О'Мара повернулся, чтобы видеть говорящего. Он попытался подняться, но у него не хватило сил, и он снова прислонился к стене, он облизал разбитые губы и еще раз выругался.
Коротышка сказал насмешливо:
Продолжи, Мороск.
Мороск присел возле О'Мары, захватил его безжизненную руку и сильно зажал ее под мышкой. Затем отдал пистолет коротышке, вытащил правой рукой зажигалку из кармана, зажег ее и поднес к пальцам О'Мары.
Через несколько минут О'Мара взвыл тонким голосом и Мороск убрал зажигалку.
Ну?..спросил коротышка.
О'Мара попытался говорить, но его двигающиеся губы не издали ни звука. Коротышка полез в карман и достал фляжку. Он передал ее Мороску, который все еще стоял, склонившись над О'Марой и держа его руку под мышкой.
Мороск положил зажигалку на пол, взял фляжку и, вставив горлышко в рот О'Маре, наклонил ее. О'Мара закашлялся.
Ну?..повторил коротышка.
О'Мара думал. Это было трудно. Жгучая боль растекалась от пальцев по всей руке. Ему очень нужно было вспомнить разговор с Куэйлом. Если бы он его вспомнил, он мог бы не слишком спешить. Если бы он вспомнил
Нусказал Мороск нетерпеливо,ты собираешься говорить?
О'Мара взглянул на него отсутствующими глазами. Он вспоминал слова Куэйла: «Вы должны убедить их, что они вынудили вас говорить. Не раскрывайтесь слишком быстро, иначе они почувствуют туфту. Они очень умны слишком умны. Вам придется дать им возможность поистязать вас, прежде чем вы заговорите. Они знают все. Они знают, что вы очень сильный человек, и, даже допуская ваше нынешнее состояние, будут ждать от вас сильного сопротивления. Вам придется сыграть трудную роль».
Он с трудом повернул голову ближе к Мороску. Тот наклонился. О'Мара плюнул ему в лицо.
Коротышка засмеялся.
Продолжай, Мороск,сказал он.Он все еще дерзок. Он хочет показать свою храбрость.
Мороск снова щелкнул зажигалкой. По щекам О'Мары побежали слезы. Его голова свалилась набок, изо рта вырвался придушенный стон.
Достаточно, Мороск,сказал коротышка,думаю, что он заговорит. Расскажет ему, что мы с ним сделаем, если он не заговорит. Расскажи про иголки
И Мороск рассказал О'Маре. Он рассказывал ему свистящим шепотом, почти касаясь его лица, испытывая при этом явное удовольствие.
И О'Мара заговорил. Он говорил тихим монотонным голосом, больше похожим на стон. Одна сторона его лица была в крови, губы разбиты. Он говорил с трудом.
Этого человека зовут Куэйл он из Международной холодильной компании небольшого роста, голубо глазый
Он замолчал, так как дверь внезапно открылась.
Коротышка, который теперь держал «люгер» в руках, резко повернулся. Мгновенно после этого последовал выстрел от двери. Мороск захрипел и упал лицом вниз. Одновременно коротышка бросил пистолет в вошедшего и попал ему в лицо. Тот отпрыгнул, в этот момент коротышка бросился к дверям и исчез. В комнате был слышен грохот его шагов по голым доскам.
Гость быстро пересек комнату и стал, глядя на О'Мару. Последний тупо смотрел на него.
Меня зовут Тодрилл. Впервые я жалею, что не пунктуален.
Тодрилл вел машину на большой скорости. Это была спортивная машина с поднятым верхом и боковыми стеклами. Стрелка спидометра колебалась между пятьюдесятью пятью и шестидесятью милями в час. О'Мара обратил внимание на то, что, хотя машина была иностранного производства, а номер французский, приборная панель была английской. Это его удивило.
Тодрилл был крепким, хорошо сложенным мужчиной где-то между тридцатью пятью и сорока. Он излучал добродушное веселье, и казалось, что ничто, кроме землетрясения, не может вывести его из себя. Лицо у него было круглое, глаза большие, карие, широко поставленные. Волнистые темно-русые волосы выбивались из-под коричневой вельветовой шляпы. Руки у него были необычнымис короткими плоскими пальцами. О'Мара заметил, что эти пальцы слишком коротки для широкой ладони. Рука настоящего работяги.
Интересный тип этот Тодрилл. Где его нашел Куэйл? Если это Куэйл нашел его. Возможно, Танга открыла Тодрилла Никогда ничего не знаешь с Куэйлом. Люди приходят и уходят, но их тщательно отбирают для конкретной работы: всегда так, как надо. «Никогда,подумал О'Мара,Куэйл не ошибался, подбирая людей для определенной работы».
Он сидел рядом с Тодриллом и наблюдал за ним. Он подумал, что хотя Тодрилл и не был пунктуален вечером, сейчас он компенсировал потерянное время. Он умел водить машину. Он сидел, склонившись к рулю, как обычно сидят автогонщики, не отрывая глаз от дороги, и незажженая сигарета торчала у него изо рта.
«Практичный человек Тодрилл»,подумал О'Мара. Он посмотрел на свою поврежденную руку, которая висела на перевязи, сделанной из галстука. Тодрилл смазал ему обожженные пальцы моторным маслом из запасной банки и перевязал руку двумя носовыми платками. О'Мара надеялся, что масло было чистым.
Боль в руке бешено пульсировала, поднимаясь от кисти к плечу. За исключением этого, О'Мара чувствовал себя неплохо. Прохладный вечерний воздух, который проникал через боковое стекло, и фляжка неплохого бренди, которую он держал в здоровой руке, были причиной его хорошего настроения в данный момент.
Тодрилл сбавил скорость на крутом повороте.
Я бы догнал его,сказал он,если бы не знал некоторых обстоятельств и этого человека. Я знаю его. Это Наго. Он работает на «вервольф» с тех пор, как нацисты решили, что они больше не будут существовать как партия.
Я знаю все о нем. Он употребляет наркотикии сильно. К тому же пьет. Он не в форме ни умственно, ни физически. Его упрямство, иногда поражает.Он передвинул окурок в другой угол рта. О'Мара при этом сделал еще один глоток из фляжки.
Тодрилл продолжал:
Сейчас только четверть восьмого. И это очень хорошо. У Наго нет машины. Если бы я не задержался, чтобы испортить у него карбюратор, я появился бы раньше. Но это было необходимо. А что может сделать Наго? Все, что он может, это поехать в Сант-Лисс и ждать там поезда. До восьми поездов нет, а мы там будем, раньше. Наго не сможет найти никакого транспорта отсюда до Сант-Лисса, кроме попутной машины. Но он не осмелится сделать это, потому что ему нужно держаться вдали от больших дорог. Резонно?
Звучит резонно,ответил О'Мара.Но он может позвонить кому-нибудь и передать информацию, которую они выбили из меня, по телефону.
Тодрилл промолчал, пока они делали поворот, затем прибавил ход. Машина рванулась вперед.
Нет Наго не рискнет. Побоится, что переговоры здесь контролируются. А телефонов-автоматов между этим местом и Сант-Лиссом нет. Наго будет двигаться к Сант-Лиссу в стороне от дорог. Он будет вынужден делать это, особенно, если считает, что информация, которую они получили от вас, действительно ценная. Он не рискнет передавать это по телефону. И есть еще одна причина, почему он не позвонит.
Какая?спросил О'Мара.
Человека, которого я застрелил, звали Мороск. Он известен Второму отделу. Наго, конечно, подумал, что я, зная Мороска, немедленно попробую взять и его, Наго. Он будет ждать западни в каждой телефонной будке. Единственное, что ему остается, пешком добираться в Сант-Лисс. Он почувствует себя в безопасности, только сев в поезд.
Вы правы,сказал О'Мара.Сколько нам еще нужно времени, чтобы доехать туда?
Если будем ехать так, как сейчас, минут двадцать,он снял руку с руля, достал из кармана пиджака несколько сигарет и протянул их О'Маре.Курите и зажгите одну мне. Зажигалка в бардачке. Курение помогает.
О'Мара зажег сигареты, отдал одну Тодриллу, откинулся назад и, затянувшись, расслабился. Он подумал, что вечером, когда все уладится, ему может стать хуже.
Действительно, с момента прибытия Танги он чувствовал подъем. Все, что произошло, было хорошо для О'Мары, потому что он перестал думать о себе, о выпивке, об общей депрессии последних месяцев. Он думал о более важных вещах. Сейчас он работал. Он был снова О'Марой.
Тодрилл остановил машину около маленького бистро в пригороде Сант-Лисса уже в сумерках. Он закурил еще одну сигарету, склонившись над рулем, а затем внезапно повернулся к О'Маре.
У меня есть план,он весело улыбнулся.Думаю, вам стоит сейчас пойти в бистро, взять выпивку и что-нибудь поесть и дождаться моего возвращения. Машину я оставлю здесь. Я пойду на станцию и поищу нашего друга. Если найду его, отведу его в какое-нибудь укромное местечко и прикончу.
Так просто?удивился О'Мара. Тодрилл пожал плечами.
Не должно быть никаких трудностей, если уж я найду его,сказал он задумчиво.Не забывайте, что этот Наго сначала работал на нацистов, а затем на «вервольф». Но никогда не был хорошим профессионаломвсегда выполнял черную работу. Возможно, вы для него первое серьезное дело. Они вынуждены были нанять его, потому что у них не было лучших кандидатур. Их подпольный штат, как вы знаете, далеко не тот, что был раньше.
О'Мара кивнул.
Итак,продолжал Тодрилл,в этот момент он, вероятно, чувствует себя в безопасности. Он сейчас уверен, что я потрачу все свое время, чтобы заняться вашим лечением. И никак не может подумать, что вы достаточно крепки, чтобы сразу продолжать работу. Другими словами, он рассчитывает, что у него в запасе час или два, чтобы добраться до Сант-Лисса, сесть в поезд и уехать, я думаю, в Париж. Все всегда едут в Париж.
Тодрилл ухмыльнулся, взглянув на О'Мару.
И еще одно,продолжал он.Наго, я знаю, наркоман. Не забывайте, что он и раньше выступал против французовкак против Сопротивления, так и против маки. А маки все еще неравнодушны к военным преступникам. Как я уже сказал, оннаркоман, периодически страдает от депрессии и боится за свою жизнь, Думаю, что после событий сегодняшнего вечера, когда его товарищ был убитвероятно, кем-то из маки,Тодрилл хмыкнул,для всех это будет выглядеть именно так,он явится сюда до смерти напуганным. Особенно он будет испуган, если встретит на станции человека, который, как он знает, был в Сопротивлении и знал его. И несомненно, сочтет, что наилучший выход из этого положенияпокончить с собой. Я попробую если я найду его.
Со мной все в порядке,сказал О'Мара и вышел из машины,Я подожду, пока вы вернетесь.
Счастливо,сказал Тодрилл. Он вышел из машины и пошел, насвистывая, в город.
О'Мара вошел в бистро. Там было всего несколько человек, которые жарко обсуждали свои проблемы.
О'Мара прошел к оцинкованной стойке. Жирный хозяинего волосы свисали космамиудивленно посмотрел на него.
Что поделаешь,О'Мара пожал плечами.Эти проклятые автомобили. Сначала этот дурак сбивает меняэто свиное отродье, черт побери его. А потом, когда я пытаюсь встать на ноги, он несомненно сознательно, разворачивает машину и переезжает мои пальцы.
О'Мара заказал стаканчик пива и два рогалика.
Ну и ну,сказал хозяин.Вам повезло, что вы живы. Вы должны получить хорошую компенсацию. Вы выглядите далеко не лучшим образом.
Действительно О'Мара выглядел довольно жалко: одна сторона его лицаот переносицы до подбородкапредставляла собой сплошной синяк. Кожа под глазом начала приобретать коричневый оттенок. Обе губы были разбиты. На одной щеке был рваный порез от рукоятки пистолета Мороска.
Он положил рогалики в правый карман, взял пиво и пошел к столику в углу зала.
Положив больную руку на стол, вытащил рогалики и стал есть. У него было сухо во рту, и болели сожженные пальцы. Он надеялся, что не потеряет ногти, не из-за боли, а потому что это будет крайне неудобно; сейчас сама мысль стать хоть чуть-чуть беспомощней была для него невыносимой. Мысли его текли в этом направлении, потому что, несмотря ни на что, он был в великолепной форме и его ждала масса дел,
О'Мара чувствовал себя счастливым. Он был практичным человеком, и с этой практичностью сочетался талант разведчика, что делало его наиболее выдающимся агентом Куэйла.
Для О'Мары, сидящего за столиком в маленьком бистро, события последних шести месяцев и этого дня и вечера были просто ходами в игре, которая, насколько ему было известно, только началась.
Что бы не думал об этом Куэйл.
Он подумал о Куэйле. Куэйл, вероятно, решил бы, если бы знал о событиях этого вечера, что О'Мара кончился. Он считал бы себя вправе думать, что О'Мара достаточно натерпелся, что ему пора отдохнуть. Возможно, он так и думал. А может быть, и нет?
О'Мара ухмыльнулся, прикончил пиво, отнес стакан на стойку, заказал еще один, рассказал анекдот хозяину и вернулся за столик.
Он, сидел там, ел и пил, смотрел из маленького окна, наблюдал за наступающими сумерками и думал о Тодрилле.
О'Маре казалось, что прошло довольно много времени. В бистро не было часов, у него тоже, а спрашивать у хозяина не хотелось. Он решил, что в данный момент время не имеет значения.
Он подумал о Танге. Эти мысли позволяли забыть ему о боли в руке, об усталости, о своем недомогании. Он пытался вспомнить все связанное с ней.
Они встретились однаждыв Аргентине. Он уже знал, что она работает на Куэйла и является первоклассным агентом. И что побывала в нескольких переделках, из которых с блеском вышла.
Он вспоминал. Это было в Рио, и О'Мара, работая с Майклом Келси, интересовался человеком по имени Паскуале Пунтачеловеком со многими именами и говорящим на многих языках.
Пунта появился на некоторое время на сцене, а затем однажды ночью исчез, и его нашли неделю спустя на городской свалке. Вполне обычная история в те дни.
Тангу в то время видели с синьором Эльвадой Интасисомважной персоной, который, как полагали, был тесно связан с руководством гитлеровской резидентуры, в этом районе. О'Мара пошел на вечеринкуу него было дело, связанное с Пунтой. Танга принимала гостей, выступая хозяйкой Интасиса.
О'Мара знал, кто она, что делает здесь. И когда они здоровались, он бросил на нее быстрый оценивающий взгляд, пытаясь составить о ней впечатление.
Он вспоминал теперь, что она показалась ему слишком надменной. Красивая, но холодная и отстраненная. Он думал, что теперь, возможно, мог бы о ней сказать больше. Но теперь это уже не имеет значения.
Теперь он вспомнил Мороска и узколицего Наго
Он очень устал.
Было чуть позже 9 вечера, когда Тодрилл вошел в бистро. Потухшая сигарета торчала у него изо рта. О'Мара подумал, что он чем-то озабочен; когда он концентрируется на чем-нибудь, забывает про свою сигарету. Его интересовало, о чем думает Тодрилл.
Его левая рука очень болела. Боль непрерывно пульсировала во всей руке до локтя. Он размышлял, когда же заживет рука и когда же он сможет обратиться к врачу. Мысль о заражении крови пугала егоему очень нужны были руки, и он понимал, что ему недели, а то и месяцы придется бегать по врачам. Он тихо выругался.
Тодрилл вошел и сел напротив О'Мары. Он вспотел, чтобы заметить это, нужно было присмотреться, но влажный лоб бросался в глаза. Лицо было довольным.
Ну какспросил О'Мара.Выпьешь?
Обожди немного. Скажи, как твоя рука? Очень болит?
Бывало и хуже,усмехнулся О'Мара.Видел ли ты нашего приятеля?
Тодрилл негромко засмеялся. Смех был булькающий и немного циничный. Он вытащил окурок изо рта, бросил его на пол и растоптал.
Приятелясказал он тихо.Вот как.Он посмотрел на растоптанный окурок.
Ну, как дела?спросил О'Мара.
Тодрилл улыбнулся О'Маре, встал и пошел к бару. Громким голосом заказал двойной вермут и вернулся с выпивкой в руке.
Как раз то, что я и думал,сказал он.Точно так, только немного более грустно, если ты меня понимаешь. Этот НагоТодрилл пожал плечами, взял вермут и выпил его одним глотком.
Продолжай,сказал О'Мара.Ты любишь театральные эффекты, не так ли?В голосе О'Мары было восхищение.
Тодрилл засмеялся и кивнул.
Я люблю все рассказывать подробно и действительно очень доволен всем, что произошло. Было все так, как я и думал. Я пошел прямо на станцию. Там, в конце платформы, есть небольшой зал ожиданияветхое здание. На путях стоял поезд, отправляющийся в Париж в двенадцать минут девятого.
Он был там? спросил О'Мара.
Он был там,повторил Тодрилл.Сидел на скамейке, вжавшись в угол, и выглядел очень подавленным и больным. В зале ожидания больше никого не было.
О'Мара ухмыльнулся.
Должно быть, это было то, что ему нужно.
Нет,сказал Тодрилл,ему это не очень нравилось, потому что когда я вошел и показал ему пистолет, он посмотрел на меня глазами собаки, которой собираются перерезать горло. Впрочем, с такой безнадежностью, что, казалось, его ничего не волновало.
Думаю, что он просто устал,сказал О'Мара.
Это верно,кивнул Тодрилл.Я думаю, ему был нужен наркотик. Прошло слишком много времени с тех пор, как он принимал его в последний раз. Ему явно была нужна доза. Я поговорил с ним почти по отечески.