Слава тоже отвел руку, собираясь с размаху ударить его по пятерне Мурата, но специально промазал, как он иногда это делал в прошлом. Вроде бы собираешься хлопнуть по руке, но в последний момент меняешь направления и пальцами взлохмачиваешь себе волосы. Своей головы Слава и пальцем не коснулся, а показал на блондиночку.
Это кто?
Лариса, отчего-то смущенно ответил Мурат и протянул руку, подзывая к себе подругу.
А почему не просишь любить и жаловать? усмехнулся Слава.
А сам не соображаешь? язвительно ответил Мурат.
Трофим видел, как он внутренне напрягся. Боялся Мурат Славу, но и не дерзить ему не мог. Не может же идти игра в одни ворота.
А где Виктория Сергеевна? спросил Слава, взглядом окинув пустующее место рядом с Евсюком, которое должна была занимать его жена.
Это Мурат убежденный холостяк, а Дима женился сразу после школы, супруга у него дама, мягко говоря, взрослая, не зря Слава назвал ее по имени-отчеству. Алла по сравнению с Викой выглядела девочкой.
Евсюк задумался, не зная, с чего начать, или с причины, по какой его жена не смогла приехать, или с последствия этой причины. Но Слава, похоже, и не хотел вникать в подробности.
Значит, вы втроем? усмехнулся Кислый.
Он запросто мог предложить Мурату одну постель на троихдля него, для Ларисы и для Евсюка. Возможно, именно это он и собирался сделать, с тем, чтобы Мурат проглотил эту пилюлю. Трофим заметил коварную хитрость в его взгляде. И вдруг решил сыграть на опережение. Мурат, конечно, еще тот фрукт, но все-таки друг ему, а не портянка. Да и Ларисе настроение незачем портить.
И мы втроем, сказал он, кивком показав на Аллу.
Слава дернулся как ужаленный, резко глянул на него, но решил не обострять обстановку и заставил себя улыбнуться.
Да, между прочим!.. Алла подошла к Ларисе, взяла ее под руку и, с одобрительной иронией глянув на Трофима, повела гостью в дом.
Она разрядила ситуацию, взяв Ларису в свою женскую компанию и оставляя Славу в мужской. Но при этом ее ничуть не возмутило трио, которое предложил Трофим.
А мы остаемся умирать, с усмешкой сказал Мурат, взглядом провожая женщин.
Чего? сурово глянул на него Слава.
Да шучу я, отмахнулся тот.
А шутишь к чему боцман?
Дима умрет первым, кивнул на Евсюка Мурат. А я второй в очереди.
Это, по-твоему, смешно? нахмурился Слава.
А тебя что, тоже в очередь поставили? спросил Евсюк.
Он пытался улыбаться, но это плохо у него получалось.
Да звонил робот, кивнул Кислый. В третью позицию пытался поставить.
А меня во вторую, признался Мурат.
Когда звонили? спросил Слава.
Да вот, ехали Мурат кивком показал на машину. Сначала Диме, потом мне
Мне тоже звонили, сказал Трофим. Тоже недавно. Ваша позиция в очереди четвертая.
И все-таки это смешно! стараясь держаться бодрячком, выдавил Мурат.
Если есть кто-то пятый, пожал плечами Евсюк.
И пятый, шестой скривился Слава, давая понять, что не хочет воспринимать эту чушь всерьез.
На мне очередь обрывается, качнул головой Трофим. Я умру, сказали, последним.
В смысле, как последняя сволочь? Слава не удержался от соблазна съязвить.
В смысле, нас четверо, а не пятеро, и не шестеро
А девчонки считаются? спросил Евсюк. Он растягивал губы в улыбке, но его голос дрожал.
А ты что, за девчонками спрятаться хочешь? уколол его Слава.
Да мне и раньше звонили, то вторым в очередь поставят, то третьим. И четвертым был, а пятым или шестым нет, мотнул головой Мурат.
Ты никогда не был шестым? скривился Кислый. На душе кошки скребут, но жалить ему это не мешало. Злая у него натура. Скотская.
Слушай, ты! не выдержал Мурат.
А то что? Слава грозно расправил плечи.
Если драться, то с Димой. Он должен умереть первым! натянуто улыбнулся Мурат.
Не выдержала его хлипкая душонка, дрогнул он перед Славой и, пытаясь отшутиться, перевел стрелки на Евсюка. Трофим усмехнулся, наблюдая за происходящим. Странная у них компания, и как она только до сих пор не рассыпалась. Хоть и на честном слове, но все еще держится.
Да хватит вам, поморщился Евсюк. И, глянув на Мурата, сказал: Несешь какую-то ересь!
Молитву лучше прочитай, с ухмылкой сказал Слава.
Какую еще молитву? покосился на него Дима.
Отходную!
Евсюк фыркнул, выразительно глянув на Кислого, и вдруг схватился за горло, захрипел, закашлял, выпучив глаза, землистого цвета лицо стало еще темней. Он с силой, казалось, пытался вдохнуть воздух, но что-то мешало ему это сделать. Но, возможно, он просто забавлялся.
Эй, ты чего? засмеялся Слава. Муратка еще даже молитву не вспомнил!
Дима, ты чего? забеспокоился Трофим.
Он тоже надеялся, что Евсюк притворяется, но сомнения отпали, когда из его рта хлынула пена. Глаза закатились, он стал падать, Трофим подхватил его, уложил на землю, встав при этом на колено.
Димка, ты это не надо! Слава потрясенно смотрел на Евсюка.
Дурацкие шутки у тебя, боцман! пробормотал Мурат.
Какие шутки? «Скорую» давай! крикнул Трофим.
Но «Скорая помощь» уже не требовалась. Дыхание у Димы остановилось, взгляд остекленел. Трофим нащупал яремную вену на шее, но пульс не прощупывался. Он не растерялся, ударил Диму кулаком по груди, пытаясь запустить сердце. Это не помогло, тогда он достал носовой платок, вытер пену со рта Евсюка, однако сделать другу искусственное дыхание не смогпобрезговал, вместо этого придумал себе оправдание. Дима должен был умереть первым, именно это с ним и случилось, но отчего наступила смерть? Вдруг Евсюка отравили? Тогда в его слюне содержится яд, а Трофиму еще рано умирать, он четвертый в очереди
Глава 2
Острый скальпель снимал стружку легко, но медленно, следователь не торопился, он затачивал карандаш с такой скрупулезностью, с какой ювелир проводит огранку алмаза, а оружейник затачивает саблю. Даже не следователь, а дознаватель, молодой еще, только-только из академии, но уже такой важный. Трофим с усмешкой наблюдал за ним, за этой его попыткой взять визави на психологический прием. Попытка жалкая, однако карандаш лейтенант заточил очень аккуратно и до игольной остроты. Закончив, отложил его в сторону, взяв вместо него авторучку.
Крупицын Трофим Игоревич? уточняя, спросил он.
Соломенные волосы у парня, белесые брови, усы хлипкие, и тоже бесцветные, точно пена. Вспомнив о пене, Трофим, нахмурился. Он хорошо помнил пену на губах Димы Евсюкова. У него случился резкий отек гортани, ему бы точно искусственное дыхание не помогло, но Трофим чувствовал себя так, как будто был виноват в смерти Евсюка. Возможно, лейтенант Чагин также грешил на него. Но бояться нечего. Если дело все еще у дознавателя, значит, смерть не признали криминальной.
Крупицын.
Восемьдесят третьего года рождения?
Одна тысяча девятьсот восемьдесят третьего года рождения, глянув на карандаш, поправил Трофим.
Ну да, слегка смутился лейтенант.
Уж так он старался произвести впечатление важного и опытного, склонного к педантизму и скрупулезности следователя, а оступился сразу на такой мелочи.
Евсюков был восемьдесят первого года рождения, усмехнулся Трофим. На два года старше меня. Вы это хотели узнать?
Старше вас на два года, но дружили вы со школы?
Потому что жили в одном дворе.
Четыре друга?
Да, и я должен умереть последним, кивнул Трофим.
Он уже знал, что Чагин беседовал и с Муратом и с Кислицыным, наверняка кто-то из них рассказал о странных звонках.
И кто мог вам звонить? ничуть не удивился лейтенант.
Вы полиция, у вас техника. Это я должен у вас спрашивать.
Может, это был розыгрыш? не моргнув глазом, предположил дознаватель.
Если это был розыгрыш, значит, разыграл кто-то из своих, я правильно понимаю?
Возможно.
А что, интересный вариант! Кислицын человек не бедный, подарок ему нужно дорогой, а тут сразу на пороге у него умирает друг. И тут уж ему не до подарка!
Отравить человека, чтобы не дарить подарок? нахмурился дознаватель.
Такой вариант мог находиться за гранью человеческого понимания, но Чагин все же задумался.
А Диму отравили? спросил Трофим.
Да нет, следов отравления в организме не обнаружено. Смерть наступила в результате аллергической реакции
На что?
Пока не установлено.
Трофим и не думал глумиться над памятью старого друга, но все же усмехнулся. Может, за долгие годы общения со Славой у Димы выработалась аллергия на его присутствие, которая вчера и дала о себе знать. Дима же умер не где-то, а в гостях у Славы. На самом деле не смешно. Хотя Кислыйраздражитель еще тот
Надо устанавливать.
Да вот пытаемся.
Я Диму ничем не угощал. Даже не контактировал с ним. Да и подарок имениннику преподнес.
Подарок, подарок Лейтенант заглянул в свои записи. Часы наручные в количестве одна штука.
Часы наручные.
А Илья Муратов ничего не подарил Вернее, собирался, но не успел И ехал он в одной машине с Евсюковым Глаза у дознавателя нездорово заблестели. И ничего не подарил.
Вы это серьезно насчет подарка? забеспокоился Трофим.
Он ведь хотел всего лишь пошутить. Организм ведь по-разному реагирует на стресс, иногда в голову лезут неумные остроты.
Насчет подарка?.. очнулся дознаватель. Да нет, причина не дарить подарокэто, конечно, глупо, но вот насчет аллергической реакции
Лейтенант щелкнул пальцами, будто фиксируя в голове какую-то важную мысль, затем взял авторучку и внес пометку в свой блокнот с красным шелковым шнуром-закладкой в нем.
А звонок?.. Кто-то же звонил Евсюкову?
А разве Муратов не мог ему позвонить?
Зачем?
Зачем?! задумчиво произнес Чагин.
И задумался он крепко, Трофим даже подумал, не пора ли его потревожить.
Действительно, зачем? еще заторможенно, но уже осмысленно спросил дознаватель.
Но кто-то же нам звонил.
А вы не могли? встрепенулся лейтенант.
А мне зачем?
Это правда, что Кислицын увел у вас жену?
Трофим скривил губы, глядя на лейтенанта. Ему не очень-то хотелось, чтобы дознаватель так глубоко лез в его личную жизнь.
А при чем здесь Евсюков?
При чем здесь Евсюков? Взгляд у Чагина застыл, черты лица разгладились.
Трофим невольно глянул на часы. Он чувствовал себя как оператор за перегруженным компьютером, процесс постоянно тормозится, работа стоит, а времени в обрез. Через час у него встреча с заказчиком, а Чагин словно комп завис.
Да, при чем здесь Евсюков?.. С ним у меня отношения были ровные.
А с Кислицыным? спросил дознаватель.
Вот когда он умрет, тогда и поговорим.
А вы уверены, что умрете последним?
Трофим усмехнулся, глядя на лейтенанта. Странный вопрос. Его мог задать только молодой специалист, и ему, как человеку взрослому и опытному, не следует давать на него ответ. Даже если он относился к подозрительным звонкам со всей серьезностью.
Товарищ лейтенант, я так понимаю, разговор по существу уже закончился, а мне нужно бежать. Дела, дела!
Во дворе полицейского управления Трофим нос к носу столкнулся с Аллой.
И тебя вызвали? с удивлением спросил он.
Во-первых, здравствуй! Она смотрела на него с явным укором и затаенным ожиданием.
Да? У меня такое ощущение, будто мы с тобой не расставались.
Смерть Евсюкова, конечно же, поставила крест на праздничном торжестве, но домой Трофим вернулся глубоко за полночь. И в больницу они за Димой ездили, словно его там могли оживить, и Вику потом долго успокаивали, дома у нее были, потом вернулись к Славе, выпили, чтобы хоть как-то успокоиться
Вообще или сегодня?
Вообще мы расстались навсегда, сказал Трофим так, будто поставил точку в конце фразы, имея в виду, что они разведены.
Я об этом не жалею! сказала Алла и задумалась.
Действительно, разве он давал ей повод выходить из себя? Он всего лишь констатировал факт, причем тоном, близким к равнодушному. И ситуация не располагала к выяснению отношений.
Я, представь себе, тоже Извини, мне уже пора!..
Необязательный, как оказалось, разговор с дознавателем отнял довольно-таки много времени, Трофим опаздывал безнадежноесли ехать на машине. А вот метро могло его выручить. Если до Кольцевой он доберется быстро, без пробок.
Он очень спешил, Алла же, как оказалось, долго раздумывала, идти к следователю или ехать с ним. В самый последний момент решила поехать, поэтому едва не оказалась под колесами старенького «Форда», этой его пока что единственной лошадки.
Я с тобой! открывая дверь, заявила она.
Трофим кивнул, соглашаясь взять ее с собой. Во-первых, у него просто не было времени отговаривать, а вовторых, он собирался бросить машину возле станции метро, а там проблемы с парковками, пока найдешь удобное для стоянки место, пока займешь его, а так Алла заберет машину и уедет к себе в поселок, а там будет видно, как поступить дальше.
Впрочем, Алла и не собиралась ждать, когда он выразит свое согласие. Он еще только кивнул, а она уже закрывала за собой дверь.
Ты же к дознавателю собиралась?
Ну ты же был у него. Я с тобой поговорю.
О чем?
О любви!.. К приключениям! На мягкое место!
Алла разгладила пальцами платье на груди и дунула в декольте, как она обычно делала в минуты сильного волнения или в жару. В машине действительно было душновато.
Что это за очередь у вас такая странная? спросила она.
Я бы сказал, что это чья-то не очень хорошая шутка
А если не шутка?
Давай, пугай дальше, усмехнулся Трофим.
Славу поставили в очередь третьим. И тут же умирает Евсюков.
Первым.
А ты в очереди четвертый, я правильно поняла?
Если это не шутка, у меня будет время в этом, э-э в третий раз убедиться.
А почему ты четвертый, а не Слава?
Я думал, ты переживаешь за меня, усмехнулся Трофим.
И за тебя тоже немного подумав, сказала она. Сначала за Славу, потом за тебя.
А кто-то расставил нас в другом порядке. Сначала умирает он, потом я.
Кто-то расставил, кивнула Алла.
И это не ты, улыбнулся Трофим.
Не я?! удивилась она.
Ты бы поставила меня третьим Или даже первым.
Ты уже был первым Алла хотела продолжить, но махнула рукой, не желая переключаться на прошлое.
В твоей очереди? не стал деликатничать Трофим.
Что все это может быть? Что это за странная очередь? Почему Дима умер?
Может, кто-то нам мстит?
За что?
Ты вот, говоришь, очередь странная. Так и отношения у нас такие же странные. Слава спокойно увел жену у своего друга, а через год пригласил его в гостипоглумиться над ним. И жена не возражала.
А почему я должна возражать?.. Мы ведь расстались друзьями, пожала плечами Алла.
Да?
Я же не претендовала на твою на нашу квартиру. И эта машина
Ну да, едва заметно скривил губы Трофим.
Квартира двухкомнатная, в Москве, оформлена и на него, и на Аллу, а кредит еще не выплачен, да и с самого начала ипотека висела только на нем. Алла и брак расторгла, и замуж за Славу официально вышла, а от своей доли отказываться не собирается. Трофим не настаивает на этом окончательном расторжении всех отношений, и сейчас нет желания обсуждать шкурный вопрос.
Да и не в этом сейчас дело!.. Что говорит следователь? спросила Алла.
Дознаватель.
Какая разница?
Большая. Никто не верит в отравление, смерть наступила в результате аллергической реакции.
Я говорила с Викой, у Димы ни на что не было аллергии.
Все равно смерть спишут на естественные причины. Поверь, никто не станет заниматься этим делом всерьез.
А как же звонки, как же очередь?
А как же очередь на Ленку Малинину? вспомнил вдруг Трофим.
На какую Ленку Малинину?
А я тебе не рассказывал? Разве нет? Выходит, еще есть совесть А Слава не рассказывал?
Нет.
Значит, и он знает, что такое совесть усмехнулся Трофим. Видел ее в зоопарке.
В девяносто девятом году мобильный телефон уже не считался роскошью, но имелся далеко не у всех. Малининой подарили телефон на день рождения, она принесла свою новинку в школу, тут все и началасьс подачи Славы, разумеется. Он даже объявление в газету дал, в рубрику интимных услуг. Сначала Малининой просто звонили, предлагая всякого рода непристойности, этого Славе показалось мало, и он на пару с таким же неутомимым Муратом организовал в школе очередь за услугами к Лене, к ней подходили, требовали, все закончилось тем, что девчонку едва не изнасиловали. Славу тогда собирались исключить из школы, но все обошлось, однако за ум он так и не взялся.