Конечно, это то, чем мы дорожим, и поверьте мне, мои девочкисамое драгоценное, что я могу предложить вам, прекрасней вы не найдёте. Он гордо посмотрел на меня.
Я смотрел на него пристально и заметил, что он занервничал, его дыхание участилось, а вена на лбу заметно увеличилась. Он волновался, почему?
Видимо, только сейчас сеньор Герра осознал, что такой хладнокровный псих, как я, заполучу одну из его дочерей. Не то чтобы я этого хотел, совсем наоборот, у меня полно дел и достаточно женщин, которые развлекали меня каждую ночь. Я мог заполучить каждую, они сами летели ко мне как мотыльки на огонёк, как бабочки на нектар, они были словно загипнотизированные мной. Я также понимал, что моя женитьба для укрепления кланов неизбежна. Мы семья и чужаков не принимаем. Только кровь имела значение для нас. Только кровь.
Итак? подвёл итоги я. Вы хотите предложить мне жениться на одной из ваших дочерей?
Он немного заколебался, прежде чем ответить.
Именно так, Микеле, это большая честь, что дон Джованни выбрал именно нашу семью. Он посмотрел на отца, затем на меня. Я уверен, моя дочь составит тебе достойную пару. Вы продолжите нашу традицию укрепления крови.
Я кивнул головой, мой взгляд стал более жёстким. Конечно, кто откажется от того, чтобы стать Морелло. Все хотели выдать своих дочерей за меня и моих братьев, но вот только проблема в том, что хорошим мужем я не стану. Малышке совсем не повезёт, если она попадёт ко мне в руки. Клясться в любви и верности я не стану. Женщина в наших кругах не имеет права голоса, она будет выполнять и давать то, что нужно мужчине, и на этом всё. Урезонить иначе это не получится.
Витторио выбрал для тебя старшую дочь, её зовут Патриция, она на несколько минут старше своей сестры-двойняшки. Но всё же старше, поэтому она первой должна выйти замуж.
Я кивнул в ответ, мне было всё равно, это наши традиции, и я их чту, благодаря им мы не теряем свою силу и контроль над людьми много лет.
Мы могли бы назначить помолвку на следующей неделе, когда девочкам исполнится восемнадцать.
Замечательно, моментально среагировал отец двойняшек. Казалось, Витторио не может скрыть того, как он доволен столь значимым союзом.
Он повернулся ко мне и достал телефон.
Я могу показать тебе Патрицию, у меня есть пара фото.
Это ничего не поменяет. Мы следуем традициям, быстро ответил я.
Он понимающе кивнул и всё равно прибавил, явно разочарованный, что я не посмотрел на фото:
Мои дочки по-ангельски красивы. Он предлагал своих дочерей так, словно это эксклюзивный товар.
После разговора с отцом и сеньором Витторио я поехал в клуб к братьям. Я чувствовал себя не совсем так, как обычно себя ощущал. Говоря точнее, я напрягся. У меня была куча дел, а теперь ещё и эта женитьба, она всё усложнит. Мне нужно выпустить пар. Я нажал сильнее на педаль газа моей спортивной машины Audi R8 и быстро домчался в наш стрип-бар под названием «Сирены».
Мои братья уже сидели на нашем привычном месте в самом центре, возвышаясь над всеми. Я поднялся наверх и прошёл мимо них, схватив по пути Анну, которую я часто выбирал для быстрого и жёсткого траха. Она работала у нас и хорошо знала, что я люблю. Её глаза заблестели, а пульс ускорился оттого, что я скоро жёстко поимею её.
Данте и Рикардо были заняты тем, что уже развлекались с девочками, Тони курил сигару и наблюдал за стриптизёршей, которая танцевала для него. Заметив меня, он потушил сигару, но затем, уловив мой взгляд, понял, что я не в настроении, и не стал подходить.
Проходи в кабинет и раздевайся, сказал я шлюхе.
Она поспешно разделась и легла на стол, раздвинув ноги.
Я взял презерватив, спуская брюки и боксёры, надел его на свой член. Одним жёстким движением я вошёл в неё, и она застонала. Я любил трахаться жёстко, без долбаной прелюдии и ласк для девушек, тем более шлюх. Я положил обе руки на стол, нависая над шлюхой, продолжая жёстко входить в неё сильными толчками. В её больших чёрных глазах сверкнули боль и возбуждение одновременно, когда я врезался в неё снова и снова.
Скажи мне, Анна, ты любишь, когда я трахаю тебя жёстко? спросил я, хотя меня совсем не интересовало её мнение.
Она замешкалась, но ответила:
Да. Желание блеснуло в глазах.
Я схватил её за шею и начал вдалбливаться ещё сильнее, по самые яйца. На её лице появилась любимая мною боль. Она закрыла глаза от этого ощущения, но я приказал ей открыть их, шлюха повиновалась. Жёсткие толчки, которые врезались в неё с силой, отображались у неё на лице, но я знал, что ей это нравится. Кончив, я выбросил презерватив в мусорку, и она слезла со стола.
Можешь идти, и позови Антонио, сказал я ей.
Она быстро натянула одежду и выбежала за двери. Через пару минут зашёл Тони, явно обеспокоенный моим мрачным видом.
Что случилось, Микеле, или долбаная шлюха не смогла выбить из тебя плохое настроение? спросил Тони, вглядываясь в моё лицо.
Я ухмыльнулся ему в ответ.
Отец хочет, чтобы я женился на одной из дочерей Витторио, им только, блять, исполнится по восемнадцать.
Тони сел в кресло напротив меня и закурил.
Ты наверняка знал это, от тебя ничего не ускользнёт.
Это так. Я сел в своё кресло и откинулся назад. Но всё мое внимание сосредоточено на расширении границ и наших поставках в Европу, и борьбе с русскими, если верить нашим информаторам, то русские не сидят сложа руки. Тем более я не нянька для восемнадцатилетней малышки.
Восемнадцать лет, задумчиво произнёс Тони. Не думаю, что она будет малышкой, это приличный возраст для траха. Тебе всё равно пришлось бы жениться. Ты старший сын и наследник, тыбосс, Микеле. За тобой следуют люди, и они тебя боятся, но всё же они захотят наследника, это нормально.
Не думаю, что смогу быть хорошим мужем, сказал я с намёком на смешок, тем более отцом.
Тони рассмеялся, явно принимая мой сарказм.
Думаю, Тони, твоя женитьба так же не за горами. Ты будешь следующий.
Он скривился в своей тёмной улыбке.
Думаю, так оно и будет, есть ещё парочка семей, с которыми надо укрепить кровную связь.
Чёрт, из нас мужья, как из Данте монашка.
Твою мать, Микеле, мне тоже это не нравится, но это наш долг и ты понимаешь это лучше всех.
Послышались шаги, и в кабинет зашёл Данте, его рубашка была не застёгнута, а волосы выбились из его короткого хвоста, который он собирал сзади. Это говорило о его хорошем трахе со шлюхами.
Данте перевёл взгляд с Тони на меня и, пожав плечами, закрыл двери.
Подростки, он имеет всё, что движется, будто сегодня последний день, когда он трахается, подколол его Тони.
Не ворчите, как старые девы, он самодовольно улыбнулся, подросток у нас только Рик. Лучше расскажите, почему у вас такие кислые рожи?
Микеле женится, через неделю будет обручение, выпалил Тони, сверкая своими идеальными зубами и закидывая руки за голову.
Вот это новости, поздравляю, брат. Надеюсь, твоя жена будет горячей, а не одной из наших итальянских монашек.
Жену-монашку мы прибережём для тебя, Данте, сказал Тони, выдыхая дым.
Данте кинул в него зажигалку.
Что? Я разве неправ? шутил Тони.
Я не женюсь на монашке, у меня будет самая красивая девочка Милана, и вам того же желаю. В отличие от вас, у меня ещё предостаточно времени для выбора.
Слова Данте действовали раздражающе.
Ты бы оделся, Данте, вечно ходишь голый по клубу. И ещё, заткни свой рот, пока я этого не сделал.
Я уже начал терять свой контроль, этот парень вечно трепет своим языком без остановки. Данте в одно мгновение стал серьёзнее, поняв, что я не в настроении для его шуточек. Мне нравилось, что, несмотря на юмор, этот парень мог быть и серьёзным.
Хорошо, брат, я пойду присмотрю за Рикардо, пока он окончательно не потерялся с девочками.
Вот и хорошо, это правильно, мы скоро подойдём.
Данте застегнул рубашку и, поклонившись в шуточной форме, вышел. Блять, Тони и Дантедва сапога пара, им надо было родиться не мафиози, а актёрами театра, юмор и театральщинаих второе имя. Конечно, иногда это имело место быть, и даже забавно наблюдать, как они разделывают наших врагов, при этом отпуская шуточки, но по большей части это напрягало. Рикардо был больше похож на меня, хладнокровен и рассудителен, но кнопка хладнокровия часто переключалась в режим ярости. Эти чёртовы галлюцинации заставляли меня быть более внимательным к нему. Прошло пять лет с последнего обострения, похоже, лекарства дока действительно ему помогают.
Тони, давай обсудим несколько возможностей по поставкам нашего товара в США. Тебе завтра нужно связаться с одной из наших ндрин, а конкретнос капобастоне семьи Эспозито. Необходимо удваивать поставки кокаина, и это возможно сделать через них. Выясни всё и доложи мне.
Думаешь, это сработает? Возможно, они не настолько готовы принять всё, что мы хотим.
Они будут и станут, жёстко ответил я. Если нет, то мы их переубедим, я растянулся в подобии улыбки. Всё, что я хочу, всегда получаю, и ты тоже. Файты (семейные войны) им сейчас не нужны. Они уже не так сильны, как раньше, и прекрасно это понимают. Мы поможем им и продвинем качественный товар на эту территорию. Мы одна организация.
Патриция
***
Как бы я хотела бродить по небу вместе с чистыми душами, беспечно и так завораживающе. Как бы хотела никогда не падать, разбиваясь о жестокое и надменное плечо этого мира. Если бы я только знала, что никогда не буду спасена, обречённая утонуть и не выплыть на поверхность, обречённая никогда не бродить по небу, обречённая упасть и никогда больше не подняться.
***
Отец зашёл домой. Все знали, что он был на инициации младшего сына нашего босса, дона Джованни Морелло.
Он казался довольным, но его лицо и глаза выражали намного большее, отец почему-то не мог это скрыть, как обычно. Мы, дети, всегда узнавали всё последними. Надеюсь, это не что-то плохое. Если было бы так, отец наверняка был бы встревожен, но он казался удивительно спокойным.
Витторио, добро пожаловать, сказала мама.
Спасибо, Джианна. Отец тихо сказал ей что-то на ухо, то, что я не смогла расслышать.
Он снял пиджак и протянул горничной.
Патриция, позови сестру и остальных. Мы с мамой будем ждать вас в кабинете, нам нужно поговорить.
Я занервничала. Что случилось? Зачем отец всех нас зовёт? Но всё же поспешила и позвала сестру-двойняшку.
Изабелла, спускайся вниз, отец зовёт нас.
А как же Рафаэле и Адриана? отозвалась сестра.
Они тоже пусть придут, отец всех зовёт.
Когда мы вчетвером зашли в кабинет, отец и мать уже что-то воодушевлённо обсуждали, улыбка не сходила с лица матери.
Отец, начала я первая, как старшая дочь, что происходит?
Присаживайтесь, есть хорошие новости.
Чувство облегчения заполнило меня, значит, ничего плохого.
Вы знаете, что семья Мореллоэто главная семья в нашем Обществе, и мы служим им верой и правдой много лет. Также вы наверняка знаете, что у сеньора Джованни есть четыре сына. Один из них, Микеле Морелло, наследник, наш будущий босс и глава организации. Ему недавно исполнилось двадцать пять. Отец сделал паузу, и его глаза остановились на мне. И он женится на тебе, Патриция. В глазах отца были блеск и гордость.
Шок, ужас. Нет. Нет.
Что он сделает? ошарашенно переспросила я. Тем временем я почувствовала, как Изабелла сжала мою руку, только она знала мой секрет, который я храню уже несколько лет.
Он женится на тебе, девочка, повторила радостно мама, которая была одержима мыслями о наших удачных браках.
В нашем мире выйти хорошо замуж являлось самым главным приоритетом для благородной итальянки из мафиозной семьи. Родители многим отказывали, ссылаясь на наш с сестрой возраст. Честь и достоинство являлись фундаментом для нашего мира. У нас самая суровая организация, которая не терпит неповиновения от девушек, и я это прекрасно знала, знала, на что шла, реалии мафии таковы. Правила невозможно изменить, калабрийская мафия не терпит предателей, смерть грозила тому, кто ослушается главу Общества.
Отец, но мне всего семнадцать, выдавила я сквозь сжатое от шока горло.
Он нахмурился, явно раздражённый моей реакцией.
Вам с Изабеллой скоро исполнится по восемнадцать, и это прекрасный возраст для замужества. Мы должны быть благодарны за то, что они выбрали нашу семью. Я сказал дону Джованни и Микеле, что мои дочери красивы как ангелы и что ты составишь Микеле достойную пару, и я, несомненно, прав, Патриция. Моё имя было произнесено с особой жёсткостью в голосе.
Я ничего больше не могла сказать отцу, не могла ещё больше разгневать его и разочаровать. Белла сильнее сжала мою руку, показывая, что она рядом. Должен быть способ, чтобы избежать всего этого.
Отец, а если моя сестра не хочет выходить замуж? спросил Рафаэле, нахмурившись.
Я быстро метнула предостерегающий взгляд в сторону брата, ему лучше молчать. Ему повезло, что он единственный наследник отца, Рафаэле был неприкасаемый.
Сын, ты лучше всех должен знать, какие у нас традиции. Ты так же однажды женишься и будешь соблюдать все правила.
Рафаэле посмотрел на меня с печалью, но ничего не сказал больше. Мой брат всё понимал лучше всех, он наследник и любимец отца, он не пойдёт против. Ему всего тринадцать, хотя он и вёл себя как мужчина, но инициация у него только в четырнадцать. Быть истинным калабрийцемвот что на самом деле важно.
Мы можем идти, отец? спросила Белла.
Конечно. Джорджианна, отведи Адриану в её комнату, Рафаэле, останься, мы с тобой поговорим о занятиях с оружием, а вы, девочки, свободны. Отец строго посмотрел на нас, и мы с сестрой вышли.
Отец не был похож на многих членов нашей организации, которые славились жестоким обращением со своими жёнами и детьми, он никогда не бил нас, и на самом деле я была благодарна ему за это. Моё сердце не выдержало бы мучений моих близких.
Скорей иди за мной в комнату, Белла, иначе я больше не вытерплю, сказала я, еле держась на ногах, то и дело спотыкаясь по пути наверх.
Я иду, сестра. Она быстро шла следом за мной.
Мы зашли в комнату, и я закрыла дверь на замок, хотя родители всегда запрещали нам это делать. Они вообще нам многое запрещали, боясь и переживая за нашу добродетель.
Белла, ты понимаешь, что только что случилось? Что я скажу Алессио? Меня трясло только об одной мысли об этом.
Лишь моя сестра-двойняшка знала о том, что мы с Алессио вот уже два года скрываем нашу любовь. Я влюбилась в него так сильно, что и представить не могла, что выйду за кого-то кроме него. Он был одним из людей отца, не из такой важной ндрины (ячейки семьи Ндрангеты), как мы, но для меня это было совсем не важно. Мой отец хорошо относился к нему, Алессио всегда стремился продвинуться вверх по иерархии. Он очень преданный и полезный человек для отца, а главноеон хороший для меня. Конечно, я знала и понимала, что в мафии нет как таковых хороших людей, но всё же я полюбила. Алессио хотел немного позже поговорить с отцом насчёт меня, когда добьётся более высокого ранга, а теперь что? Что я ему скажу?
Успокойся, Патриция, мы что-нибудь придумаем, должен быть способ переубедить отца.
Нет, ты не понимаешь, это же семья Морелло, они наши боссы, они руководят целыми локалями, и их отец входит в ранг сантистов (святой совет Ндрангеты). Переубедить отца будет невозможно, это большая честь для семьи выйти замуж за одного из них.
Белла взяла меня за руку и прижала к себе.
Возможно, выйти за Микеле Мореллоэто не так уж плохо, пару лет назад я видела фото его и его братьев в интернете на каком-то важном приёме. Они выглядели как мечта любой девушки.
Белла, ты не понимаешь, я люблю Алессио, я не смогу жить без него. Я закрыла глаза и заплакала. Я лучше умру, чем выйду за другого.
Сестра отдёрнула свою руку от моей.
Я больше не хочу слышать таких слов, сестра. В её глазах был страх за меня.
Я крепко обняла её и погладила по длинным шоколадным волосам.
Прости меня, Белла, ты права, но я должна поговорить с Алессио как можно скорее.
У нас запрещено было иметь телефоны незамужним девушкам, только компьютер для обучения по удалённому доступу, но Алессио купил для меня телефон, чтобы мы могли общаться, и я его надежно прятала.
Конечно, ты должна позвонить ему или написать, он обязательно поговорит с отцом, сказала сестра.
Она так остро чувствовала мою боль, это и понятно, мы ведь двойняшки, у нас особая связь.
Наш разговор прервал голос мамы.
Изабелла, ты где, девочка? Мама звала сестру из её комнаты, Белла подскочила к двери, прислушиваясь.
Мне надо идти, а ты позвони Алессио, я постараюсь отвлечь маму, а отец наверняка курит свои сигары в кабинете и пьёт коньяк, разговаривая с братом.
Я поцеловала сестру в макушку, меня переполняла любовь к ней. Изабелла всегда была такой смелой и бесстрашной, у неё имелся взрывной характер, если бы она была парнем, то была бы не меньше чем камористом. Что насчёт меня, я была больше трусихой, и к тому же очень застенчивой, но мои отношения с Алессио были действительно чем-то особенным, были тем, что придавало мне смелости.