Значит, вы законопослушный человек. Работаединственный источник вашего существования. Все блага вы приобретаете за труд, а не путем совершения противоречащих закону действий.
Добавьте, что я скромна в быту, занимаюсь спортом, поставьте число и распишитесь. У меня такое впечатление, что этот документ мне скоро понадобится.
Ползунов поднял на меня странный взгляд.
Так вот, думая, что исчерпал все синонимы определения «честный человек», я ошибся. Забыл упомянуть еще об одном. Честный человек, будучи лоялен закону сам, не терпит противоправных посягательств на закон и со стороны других.
Если можно, попроще, попросила я, бросив еще один взгляд на часы. Как вы умеете.
Можно и проще, согласился он, несказанно довольный тем, что я сама его подвела к этому. Как я уже говорил, заключить сделку с людьми из Павловска из фирмы «Энергия» могли только двое. Вы и Горецкий. Человек, купивший двигатели, не мог не знать, что они крадены, потому что на документах отсутствовали данные о дате продажи их с завода. Иначе говоря, человек, купивший их с рук и не поинтересовавшийся тем, как они попали в руки посредника, поставил себя в сложное положение. Он не продаст эти двигатели и не поставит на учет автомобиль, в который этот двигатель будет установлен. Следующий покупатель, тот, что поумнее, обязательно эту тему затронет. Поскольку же это сделает любой добросовестный покупатель, значит, кто-то из упомянутых мною двоих людей из ЗАО «Энергия» хотел сбыть их туда, где никто интересоваться не станет. А где такое возможно? В Китае, к примеру, возможно. В Иране, в Ираке. Я еще не изучал Устав вашего ЗАО, но готов заключить пари, что одним из пунктов вашей деятельности является деятельность внешнеэкономическая.
Он помолчал, раскуривая папиросу, и опять уставился на меня.
У нас в Уставе нет такого пункта, возразила я, понимая, что напрашиваюсь на новые разоблачения.
Выпустив дым, Ползунов согласно кивнул головой.
Есть еще один вариант. Кто-то один из двух руководителей «Энергии» продает двигатели таким же умельцам, как и он, зная, что они точно переправят эти двигатели за границу. В такую страну, где интересоваться будут не номером двигателя, а его мощностью. Я согласен с тем, что вычестный человек. А честный человек не приемлет того, когда рядом с ним нарушается закон. И законопослушный человек, опасающийся того, что могут заподозрить его, невинного, всеми способами постарается сделать так, чтобы его имя осталось чистым.
Я что-то плохо вас понимаю, я провела рукой с платком по лбу. У меня начала болеть голова.
Ползунов выставил перед собой два пальца.
Два человека из «Энергии». Горецкий и Рапкунайте. Рапкунайте исключаем. Кто остается?
Я посмотрела на торчащий перед глазами указательный палец.
Остался Горецкий, подсказал старший оперуполномоченный из Павловска. И ваш долг, Лариса Инваровна, как честного и невинного человека, помочь власти призвать преступника к ответу.
Слово «честный» уже столько раз прозвучало из уст этого обладателя спонсорских туфель, что меня стало тошнить каждый раз, когда оно упоминалось.
Ведь если это не он, то этовы, не так ли? продолжал провоцировать мою мигрень толстяк.
Внезапно меня осенила догадка.
Послушайте, Ползунов, вы приехали из Павловска, из города, где живут люди, продавшие «Энергии» двигатели. Раз вы здесь, там вам больше делать уже нечего. Все выяснили, всех допросили, теперь идете по цепочке. Это понятно. Непонятно другое. Зачем вам расточать передо мною свое обаяние, если у вас уже есть точная информация о том, с кем из людей в Москве люди из Павловска договаривались продать ворованные двигатели? Если они сказалиРапкунайте, почему вы склоняете меня к даче показаний на Горецкого? Если показали на Геннадия Аркадьевича, то почему вы не задержите его и не проведете с ним эти Как это у вас называется? Очные ставки, что ли?
Кажется, он не был готов к этому. Заставив себя два часа назад сосредоточиться, я умнела на глазах, а Ползунов за этим процессом не успевал. Похлопал ресницами, размял ладонями лицо, устало прокашлялся
И тут я поняла. Он крадет время у этого процесса. Я задала вопросы и встала. А теперь он, прихрамывая, опять меня догоняет.
Так почему, господин Ползунов? наклонясь над столом, поставила я ему подножку. Я знаю, сейчас аромат моих духов овладеет его обонянием, он обмякнет и перестанет быть работоспособным. В эти мгновения мужики говорят нам, женщинам, то, что мы хотим слышать. Вы так много мне рассказывали, а сейчас вдруг замолчали
То ли нос у него был соплями забит, то ли беляшная вонь в радиусе метра от него была неистребима, только он постучал пальцами по столешнице Вы никогда не слышали, как мужики стучат ногтями по столу? Знаете, одно дело мы, в раздумье, поцокаем. И совсем другоеэтот звук, напоминающий звон подков коня Жукова на Параде Победы.
Я долго распутывать этот клубок не собираюсь, определил себе срок для поимки вора Ползунов. И сразу ставлю вас в известность, что это не последний наш разговор. У меня сегодня нет оснований использовать ваше время по своему усмотрению. Видя, что я встала, он добавил:У меня к вам огромная просьба, Лариса Инваровна Ее исполнение в ваших интересах. Вы не пересказывайте наш разговор Горецкому, ладно? Иначе мнение о вас придется изменить.
Мне, просидевшей в этом мерзком кабинете почти пять часов, очень хотелось сказать, что мне плевать, изменит он мнение или нет, только теперь я поумнела окончательно.
Из меня плохой пересказчик. Я обязательно о чем-нибудь забываю, и потом это очень сильно на мне сказывается. Поэтому я и сейчас помолчу.
Ползунов подарил мне благодарный взгляд.
Глава 4
Мужики, они, как месячные. Их всегда ждешь, но они приходят всегда неожиданно либо не приходят вовсе. Сейчас тот исключительный случай, когда хочется, чтобы они не приходили бы никогда.
Я, жалкая женщина, застряла между Горецким, этим Ползуновым и обстоятельствами, которые могут создать только мужики. Дураку понятно, Гена знал, что двигатели краденые! А я просто никогда не старалась вникать в то, что меня не касается! Если Горецкий делает деньги, а не парится в тюрьме, значит, он занимается тем, за что в тюрьму не сажают! Если начну во все вникать, то очень скоро меня посетит невроз в тяжелой форме, сопряженный с поносом. Как можно работать у Горецкого, указывая ему на то, что можно делать, а что нельзя! И откуда я знаю, что можно, а что нет? Одни нефть вполне законно качают, всему миру известны, а у них в столах прокуратура не роется!
Если губернаторов в тюрьмы сажают, то как мне-то разобраться, что в этой стране делать можно, а чтонет?
Если менты ментов пачками в следственные изоляторы пакуют, то как можно мне, не сомневаясь, с этим Ползуновым откровенничать? Он из тех, которые которых, или среди тех, которых которые?
Горецкий, гад, говоритоформляй сделку и проводи по бухгалтериия оформляю и провожу. Я виновата в том, что он одной мне доверяет?!
У меня истерика. Я еду в отстойник на вокзале, а мне очень хочется приехать домой и от души пореветь. Как положено. Соплюшек попускать, повыть, вина выпить, пострадать, обнимая подушку: «Зачем со мной так?!».
Черта с два. Мне нужно успеть за оставшиеся десять минут доехать до вокзала и оформить выгрузку этих бл Этих перфораторов. Ну, Горецкий, приедешь, я тебе покажу и визит в банк, и раут в мэрии Я специально не стала звонить ему на мобильный, чтобы попусту не засорять ядом эфир. Все, до последней каплиГорецкому. В лицо. Порву, мерзавца
Интересно, перфораторы круглые или квадратные? Большие или маленькие? Я к тому, что, пока разгружать их будут, вся злость перегорит. Гена обещал подъехать, но последние события говорят о том, что он не «подъедет». А завтра как ни в чем не бывало скажет: «Ларочка, привет!»
Черта с три. Не появится в этом отстойникеприеду к нему домой. Поделюсь всем, что накопилось.
Перед тем как поехать на вокзал, заскочила домой переодеться. А еще выпить чаю и просто посидеть в кресле. Я люблю свое маленькое гнездышко. Оно позволяет мне чувствовать себя защищенной и свободной. На площадке снова столкнулась с соседом. Кажется, это начинает входить в привычку. Но если трезво поразмыслитьгде нам еще встречаться? Он посмотрел на меня без улыбки, кивнул и переложил пакет из гастронома из руки в рукуискал ключи в карманах.
Я рылась в сумочке. В конце концов он первым из нас обнаружил, что ключей нет.
Вы не могли бы присмотреть за этим, пока я схожу в машину? Не хочется таскать пакет туда-сюда, а без ключей в квартиру не попасть.
Логично, сказала я. Конечно, присмотрю.
Мои ключи оказались не в сумочке, а в кармане. Со мной такое иногда случается. Он дождался, пока я открою дверь, и занес свой провиант. И тут же, еще раз извинившись, вышел.
Пока стучали подошвы его туфель по ступеням, я подумала о том, что извиняющийся мужчина входит в число типов мужчин, которые рано или поздно оказываются или проходимцами, или безвольными тряпками. С одной стороны галантность приятна, но у меня уже были примеры в жизни, когда эта галантность потом раскрывала людей или жадных, или трусливых.
Разумеется, я не удержалась от любопытства.
В пакете находились: два пакета молока, упаковка творога, вязанки зелени и килограмма два вырезки. Ни презервативов, ни пива, ни коньяка. У моего соседа, одним ударом поставившего Тарзана на колени, оказался набор для классической старушки.
Дверь я запирать не стала, но он все равно позвонил. Вероятно, не хотел переходить ту границу, за которой между соседями начинается сближение большее, чем просто «здравствуйтедобрый вечер».
Послушайте, спросила я, когда он уже повернулся, чтобы выйти из квартиры, а почему вы до сих пор не женаты? Я понимаюне мое дело, но интересно. Женское любопытство. Должна же я знать, что ожидать от соседа.
Я сказала это и поняла, что вышло не очень приятно для слуха. Выглядело как: «Покажите сиськи, у нас так принято». Но он остановился и повернулся:
Не знаю, как другие, а я в женихах в свое время засиделся. Мысль о браке мне пришла в голову еще в первом классе. Женщина к тому времени у меня уже была. Настя из соседнего подъезда полностью соответствовала моим представлениям о спутнице жизни: умела аккуратно разрисовывать раскраски, не абы как, и мать ее пекла вкусные кексы. И, потом, она была красива. Не помню, но уверен, что красива
Я невольно улыбнулась, а он, не замечая этого, продолжал:
Материальные проблемы меня не тревожили. Я знал, что буду работать Зорро, а Настя укрепила меня в уверенности о нашем финансовом благополучии заверением, что будет, как и мать ее, официанткой. Единственное, что беспокоило, это квартирный вопрос. Они там жили вчетвером в однокомнатной, а мои родители мне порядком надоели. Но Настя успокоила меня наличием у ее предков дачи. Сказала, что мы с ней первое время, пока мне не дадут квартиру, могли бы пожить на этой даче. Это ваше женское предчувствиеона считала, что квартиру должны дать именно мне, так как я был отличником.
Вы были в школе отличником?
Да. Так вот, немного подумав, я сказал, что на даче как раз могли бы пожить то время, пока мне не дадут квартиру, ее домашние. Это предложение было встречено с заметным удовольствием. Я уже ощущал прожигающую меня любовь и не собирался медлить. А потому прямо с лавочки отправил почти жену к почти теще улаживать организационные вопросы. Добавив вослед, что машину их вместе с гаражом, если что, мы тоже забираем. Кровь стучала в висках моих палочками Ринго Старра. Гремя сандалиями, май бэлл забежала в подъезд, и больше я ее в тот день уже не видел. А на следующее утро в школе она, не вдаваясь в подробности и садясь за парту нашу как-то боком, сообщила, что любовь ее ко мне еще горит. И сегодня она горит, пожалуй, даже сильнее, чем вчера. Но между нами, тем не менее, все кончено.
И поэтому вы до сих пор не женаты.
Дело совсем не в этом. Просто это был первый нож, вставленный мне меж лопаток рукой женщины. Сколько потом было таких рук, и чего они только не вонзали в мое рыдающее сердцеи вилы навозные, и колья осиновые, но этот первый пример женского непостоянства волнует меня до сих пор. Спасибо, что уложили продукты в пакете правильносначала тяжелые, а уже на нихлегкие. Я никак не могу научиться это делать.
Мне стало стыдно. А ведь он даже не заглянул в пакет.
Должен же за вами кто-то ухаживать? вырвалось у меня.
Я уже поблагодарил, и он открыл дверь.
Можно еще вопрос?
Он закрыл дверь, хотя мог и не закрывать.
Чем вы зарабатываете на жизнь? Что бизнесмен, это я уже поняла. А в какой области?
Сосед пожал плечами.
Я конфликтолог.
В смысле?
В прямом. Когда люди оказываются втянутыми в неприятные истории, я им помогаю. За отдельную плату, разумеется. У вас все?
А вот эти крутые ребята, приезжающие круглосуточно к нашему дому на автомобилях стоимостью в бюджет нашего ТСЖ, это ваши клиенты?
Я вижу, вас не проведешь?
Ну, это же на глазах у всех происходит
Да, это мои гости. Но не все крутые.
Понятно.
И он вышел.
Черт бы его побрал. Он мне нравился, а я не могла понять, почему. Такие мужики меня раздражают страшно. Зануды, болтуны и мямли. Драться, правда, умеет. Но если бы это было то, ради чего женщине стоило жить, я ночевала бы в боксерских клубах.
Перфораторы, блин, это те же дрели. Я даже разочаровалась. Название обещает, а внешний вид разочаровывает. Грузчик под присмотром таможенника вагон распахивает, я смотрю внутрь и возмущаюсь:
А перфораторы где?!
Грузчик смотрит на меня, как на человека, ослепленного сваркой, и показывает на ряд коробок до самой крыши:
А это что?
Я присматриваюсь к рисунку на ближней ко мне коробке:
Это дрели!
Грузчик крутит пальцем у виска и отходит в сторону, уступая место таможеннику с четырьмя звездами на каждом погоне.
Вы хозяйка?
День сурка. Мужики с дрелями задают мне этот вопрос уже второй день подряд.
Хозяйка чего?! В голове стоит Горецкий, поэтому нетрудно представить, как я разговариваю.
Этого груза.
А что это?!
Вы не узнаете груз, который оплатили? сохраняя мужскую тактичность, помогает мне таможенник.
Лично я ничего не оплачивала. Вообще, если бы у меня была сейчас граната, я бы подорвала себя вместе с таможенником и грузчиком. Чем больше коробок при этом пострадает, тем лучше. Но ведь за это я и получаю такую большую зарплату. За потерю нервов и унижение. Рядом два мужика, поодаль еще двое в штатском, и все четверо смотрят на идиотку, которая что-то купила, затратила кучу денег и энергии при переправке этого чего-то через границу, а получив, спрашивает у окружающиха что это?
Да, это перфораторы, скрипнув зубами, говорю я. Из Прибалтики, наверное. Из Риги, да?
Получилось наоборот. Сомнения в моей дееспособности у окружающих только усилились.
Да, из Латвии, молвит таможенник, и начинается то, что я ненавижу больше всего.
Пересчет, проверка, перепроверка и сверка документов. Я не люблю бумаги, и эту нелюбовь усиливает понимание того, как их любят другие. Сразу чувствуешь отчужденность характеров. Значит, возникает и трудность в общении. Когда я училась на бухгалтера, мне казалось, что, едва дойдет до настоящего дела, любовь вспыхнет, как с первого взгляда. Еще была надежда на то, что стерпитсяслюбится. Стерпелось, но не слюбилось. Эти финансовые отчеты и постоянный шорох бумаг с каждым годом лишь усиливают отвращение. Возможно, я давно переквалифицировалась бы на менеджера или еще кого-нибудь, у кого в должностных обязанностях минимум пунктов, связанных с перелистыванием страниц. Однако платили мне за это шуршание столько, что хватало не только для лекарства от аллергии.
В одном Горецкий не соврал. Фура уже стояла рядом с вагоном, и водитель, дочитав все газеты, имеющиеся в кабине, уже трижды интересовался, когда закончится погрузка.
А закончилась она лишь в половине девятого вечера. Подлец директор так и не появился. Больше всего меня раздражало то, что за все это время он ни разу не позвонил и не позаботился, как у меня на вокзале идут дела. Причина, по которой ему не звонила я, была понятна, а вот почему он так запамятовал, оставалось тайной. Наконец, подошел момент, когда я заволновалась уже по-нашему, по-женски. А если он попал в аварию? Он на своем «Паджеро» ездит, как сам любил говаривать, не по правилам, а по дорогам, и я уже дважды была свидетелем того, как этот джип на скорости девяносто километров в час поворачивает под углом в девяносто градусов. Гена любитель агрессивной езды, и чем дольше он ездит, тем больше езда агрессивная смахивает на экстремальную.