Максим-то знал, а вот остальные, считая и Янку, не в курсе, что мы со Штырем знакомы еще по прошлой жизни. Выросли в одном дворе, ходили в одну школу (ту самую, превращенную в пепелище, впрочем, сейчас все школы сровнялись с землей), только в разные классы. Кому из отряда скажине поверят, но я на год старше Штыря. Война всех уравняла в этом смысле, а кому и воздала сторицей. Штырь с его бледным иссохшим лицом и клочками белого, как снег, мха на голом, покрытом серыми пятнами черепе, по виду мне в отцы уже годится, а то и в деды. Нет уж давно того двора, дома наши, как и все прочие дома, разметало в пепел. Былая дружба превратилась в затхлые руины, где над гниющими трупами родных и близких правит Царь Голод. Это огоньки Его смеха мерцают в глазах у Штыря, когда он поглядывает на дремлющую Янку, уж я-то знаю.
Тэк-с, тэк-сщелкает в голове. Тэк-с, тэк-с. Желто-зеленой змеей проскальзывает язык меж почерневших редких зубов. Очерчивает контур тонких лиловых губ, оставляя влажную борозду на грязной, покрытой струпьями коже. Тэк-с, тэк-сцокает Штырь, сглатывая слюну.
Затолкав последнюю самодельную стрелу в колчан, я поднялся и тихонько свистнул. Взгляды охотников на секунду-другую обратились в мою сторону. В глазах у некоторых виднелись те же голодные огоньки, что и у Штыря. Тот понял, кому предназначался сигнал, не сразу: несколько раз моргнул, схаркнул зеленоватой жижей, только затем уставился на меня.
Айда по периметру, сказал я. Стоит проверить.
У бабы своей под юбкой проверь, буркнул в ответ Штырь, без вызова, голосом таким же серым и тусклым, как и он сам.
Она не носит, из моды вышло.
Штырь оценил шутку, и череп его понизу расколола кривая ухмылка:
Тэк-с, тэк-с. Ну тады давай пройдемся. Может, сыщем обнову.
Крякнув по-стариковски, он спрятал учебник за пазуху дырявой ветровки (досталась ему от Максима, когда того не стало), оперся тощей рукой о навершие топора и медленно встал. Закинув топор на плечо, похромал вперед. Я задержался, чтобы еще раз взглянуть на спящую Янку. Умиротворенное лицо, тонкая белая шея, мальчишечья грудь округлый, выпирающий живот. В желудке у меня заурчало, а в голове защелкало с новой силой.
Как думаешь, друже, сколько мы еще так протянем? спросил Штырь, не оборачиваясь, когда я нагнал его.