А что, разве богатые люди не могут своим детям обеспечить безбедное будущее? удивилась Лиза. Зачем им трудиться?
Вы что, хотите, чтобы они ничего не делали? спросил Аркадий Маркович.
Да это же профанация, а не перевоспитание, заметила Лиза. Бедные должны трудиться, а богатые отдыхать.
В жизни так не бывает, покачал головой Аркадий Маркович и спросил: Кто, как вы думаете, находится в состоянии сладкого ничегонеделанья?
Как «кто»? искренне удивилась вопросу, хоть и заподозрила в нем подвох, Лиза. Миллионеры, конечно. Вот мне не то что миллион долларов, миллион рублей кажется неосознаваемой суммой.
Нет, покачал головой сотрудник фирмы, в состоянии сладкого ничегонеделанья находятся ни-
щие, они плевали на труд, поскольку им нечего терять. А все богатые люди, как утверждают социологи, законченные трудоголики. И в детях богачей этот их ген трудоголизма тоже бродит или спит. А раз ген спит, его разбудить нужно и активизировать! Если это у вас получится, родители этих чад выложат опять же кругленькую сумму.
Да, и еще, как я поняла, мне придется работать воспитателем, покачала головой Лиза.
И воспитателем, кивнул Аркадий Маркович.
Ладно, я ради интереса попробую. Но обещать ничего не могу сказала Лиза и с надеждой добавила: Но я же не одна такая туда еду?
Конечно! обрадовавшись, что есть чем похвалиться, заверил ее Аркадий Маркович.
Там же будут педагоги и охранники? спросила Лиза.
Там будет педагог и охранник, ответил Аркадий Маркович.
То есть? удивилась Лиза.
Вы найдете человека, который будет и охранником, и педагогом, и тренером. И еще местные вам помогать будут, там же туристическая зона, они всем помогают Некоторые занятия с детьми тоже местные сотрудники будут проводить.
Вы хотите сказать, что нас будет всего двое? не скрывая испуга, спросила Лиза.
Ну и что? пожал плечами Аркадий Маркович. С вами же летят не некие безымянные молекулы, а вполне самостоятельные юноши и девушки. Им шнурки завязывать не надо. И потом, не буду раскрывать всех секретов, но у нас есть свои методики, вы сами увидите, дети станут как шелковые. И вообще за дисциплину в лагере не вы отвечаете. Вы медик. Ваша задача если ЧП какое или заболел кто, оказать первую помощь, вылечить.
Но вы же мне сами сказали, что я отвечаю за этих двух девушек, за их, так сказать, честь и досто-
инство. А если там над ними десяток здоровых парней петушиться будут да еще наверняка местные в очередь встанут, как я за ними услежу? спросила Лиза.
Ну не уследите, так и не уследите! Пытались, но Пусть родители на этот счет парятся. Наша задача организовать детям полноценный отдых. Ну недоплатят вам их родители, на чем-то другом заработаете пошел на попятную Аркадий Маркович.
Хорошо, я все поняла, кивнула Лиза.
Вам нужно будет прослушать несколько лекций об особенностях работы в таких лагерях, а потом пакуйте вещи, сказал Аркадий Маркович.
Но стоило Лизе упаковать сумки, как она сполна почувствовала всю прелесть ожидающего ее «отдыха». Аркадий Маркович позвонил накануне отлета и даже не попросил, а распорядился:
По пути в аэропорт заберете девочек, которые полетят в лагерь. Их дома в Барвихе стоят рядом. Наш шофер заедет за вами, он дорогу и адреса знает. Первое ваше задание, ваша задача заставить их привести себя в божеский вид, а то родители не знают, что с ними делать. Говорят, такими, какие они сейчас есть, ни за что их не отпустят.
И как я буду их приводить в божеский, как вы говорите, вид? пожала плечами Лиза.
Скажете, что такими, какие они есть, в лагерь их не примут.
А они мне скажут «ну и не надо», улыбнулась Лиза, представив, как может развиваться ситуация.
Ну, про мальчиков скажите, что, мол, мальчиков много едет На девочек это действует, посоветовал Аркадий Маркович. Скажите, что их родители бешеные бабки за этот лагерь выложили
А что, это и правда очень дорого?
Нам с вами и нашим детям такое даже и не снилось. У нас очередь за год почти занимают, с гордостью заявил Аркадий Маркович.
Бешеные деньги платят и очередь за год занимают для того, чтобы своих детей в такую даль выправить? удивилась Лиза.
А что ж вы думали. Мы не первый год работаем на рынке туристических услуг. На Рублевке у нас репутация. В «Атлантиде», если и завелись у кого в голове тараканы, всех вытравят.
В смысле?
Да они из этого лагеря шелковыми возвращаются. Ни про каких готов, паркур, скинхедов даже не вспоминают. Тише воды, ниже травы делаются. Ведь сейчас за юные души, да еще души, выращенные в оранжереях Рублевки, настоящая борьба идет. Они, эти дети, такие неприспособленные, внушаемые. А втяни в какую гадость, родители готовы выложить, сколько скажешь, лишь бы репутацию свою не подпортить. Ну а мы родителям вместо трудных подростков младенцев возвращаем, тихих, послушных, о которых лишь мечтать можно.
И как это вам удается? удивилась Лиза.
Ну вот поедете и сами увидите.
Лиза, которая в общем-то не очень интересовалась модными молодежными тусовками, поняла одно в лагерь они будут транспортировать трудных подростков, а из лагеря привезут пай-деток.
Раним утром, когда шофер заехал за ней и они направились на Рублевку забирать двух девочек в лагерь, Лиза смогла сполна ощутить истинную трудность поставленной перед нею задачи.
Возле одних ворот на лавочке сидела и курила девчонка в черных кожаных брюках и черной же майке, с болтающимся на цепочке блестящим серебряным пауком. Через плечо у нее была перекинута сумочка, украшенная выложенной стразами паутиной. Покрашенные в черное волосы торчали в разные стороны. Подведенные ярко-черным глаза и ярко-алым губы и ногти дополняли образ девушки в черном.
Когда их «фольксваген» подкатил к воротам, на улицу тут же вышла пожилая женщина в белом фартушке и крахмальной наколке на высокой прическе.
Добрый день, кивнула она весьма сдержанно Лизе, которая вышла из машины.
Добрый день, ответила Лиза и, вспомнив поручение Аркадия Марковича, окинув девушку в черном оценивающим взглядом, строго произнесла: Попрошу привести себя в порядок. Мы летим международным рейсом. Туда в таком виде не пускают. И потом у нас очень много юношей и всего две девушки. Вы должны соответствовать.
Каролина, ты слышала? строго проговорила женщина в наколке.
Каролина затушила, выбросила сигарету и, ни слова не говоря, пошла во двор.
Через сколько минут вы будете готовы? спросила вдогонку Лиза.
Думаю, минут двадцать ей выше крыши! ответила за нее женщина в наколке.
Она у вас всегда такая резкая? спросила Лиза.
Ничего, через две недели шелковая вернется, уверенно заявила женщина в наколке.
Вы так в этом уверены? удивилась Лиза.
Да вон у соседей мальчишка сорвиголова был, с какими-то не то скинхедами, не то фашистами связался. А в прошлом году отправили его на две недели в «Атлантиду», парня не узнать стало. Что уж они там с ними делают, как воспитывают, не знаю. Но теперь его хоть к ране прикладывай. Гувернантка их рассказывала: из школы его привезут, он в свою комнату поднимется и, пока его ужинать не пригласят, сидит книжку читает или фильм какой смотрит. Потом поужинает и опять в свою комнату, уроки делает. А в девять-десять вечера спать ложится. О здоровье своем задумывается. Какие-то пищевые добавки покупает. Представляете, раньше сигареты, пиво, а теперь пищевые добавки покупает
И вы думаете, ваша девочка тоже такой станет? удивленно спросила Лиза.
А куда ей деваться. Конечно, станет, уверенно проговорила женщина в наколке.
Возле вторых ворот на чемодане сидела рыженькая веснушчатая девчонка, очевидно уже «обработанная» своими родителями. Была она коротко пострижена, практически без косметики, в джинсовом костюме и зеленой майке, которая подчеркивала цвет ее глаз.
Когда Лиза вышла из машины, она вдруг театрально вытянулась по стойке «смирно» и, поднеся руку к голове, отрапортовала:
Полина Воробей по вашему приказанию прибыла.
К пустой голове руку не прикладывают! раздалось из-за калитки, и на улицу вышел пожилой седой мужчина с военной выправкой.
Это у кого еще голова пустая?! возмутилась девушка, краснея. Сейчас папу позову, он тебе объяснят твое место!
Зови, зови, не дозовешься! Он вчера всю ночь со своей Мадлен зажигал, ухмыльнулся мужчина и, обращаясь к Лизе, добавил: Выполняя данное мне поручение, передаю вам сей драгоценный дар из рук в руки. Берегите ее там.
Полина, садитесь в машину, пригласила Лиза.
Мужчина хотел помочь девочке отнести чемодан
в машину, но та только пренебрежительно хмыкнула и потащила его сама.
Шофер, который весьма кстати вышел покурить, помог положить чемодан в багажник.
А вы кто, педагог? спросил мужчина с военной выправкой у Лизы, которая уже садилась на переднее сиденье.
Нет, я медик.
Вот и отлично! кивнул мужчина. Расскажете этой девице, что бывает, когда пуп и соски такие дуры, как она, прокалывают.
Не твое собачье дело! грубо сказала Полина и, усевшись на заднее сиденье, громко хлопнула дверью.
Счастливой дороги! усмехнулся мужчина.
Чао! фыркнула Полина.
Ваша фамилия, если не ошибаюсь, ведь не Воробей, а Дрозд? спросила Лиза как можно строже.
Ой, только не надо меня звать на «вы», меня от этого воротит! скривила рот Полина и отвернулась к окну.
Лиза решила смолчать.
Когда они подъехали опять к воротам дома Каролины, та уже их ждала. Нежно-розовое обтягивающее атласное платье, длинные белые волосы, розовые туфли на высоченном каблуке, кукольный макияж и ярко-голубые глаза делали ее абсолютной копией Барби. Она изящно опиралась на ручку ярко-розового чемодана на колесиках. Когда шофер вышел, чтобы помочь ей положить в багажник чемодан, она надула губки и капризно проворковала:
А вот и мой Кен. Ты почему так долго? Я тебя заждалась.
Простите, потупилась женщина в крахмальной наколке, я ничего не могла с ней поделать.
Ой. Ну ты, Каролина, даешь! вдруг зашлась хохотом Полина.
Лиза вышла из машины и, взглянув на мобильник, поняла, что у них в запасе от силы еще минут пятнадцать. Если эта Каролина еще немного повыпендривается, спешить уже будет никуда. Собрав всю свою волю, она строго и сухо сказала:
Если вы, Каролина, сейчас же не прекратите этот цирк, мы вас ждать не будем. Там такие парни летят в лагерь, а вы Хотя, пожала она плечами, можете появиться перед ними в этом виде.
А что, у вас, может, там униформу носят, как в армии или на зоне? хмыкнула Каролина.
Да нет там никакой униформы, вздохнула Лиза.
А как мне прикажете одеться? спросила Каролина.
Ну, хотя бы как Полина, пожала плечами Лиза.
Слышь, Полина, покажись, а то не знаю, как мне и одеться попросила Каролина, заглядывая в окно машины.
Полина тут же выскочила и принялась вертеться перед Каролиной.
Ладно. Поняла, сейчас, айн момент! сказала Каролина и только ее и видели.
Женщина в крахмальной наколке и фартучке пожала плечами и поплелась следом.
Через десять минут из ворот вышла одетая в точно такой же, как у Полины, джинсовый костюм и ярко-голубую майку коротко стриженная шатенка.
Ну, все, забирают нас с тобой, Полька, в армию. Пишите письма мелким почерком!
Как только Каролина уселась на заднее сиденье рядом с Полиной, шофер нажал газ, и выбежавшая из калитки женщина в крахмальной наколке только растерянно покачала головой.
Всю дорогу до аэропорта девчонки слушали музыку из наушников.
В самолете, куда они заскочили буквально в последнюю минуту, Лиза посадила их так, чтобы все время держать их в поле зрения, а сама села рядом с сухощавым мужчиной в темных очках. Правда, как только она села рядом, мужчина снял очки и вежливо кивнул ей в знак приветствия.
На Иссык-Куль? спросил он.
Да, кивнула Лиза.
Меня Глеб зовут, представился мужчина.
А меня Лиза, сказала девушка.
Полина и Каролина, усевшись в кресла, сразу же вставили в уши наушники. А Лиза, хотя, как она понимала, ей следовало поближе познакомиться с сидящим рядом с ней мужчиной, который и был, очевидно, воспитателем и охранником в одном лице, почему-то смутилась и, закрыв глаза, сделала вид, что спит. Однако, ясное дело, заснуть ей не давало волнение. За те пару ча-
сов, пока Лиза собирала в дорогу двух этих девиц, она вполне осознала весь груз лежащей на ней ответственности. В эту поездку родители отправили не просто подростков, а весьма трудных подростков. Отправили, надеясь на то, что их перевоспитают, сделают их, как бы точнее выразиться, более удобными в обращении. Лизу уже саму начинало разбирать любопытство, правда ли то, что подростков в лагере перевоспитывают до неузнаваемости. Да, похоже, дома этим подросткам, быт которых налажен на все сто процентов, не хватает простого человеческого внимания, а в лагере они будут заниматься полезными и интересными делами, самостоятельно преодолевать трудности, времени на капризы и дурь не останется. Они привыкнут жить по-другому и, возвратившись домой, тоже постараются быть людьми. Это похоже на правду. Но, будучи материалисткой, Лиза понимала, что за две недели человека ни в каком лагере перевоспитать до неузнаваемости невозможно. Значит, как предупреждали их на курсах сотрудники ФСБ, скорее всего, к детям применяют какие-то психотропные средства
Думая о своем, Лиза уже стала засыпать, как вдруг громко хохотнул один из сидящих впереди подростков. И дальше, хотела того Лиза или нет, она вынуждена была слушать их болтовню.
Да ты че, ну ты, Черный, даешь! просипел хохотнувший подросток. Это ж прям порнуха какая-то.
Ага, порнуха Тебе смешно пробубнил тот, которого его сосед назвал Черным. А моим родакам за нее кругленькую сумму выложить пришлось.
Не понял, откинулся на кресле сосед Черного, объясни поподробнее.
Ну, это ж меня Шмырь подбил снять эту девицу, все громче и громче продолжал Черный. А когда она на меня накинулась, он хоп за мой телефон и снимать стал. А потом, я так понял, на флэшку себе информацию сбросил или на компьютер. Я и забыл об этом. А через пару недель Шмырь мне звонит и говорит: «Если
тысячу долларов через день не достанешь, кино, там где ты с девицей кувыркаешься, твоим родакам на комп по Интернету сброшу и еще распечатаю в виде фоток и по почте пошлю».
Ну, и что ты на это? спросил сосед Черного, по голосу, похоже, чуть помоложе, с явным интересом.
Что-что Дурак я был. Послал Шмыря куда подальше и забыл. А через три дня мамаша мне с батей такое устроили! В общем, переслал Шмырь все это и папаше моему, и мамаше прямо на работу. Смотри не хочу. А потом перезвонил и предупредил: если деньги, тысячу долларов, через два дня на такой-то счет не перечислите, все это кино у всех ваших коллег и партнеров по бизнесу в компьютерной почте появится.
А родители? явно настороженно спросил сосед Черного.
Родители Им дешевле меня в лагерь послать, от греха подальше, чем за мои проколы расплачиваться, сказал Черный.
Нет, я о том, платили они Шмырю или нет
Куда ж им деваться. Ясное дело, платили.
Да А я не могу в толк взять, откуда у Шмыря и Головы такие тачки крутые
Тебя, Вадик, я так понимаю, тоже Шмырь на крючок поймал? спросил Черный.
И что из этого?
Да ничего Просто, если ты соскочить с крючка хочешь, ничего у тебя не получится Они тебя достанут!
Ай, если что, пусть мама со своим хахалем разбираются! А мое дело сторона! Послали в лагерь и послали!
А какую они им предъяву сделать могут? поинтересовался Черный.
Да Голова там кого-то со своими колбасили, а я сбоку стоял.
А я, я где тогда был? встревожился Черный.
Да мне почем знать, где ты был?
Ну я там есть?
Я не всматривался.
А то, если я там есть, они по новой на родаков моих наедут.
Кроме этих записей есть еще кадр, где мы голые с тобой, с Головой и со Шмырем фоткались, когда купаться ездили.
Ну?
Что «ну»? Они там как-то сделали, что мы теперь голые на фоне Красной площади стоим.
Вот это круто! А я этого не видел.
Мне уже прислали. И тебе пришлют. Или твоим родакам, пообещал Вадик и вздохнул.
Да, ну мы с тобой попали! Если они и правда этот кадрик пошлют родакам, лучше домой не возвращайся.