
- Ты не готов, да? - захлебнулась она, и это прозвучало как обвинение - Чёрт побери, ты должен был быть готов
Затем её глаза закатились, а голова откинулась назад.
Готов? - подумал Смит. С его лица стекалa и капала омерзительная жижа. Cумасшествие. Тишина окружила его, он взял руку Мари. Пульса не было. Дыхания тоже. Он оседлал ее. Раз, два, три, четыре, пять, - отсчитывали его мысли в СЛР.46 С каждым толчком из его жены всё больше вытекало чёрной слизи из всех её отверстий. Изo рта, ушей, ноздрей пузырилась чёрная пена. Затем правда ударила его по лицу так же сильно, как безумие всей этой ситуации:
- Она мертва - прошептал он.
Всё произошло слишком быстро. Все разумные доводы ускользнули от него; его психика казалась сбитой. Создалось впечатление, что Мари вот-вот лопнет. Под бледным мертвым животом что-то шевельнулось. Отвращение, шок и ужас овладели его разумом, оставив только цель: Смит был коронером. Смитчеловек, который каждый день вскрывает людей для установления причин их смерти. Сейчас это был порыв непреодолимой важности. Он достал из шкафа свою старую школьную сумку и старый набор специальных ножей.
Мысли роились в его голове, но он не обращал на них внимания. Лезвие мелькнуло в его руке.
- О, Боже, - пробормотал он. - О, нет.
Разрез расползся, когда он провёл блестящим лезвием от бедра к бедру, источая гуляш из чёрных шишoк. Она была куклой, набитой бобами. На глазах Смита они вывалились наружу, и чёрная лава медленно заскользила по кровати.
Комки, - подумал он. - Контейнер, грязь, заражение
Комки начали растворяться, превращаясь в тонкую темную слизь, после того, как они оказались на воздухе. Они потрескивали и шипели. От них поднималось зловоние, как смрад из ямы для трупов.
Комки, - подумал он. - Моя жена.
Мертвые комки.
Я не был хорошим мальчиком. Я не был готов.
За его спиной распахнулась дверь. Тонкая тень легла на пол.
- О, папа, посмотри, что ты наделал! - прозвучал раздражённый голосок дочери. - Tы не был готов, да?
- Не был, - пробормотал Смит, думая о своём сне. - Нет, не был. Мне очень жаль. Я не был готов.
- Папочка! - нахмурилась дочь, скрестив руки на груди во фланелевой пижаме. - Ты был плохим мальчиком.
- Я я знаю.
- Пойдём, - фыркнула она.
Её маленькая ручка вывела его из спальни, вниз по лестнице, на улицу. Легионы светлячков освещали двор на фоне знойного заката. Голый Смит следовал за дочерью вниз по склону холма за его домом.
Лес, - подумал он. - Овраг. Но, разве Мари не сказала, что контейнер забрали?
- Скорее, папочка!
Ветки царапали ему лицо и грудь, но он этого не чувствовал. Пятнистый лунный свет освещал их путь; лес выглядел лабиринтом. С каждым шагом приходило какое-то пульсирующее откровение, как брюшная полость Марии до того, как Смит вскрыл её, и как его пульсирующая головная боль.
Овраг был пуст, если не считать корки дезактивирующей пены, которую здесь распылили. Джинни постоянно подгоняла его, как в тот раз, когда он повёл её в торговый центр к Санте. Но теперь их ждал не Санта. Смит чувствовал, как нечто тянется к его мозгу, и зовёт его
Отец, - пришла странная мысль.
- Сначала ты должен был навестить Oтца, папочка. Но ты этого не сделал. Вот почему дети Mатери умерли в мамочкe.
- Да, - пробормотал Смит.
В сотне ярдов за оврагом Смит увидел его. Контейнер, идентичный первому, только этот был чёрным, а не белый. Чёрное и белое, - подумал Смит. - Инь и Ян. Мать и Oтец.
Он посмотрел вниз.
Мужчина и женщина.
Смит опустился на колени перед контейнером. Крышка открылась от его прикосновения с влажным хлопком и сосущим звукам. Но его голые колени вылилось множество извивающихся белых сперматозоидов. Смит усмехнулся. Он зачарованно зачерпнул руками мясистую грязь. В его пальцах зашевелилось белое семя Oтца
- Ещё не поздно, папочка.
Да, конечно, - подумал Смит. - Конечно!
Над ним бушевал лунный свет.
Джинни кивнула.
Смит уткнулся лицом в комковатую белую жижу и принялся за еду.
««»»
Джинни лежала на ковре перед телевизором, подперев руками подбородок. «Звездный Путь» был ее любимым сериалом. Слава Богу, Боунс вернул мозг Спока в прошлой серии.
Наверху Смит был в восторге.
- Я не могу поверить.
- Что, дорогой?
- Черношеий синий соловей. Круто.
Он положил бинокль и лёг рядом с Донной. Теперь осталось недолго. Она поцеловала его и улыбнулась. Смит тоже улыбнулся и нежно погладил огромный живот под ночной рубашкой. Он был раздутый, красивый, натянутый и такой тёплый.
Он приложил к нему ухо и прислушался. Он слышал их там.
Донна заснула в его объятиях. Смит погладил драгоценный живот. Ему не терпелось увидеть, что из него выйдет...
перевод: Олег Казакевич
" Не тот парень "
- Мы изрядно попортили его, - заметилa Уэндлин.
Рена ухмыльнулась.
- Ага. Классно, да?
Ни одна из женщин, кстати, не носила трусиков. Когда каждая из них наклонилась над большим открытым багажником глиняно-красного "Малибу" 76-го года, этот факт был бы очевиден любому зрителю. Не то, чтобы рядом со старым Мостом Губернатора в 4:30 утра были зеваки. Тем не менее, чем дальше эти две женщины наклонялись, тем больше их задницы, т.е. булочки, т.е. ягодичные мышцы, т.е. попки выглядывали из-под их коротеньких юбочек. Рена носила обтягивающую синюю кожу. Уэндлин носила более зрелую "Ralph Lauren" чайно-морского цвета.
- Этот был смешной, - сказала Рена.
- Ага, - согласилась Уэндлин. - Горлопан и каламбурщик.
Рена хихикнула:
- Одним долбоебом-красавчиком, оскорбляющим женское общество, меньше.
Лунный свет, колеблющийся через высокие деревья, высвечивал пятнами их вытянутые спины и ноги. Где-то ухнула сова. Прямо под ними пологий ручей бурлил по камням.
Они обе надели латексные перчатки, когда склонились над трупом; только потому, что они были импульсивными, не означало, что они были тупыми. Они прочитали все об углекислородных лазерах полиции штата и специальных процедурах со смолой, которые могут снять отпечатки пальцев с человеческой кожи. Не может быть, чтобы этих двух девах поймали. Уэндлин не могла представить себе ничего более ужасного: жизнь в государственной тюряге, в сточной канаве, за стеной. Она не была против женских удовольствий, но каждую ночь вылизывать, покрытую коркой, пизду 150килограмовой "мамы" из тюремного блока было ей не по кайфу. Конечно же, нет.