Кушай, сама сделала, произнесла она и посмотрела игрушке в глаза. Выждав несколько секунд, забрала у нее зефирку и съела сама. Правда, вкусно? спросила она у куклы и, кивнув ее головой, пробубнила от ее имени «угу». Снова встала, подняла с земли куклу и швырнула ее в реку. Ту мигом унесла быстрая вода вниз по течению.
Хочу настоящего друга! крикнула Леля и затопала ногами. Но ничего не произошло. Тогда она развернулась и пошла обратно к домику на дереве, потому что уже темнело, и других домов она тут пока что не видела. «Переночую там, а утром придумаю себе лошадку», решила она. «И поскачу на ней туда, где есть такие же девочки, как я».
В домике было уютно. Но все равно страшно. Она еще никогда-никогда не ночевала одна. Леля зажгла светильник возле маленькой кроватки, обложилась подушками и укрылась с головой пуховым одеяльцем. Спустя минуту высунула голову и затащила под одеяло взявшегося из ниоткуда плюшевого мишку. Но сон не приходил.
Расскажи мне сказку, попросила она. Но в домике было тихо, лишь за окном тихо шуршала листва и пели птицы. Ту, мою любимую, прошептала Леля и заплакала.
Однажды в одном далеком королевстве жила себе маленькая принцесса, услышала она знакомый голос и притихла, боясь, что он исчезнет. Король с королевой очень любили свою единственную дочурку и всячески ее баловали, медленно продолжал голос, выделяя каждое слово по отдельности. Они дарили ей самые красивые куклы и игрушки, сделанные придворными мастерами, каждый день подавали к столу самые вкусные заморские сладости, привезенные купцами со всех уголков света, наряжали в самые красивые платья, расшитые невероятными цветами чтобы их дочь была счастливой. Каждая маленькая девочка бы позавидовала тому, как живет принцесса, продолжал голос, но Леля уже уснула.
Утром девочка спохватилась, сбросила на пол одеяло вместе с мишкой, вскочила с кровати и подбежала к столу. На нем стояла чашка теплого молока и ее любимые блинчики с клубничным вареньем.
Мама! позвала Леля и бросилась к окну. Внизу стоял красный волк.
Здравствуй! сказал он и привстал на задние лапы. Девочка отошла от окна и села за стол, подперев щеки кулачками и надув губы. Она слышала, как волк взобрался по лестнице и вошел в дом, но даже не обернулась.
Ты же все прекрасно понимаешь, сказал он, стоя у нее за спиной. Мамы здесь нет.
Кто же тогда читал мне сказку? спросила Леля, подошла к зеркалу и увидела, что ее огненные волосы заплетены в косички.
Волк загадочно улыбнулся. Может, тот, кто придумал это место? спросил он, будто девочка это знала лучше его. Он снова по-человечески уселся в кресло-качалку и тоже уставился на блины. Вкусно, наверное? предположил он.
Раньше было вкусно, сказала девочка и уронила слезинку в чашку с молоком. Когда их готовила мама.
Она тоже плачет. Ты чувствуешь? просил он.
Да, ответила девочка и посмотрела в угол, где стоял небольшой стеклянный аквариум, круглой формы. Он был до половины наполнен водой. Когда буду уходить, придется взять его с собой, сказала она, потом закрыла глаза, а когда открыла в соленой воде уже плавала рыбка. Так легче, заверила Леля.
Значит, ты готова признаться? спросил агуарачай. Девочка опустила взгляд.
Пошли, позвала она, быстро вскочила, взяла сосуд и спустилась вниз. Волк спрыгнул следом, и они направились в глубь леса.
Там она еще не была. Чтобы ходить в страшные места, ей нужен был друг, но придумать настоящего, живого, она не могла. Потому что это только частично ее мир. И теперь пришло время его покинуть. Если она, конечно, отважится.
Шли они, шли, пока не оказались на поляне. Леля поставила аквариум на землю и принялась тереть руки.
Попрошу ее, чтобы меньше плакала, обернулась она к волку. А то тяжело нести.
Ты можешь оставить его, предложил зверь. Но Леля опять-таки ничего не ответила. Она закрыла глаза. И увидела маму. Та как раз пыталась уснуть, уткнувшись лицом в мокрую подушку.
Мама, мама, мамочка, не плачь, стала просить ее Леля. Мама во сне обняла ее, поправила разноцветные резинки на косичках и улыбнулась. Мама, мамочка, все хорошо, успокаивала ее Леля, прижимаясь щекой к теплой маминой ладошке. Только так много не плачь, а то тяжело носить твои слезки. Мама гладила ее по голове и говорила: «Я постараюсь, но не знаю, смогу ли. Я буду помнить тебя всегда». Леля обняла ее и открыла глаза.
Красный волк смотрел, как из них прозрачными бусинами посыпались слезы.
Ну, вот, казал он. И сама туда же.
Идем, отрезала Леля, подняла аквариум и поспешила вперед, не оборачиваясь на зверя. Тот помотал головой, потом неожиданно подхватил ее под ноги и забросил себе на спину, и девочка поехала на нем верхом, одной рукой ухватившись за гриву, а второй прижимая к груди аквариум.
Почему мы никого не встречаем по пути? спросила она. Неужели мы с тобой здесь одни?
Не одни. Просто это слишком большой мир, и каждый выбирает сам, кого он хочет или не хочет встретить, ответил волк.
Но я хотела встретить друга. Тогда я могла бы оставаться здесь, сколько хочу, тогда бы мне не было страшно, заверяла девочка.
Иногда мы не понимаем, что у нас уже есть то, о чем мы мечтали, ответил агуарачай.
Спустя какое-то время они вышли к бескрайнему океану. Волк остановился и присел, чтобы Леля могла слезть на землю. Девочка поставила аквариум на песок и, заметив, что воды стало еще немножко больше, грустно вздохнула.
Это конец? спросила она.
Это привал, ответил зверь. Он закрыл на секунду глаза, а когда открыл, Леля увидела, что возле них появились деревянные садовые качели. Очень похожие на те, что стояли в саду ее дома с таким же навесом из белой ткани и мягкими подушками. Не долго думая, она вылезла на них с ногами и удобно расположившись, стала медленно раскачиваться, глядя на играющий волнами океан. Волк примостился у ее ног. Какое-то время они сидели молча.
Знаешь, нарушила умиротворенную тишину Леля, на самом деле я все помню.
Знаю-у-у, протянул гривистый волк.
Это я сделала, призналась она.
Знаю-у-у, повторил волк. Расскажи.
Девочка вздохнула. Сейчас у меня почему-то больше ума, будто одна часть меня это я, маленькая Леля, а вторая взрослый человек. Странно. Если бы я тогда понимала, как сейчас все было бы по-другому, предположила она.
Все было бы так, как должно быть, заверил волк.
Мне всегда нравилось смотреть на огонь. Он был таким красивым и живым. И меня почему-то очень сильно тянуло к нему. Вот, протянула она ладошки вниз, к волку, и он увидел на них ожоги. Я знала, что он больно обжигает, но это меня не останавливало. Мама прятала спички и зажигалки, потому что ей уже приходилось тушить мой кукольный домик, старые газеты на чердаке и много чего еще. В тот день я выменяла у соседской девочки шоколадное яйцо на спички. И пока мама была на работе, я няня общалась внизу по телефону, я поднялась к себе в комнату, вырвала альбомные листы, помяла их и соорудила снежную гору. Мне очень хотелось посмотреть, как она растает. Я чиркнула спичкой, поднесла к вершине и она вспыхнула. Было невероятно красиво. И тепло. Но потом рыжие огоньки побежали к окну и начали карабкаться по шторе она тоже вспыхнула. Очень быстро. А другие огоньки побежали ко мне, рассказывала дрожащим голосом Леля. Я не помню, было ли мне больно. Наверное, очень-очень. Но тогда я просто думала, что я тоже огонек. А дальше я уже наблюдала за всем свысока, будто у меня выросли крылья как пламя заполнило всю комнату, панику няни, вой пожарных машин, маму, пытавшуюся прорваться в горящий дом. И яркий свет А потом я оказалась здесь, на полянке, и увидела тебя.
Спасибо, сказал красный волк, снова поднялся на задние лапы и уселся рядом на качелях.
Леля плакала. Мне так жаль маму, прошептала она сквозь слезы. Это я виновата. Не она. Это все я
Что поделать, грустно произнес волк и обнял ее худой лапой. Теперь мы можем идти дальше.
Я готова, вытирая слезы, сказала девочка, взяла аквариум и вылила соленую воду вместе с рыбкой в океан. Обернулась на гривистого волка, тот улыбнулся, подал ей лапу, и они ушли в морскую бездну, где Лелю ждал новый мир, новая жизнь и новая мама.
Паучья яма
В соавторстве с Ташей Даниловой
Глава 1.
Грубер ехал в трамвае, спрятавшись от окружающего мира в музыку, громыхающую в наушниках. Усталость сжигала мозг, он старался отстраниться от мыслей, но они продолжали атаковать и усугублять его раздражительность. Он надвинул капюшон на глаза, потер рукой нос и уставился в окно. За трамваем волочился тонкий зеленый шлейф из энергетических нитей. «Вот, привязались», думал Грубер, «Все ведь уже кончено».
В кармане завибрировал мобильник. Грубер выключил музыку.
Да, тихо ответил он и вжался лбом в окно.
Я ухожу, ответили на том конце. Аврора. Я через 20 минут буду дома, устало ответил он. Дождись меня.
Грубер, я ухожу, повторил голос.
Оторвавшись от окна, он замер.
Я оставила тебе записку. Прости, услышал он, и звонок отключился. Грубер запаниковал, несколько раз перезванивал но абонент уже был недоступен. Еле дождавшись своей остановки, он выскочил из трамвая, и толкая неповоротливых прохожих, побежал домой.
Дверь была заперта. «Черт!» выругался Грубер, пытаясь трясущимися руками отыскать ключи в кармане. Бросил сумку у порога, забежал на кухню и увидел письмо, примагниченное к холодильнику. «Прости, Грубер. Но мне нужно было уехать. После того, что произошло. Сегодня мне позвонил Марк и сказал, что Эльзу нашли мертвой. Он не смог тебе дозвониться».
Грубер достал из кармана мобильный, и увидев три пропущенных звонка от Марка, швырнул его на диван.
«Я думаю, ее смерть не случайна, продолжил он читать письмо. Вчера мне приснился сон. Будто я лежу в нашей постели, одна, пытаюсь уснуть и вдруг очень четко чувствую угрозу. Открываю глаза и вижу, как большой красный паук спускается к моему лицу, и сбрасываю его на пол. Потом я оказалась на кухне и искала эту красную гадину, чтобы убить. Как в дверном проеме появилась Эльза. Я обернулась на нее, на мгновение, удивившись ее присутствию. Она хотела мне что-то сказать, но я сразу же отвернулась обратно, так как засекла эту мерзкую тварь и пришлепнула ее голой рукой. Липкие внутренности паука отпечатались на полу, а на моей ладони образовалось кровавое пятно.
Вдруг я услышала шорох за спиной. А обернувшись, увидела, как Эльза застыла от удивления. Она посмотрела на меня, потом на убитое насекомое. И тут из ее глаза вылез такой же паук и упал замертво на пол.
Я отскочила назад. А ее тело начало трястись в конвульсиях, а потом рассыпалось мелкими мертвыми пауками.
И теперь Она умерла. В реальности»
Грубер вытер лоб и перевернул листок на другую сторону.
«Ты тоже был в этом сне. После того, как Эльза исчезла, я напуганная побежала обратно в спальню. Ты стоял ко мне спиной и смотрел в окно. Подойдя ближе, я заметила, что ты обмотан тонкими разноцветными нитями, будто паучья жертва, и дотронулась до твоего плеча. Ты обернулся, открыл рот и из его черной бездны мне на грудь посыпались большие красные пауки
А потом я проснулась.
Не знаю, что все это значит. Знаю только, что я убила паука. И Эльза умерла Уверена, ты бы убедил меня, что это совпадение. Или что это твои проекции на меня. Но я так больше не могу. Мне нужно разобраться. Понять, опасна ли я, опасен ли ты для меня. Поэтому, пускаюсь в бегство.
Только прошу, дай мне до конца скрыться. Не трогай, не вызывай. Отпусти»
Грубер отложил письмо и подпер подбородок рукой. Из забытья его вырвал телефонный звонок. Аврора? с надеждой спросил он. Нет, извините. Меня зовут Марга. Мне вас посоветовали в полиции. Простите, я сейчас не могу разговаривать, отрезал Грубер и хотел положить трубку.
У меня пропал сын. Ему 9 лет, услышал он дрожащий голос, вздохнул и поднес мобильный обратно к уху. Слушаю вас. Он играл у дома на детской площадке. Я буквально на минуту отвлеклась готовила ужин. Поглядывала же все время в окно. О боже И никто не видел кто куда увел. А он же умничка, смышленый. Не пошел бы с чужим, никаких конфет не взял бы научила. Что произошло? Живой ли? Молю бога Я уже и к экстрасенсам, и к бабкам но ничего. Две недели уже. Вот к вам еще. Надежда то осталась Надежда то и держит Помогите, обрывками говорила плачущая женщина. Я подъеду к вам завтра. Мне нужны фото и вещи. В комнату его зайти, ответил Грубер. Хорошо, я наберу вас утром. Что по оплате? спросила Марга. Я ничего не прошу. Если помогу этого достаточно. А там, как захотите. Пока ничего не обещаю. Говорят, вы многих находили
Да, сказал Грубер. Но вы же знаете, какой часто бывает результат. Знаю. Но я верю. Что мне еще остается? Он у меня один. До завтра, сказала она и положила трубку. А Грубер подумал, как бы ему хотелось исчезнуть, выбросить телефон, заняться только поисками Авроры. Но совесть не позволяла отказать в поиске ребенка.
Он снова набрал Аврору, но телефон все так же был отключен. Выпил залпом полстакана водки и пошел в спальню.
По инерции включил телевизор, первый попавшийся канал, и упал на диван. Он не любил тишину. Она мешала ему думать, сосредотачиваться и даже спать. За несколько лет Аврора уже привыкла к постоянно работающей говорилке. Она много с чем сжилась рядом с ним. Но, как бы там ни было, его привычки и работа оставили на ней слишком явный след.
Да, он бы заверил ее, что она ни в чем не виновата. Что это действительно его проекция на нее. Это он убийца. Невольный. Потому что, он знал, кто такая Эльза. И если бы он не убил ее, пускай не своими руками, не проснулась бы Аврора.
И да, пусть он не согласен но это просто эгоизм ей надо было уехать! Слишком многим опасностям он ее подставил. Его круг общения. Его знакомые, бывшие, как Эльза, опасны для обычных людей. Для Авроры.
Но больше всего он боялся, что она уже тоже перестала быть собой. Слишком плотно он завернул ее в себя.
А Эльза. Тут все банально. Она просто не простила, что ей, такой же как он, он предпочел «обычную». А месть и обида иногда не знают границ. Для ведьмы. И даже для простого человека.
Утром ему позвонила Марга, и он поехал на встречу.
В квартире у нее был идеальный порядок. Грубер осмотрелся вокруг, зашел на кухню и выглянул из окна на детскую площадку. Марга налила ему стакан молока и проводила в комнату сына. Это Зумо, сказала она и заплакала. На фото в рамке улыбался рыжий мальчишка в голубой рубашке, подчеркивающей цвет его глаз. Грубер взял фото и присел на кровать. Несколько секунд всматривался, потом встал и попросил Маргу оставить его одного.
Мысли об Авроре мешали сосредоточиться, но он отбросил их на время и посмотрел в глаза мальчишке. Сейчас мы поговорим, малыш, сказал он и поставил фото не место. Потом медленно обошел комнату по кругу, прикасаясь длинными пальцами к книгам на полке, игрушкам, мебели. А когда почувствовал, что впитал достаточно информации, снова сел на кровать и закрыл глаза.
Сначала Грубер представил перед собой мальчика. Потом стал медленно тянуть пальцами зеленые энергетические нити, излучающиеся от фото и предметов в комнате. Смотал их в видимый только ему клубок, из которого привычными жестами, будто из пластилина вылепил эфирную копию Зумо. И когда зеленый мальчик уже стоял перед ним, Грубер открыл глаза. А теперь, малыш, ты приведешь меня к себе
Глава 2.
Почему он выбрал именно зеленый из радуги цветов? Может, потому что чувствовал в нем биение жизни. Ведь пока растение зеленое оно живое или недавно было живым. Так и с людьми. А еще у Авроры были зеленые глаза. Мысли о ней отвлекали, будто мучая, прокручивали в его голове образы, не касающиеся работы. Ему хотелось вызвать ее, создать ее фантом, обнять. Но это было бы несправедливо по отношению к ней. Может, в одиночестве она постепенно сможет сбросить с себя его шкуру, прилипшую намертво к ее внутренностям, пропитавшую ее плоть отравой.