Картер НикДоктор Смерть
Посвящается людям секретных служб Соединенных Штатов Америки
Первая глава
Такси резко остановилось у въезда на улицу Малуш. Водитель повернул ко мне бритую голову и моргнул налитыми кровью глазами. Он слишком много курил кифа.
«Плохая улица», - угрюмо прорычал он. «Я не войду. Ты хочешь войти, ты идешь».
Я усмехнулся. Даже закаленные арабские жители Танжера избегали улицы Малуш, узкой извилистой, плохо освещенной и дурно пахнущей аллеи посреди Медины, танжерской версии Касбы. Но я видел и хуже. И у меня там были дела. Я заплатил водителю, дал ему чаевые в пять дирхамов и вышел. Он резко включил передачу и был в сотне ярдов от меня, прежде чем я успел закурить.
«Вы американец? Хотите хорошо провести время?»
Дети появились из ниоткуда и следовали за мной, пока я шел. Им было не больше восьми или девяти лет, они были одеты в грязные оборванные джеллабы и выглядели как все остальные тощие дети, которые появляются из ниоткуда в Танжере, Касабланке, Дамаске и десятке других арабских городов.
«Что тебе нравится? Тебе нравятся мальчики? Девочки? Две девочки одновременно? Тебе нравится смотреть шоу? Девушка и осел? Тебе нравятся очень маленькие мальчики. Что тебе нравится?»
«Что мне нравится, - сказал я твердо, - это оставить в покое. А теперь проваливайте ».
«Хочешь киф? Хочешь гашиш? Что ты хочешь?» - настойчиво кричали они. Они все еще висели у меня по пятам, когда я остановился перед дверью из плит без опознавательных знаков и постучал четыре раза. Панель в двери открылась, из нее выглянуло усатое лицо, и дети бросились прочь.
"Старый?" сказал лицо без выражения.
«Картер», - кратко сказал я. «Ник Картер. Я ожидаю».
Панель мгновенно отодвинулась, раздался щелчок замков, и дверь открылась. Я вошел в большую комнату с низким потолком, которая сначала показалась даже темнее, чем улица. Резкий запах горящего гашиша ударил мне в ноздри. Резкие вопли арабской музыки пронзили мои уши. По сторонам комнаты, скрестив ноги на коврах или откинувшись на подушки, стояло несколько десятков темных фигур. Одни потягивали мятный чай, другие курили гашиш из кальяна. Их внимание было приковано к центру комнаты, и я мог понять почему. На танцполе в центре, освещенном тусклым пурпурным светом прожекторов, танцевала девушка. На ней был только короткий бюстгальтер, полупрозрачные шаровары и вуаль. У нее было пышное тело, полная грудь и гладкие бедра. Ее движения были медленными, шелковистыми и эротичными. От нее пахло чистым сексом.
"Вы будете сидеть, месье?" - спросил усатый. Его голос по-прежнему был невыразительным, а глаза, казалось, не двигались, когда он говорил. Я неохотно отвел взгляд от девушки и указал на место у стены, напротив двери. Стандартная рабочая процедура.
«Вот, - сказал я. «И принеси мне мятного чая. Кипящего».
Он растворился в полумраке. Я сел на подушку у стены, подождал, пока мои глаза полностью приспособятся к темноте, и внимательно осмотрел место. Я решил, что человек, которого я должен был встретить, выбрал неплохо. В комнате было достаточно темно, а музыка достаточно громкая, чтобы мы могли уединиться. Если бы я знал этого человека так хорошо, как я думал, он нам бы понадобился. А еще нам может понадобиться один из нескольких выходов, которые я сразу заметил. Я знал, что есть и другие, и мог даже предположить, где именно. Ни один клуб Танжера не просуществует долго без нескольких незаметных выходов на случай визита полиции или даже менее желательных посетителей.
Что касается развлечений - ну, на этот счет у меня тоже не было претензий. Я прислонился к грубой глиняной стене и смотрел на девушку. Ее волосы были черными как смоль и доходили до талии. Медленно, медленно она раскачивалась в темном свете, под настойчивый, бьющий в животе уд. Ее голова откинулась назад, затем вперед, как будто она не могла контролировать, что ее тело хотело, в чем нуждалось, что делать. Угольно-черные волосы коснулись одной груди, затем другой. Они покрыли, а затем открыли мышцы живота, влажно блестящие от пота. Они танцевали вдоль ее спелых бедер, как руки мужчины, медленно погружающие ее в эротическую лихорадку. Ее руки поднялись, проталкивая вперед великолепные груди, как будто она предлагала их, предлагая их всей мужской комнате.
«Ник. Ник Картер».
Я взглянул вверх. Сначала я не узнал темнокожую фигуру в джинсах, которая стояла надо мной. Затем я увидел глубоко посаженные глаза и острый, как бритва, край челюсти. Вместе они были безошибочными. Реми Сен-Пьер, один из пяти высокопоставленных сотрудников бюро Deuxieme, французского эквивалента нашего ЦРУ. И друг. На мгновение наши глаза встретились, затем мы оба улыбнулись. Он сел на подушку рядом
«У меня только один вопрос», - сказал я низким голосом. «Кто твой портной? Скажи мне, чтобы я мог его избежать».
Еще одна вспышка улыбки промелькнула на напряженном лице.
«Всегда остроумие, mon ami, - ответил он так же тихо. - Столько лет с тех пор, как я видел тебя в последний раз, но ты сразу же понимаешь остроту, когда мы наконец встретимся снова».
Это правда. Это было давно. Фактически, я не видел Реми с тех пор, как Дэвид Хок, мой босс и начальник отдела операций AX, поручил мне помогать бюро Deuxieme предотвратить убийство президента де Голля. Я не плохо справился с этим, если я так говорю. Два потенциальных убийцы были уничтожены, президент де Голль умер естественной и мирной смертью в своей собственной постели несколько лет спустя, и мы с Реми расстались во взаимном уважении.
"Как еще я могу развлечься, Реми?" - сказал я, вытаскивая сигареты и предлагая ему одну.
Сильная челюсть мрачно сжалась.
«Я думаю, mon ami, что у меня есть кое-что, чтобы развлечь даже тебя, самого эффективного и смертоносного шпиона, которого я когда-либо знал. К сожалению, меня это совсем не забавляет».
Он взял сигарету, взглянул на ее золотой кончик, прежде чем положить ее в рот, и слегка покачал головой.
«Все еще сигареты с монограммой, сделанные на заказ, я вижу. Ваше единственное настоящее удовольствие».
Я зажег его сигарету, затем свою, бросив взгляд на танцовщицу.
"О, я наткнулся на еще несколько человек. Конечно, строго при исполнении служебных обязанностей. Но вы не отправили этот срочный вызов высшего приоритета через Хоука - и, я могу добавить, прервать приятный небольшой отпуск - чтобы поговорить о моих сигаретах, mon ami. Я подозреваю, что вы даже не пригласили меня сюда, чтобы посмотреть, как эта девушка пытается заниматься любовью со всеми мужчинами в комнате одновременно. Не то чтобы я возражал ".
Француз кивнул.
«Сожалею, что повод для нашей встречи не более приятный, но»
Подошел официант с двумя дымящимися стаканами мятного чая, и Реми прикрыл лицо капюшоном своей джеллабы. Его черты почти исчезли в тени. На танцполе немного увеличился темп жесткой музыки. Движения девушки становились тяжелее, настойчивее. Я подождал, пока официант дематериализуется, как это делают марокканские официанты, затем тихо заговорил.
«Хорошо, Реми», - сказал я. "Давайте это".
Реми затянулся сигаретой.
«Как вы видите, - медленно начал он, - я покрасил свою кожу и ношу марокканскую одежду. Это не глупый маскарад, который может показаться. Даже в этом месте, которое я считаю безопасным, наши враги могут быть вокруг нас. . И мы не знаем, мы не уверены, кто они. Это самый пугающий аспект этой ситуации. Мы не знаем, кто они, и мы не знаем их мотивов. Мы можем только догадываться ».
Он сделал паузу. Я вытащил из пиджака серебряную фляжку и незаметно налил немного барбадосского рома крепости 151 в оба наших стакана. Мусульмане не пьют - или не должны - и я не думал переходить в их веру. Реми с благодарностью кивнул, сделал глоток чая и продолжил.
«Я перейду непосредственно к делу», - сказал он. «Кто-то исчез. Кто-то, представляющий жизненно важный интерес для безопасности не только Франции, но и всей Европы, Великобритании и США. Короче говоря, кто-то, представляющий интерес для западного мира».
"Ученый." Это было заявление, а не вопрос. Неожиданное исчезновение одного ученого вызвало больше паники, чем дезертирство десятка бюрократов, в какой бы стране это не было.
Реми кивнул.
"Вы когда-нибудь слышали о Фернане Дюроше?"
Я задумчиво затянулся сигаретой и мысленно просмотрел био-файлы AX о французских научных лидерах. В пятнадцати футах от меня танцовщица изо всех сил старалась меня отвлечь. Музыка неуклонно набирала обороты. Я чувствовал зуд в животе. Девушка дрожала, мышцы живота сокращались в такт музыке, бедра пульсировали.
"Доктор Фернан Дюрош, доктор философии член Почетного легиона. Родился в Эльзасе в 1914 году. Первым в классе окончил Политехническую школу в Париже, 1934 год. Исследования в области подводных силовых установок для французского военно-морского флота до немецкого вторжения. Французы под руководством де Голля до освобождения. Послевоенная работа: основные достижения в области компьютеризации для разработки атомных подводных лодок во французском флоте. С 1969 года - директор RENARD, секретный проект французского флота. Во время войны был известен под кодовым названием «Доктор Смерть» за опыт работы со взрывчатыми веществами Имя до сих пор используется как шутка ввиду кроткого характера Дюроша ».
Реми снова кивнул. Теперь его глаза тоже были прикованы к девушке. Ее дрожащие груди влажно блестели в дымном свете. Ее глаза были прикрыты, когда она танцевала.
"Вы сделали свое
домашнее задание. AX хорошо собирает информацию. Возможно, слишком хорошо для меня, как директора по безопасности RENARD. Тем не менее, это человек, о котором мы говорим ".
«И ключевое слово в его досье, конечно же,« ядерный », - сказал я.
«Возможно».
Я приподнял бровь.
"Возможно?"
«Есть и другие ключевые слова. Например,« компьютеризация »и« подводные двигательные установки. Какое из них правильное, мы не знаем ».
"Может быть, все они?" Я спросил.
«Снова, возможно». Реми слегка пошевелился. Я тоже. В комнату вторгалось легкое беспокойство, нарастающее и почти ощутимое напряжение. Это было чистое сексуальное напряжение, исходящее от девушки в центре. Ее вуаль теперь была спущена. Только тонкая прозрачная ткань шароваров и бюстгальтера закрывала пышную грудь с сочными сосками и сочными бедрами. Через этот материал каждый мужчина в комнате мог видеть черный треугольник ее пола. Она гипнотически двигала им, жестикулируя руками, приглашая, умоляя о внимании.
Реми прочистил горло и сделал еще один глоток чая с ромом.
«Позвольте мне начать с самого начала, - сказал он. «Примерно три месяца назад доктор Дюрош покинул штаб-квартиру RENARD в Кассисе уйдя в свой ежегодный трехнедельный отпуск. По словам его коллег, он был в приподнятом настроении. Проект быстро приближался к успешному завершению и, фактически, Осталось уточнить лишь некоторые детали. Дюрош направлялся на озеро Люцерн в Швейцарии, где он намеревался провести отпуск на лодке со старым другом, жившим в Политехническом университете. Он собрал свои чемоданы и утром Двадцатого ноября поцеловал дочь на прощание в »
"Его дочь?"
«Дюрош вдовец. Его двадцатитрехлетняя дочь Мишель живет с ним и работает библиотекарем в RENARD. Но я вернусь к ней позже. Как я уже сказал, Дюрош поцеловал свою дочь на прощание в аэропорту Марселя. , сел на самолет в Милан, который летит в Люцерн. К сожалению "
«Он так и не появился», - закончил я за него.
Реми кивнул. Он слегка повернулся, чтобы танцовщица не попал в поле его зрения. Я мог понять почему. Она не способствовала концентрации. Она покинула центр зала и теперь извивалась среди зрителей, сладострастно касаясь грудью и бедрами одного нетерпеливого мужчины, затем другого.
«Он сел в самолет, - продолжил Реми. «Мы знаем это. Его дочь видела это. Но он не проходил таможню и иммиграционный контроль в Люцерне. На самом деле, он не числится на борту самолета из Милана в Люцерн».
«Итак, похищение, если это похищение, имело место в Милане. Или на борту самолета из Марселя», - задумчиво сказал я.
«Казалось бы, так», - сказал Реми. В любом случае его дочь получила от него письмо через два дня. И мадемуазель Дюрош, и наши лучшие эксперты по почерку согласны с тем, что оно действительно было написано самим Дюрошом. внезапная потребность в одиночестве, и он принял спонтанное решение изолироваться где-нибудь, чтобы «все обдумать».
"Штемпель?" - спросила я, заставляя себя не смотреть на танцовщицу. Она приближалась. Теперь из ее горла вырывались низкие стоны; ее движения торса становились безумными.
«Штемпель на письме был Рим. Но это, конечно, ничего не значит».
«Меньше, чем ничего. Тот, кто его похитил, мог заставить его написать письмо, а затем отправить его по почте откуда угодно». Я допил ром и чай одним легким глотком. «Если, то есть, его похитили».
«Совершенно верно. Конечно, несмотря на его блестящий опыт патриотизма, мы должны признать возможность дезертирства Дюроша. Если мы примем слова и тон его писем за чистую монету, это наиболее вероятно».
"Было больше одной буквы?"
«Через три недели после его исчезновения Мишель Дюрош получила еще одно письмо. В нем, опять же написанным от руки, Дюроше заявил, что его все больше беспокоит характер работы, выполняемой им в RENARD, и он решил провести еще шесть месяцев в одиночестве, чтобы «подумать», хочет ли он ее продолжить. Только тогда его дочь по-настоящему встревожилась - он не указал в письме, где он находится, и не указал, когда он снова будет с ней общаться - и решила, что это ее долг как сотрудника RENARD, а также его дочери, связаться с властями. Меня сразу же привлекли к делу, но с тех пор наши расследования практически ничего ценного не обнаружили ».
"Русские? Китайцы?" Девушка была нам близка. Я чувствовал запах духов и мускус ее сияющего тела. Я видел капли пота между ее пышной грудью. Мужчины тянулись, чтобы коснуться ее, схватиться за нее.
«Все наши агенты отрицательно относятся к этому», - сказал Реми. «Итак, вы видите, mon ami, мы действительно стоим перед глухой стеной. Мы не знаем, с кем он, независимо от того, находится ли он с ними по собственной воле или нет, и, самое главное, мы не знаем, где он. мы действительно знаем, что с информацией, находящейся в голове Фернана Дюроша, проект RENARD может быть продублирован кем угодно в любой точке мира всего за несколько миллионов долларов ».
"Насколько это смертельно?"
«Смертельно», - мрачно сказал Реми. «Не водородная бомба или бактериологическая война, но смертельная опасность в чужих руках».
Теперь девушка была так близко, что я чувствовал ее горячее дыхание на своем лице. Ее стоны становились гортанными, требовательными, ее таз двигался вперед и назад в неистовстве, руки тянулись вверх, как будто к невидимому любовнику, производившему экстатическую агонию в ее плоти; затем ее бедра раздвинулись, чтобы принять его. Другие мужчины потянулись к ней, их глаза горели голодом. Она ускользала от них, никогда не теряя концентрации на собственных внутренних конвульсиях.
«А дочь? Неужели она думает, что Дюрош действительно ушел сам, чтобы« все обдумать »?»
«Вы сами поговорите с дочерью, - сказал Реми. "Она скрывается, и я приведу вас к ней. Это одна из причин, mon ami, я попросил вас приехать сюда, в Танжер. Другая причина, и причина, по которой я вовлек вас и AX, - это мои подозрения. . Назовите это, как вы говорите, догадкой. Но кто лучше всего мог проникнуть в проект RENARD, узнать, что это такое и как его можно использовать, а затем похитить доктора Дюроша или побудить его уйти? Кто ...
Я наклонился ближе, пытаясь услышать слова Реми. Музыка резко кричала, когда девушка перед нами, открыв рот в беззвучном крике экстаза, начала выгибать тело в сторону последнего спазма. Краем глаза я мог видеть двух мужчин, целенаправленно движущихся через комнату. Вышибалы? Чтобы держать зевак под контролем и не допустить, чтобы сцена превратилась в сцену массового изнасилования? Я смотрел на них осторожно.
« Снова старые друзья - отчет агента - вулкан» Мне слышались обрывки разговоров Реми. Наблюдая за тем, как двое мужчин подходят ближе, я протянул руку и взял его за руку. В нескольких дюймах от нее тело девушки задрожало, а затем, наконец, содрогнулось.
«Реми, - сказал я, - следи за»
Он начал поворачиваться. В этот момент оба мужчины отбросили свои джеллабы.