Сьюзен заслуживала лучшего, чем тот поворот событий, что планировал мистер Клэйк.
В глазах Джона стояли слезы. Никто не заберет у них этот дом. Никакому плешивому, четырехглазому, косоротому банковскому управляющему с Библией на столе не удастся сломать им жизньту жизнь, которую они с таким трудом создали для себя.
Он развернулся и поехал в винный магазинчик.
Когда-то давно каждая щель на этом чердаке была заткнута теплоизоляционным материалом. Рыжая губка была аккуратно уложена во всех углублениях, и Кунц, идя вдоль стропил, счел, что работа выполнена качественно. Он завернул за угол, перешагнул через высохший трупик крысы, попавшей в мышеловку, которую кто-то поставил и забыл о ней. На скелете крысы еще держались клочья шкурки, но плоть уже давно разложилась, впрочем, запаха гниения в воздухе не ощущалось.
Зато явственно были слышны другие запахи: едва уловимая вонь от лежащей где-то недалеко мертвой птицы, темный холодный запах наполненной водой бочки, сухой терпкийстареющего дерева. Он шел откуда-то сверхувозможно, оттуда, где каминная труба проходила сквозь крышу. Но Кунцу был важен только один запах, и при каждом вздохе он насыщался им. Это был запах Сьюзен Картер, и из-за него он терял контроль над собой.
Только всегда присутствующая в уголке сознания мысль о мистере Сароцини помогала ему сохранить самообладание. Мысль о том, что́ мистер Сароцини может с ним сделать, если он провалит задание. Иногда Кунц задумывался о том, сколько будет длиться насланная мистером Сароцини боль, если он по-настоящему рассердится на него. Пока что ни одно наказание никогда не длилось дольше нескольких дней. Но Кунцу доводилось видеть людей, по-настоящему страдающих от боли, насланной на них мистером Сароцини, боли, не стихающей дни, недели, месяцы, боли, которая в конце концов заставляла людей молить о смерти.
Люди часто говорят об адских мученияхКунц знал это выражение по книгам и фильмам и понимал, что это всего лишь метафора. Даже среди переживших холокост по пальцам можно было пересчитать людей, которые мучились бы так же, как те, что прогневили мистера Сароцини.
Сьюзен Картер шла позади Кунца. Она проследовала за ним за угол, в чернильную темноту, и при этом от нее не исходил запах страха. Она доверяет ему. Это хорошо.
Джон сидел в машине возле винного магазинчика и царапал ногтем целлофановую обертку сигаретной пачки. Он снял обертку, открыл пачку, оторвал золотую фольгу и вытянул сигарету. Ее сухой кедровый запах напомнил ему о детстве, о том, как он прятал сигареты в шкафу под стопкой носков и выкуривал их на чердаке или в заброшенном бомбоубежище неподалеку от школы.
Он зажег сигарету от автомобильного прикуривателя и глубоко затянулся. В голове противно зашумело, к горлу подкатила тошнота. От второй затяжки кружения в голове прибавилось, и его бросило в холодный пот.
Джона передернуло от отвращения. Он открыл дверь, швырнул сигарету в канаву, затем виновато поглядел на открытую пачку, лежащую рядом с ним на сиденье. Решительно вышел из машины, бросил всепачку, целлофановую обертку, фольгув урну и сунул в рот пластинку жевательной резинки. Чувствуя себя ужасно, он откинулся на спинку сиденья. Он не в силах был ехать домойчтобы быть в состоянии посмотреть в глаза Сьюзен, ему нужно было выпить. Где-то на соседней улице был паб. Джон завел машину и двинулся туда.
Предвкушение. Кунц знал, что предвкушение наслаждения чаще дает больше удовлетворения, чем последующее наслаждение. Двадцать первая истина гласила, что наслаждение есть освобождение от предвкушения. Но только не в этом случае. Только не с этой женщиной. Кунц был уверен, что наслаждение, которое он получит от Сьюзен Картер, не сравнится ни с каким предвкушением.
Я вам больше не нужна? вдруг спросила она.
Он ничего не ответил. Ему нравилось, что она стоит здесь, рядом с ним, в темноте. Это создавало иллюзию близости между ними. Снова раздался ее голос:
Вы слышите меня? Я вам больше не нужна?
Он оценил изменения в тембре ее голоса. Ему нравилась эта игра в темноте. Он подождал еще немного, затем сказал:
Нет. Все, что мне нужно, у меня с собой. Спасибо.
Кунц, освещая ей путь лучом фонаря, проводил ее назад до поворота, подождал, пока она не спустится по лестнице, жадно вдыхая, впитывая всей поверхностью легких ее ароматы, разливающиеся в воздухе.
Затем Кунц возвратился на место и сосредоточился на первой части той работы, которую ему нужно было выполнить здесь. Поставив на пол ящик с инструментами, он присел на корточки и вынул из отделения в крышке небольшую металлическую коробочку в два дюйма длиной и дюйм шириной. Также он достал из ящика копию чертежа дома, ради которой он ездил в отдел проектирования. У его лица качалась большая паутина.
Не спеша обойдя чердак, он отыскал подходящее место и шурупами прикрепил коробочку в таком месте, где за теплоизоляцией она была не видна и ее трудно было обнаружить. Это устройство будет принимать сигналы от микрофонов, которые он установит внутри каждого телефонного аппарата внизу, и транслировать их на низкоорбитальный спутник.
Из любой точки планеты Кунц сможет отслеживать каждое слово, сказанное в этом доме, и не важно, будет ли это разговор по телефону или обычный разговор в какой-либо из комнат дома. Он подключил устройство к питающей дом электросети, но установил и аккумуляторный источник питания на случай отключения электричества. Если это будет необходимо, через три года ему придется вернуться сюда и заменить батарею. Кунц на всякий случай отметил в памяти дату.
Закончив монтаж, он прикоснулся щупами мультиметра к контактам в коробочке. Показания его удовлетворили. Выполнив тестовую передачу, он с радостью отметил, что сигнал сильный.
С первой частью работы, для выполнения которой он поднялся на этот чердак, было покончено. Вторая часть займет больше временипо его подсчетам, по меньшей мере два дня. Но каким счастьем для него будет трудиться здесь, ежеминутно погружаясь в ароматы Сьюзен Картер, ощущая ее присутствие! На ум ему пришли исполненные мудрости слова Восемнадцатой истины: «Любая мечта может исполниться». Кунц мечтал о Сьюзен Картер. Мистер Сароцини не переставал изумлять его. Мистер Сароцини всегда точно знал, чего желал Кунц. Конечно, все исходящее от мистера Сароцини имело свою цену. Но Кунц не был против. За Сьюзен Картер он уплатил бы любую цену.
Он закрыл люк и спустился. Еще одно небольшое дело, и он уедет. При первом визите нельзя злоупотреблять гостеприимством хозяев. У него вся жизнь впереди для того, чтобы насладиться Сьюзен Картер.
7
Сьюзен была в кухне, когда открылась входная дверь. Она чуть не бегом бросилась в холл. Один взгляд на мертвенно-белое лицо Джона сказал ей все.
Джон? обеспокоенно спросила она, взяла у мужа портфель и поставила его на пол. Затем обняла и поцеловала Джона. Никакой реакции: с таким же успехом она могла бы обнимать статую. От него пахло табаком и сигаретамиа ведь он не курил три года. Джон, еще более обеспокоенно повторила она, что случилось? Сьюзен потерлась об него щекой и почувствовала, как его чуть-чуть отпускает. Хочешь выпить? Виски? Она ослабила ему галстук, и он кивнул. Сейчас сделаю, сказала Сьюзен и сама услышала, как задрожал ее голос. Она не знала, что делать, не знала, что говорить ему. Вместо мужа с работы домой пришел незнакомец.
Вернувшись в кухню, она налила в стакан добрую порцию «Макаллана», добавила четыре кубика льда и немного фильтрованной сырой воды. Себе она хотела налить розового вина, но потом решила, что ей необходимо выпить чего-нибудь покрепче, и сделала еще одно виски.
«Телеком», сказал Джон, отчужденно глядя на копию рабочего листа, лежащую на столе. Они были здесь?
Да, их мастер. Он только что уехал. Установил преобразователь на телефонную линиютак, кажется, он сказал. Сьюзен посмотрела на Джона. Что-то не так?
Он пожал плечами. В обычный день он рассказал бы о том, что в его офис тоже приходил мастер из телефонной компанииСьюзен придавала очень большое значение совпадениям, но сегодня он был не в силах поддерживать беседу.
Сьюзен мучительно хотелось узнать, что произошло в банке, но в то же время она боялась затронуть эту тему.
Он вернется завтра и проведет новую цифровую линию, сказала она. И он обещал заменить провода, ведущие ко всем телефонам.
Хорошо, рассеянно сказал Джон. Связь у нас была паршивая. В трубке постоянно потрескивало. Он проверил аппараты?
Да. Мне он показался очень педантичным.
Разговор иссяк.
Джон покрутил в руке стакан. Полурастаявшие кубики льда тонко зазвенели о его стеклянные стенки. Джон отвернулся от Сьюзен и стал смотреть в окно.
В банке у меня ничего не вышло. Этот новый управляющий Он скривился, сделал глоток виски, затем поставил локти на сосновую столешницу, держа стакан обеими руками. Он идиот, полный идиот. Я просто не могу поверить
Сьюзен нежно обняла Джона, погладила по щеке. Его голос дрожалон готов был расплакаться. Она в жизни не видела, чтобы он плакал.
Джон, бедный мой мальчик. Она взяла стакан из его нетвердой руки, затем обняла его крепче. Жизнь моя, ведь это не важно. Ничто не важно, кроме меня и тебя.
Джон вытащил из кармана платок, промокнул им глаза, прочистил нос. Он ничего не ответил.
Ну, так что сказал этот новый управляющий?
Он дал мне месяц на погашение всей задолженности банку. Джон шмыгнул носом и замолчал. Затем, очень тихо, он сказал: Если я не успею, мне будет отказано в кредите.
Удалившись на три мили от дома Картеров, Кунц свернул с дороги, проехал еще несколько сот ярдов по вырубке вдоль заброшенной железнодорожной ветки и остановился рядом с синим «фордом», который он взял в аренду сразу по приезде в Англию.
Ему не нравился телекомовский фургон, но он также не стремился побыстрее оказаться за рулем «форда». В прошлом октябре мистер Сароцини подарил ему на тридцатилетие шикарный вороной спортивный «Мерседес SL600», с черными сиденьями из натуральной кожи и CD-чейнджером на десять компакт-дисков с двадцатиполосным эквалайзером и отдельным усилителем для сабвуфера. Автомобиль находился в Женеве, в подземном гараже того дома, где располагалась его квартира, и Кунц скучал по нему. В «мерседесе» он чувствовал себя королем дороги. «Форд» не давал такого ощущения, но, так как временное отлучение от «мерседеса» было частью той жертвы, которую он должен принести ради обладания Сьюзен Картер, Кунц смирился с этим.
Он вытащил из кармана толстую пачку двадцатифунтовых банкнот и протянул их инженеру «Телекома», который, невидимый снаружи, сидел в глубине фургона и смотрел на Кунца глазами испуганного кролика.
Второй аванс, сказал Кунц. Остаток получите после того, как я закончу.
Инженер, маленький пожилой человечек, взял деньги трясущимися от страха руками.
Надеюсь, вы все правильно сделали, сказал он.
Кунц заверил его, что сделал все правильно, хотя для инженера это уже не могло иметь никакого значениячерез пару дней он выбросится из окна. Если когда-нибудь будет обнаружено, что кто-то поработал с телефонной сетью в доме Картеров, все повесят на него. Отыщут какую-нибудь причину самоубийстванапример, психическое расстройство.
Сев в свой «форд», Кунц включил приемник спутникового сигнала, выполненный в виде трубки мобильного телефона, и задействовал активируемый голосом цифровой диктофон. Он приблизил трубку к уху, ввел команду сканирования каналов и стал слушать. Почти сразу же в трубке раздался голос Сьюзен Картер.
И Кунц мгновенно возбудился. Его одежда напиталась ее ароматом, и теперь он распространялся по салону «форда». Кунц подумал о том, не оставить ли себе телекомовскую униформу, «одолженную» ему инженером. Да, наверное, он ее оставит.
Сьюзен Картер воскликнула:
Как? Как они могли так поступить с тобой? Джон! Как они могли так поступить?
Они вправе поступать так, как считают нужным, сказал Джон. Это их деньги, и они могут делать с ними все, что им заблагорассудится.
Сьюзен предполагала, что банк их прижмет, но чтобы так
Они не имеют права обращаться с людьми таким образом, возразила она.
Джон отпил виски и пожалел, что выбросил сигареты.
Это их рутинная работаобращаться с людьми таким образом.
Сьюзен добавила в виски воды и сделала глоток. Она старалась придумать что-нибудь утешительное. Это можно как-нибудь решить. Все можно как-нибудь решить, если не паниковать и думать. И не терять уверенности в себе. Если ты уверен в себе, люди тебе доверяют. А если они видят неуверенность и тоску у тебя в глазах, они избегают тебя.
Давай выйдем в сад и посидим там, поговорим, сказала она. Или, если хочешь, поедем в тайский ресторанчик.
У меня стейки в машине.
Стейки?
Джон кивнул:
И вино. Я собирался сделать барбекю.
Сьюзен улыбнулась ему:
Это было бы просто замечательно. Я могу поставить в духовой шкаф картофель в мундире.
Он пожал плечами:
Пора начинать экономить деньги. Есть поменьше.
Он открыл дверцу буфета, заглянул в него и извлек на свет божий бутыль.
Что это?
Песто.
А-а.
Он был в той корзине, которую Арчи подарил нам на новоселье.
Джон продолжал внимательно разглядывать этикетку, будто надеялся, что на ней указано, как ему выйти из создавшейся ситуации.
Не надо было покупать этот дом, наконец сказал он.
Сьюзен сделала еще глоток виски и посмотрела в сад. Облитый мягким вечерним светом, он лучился спокойной, умиротворенной красотой. Она представила себе, каково это будетпереехать обратно в маленький дом или даже квартиру. Если им придется сделать это, то они смогут выбраться оттуда в лучшем случае через несколько лет.
Но найдут ли они такой же хороший дом, как этот?
Ты говорил с Биллом Уильямсом? спросила она. Он придет в ужас, когда узнает, что произошло.
Биллпрошлое. В банковском деле он больше не игрок. Теперь он играет в гольф.
Я знаю, но он же твой друг. Мы приглашали его к нам на обед, водили в театр, в Глайндборн, на скачки в Аскоте. Мне приходилось развлекать его безмозглую жену. Не может быть, чтобы Билл ничего не мог сделать. Он обязан тебе.
Джон поставил бутыль обратно в буфет и снова взялся за стакан.
Не уверен, что Билл сможет что-нибудь сделать, похоже, его вышвырнули из-за меня. В том числе из-за меня. Клэйк ясно дал это понять. Он допил виски и налил себе еще.
Сьюзен ничего не сказала. Возможно, сегодня это для него самое лучшее, по крайней мере, когда он напивался, то становился мягким, а не агрессивным, как ее отец. Может, сегодня им обоим стоит напиться до потери чувств.
С чего вдруг этот Клэйк на тебя взъелся? Тыценный клиент. Я не понимаю, почему банк вдруг так натянул вожжи.
Тебе нужна формальная причина? Клэйк сказал, что у банка слишком большая доля в сфере компьютерных технологий. Они уже обожглись на нескольких хай-тек-компанияхи папой парочки из них был Билл Уильямс. Бухгалтерский баланс моей фирмы их не впечатляет, а в наши прогнозы они не верят. Они считают, что мы не потянем выплаты по кредиту, и намерены сократить убытки до минимума.
А на самом деле?
Клэйкрелигиозный фанатик. Технофоб. Верит, что высокие технологиидетище Сатаны. Ну, ты понимаешь
Джон всегда с осторожностью высказывался в присутствии Сьюзен о религии, потому что она верила в Бога. В самом начале их совместной жизни она часто ходила в церковь, а когда они были еще только помолвлены, он и сам несколько раз сопровождал ее, но с неохотой, только для того, чтобы примелькаться священнику. После свадьбы он наотрез отказался делать это, а со временем и Сьюзен почти прекратила посещать службы.
Клэйк представлялся Сьюзен высоким, элегантным, одетым в дорогой серый костюм мужчиной с безукоризненным пробором в седых волосах и неестественно бледным лицом. Несмотря на то что она никогда не видела его, он внушал ей безотчетный страх, вызванный тем, какую власть он имел над их жизнью. С кинематографической ясностью она вспомнила тот день, когда к ним домой (они тогда жили в Фулхэме) пришел Билл Уильямс с целым портфелем бланков. Он уверил ее, что она будет выступать в качестве поручителя Джона всего в течение нескольких месяцевон лично за этим проследит, только до тех пор, пора не вырастут показатели «Диджитрака».
И показатели действительно стали расти, но потом Картеры купили этот дом, и Джон сказал, что начальники Билла Уильямса хотят, чтобы она осталась поручителем Джона еще на некоторое время, под залог дома. Тем самым надежность их вложений будет гарантирована.