«Такой сволочи самый тот конец!» Он очень не хотел впутывать в это дело своего Учителя, который столько сделал для него лично, не считаясь ни с чем. Но вот, впавший в истерику бонза, заставил «скрипя сердце» обратиться к Фёдору Ивановичу. Сергей Сергеевич слушал сейчас его рассказ о предложении известного ему генерала, с удовлетворением осознал его логическая цепочка верна и безупречна. На этого генерала ему лично было наплевать полез в подручные к такой твари, ну и получай, чего заслужил. Но вот Фёдора Ивановича ему искренне было жаль и ему от всего сердца захотелось помочь этому мужественному, глубоко порядочному, настоящему человеку, столько сделавшему ради защиты отечества. Но вот как помочь? Это для него ещё не виделось. Хотя некоторые соображения уже стали проявляться, но они требовали обязательного согласования с Палычем под этим именем он знал упомянутого командира. По той логической схеме, цепочке, которую он уже выстроил, ему казалось, что поучаствовать в планируемой операции через Фёдора Ивановича должно его заинтересовать, ведь это же продолжение игры с бонзой и наркокартелем, затеянной им. Но говорить об этом преждевременно пока не стоит. Выслушав вводную Фёдора Ивановича, Сергей Сергеевич усмехнулся:
Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Вам об этом хорошо известно. Впрочем, принимая во внимание Ваше нынешнее состояние, лучше сказать по-другому: «по пташке и клетка!»
Вот именно, клетка, понимаешь! Мне надо, оказывается, добыть информацию относительно готовящейся некой мафиозной структурой в Западной стране на одного из высокопоставленного чиновника России. Вот за эту информацию и сей гонорар, впрочем, ты прав это клетка и не золотая причём!
Ты прав на все сто, до золотой ей далеко, очень далеко. Ты хоть представляешь, на какие суммы это дело тянет? Сколько думают на тебе сэкономить? Ладно, от меня-то ты чего хочешь?
Понимаешь, я уже не владею обстановкой в конторе, что за люди, какие у них возможности?
Сергей Сергеевич усмехнулся:
Ну какие специалисты набраны этими благодетелями и по каким критериям, думаю и ты сам понимаешь. Для зарубежки они почти что нуль. К тому же контора течёт как решето. Оказывается, ты только вдумайся, и за неё платят и к тому же покупателей полно, благо много эти продавцы сведений не просят. Если хочешь совет, то с ними, если надумаешь сунуться в логово бандитов, лучше не связываться. Разрабатывай операцию сам, используй своих агентов и помощников, свои и только свои возможности.
Понятно, но у меня в Северной Европе нет агентов и не было. Я же работал в другой её части. Это же, если мне не изменяет память, ты там действовал!
Э-э, Фёдор Иванович, ты забыл наше одно из главных правил. Никто, никогда, ни при каких обстоятельствах своих агентов не сдавал и в аренду не давал. К тому же ты, действительно, вижу не понимаешь нынешней ситуации. Как только информация о конторских делах стала товаром, то одними из первых об этом узнали сами агенты. А узнав, либо залегли глубоко на дно, либо стали менять хозяев, ибо теперь с нашей стороны их за сие никто не спросит и не накажет. Так что, извини, дорогой.
Он помолчал некоторое время, затем, грустно улыбнувшись, добавил:
Хочу тебе сказать по секрету. Твой генерал ведь не только к тебе с этим делом сунулся. Сдаётся мне, ты у него где-то с краю стоишь. Сначала он было хотел «захомутать» кадровых профи, но те сразу же отказались, правда благозвучно отказались, сам же знаешь, кто ими руководит сейчас. Но он понял суть отказа класть голову на плаху за прохиндея, обворовавшего целый народ, извините! Не отечество он для них. Так что, конкурентов в этом вопросе не бойся, нет их у тебя. А поэтому требуй гонорар побольше и побыстрее, в общем как говорили: «деньги на бочку!». Сразу же предупрежу:
Дело очень опасное, по лезвию бритвы пойдёшь! К тому же в окружении этого бонзы, раз он с мафиозной структурой, которая наверняка располагает колоссальными средствами, чего-то не поделили и они по своему обыкновению решили его стереть с лица земли, кроты уже наверняка объявились, если заранее не были внедрены. Не тебе мне объяснять, они сейчас везде, во всех управляющих звеньях. Ведь эти деятели их сами плодят, а они, необременённые как ими считается «чепухой патриотизма», высокими моральными принципами, ради гонорара на всё готовы! Кто больше даст! К тому же за кормою почти у всех столько тухлятины, что их нетрудно взять «за жабры». Поэтому информацию о госте от хозяина и каких его целях мафиози быстро узнают и из конторы, и из окружения бонзы, если конечно уже не узнали и не принялись отслеживать.
Фёдор Иванович задумался:
Так что ты советуешь? Ведь у меня по существу нет выхода. Я единственный в целом свете, кто может и должен позаботиться о будущем моей семьи даже ценою головы.
Сергей Сергеевич молчал, чего-то обдумывал, наконец, прервал молчание:
Если хочешь моего совета, то послушай. Я лично ни за что не взялся бы за это дело. Но если ты уже решился, то требуй деньги вперёд, да в несколько раз больше! Не потом, когда и так далее, а сейчас. Ты должен знать, чего представляет собою эта публика, они за копейку удавятся, хоть и нахапали миллиарды. Требуй сразу же, пусть даже и часть, но основную! Как получишь их тугрики, коттеджик и машину, так сразу же «угоняй» деньги на другие счета, а коттеджик и машину пусть застрахуют на год, не менее, да по полной оплате в случае чего. Все эти документы и счета на жену или кому доверяешь, да клади в банк с определённым условием. Не мне тебя учить. Вот только когда распорядишься этим, тогда и говори с ними более-менее конкретно, да и то осторожненько о делах. И не бойся, ещё раз говорю конкурентов у тебя нет, а на твоей персоне этот миллиардер-хапуга норовит сэкономить. Вот ведь сволочь какая, даже на собственной жизни и то пытается надуть кое-кого. Далее, говорить-то говори, соглашайся на разработки только лично генерала, на все остальные просто плюй, но и сам втихую разрабатывай свой план операции, и причём никто, а особенно генерал, а через него бонза не должен об этом знать. Вот первый-то план ради успокоения генерала выдай, ведь ему же перед хозяином придётся отчитываться, как же разработал операцию! Да не мне тебя учить, сам кого хочешь научишь. И ещё, помимо гонорара требуй с этой «сладкой парочки» денег и побольше на расходы. Заламливай суммы и не бойся. Этот бонза столько награбил, что для него эти расходы просто «тьфу». Правда соплей, вони и слёз будет множество. Но ничего, проглотят, делать всё равно нечего, спецов поразгоняли, базу разведки разрушили, распродали, да к тому же всех ещё и обозлили против себя. О своём личном плане его деталях никому не говори. Мне тоже не надо. Ни к чему мне это знать, когда детали в этом плане появятся, а главное, в каком городе тебе придётся действовать, в каком объёме и сколько времени, то за день до начала операции свяжись со мною. Постараюсь тебе помочь. Но тебе придётся кое-чего и немало отложить из расходных средств, не мне лично, а тому, кто захочет тебе оказать помощь. Я ему сам сообщу, он на тебя там выйдет, и ты с ним обговоришь. Если сойдётесь в цене, то, думаю, поможет. Но хочу тебя сразу предупредить дензнаки он любит большие. Впрочем, тебе-то что от этого? Чего жалеть деньги живоглота. Трясёшься за свою жизнь, вот и плати! Нечего на халяву лезть! Вот тебе мой совет Фёдор Иванович: деньги вперёд, на расходы крупную сумму!
На другой день Сергей Сергеевич с утра пораньше позвонил на работу МВДешному полковнику. Как у них было принято, договорились о встрече сегодня в том же месте в тоже время. Когда Сергей Сергеевич прибыл, его уже ожидали. На столе, как всегда, были пивные бокалы, салаты. Поприветствовав его, полковник пригласил:
Садись, шашлык скоро принесут, но, взглянув на его озабоченное лицо, спросил:
А может быть чего покрепче, но учти, придётся одному, у меня ещё дела.
Он махнул рукой.
Не помешает, такие дела, что хрен поймёшь, чем заниматься. Официант принёс два широких блюда, на которых ещё дымились шампура с нанизанными на них шашлыками, поставил, но ему пришлось выслушать дополнительный заказ Сергея Сергеевича.
Двести граммов армянского, но не подделки, а из дубовых бочек, иначе твоя задница это пойло выпьет.
Официант разбитной парень, обижено скорчил физиономию:
Обижаете, у нас серьёзное заведение, у нас приличные посетители и мы такими делами не занимаемся.
Рассказывай басни. Да к коньяку лимончик прихвати, только порежь, официант скорчил обиженную «мину» и ушёл.
МВДешный полковник молча слушал эту перепалку, а его партнёр также молча принялся за салаты. Официант не заставил себя долго ждать. С гордым видом принёс обёрнутую салфеткой бутылку, ловко раскупорил. Но Сергей Сергеевич протянув руку, приказал:
Покажи, чем ты хочешь нас потравить? Тот гордо ответил:
У нас клиентов не травят, а ублажают, а коньяк действительно армянский без подделок. Это Вам не в тошниловке сидеть.
Ладно, ладно, посмотрим.
Он развернул салфетку, посмотрел на этикетку, поднёс горлышко к носу, ладонью помахал и удивлённо, под усмешку служителя заведения, воскликнул:
Смотри-ка, Леонидыч, а ведь это «Ахтамар», разрази меня гром. И где же ты, друг ситный, раскопал такой раритет?
А это мне велел хозяин передать тому полковнику, он кивнул на коллегу Сергея Сергеевича:
Он сказал, что это хороший человек, уважаемый, его знакомый. Сергей Сергеевич присвистнул:
Ничего себе полковник, какие у Вас знакомые? Теперь всё, будем только здесь встречаться. Как друг не подсунешь чего-нибудь из контрафакта или неликвидов, так кажется в Вашей братии называют непотребное?
У нас не подсовывают, мы не тошниловка какая-нибудь. У нас приличное заведение!
Ладно, ладно, не обижайся, это я так для порядка. Официант обиженно шмыгнул носом и убежал.
Леонидыч, ты тоже не обижайся, но мне одному такого раритета многовато. Ещё надо встретиться с твоим старшим, кое о чём посоветоваться. Думаю, это его заинтересует. Да и к тебе это относится, поэтому отложи свои дела и давай прикончим вместе сей нектар армянских горных плантаций. Подумав, полковник согласно кивнул головою. Просидели они чуть более часа. Спросив:
Сколько тебе ещё надо, чтобы сделать посудину чистой? полковник, выслушав ответ, ушёл сказав:
Жду в нашей машине.
Через пятнадцать минут, заметно покрасневший Сергей Сергеевич неловко влезал в салон машины. Дождавшись пока тот не усядется и не утвердится на сидении покрепче, приказал:
Олег, поехали к Фёдору.
Тот кивнул в знак согласия. Через час уже подъезжали к хорошо известному ему заведению, в котором прикармливались и любили бывать все, кому выпала честь быть в команде Старика. Хозяин, тоже бывший из них, получил тяжёлое ранение. Еле выжил и был «списан подчистую». Командир выделил ему на обзаведение, уж не знаю, где он раздобыл их, по тем временам не малые деньги. На них была закуплена в то время ещё столовая, от которой старался избавиться новоявленный хозяин крупного завода, в чьём распоряжении оказалось и это кирпичное, расположенное отдельно в небольшом парке заведение, выполняющее для местного люда ранее функцию недорогой столовой и кулинарии. К моменту приобретения Фёдором оно, это заведение сильно, «опустилось». Местные женщины, для которых кулинария ранее была «палочкой-выручалочкой», перестали её посещать, а сама собственно столовка превратилась в типичную забегаловку со всеми её похабностями, грязью, матом и вонью. Фёдору и его жене Марии пришлось немало потрудиться, да и товарищи помогли. Постепенно оно сначала восстановило прежнюю славу, а затем и существенно превзошло. Фёдор оказался на редкость рачительным хозяином. Пошли различные пристройки: гараж, склад, цех, несколько жилых номеров. На всё это нужны были вложения. Командир всегда помогал ему. А уж Фёдор старался и все, кто из команды были во временном затруднении, всегда могли здесь рассчитывать на стол и кров. Все свои встречи и праздники команда проводила у Фёдора. Такими встречами он всегда гордился, считая, что сопричастен к их делам, пусть таким вот образом, что и он ещё в строю. Разбудив уже спящего ФСБешника, прошли в зал, где обычно собирались члены команды. Там, в обществе хозяина заведения восседал со своей неизменной трубкой командир. Увидев входящих, встал, пошёл на встречу, протягивая руку. Поморщился, почувствовав запах алкоголя. Леонидыч виновато пожал плечами. Командир тем не менее поприветствовал вошедших, повернулся к хозяину:
А ты, Фёдор, чего молчишь? Поздоровайся да приглашай за стол, окинув их ещё раз взглядом, добавил:
Они, правда, где-то уже поели и, похоже, также и попили. Но ты же знаешь, у тебя такой порядок пришли, за стол, а уж потом всякие там дела. Или я не прав. Во всяком случае, все хлопцы так считают и такой порядок ценят и уважают, а тебя просто обожают, он снова усмехнулся:
Даже больше своего командира, хотя так и не положено. Фёдор запротестовал:
Ты чего, командир, на ребят-то напраслину говоришь. Сам же знаешь, что не прав. Даже обидно за них. Что они за похлёбку отца командира сдадут, да не бывать такому никогда.
Это, смотря за какую похлёбку, за ту, которой ты кормишь, может сдаться и заменят. Вон Олег не даст соврать, скажи вот всем нам, какая еда у Фёдора?
По мне лучше не едал нигде, ни у нас, ни в других странах.
Вот слышал, а ты отрицаешь. Ну, ты всё-таки поздоровайся. Фёдор подошёл поближе, обнял Олега, затем уже поприветствовал как радушный хозяин Сергея Сергеевича и уж потом, виновато, глядя неуверенно, протянул руку Леонидовичу.
А ты чего так здороваешься с ним? спросил Палыч.
Ты разве виноват перед ним. Он хоть с нами в операциях не был, пороху с нами не нюхал, по болотам, джунглям и пескам не бегал, не ползал, но в душе наш и ты в этом не раз убеждался. А раз наш, то должен знать. У нас в команде все братья и никто никому никогда вреда не сделает. Никогда! Так у нас было заведено и так будет, пока я живой. Всё что делается, это на пользу всем. А он толковый мужик, соображать умеет, я из него хорошего аналитика сделал бы, попадись мне его персона в те времена, так что, в конце концов, сообразит, поймёт. Ты и Мария нам всем на пользу, в том числе и ему самому. Поэтому «не виноватся», обними гостя и тоже к столу. Пусть подправят своё здоровье и настроение твоими кулинарными изделиями. А я Вас прошу, гости дорогие, присесть, поесть, а уж потом и делом, за которым Вас нужда привела, заняться.
Фёдор тут же исчез. Командир, покуривая свою трубку, попыхивая ароматным дымом, посматривал на них, но помалкивал. Вскоре в зал вкатил тележку хозяин. Палыч поднял крышку большой супницы, вдохнул и помотал в знак восхищения своей большой лобастой головой:
Да тут за один запах что хочешь отдашь. Ну, уважил Старика, прямо скажу. Вон парни не дадут соврать А Вы чего сидите, половник, ложку в руки, тарелку на стол и наливайте, кто сколько хочет, кому как погуще, пожиже. Ты бы ещё, Фёдор, чего-нибудь добавил нет не для аппетита, твой супец только одним запахом, кого хочешь «разбередит», а для поднятия настроения. Хотя чего это говорю, да твой харч любому, кто его попробует, лучше всякого тонизирующего поднимет.
Фёдор мгновенно исчез и объявился, как чёрт из табакерки, с бутылкой в руках:
Вот, специально для дорогих гостей держу.
Командир деловито взял её, вытащил очки, внимательно прочитал этикетку, посмотрел на просвет, поболтал:
Да-а, хозяин, это точно пьют только дорогие гости ржаная, пятьдесят градусов, из воды артезианской скважины, глубиною тысячу восемьсот метров. Помнится мне только раз сие снадобье дегустировать, да и то у тебя. Ну, уважил, ничего не скажешь. Садись на скамью.
Хозяин засмущался, принялся отнекиваться. Но он был остановлен:
Ты что, теперь уже сам по себе? Мы тебе не пара? Бизнесмен?
В общем, вскоре все, за исключением Олега, перед которым опять же хозяин поставил бутылку «Боржоми», уже держали в руках по стопочке с отливающим хрустальный блеск напитком. Выслушав тост командира, все дружно «опрокинули», а потом усилено заработали ложками. Как только тарелки опустели, а хозяин прикатил ещё тележку со вторым мясным, были в очередной раз наполнены стопочки и под назидательный его тост, на который все знали, он был таким мастером, снова «опрокинуты». Но больше они не наполнялись, хотя у ФСБешника явно глаза «разгорелись» Дав им доесть и уйти сначала Олегу, а затем Фёдору, он спросил, снова попыхивая ароматными клубами дыма из своей знаменитой трубочки: