* * *
Из полицейских участков в Камз Пойнте ближе всех к дому М. Самалсона находился сто второй. Бернс позвонил тамошним детективам и попросил как можно быстрее задержать Самалсона и доставить его в восемьдесят седьмой участок.
В два часа в отдел привели новую партию мальчишек в джинсах и полосатых футболках. Из комнаты дежурного вызвали Дэйва Мерчисона. Оглядев мальчишек, он остановился перед одним из них и сказал:
Это он.
Бернс подошел к мальчику.
Это ты принес письмо сегодня утром? спросил он.
Нет, ответил мальчик.
Это он, повторил Мерчисон.
Как тебя зовут, сынок? спросил Бернс.
Фрэнк Аннучи.
Это ты принес письмо сегодня утром?
Нет, ответил мальчишка.
Ты входил сегодня утром в это здание и спрашивал дежурного сержанта?
Нет, ответил мальчишка.
Ты передавал письмо этому человеку? Бернс указал на Мерчисона.
Нет, ответил мальчишка.
Врет, уверенно заявил Мерчисон. Это он.
Ну же, Фрэнки, мягко произнес Бернс. Ведь ты принес сюда письмо, разве нет?
Нет.
Большие голубые глаза мальчика были полны страха, страха перед законом, прочно укоренившегося в сознании каждого живущего в этом квартале.
Тебе нечего бояться, сынок, попытался успокоить его Бернс. Мы хотим найти человека, который дал тебе это письмо. Это ведь ты принес его сюда, правда?
Нет, ответил мальчишка.
Терпение Бернса явно подходило к концу, и он повернулся к другим детективам. Ему на помощь пришел Хейз.
Тебе ничто не угрожает, Фрэнки. Мы просто ищем человека, который дал тебе это письмо, понимаешь? Скажи, где ты первый раз с ним встретился?
Я ни с кем не встречался, ответил мальчишка.
Мейер, остальные дети нам не нужны, отпустите их, приказал Бернс.
Мейер начал выпихивать всю ораву за дверь. Когда Фрэнки понял, что остается один, глаза его стали еще больше.
Ну, так что же, Фрэнки? спросил Карелла. Он машинально шагнул вперед и вступил в круг, смыкавшийся вокруг мальчишки. Мейер вернулся и тоже встал вместе с Бернсом, Хейзом и Кареллой. Сцена выглядела довольно забавно. Комизм ситуации дошел до всех детективов одновременно. Они совершенно машинально избрали такое построение для интенсивного перекрестного допроса, готовые выпустить в окруженную жертву очереди вопросов, только на сей раз их жертвой был всего лишь десятилетний мальчишка, и они чувствовали себя какими-то уличными хулиганами. И все же этот мальчуган мог дать им ниточку к человеку, которого они искали, ниточку, возможно, куда более полезную, чем мифическое пока что имя М. Самалсон. Они не хотели открывать огонь сами и словно ждали, когда командир даст сигнал к атаке.
Бернс выстрелил первым.
Итак, Фрэнки, мы зададим тебе несколько вопросов, начал он мягко, и хотим, чтобы ты на них ответил. Хорошо?
Хорошо.
Кто дал тебе это письмо?
Никто.
Это был мужчина?
Не знаю.
Женщина? спросил Хейз.
Не знаю.
Ты знаешь, что написано в письме? спросил Карелла.
Нет.
Ты открывал его? спросил Мейер.
Нет.
Но письмо все-таки было?
Нет.
Ты ведь приносил письмо?
Нет.
Ты нас обманываешь, да?
Нет.
Где ты встретился с этим человеком?
Я ни с кем не встречался.
Возле парка?
Нет.
Возле кондитерской?
Нет.
В переулке?
Нет.
Он был в машине?
Нет.
Но человек все-таки был?
Не знаю.
Мужчина или женщина?
Не знаю.
В письме написано, что сегодня вечером он хочет кого-то убить. Ты знаешь об этом?
Нет.
Ты хочешь, чтобы этот человек, мужчина это или женщина, кого-то убил?
Нет.
А вот он хочет кого-то убить. Так написано в письме. Он хочет убить какую-то леди.
Этой леди может быть твоя мама. Фрэнки.
Ты хочешь, чтобы этот человек убил твою маму?
Нет.
Тогда скажи нам, кто он. Мы хотим ему помешать.
Не знаю я, кто он! вдруг взорвался Фрэнки.
Ты что, раньше его не видел?
Фрэнки начал плакать.
Нет, просопел он. Никогда.
Расскажи, Фрэнки, как все получилось, произнес Карелла, протягивая мальчику платок.
Фрэнки потер платком глаза, потом высморкался.
Он просто подошел ко мне, и все, сказал он. Я не знал, что он хочет кого-то убить, клянусь богом!
Мы знаем, Фрэнки, что ты не знал. Он был на машине?
На машине.
Какой марки?
Не знаю.
А цвет?
Голубой.
С откидным верхом?
Нет.
Значит, седан?
Что такое седан?
С твердой крышей.
Да.
А номер не заметил?
Нет.
И как все получилось, Фрэнки?
Он из машины позвал меня. Мне мама говорила, чтобы я никогда не садился в машины к незнакомым людям, но он-то меня в машину и не звал. Он просто спросил, не хочу ли я заработать пять зелененьких.
И что ты ответил?
Я спросил как.
Продолжай, Фрэнки, подбодрил Бернс.
Он сказал, что я должен отнести письмо в полицейский участок за углом.
На какой это было улице, Фрэнки?
На Седьмой. Как раз за углом.
Хорошо. Продолжай.
Он сказал, что я должен войти, спросить дежурного сержанта, передать ему письмо и уйти.
Пять долларов он тебе дал сразу или потом?
Сразу, сказал Фрэнки. Вместе с письмом.
Они еще при тебе? спросил Бернс.
Кое-что я уже истратил.
Банкнота нам бы все равно ничего не дала, заметил Мейер.
Конечно, кивнул Бернс. Ты хорошо его запомнил, Фрэнки?
Очень хорошо.
Описать его можешь?
Ну, у него были короткие волосы.
Очень короткие?
Да.
А глаза какого цвета?
Вроде бы голубого. Светлыеэто уж точно.
Никаких шрамов не заметил?
Нет.
Усы?
Нет.
Во что он был одет?
В желтую спортивную рубашку, сказал Фрэнки.
Он самый, вмешался Хейз. Тот, с которым я сцепился в парке.
Мне нужен полицейский художник, заявил Бернс. Мейер, займитесь этим. Если вариант с Самалсоном лопнет, разошлем рисунок по всем участкам. Он круто повернулся. В его кабинете звонил телефон.
Одну секунду, Фрэнки, бросил он, прошел к себе в кабинет и поднял трубку. Вернувшись, он сказал:Звонили из сто второго. Они были у Самалсона дома. Там его нет. Его домовладелица сказала, что он работает в Айсоле.
Где именно? спросил Карелла.
В нескольких кварталах отсюда. Магазин самообслуживания «Бивер Бразерс». Знаете, где это?
Считайте, что я уже там, крикнул Карелла, выходя из комнаты.
Мейер Мейер говорил в это время по телефону:
Звонят из восемьдесят седьмого участка. Лейтенант Бернс просит срочно прислать сюда художника.
Едва Коттон Хейз взглянул на человека, которого привел в отдел Карелла, он сразу понял: в парке на него напал кто-то другой.
Мартин Самалсон был худой высокий человек в белом фартуке, какие носят продавцы из магазинов самообслуживания. Фартук, казалось, еще больше подчеркивал его худобу. Волосы были светлые, волнистые и длинные. Глазакарие.
Ну что, Коттон? спросил Бернс.
Не он, ответил Хейз.
Этот человек дал тебе письмо, Фрэнки?
Нет.
Какое письмо? удивился Самалсон, вытирая руки о фартук.
Бернс взял лежавший на столе Кареллы бинокль.
Это ваш? спросил он.
Самалсон был поражен.
Ух ты! Ну и дела! Где же вы его нашли?
А где вы его потеряли? спросил Бернс.
Внезапно до Самалсона дошел смысл происходящего.
Эге, минуточку, минуточку! Я потерял этот бинокль в прошлое воскресенье. Не знаю, зачем вы меня сюда притащили, но, если это связано с биноклем, можете обо мне забыть: Я тут ни при чеми баста! Он рубанул ладонью воздух, начисто отмежевываясь от этого дела.
Когда вы его купили? спросил Бернс.
Пару недель назад, в лавке на Крайтоне. Можете проверить.
Уже проверили, успокоил его Бернс. Знаем про ваш леденец.
А-а?
Когда вы туда пришли, вы сосали леденец.
Ах, это. Самалсон чуть смешался. У меня болело горло. А когда болит горло, нужно, чтобы рот был всегда влажный. Вот я и сосал леденец. Законом это не запрещается.
И этот бинокль был у вас до прошлого воскресенья, так? А в воскресенье, как вы утверждаете, вы его потеряли?
Именно так.
Уверены, что вы не одолжили его кому-нибудь?
Абсолютно. В то воскресенье я ездил кататься на пароходе. Тогда, должно быть, и потерял. А что этот чертов бинокль успел натворить с тех пор, я не знаю и знать не хочу. После того воскресенья я за него не отвечаю, это уж точно!
Уймитесь, Самалсон, предупредил Хейз.
Пусть ваша задница уймется! Притащили в полицейский участок
Уймитесь, я вам сказал! повторил Хейз.
Взглянув на него, Самалсон тотчас же притих.
На каком пароходе вы катались в то воскресенье? спросил Хейз. В голосе его и на лице все еще сохранялась угроза.
На «Александре», обиженно произнес Самалсон.
Куда он направлялся?
Вверх по Ривер-Харб. В сторону Пейсли-Маунтин.
И когда вы потеряли бинокль?
Наверное, на обратном пути. Во время пикника он был еще при мне.
Вы считаете, что потеряли его на пароходе?
Возможно. Точно не знаю.
А потом вы где-нибудь были?
То есть?
Когда пароход причалил.
А-а, да. Я же был с девушкой. Причал как раз недалеко отсюда, вы же знаете. На Двадцать пятой Северной. У меня там стояла машина, и мы поехали в бар около нашего магазина. Я туда частенько заглядываю по пути с работы. Сейчас я там свой человек. Вот я и поехал туда, не хотелось крутиться по городу в поисках уютного местечка.
Как называется этот бар?
"Паб".
И где он находится?
Это на Тринадцатой Северной, Пит, подсказал Карелла.
Я знаю это место. Для нашего района там вполне прилично.
Да, вполне приличный бар, согласился Самалсон. Мы там немножко посидели и поехали кататься.
Вы машину где-нибудь ставили?
Ставил.
Где?
Около ее дома в Риверхеде.
Может быть, вы тогда потеряли бинокль?
Возможно, конечно. Но я все-таки думаю, что на пароходе.
А может быть, вы потеряли его в баре?
Может, и в баре. Но скорее всего на пароходе.
Идите сюда, Стив, позвал Бернс, и они вдвоем отошли к двери в кабинет Бернса. Бернс зашептал:Что вы об этом думаете? Подержим его?
За что?
Черт меня знает, за что! Может быть, он соучастник. Эта история с биноклем шита белыми нитками.
Не думаю. Пит, чтобы они работали на пару. Скорее всего, наш убийцаодиночка.
Все равно, убийца может его знать. Возьмет да и дунет после убийства к этому парню домой. Нужно послать за ним хвоста. Вон О'Брайен мается за своим столом без дела. Пошлите его.
Бернс снова подошел к Самалсону. Карелла прошел в другой конец комнаты, где О'Брайен печатал какой-то отчет, и стал ему что-то шептать. О'Брайен кивнул головой.
Вы свободны, Самалсон, сказал Бернс. Только не уезжайте из города. Вы нам можете еще понадобиться.
Если вы не возражаете, я хотел бы узнать, какого черта меня сюда притащили? поинтересовался Самалсон.
Увы, возражаем, сказал Бернс.
С ума сойти! вскипел Самалсон. Ну и полиция в нашем милом городке! Бинокль хоть я могу забрать?
Нам он больше не нужен, сказал Бернс.
И на том спасибо, буркнул Самалсон, хватая бинокль.
Хейз вывел его за перегородку и подождал, пока тот, продолжая в душе кипеть, спустился вниз. Спустя минуту из отдела вышел О'Брайен.
Я тоже могу идти? спросил Фрэнки.
Нет, сынок, сказал Бернс. Ты нам очень скоро понадобишься.
А зачем? спросил Фрэнки.
Мы хотим нарисовать портрет, объяснил Бернс. Мисколо! крикнул он.
Из канцелярского отдела по ту сторону перегородки появилась голова Мисколо.
Ay? подал он голос.
У тебя там молоко есть?
А как же!
Налей-ка мальчику стакан. И печенья захвати. Ты ведь любишь печенье, Фрэнки?
Фрэнки кивнул. Бернс взъерошил ему волосы и ушел к себе в угловой кабинет.
Глава 10
В 14.39 прибыл полицейский художник. Никто не сказал бы, что это художник. На нем не было ни рабочей блузы, ни небрежно повязанного банта, а пальцы не были вымазаны краской. Он носил очки без оправы и походил на представителя агентства по борьбе с грызунами, которому до смерти надоела служба.
Это вам, шутникам, понадобился художник? спросил он, кладя на деревянную перегородку кожаный чемоданчик.
Да, сказал Хейз, поднимая голову. Проходите.
Толкнув дверцы, человек прошел за перегородку.
Джордж Анджело, представился он. С Микеланджело не имею ничего общего, ни по части генеалогии, ни по части таланта. Он ухмыльнулся, показав крупные белые зубы. Что нужно нарисовать?
Призрак, сказал Хейз. Мы с этим мальчонкой оба видели его. Мы опишем, как он выглядит, а вы нарисуете. Идет?
Идет, кивнул Анджело. Надеюсь, вы видели одного и того же призрака.
Одного и того же, заверил Хейз.
И сможете, надеюсь, одинаково его описать. У меня иногда бывает двенадцать свидетелей, и все двенадцать видят одного и того же человека по-разному. Просто удивительно, насколько ненаблюдателен средний горожанин. Он пожал плечами. Но у вас как у профессионала должен быть орлиный глаз, а дети невинны и непредубежденны, так что кто знает? Может быть, сможем сварганить что-нибудь приличное.
Где вам будет удобно работать? спросил Хейз.
Все равно где, лишь бы побольше света, ответил Анджело. Скажем, за тем столом у окна.
Прекрасно, кивнул Хейз. Он повернулся к мальчику. Фрэнки, иди сюда, будем работать.
Они подошли к столу. Анджело раскрыл чемоданчик.
Это пойдет в газеты?
Нет.
На телевидение?
Нет. У нас нет для этого времени. Мы просто размножим рисунок для тех, кто занят поисками этого парня.
Ладно, сказал Анджело. Он достал из чемоданчика блокнот и карандаш. Потом вытащил пачку прямоугольных карточек. Сев за стол, он проверил, хорошо ли падает свет, и кивнул головой.
С чего начнем? спросил Хейз.
Возьмите эту карточку и выберите на ней форму лица, сказал Анджело. Квадратная, круглая, треугольнаятам есть всякие. Посмотрите как следует.
Хейз и Фрэнки принялись изучать карточку.
Пожалуй, что-то в этом роде, как ты думаешь? спросил Хейз мальчишку.
Ага, похоже, согласился Фрэнки.
Значит, овальная? спросил Анджело. Хорошо, начнем с овальной.
Он быстро набросал в блокноте яйцевидный контур.
А что с носом? Есть здесь что-нибудь похожее на его нос? Художник вытащил из пачки другую карточку, изобилующую самыми разнообразными носами. Хейз и Фрэнки принялись изучать.
На его нос ни один не похож, сказал Фрэнки.
Ну, хотя бы примерно.
Разве вот этот. Но все равно, не очень.
Основное здесьпростота, сказал Анджело Хейзу. Мы же с вами не собираемся делать портрет для Лувра. Тени, оттенкиэто нам только помешает. Нам нужно сходство, которое люди смогут обнаружить, не более. Я стараюсь только обозначить контуры, фотографическая точность тут ни к чему, главноевоспроизвести сам облик. Поэтому вы попробуйте вспомнить наиболее приметные черты этого человека, а я попробую перенести их на бумагувот и все. Мы все время будем вносить поправки. Это только началомы будем рисовать и рисовать, пока не получится что-то, похожее на него. Итак, что с носами? Какой подходит больше всего?
Этот, наверное, показал мальчишка. Хейз согласился.
Хорошо. Анджело начал рисовать. Потом вытащил еще одну карточку. Глаза?
Глаза у него голубые, это я хорошо запомнил, сказал Хейз. И вроде бы немножко скошены внутрь.
Ага, подтвердил мальчишка.
Анджело, кивая головой, рисовал. Наконец он закончил.
Это на него ни капельки не похоже, сказал Фрэнки, когда Анджело показал рисунок.
Ничего, спокойно произнес Анджело. Скажи, что здесь не так.
Просто этот человек совсем не такой, вот и все.