Во время убийств применялось как огнестрельное, так и холодное оружие. Предпочтение отдавалось холодному оружию. Очень вероятно, что все огнестрельное оружие, из которого велся огонь даже для остановки транспорта, выбрасывалось в воду или закапывалось. Ни один нарезной ствол не был использован повторно. Главарь и методы управления «пятеркой»:
наверняка был судим, но к авторитетам областного или республиканского масштаба не принадлежит. Иначе обязательно поползли бы слухи;
в банде поддерживается очень жесткая дисциплина, ограничено употребление спиртных напитков;
глубокая конспирация. Уголовники, которых сумели «разговорить» Управление уголовного розыска и Управление по борьбе с организованной преступностью, о «пятерке» ничего на знают;
в разговорах, ведущихся в камерах и на зоне, членов «пятерки» характеризуют, как «отмороженных». Большинство уголовников не одобряет излишнюю, по их мнению, жестокость.
Примечание: В какой области дислоцируется «пятерка»неизвестно.
От огромного шведского «Вольво» остался лишь обгорелый, покрытый ржавчиной остов. Ободья колес с почерневшими ошметками резины глубоко врезались в землю. Металлический контейнер от сильного жара скрутило, часть швов лопнула. Трава, метров на тридцать в радиусе, выгорела. Тополь, в ствол которого уткнулся радиатор грузовика, торчал закопченной свечкой. На другом тополе, немного поодаль от машины, висел на сучке засохший венок. Под ним на траве лежали несколько слегка подвядших красных гвоздик. Здесь же стоял стакан с водкой, накрытый куском хлеба. По хлебу ползали муравьи.
Будникова заглянула в распахнутую дверь кабины. Внутригнутые, покрытые окалиной куски металла, запах гари и паутина, в которой жужжала угодившая туда муха. Ольга спрыгнула с подножки, вытерла о траву испачканные ржавчиной ладони. Спросила Земцова, мотнув головой в сторону машины:
Они здесь лежали?
Здесь.
Николай выезжал сюда через несколько часов после убийства. Он уже с весны работал в бригаде по раскрытию убийств на трассе. Пожарные тушили тлеющие деревья и траву. Огонь далеко не пошелнакануне вечером пролил дождь. Тушить «Вольво» необходимости не было. Грузовик полностью сгорел. От раскаленной коробки несло печным жаром, приторным запахом горелого мяса и резиновой вонью.
Потом осторожно вытаскивали обугленный сплавившийся комостанки двух человек. Эксперты щелкали фотоаппаратами, начальство отдавало приказания, а среди деревьев лазали в траве оперативники, разыскивая следы и возможные улики. Повезлосняли четкие отпечатки протекторов легковушки. Не сомневались, что это та самая машина, в которой гнались за грузовиком преступники. Но найденные следы никуда не привели. Проверка протекторов нескольких сотен машин ничего не дала.
От них осталась груда углей, сказал Земцов. Четыре экспертизы делали, пока определили, кто Рукавишников, а кто Голубенко.
Значит, они могли опознать нападавших, Костя Савин тоже заглянул в кабину «Вольво». Других причин для убийства я не вижу. Сопротивление вряд ли они оказывали.
Да, сопротивления они не оказывали. За сиденьем нашли обгоревшую двустволку, принадлежавшую Михаилу Рукавишникову. А что он сделал бы со своим дробовиком против автоматов? Только в боевиках герой-одиночка мочит бандитов налево и направо. В жизни эти сволочи подготовлены и владеют оружием куда лучше своих жертв. Хотя случается всякое.
Особой необходимости сворачивать сюда в лес, к месту гибели Рукавишникова и Голубенко, не было. Никаких новых улик сейчас, спустя полтора месяца, они, конечно, не обнаружили бы. Тогда, после убийства, здесь все прочесали, как гребенкой. Просто Земцов хотел, чтобы его спутники с самого начала нюхнули, чем пахнет предстоящее дело.
Впереди показался пост ГАИ. Их обязательно тормознут. Не могут ребята на посту пропустить такой лакомый кусокогромный контейнеровоз с грузом на тысячи долларов. Глядишь, что-то с документами не в порядке. Тогда можно будет «покрутить» дальнобойщиков, выжать штраф или мелочишку для себя
«Наши гаишники не берут! Попадаются, конечно, отдельные уроды, но в целом»так говорил заместитель начальника по воспитательной работе, который тоже присутствовал на инструктаже. Конечно, они не берут! Николай спорить не стал, а проблема с ГАИ для их группыочень серьезная.
Ребята на постах ушлые. Если начнут проверку, то оружие, конечно, найдут. Значит, надо будет предъявлять служебные удостоверения. И пойдет тогда от поста к посту слух, что катит по дороге КамАЗ, номер такой-то, набитый милицией. Ищут кого-то
Информация обязательно дойдет до «пятерки». При их постоянной работе на трассах не могут они обойтись без прикормленных на постах людей. Связываться с «мокрушниками», конечно, никто из ГАИ не станет, но у главаря «пятерки» хватит ума наладить контакты якобы для коммерсантов. Сведения о подозрительном КамАЗе обязательно передадут.
Единственный способ избежать утечки информации и проверки машиныотстегивать деньги там, где на это намекают. Высокое начальство, услышав такое от заслуженного подполковника Земцова, возмутилось. Додумался! Взятки своим же совать! Николай не спорил, но заметил, что кое-где имеются отдельные уроды, которых пока не успели выявить. Чтобы не завалить операцию, им придется платить.
Вопрос завис. Разговор на эту тему Земцов прекратил, но принял свои меры. Во-первых, запасся бумагой с печатью и подписями высоких лиц о том, что КамАЗ принадлежит налоговой полиции, и трое сотрудников, находящихся в нем, выполняют особое задание. Но не связанное с уголовниками. У налоговой полиции свои проблемы. Как пишут на плакатах: «Когда одни не платят, другие плачут». Налоги! Вышибать налоги для тех, кто плачет. Вот с такими целями и катит куда-то КамАЗ с электроникой.
Кроме того, используя свои многочисленные знакомства, Николай достал коробку вяленых донских лещей и два ящика водки. Водка была контрабандной, но неплохого качества, украшена яркими наклейками и, согласно акту, считалась уничтоженной. Эти мелкие подарки должны были в случае необходимости отвлечь внимание гаишников от слишком дотошной проверки КамАЗа.
Сержант в бронежилете, с автоматом под мышкой, сделал жезлом знак остановиться. Земцов взял сумку с документами и спрыгнул вниз.
Сержант был совсем молодой, наверное, только после учебки. Поодаль маячил второй, постарше. Сержант полистал накладные, внимательно оглядел Земцова.
Оружие имеется?
А как без него в наше время. Вот документы. Николай протянул голубую карточку-разрешение на немецкий дробовик. Сержант повертел карточку и вернул вместе с накладными.
Тормоза в порядке?
В полном, заулыбался Николай. На Староаннинском посту проверяли.
Вы, я гляжу, весело катаетесь, даже баба имеется.
Жена.
А тот, второй, в кабине?
Напарник. Тоже водила.
Тормоза, пожалуй, надо еще раз проверить, подумав, сказал сержант.
Но карабкаться в кабину ему не слишком хотелось. Он взмок в своем бронежилете. По румяным щекам катились крупные капли пота. Кроме того, его старший напарник, позевывавший в тени высокой будки-скворечника, не подавал никаких знаков о продолжении проверки.
Езжайте, козырнул сержант.
Земцов сел на место, и Костя плавно тронул грузовик. Двое спецназовцев, тоже с автоматами, сидели на скамейке возле будки. Оба курили, переговариваясь друг с другом.
После нападения на «Вольво» вся смена поста была опрошена. Ничего подозрительного они не видели. На место происшествия выехали быстро, сразу после получения сообщения от проезжавшего мимо водителя. Претензий к ним не было, хотя для порядка внушение им сделали. Мол, у вас под носом людей убивают, а вы тут мух не ловите. Пустые слова. Сейчас грабят и убивают где угодно. Такая жизнь наступила. Демократия
Солнце вышло из-за ели, остроумно сообщил Костя, пора жрать, а мы не ели.
Через семнадцать километров будет заправка. Там в забегаловке перекусим.
Все трое знали, почему они заедут именно на эту заправку, а не на другую. Это была одна из заправок, отмеченная на карте Земцова, куда заезжал кто-то из погибших, пропавших без вести или ограбленных «пятеркой» водителей. На карте таких мест отмечено было много. «Вычисляли» и находили их с великим трудом, опрашивая сотни людей.
Где-то могли быть наводчики, люди, сообщавшие бандитам о ценных грузах. А может, и не было этих людей, информация добывалась «пятеркой» по другим каналам. Но так или иначе, Земцов повторял путь, который проходили жертвы «пятерки».
На заправке у большого села Вязники останавливались сразу две машины: в январеКамАЗ, груженный сигаретами, а в начале апреля«Рено» с огромным контейнером, набитым магнитофонами и телевизорами. КамАЗу повезло: его просто угнали, а водителя выкинули на обочину. «Рено» прошел еще двести километров. Потом его перехватили. Водитель и охранник пропали без вести, а сгоревший грузовик обнаружили спустя неделю под Ставрополем.
Родители охранника, молодого парня, звонили Земцову каждый день. Плакали и повторяли: может, Витя жив? Продали в рабы чеченам, а он и весточки о себе подать не может. Вы его хоть ищите? Или никому уже наш сынок не нужен Николай отвечал, что ищут, а родители (одного возраста с Земцовым) просили найти хоть тело. Похороним и будем знать, что вот он лежит.
Костя тормознул у заправки, а Земцов, спрыгнув вниз, пошел платить за горючее.
Сто литров!
Женщина лет сорока молча отсчитала сдачу. Земцов и его машина женщину не интересовали. Никаких вопросов она не задавала. Зато разговорчивым оказался хозяин вагончика-забегаловки. Смуглый маленький азербайджанец суетливо двигался среди столиков, приносил и уносил посуду, подавая громкие команды поварихе, видимо, жене. С Земцовым поздоровался, как со старым знакомым, сунул руку Косте и обежал быстрым текучим взглядом обтянутую джинсами спортивную фигуру Ольги.
Харчо, шашлык? Угли в мангале готовые.
От шашлыка отказались ввиду непомерной цены. Неторопливо хлебали густой острый суп, заедая домашними пирожками, которые захватила с собой Ольга.
Есть водка, холодное пиво.
Земцов насмешливо глянул на хозяина.
Почем пиво?
Десять рублей.
Баварское, что ли?
Зачем баварское? Свежее «Жигулевское».
А чего не двадцать? фыркнул Костя. Ты откуда цены такие выдумываешь?
Трасса, резонно заметил азербайджанец. Расходы всякие
Не очень спокойно на твоей трассе, отодвигая пустую тарелку, сказал Николай. Людей убивают.
У нас все спокойно.
Ну давай тогда пиво. Три штуки. Только холодное.
Имеется мотель, догадавшись, что приезжие собираются здесь ночевать, сказал азербайджанец. Открывать бутылки?
Открывай. Что за мотель? Каменный, с бассейном, со стриптизом?
Зачем вам стриптиз? Вон какую красавицу с собой возите. А мотель за стоянкой, под тополями, два хороших вагончика, в каждом по две кровати. Прохладно, уютно
Сколько берешь за ночь?
Вагончиксотня, немного подумав, сообщил азербайджанец и широко заулыбался, изображая высшую степень гостеприимства.
Сбрось тридцатку, договоримся, ответил такой же широкой улыбкой Земцов.
Только ради вас!
Азербайджанец сказал, что его зовут Тофик, спросил имена гостей и снова предложил водки. Наверняка поддельной. Земцов отказался, сообщив, что водки у них своей хоть залейся.
Водку перевозите? мгновенно среагировал предприимчивый Тофик. Могу купить ящиков пять. Если дорого не запросите.
Ну ты даешь! засмеялся Земцов. За пиво, значит, двойную цену, а водку продай по дешевке.
Столкуемся.
Нет, мы не водку перевозим, зевнув, отозвался Николай. Это так, для себя, ящик-другой.
А что тогда?
Любопытный ты парень.
Просто живу на отшибе. То одно, то другое нужно.
Ну и что тебя сегодня интересует?
Консервы куплю, пиво в банках, сигареты, жвачку
Нет у нас такого товара. Компьютер купишь?
Зачем мне он?
Ну тогда новый видик. Порнуху гостям крутить будешь.
А какие у вас видики?
«Панасоник» и «Орион». Устраивают?
В упаковке?
Конечно. Новье.
Сколько просите?
На сотню меньше, чем в магазине.
Надо подумать. Может, и куплю.
Ну, думай до завтра.
Рано выезжать собрались?
С первыми лучами солнца, поднимаясь из-за стола, торжественно объявил Земцов. Пойдем, покажешь свой знаменитый мотель.
Шутник ты, Николай!
А чего не пошутить с хорошим человеком!
«Ешь, заглатывай информацию, дорогой кавказский друг Тофик! Может, отсюда, с этой стоянки, уходит она к людям, которых ищет Земцов и его группа. По теории вероятности, шансы, конечно, ничтожные. Не может пятерка с каждой автостоянкой быть связана, но все же Переночуем, пусть как можно больше народу на нас посмотрит».
Остаток вечера Земцов и Костя возились с машиной. Проверили электропроводку, давление в шинах. КамАЗ вел себя вполне прилично. Явился Тофик, поинтересовался, нужен ли гостям второй вагончик.
Нет, резко ответил Николай. Один человек машину охранять будет. У тебя тут гостей не бывает?
Каких гостей?
Которые чужими грузами интересуются.
Вымои гости, и я за вас отвечаю. Ответ прозвучал по-южному напыщенно. Правильно, кроме случайного рэкета, на стоянку серьезные люди не полезут. Слишком много свидетелей. А с рэкетом, судя по пронырливой физиономии азербайджанца, Тофик наверняка живет в дружбе. И дальнобойщиков они шкурят где-то за пределами стоянки.
Вагончик уступили Ольге. Земцов вместе с Костей устроился в кабине КамАЗа. На стоянке, кроме их грузовика, стояли еще два контейнеровоза. Кабина одного из них была освещена, там шумно ужинали водители, доносился смех. Хлопнула дверь, и на траву шлепнулась пустая бутылка, за ней вторая.
Веселятся ребята, сказал Костя, пристраивая поудобнее автомат, который больно давил магазином в бок. А тут лежи, как крот, жди неизвестно чего.
Ты патрон, случаем, в ствол не загнал? спросил Земцов. А то шмальнешь спросонья.
Не-а. Все, как учили.
В освещенном КамАЗе снова хлопнула дверь, и темная фигура направилась в сторону забегаловки. Обе машины были откуда-то с севера, везли домой стройматериалы. Час назад северяне подходили, приглашали «раздавить» пузырек. Николай угостил их пивом с рыбой, а от водки отказался.
Лучше не соблазняйте, ребята. Груз везем такой, что всю жизнь расплачиваться будем.
Северяне понимающе кивнули и вопросов больше не задавали. Сквозь стекло виднелись крупные августовские звезды. Из степи тянуло теплым ветерком, настоянным на горьковатом запахе полыни. Костя, поворочавшись, объявил, что азербайджанец ему не понравился.
Пронырливый, нюхает все кругом. Я закурю, Николай Иваныч, ты не против?
Кури. Ночь хорошая. Тихо
Возле заправки остановилась «Волга». Костя, приподнявшись на локте, следил за машиной. Водитель, гремя канистрами, неторопливо и основательно заправлялся бензином. Потом заработал мотор, и «Волга» повернула на трассу.
Торгаш есть торгаш, после паузы отозвался Земцов. Видел, детки его бегают. Трое или четверо. Всех кормить надо, да и обдирают его здесь у дороги, будь здоров.
Ну и ехал бы к себе домой, раз тут хреново!
Еще с десяток минут почесали языки на тему политики и рыбалки, потом замолчали. Первым заснул Костя. Земцов долго ворочался, вздыхал. В голову лезли всякие домашние дела, которые надо решать, а он тут, в командировке. Сын пришел из армии и болтается без дела два месяца. Никуда не торопится Чего хорошего от такого безделья? Потом Николай стал думать о знакомой женщине, к которой собирался зайти перед отъездом, но не успел. Ладно, успеет
Так прошел первый день пути машины-ловушки. Спокойно, без происшествий. Таким же был и второй, и третий день, если не считать того, что немного барахлило зажигание, а Костя вовсю заигрывал с Ольгой. Ольга то смеялась, то отпихивала слишком настойчивого кавалера.
КамАЗ с рекламой кока-колы ровно и мощно бежал по трассе, исправно тормозя у заправок и забегаловок, отмеченных на карте Земцова.
Ненароком заходил разговор о содержимом контейнера. Иногда Земцов или Костя предлагали купить у них водки или вяленой рыбы. Хозяева груза, хоть и богатые, но на дорогу сильно не раскошелятся, крутитесь как хотите, расчет в конце! А когда этот конец будет? В прошлый раз перевезли полный контейнер электроники, а денег ждали целый месяц.