С чего вы взяли, что мы так собираемся использовать эти ваши десятитонные прессы? встрепенулся Элюар, как по пословице, «на воре шапка горит», выразительно приподняв брови в знак недоумения.
Вот тут у меня данные с заводов «Рено»! небрежно засунул руку во внутренний карман пиджака и достал сложенный лист бумаги. Эти данные мне любезно предоставил наш «Техноконтроль», который осуществляет отладку и ремонт всего оборудования завода «Механические прессы». Вот, сами посмотрите!
Элюар почти выхватил бумагу и, покраснев лицом и шеей, быстро прочитал. Сложил и хотел было засунуть к себе в карман, но Марк перехватил руку:
Я вам предоставлю более полные отчеты! Это так, пилотный заход!
Троица смотрела, как Марк забрал бумагу из руки Элюара, аккуратно расправил и снова положил к себе во внутренний карман.
Послушайте, господин Соловьев! начал было Фишман, но Элюар предостерегающе дотронулся до его плеча сзади. Этот жест не остался незамеченным для Марка, а привел его в недоумение: «Вот, черт, Элиот правит балом! Ах, черт побери, прикидывался недалеким производственным остолопом, а сам, выходит, правит! Это неожиданно! Они вытолкнули вперед Фишмана, как щит, за которым прячутся сами! Вот паскудники!»
Мы вас поняли! Мы это обсудим! сказал Элюар, выхватывая очередной стакан с подноса проходящего мимо официанта.
Вьюгин молча кивнул. Он еще не принял решения, как ему быть в этой ситуации. Выходит, наша служба установки ошиблась, приписывая Фишману руководящую роль, значит, это была игра на публику!
Да я что, я не против, вот только скоро закрытие, представители завода уедут, и вам придется снова ехать сюда, в самую глубинку, в наш великий черноземный рай, за 800 километров от Москвы. Там жить в гостинице три звезды, с общим душем, вести новые, бесконечные переговоры! Как вам такая перспективка? Вьюгин обвел взглядом французов, которые слегка притихли от его слов.
Что же делать? вырвалось у Элюара. Мы были готовы брать прессы по той, прошлогодней цене, но не готовы по сегодняшней. Это дополнительные кредиты, обязательства, неизвестно, как отнесется к такому Совет учредителей и акционеров.
Давайте еще выпьем! вдруг предложил Фрост, внимательно прислушиваясь к разговору. Наш добрый друг Франции, господин Соловьев, надеюсь, что-то принес для нас в рукаве.
Это шулера приносят в рукаве туза, а я действительно люблю Францию и могу помочь вам.
Они подхватили стаканы с коньяком у проходящего официанта и подошли к столу с закусками.
Мне поручено сделать вам предложение. Вьюгин сказал эту фразу, стремительно прогнав в голове ситуацию и настрой французов. Лучшего момента не было.
Пожалуйста, подробней! Фрост поставил недопитый стакан на стол и развернулся.
Мы за наш счет вывозим для вас в ГДР или Венгрию заказанную вами партию прессов по демпинговой цене. Вы, как я смотрел ваши предложения, берете значительное количество, превышающее ваши потребности. Вероятно, думаете перепродать? Ну, это ваши задачи, и нам безразлично. Вас интересует такой расклад?
А что взамен? Элюар задал вопрос после короткого взгляда на Фроста.
Взамен мы покупаем у вас производственную линию с запасом сырья.
Вьюгин, сказав эту фразу, явственно ощутил состояние невесомости в фуршетном зале «Экспоцентра». Увидел, как поджались губы у Элюара и беспомощно заметались глаза у Фишмана, третий, Фрост, вдруг, изобразив на лице приветливую улыбку, сказал:
Это неожиданно!
И, судя по тому, как резко подобрались все, Вьюгин понял, кто настоящий хозяин.
Никто не спорит, да, это неожиданное предложение. Вы примете партию прессов в Венгрии, а мы там же загрузим вашу производственную линию.
КОКОМ встанет на нашем пути, и тогда ваши дешевые прессы превратятся для нас в золотые, после санкционных штрафов. Фрост изобразил на лице подобие улыбки.
А кто вам сказал, что конечный пункт будет СССР. Вы будете заключать договор с индийской фирмой, они здесь и готовы подписать условия поставки.
Фрост задумчиво посмотрел на Вьюгина, потом на своих, потом снова на Марка и сказал:
Отлично, не будем более! Мы подпишем контракт! Но только завтра. Нужно созвониться с Парижем! Готовьте представителей завода и торгующей организации на завтра, скажем, на 2 часа пополудни, в малом конференц-зале. Согласны?
Вьюгин кивнул и достал из кармана визитки торгующей организации, от которой он и работал на этой выставке.
Вот возьмите! он протянул Фросту, но тот мигнул Фишману, который и подхватил ее. И вот буклетик завода.
И снова, на этот раз Элюар взял небольшую книжицу с номенклатурой изделий завода, изданной в Финляндии, на глянцевой, толстой бумаге.
А что, в отношении вашего обещания экскурсии? спросил Элюар, бросив в портфель буклет. Состоится?
Обещаю, завтра, после подписания, проедем с вами по злачным местам, и вы в натуре все увидите сами, а может быть, если хватит духу, и попробуете! Итак, до завтра! Мне надо идти готовить бумаги и представителей! Всего наилучшего!
С этими словами Марк, пожав руки, пошел к выходу, где на улице валил огромными хлопьями снег, который медленно таял в промерзших лужах талой воды.
Февраль 1981 года. Ясенево. ПГУ КГБ. Начальник отдела прочитал справку, снял очки, потер переносицу и поднял глаза на Вьюгина:
Так вон оно что вырисовывается, даже вытанцовывается! Как же не распознали этого Фроста? Почему только сегодня мне дали на него досье? Сами посмотрите, толщиной с кирпич. Только тут он у нас проходит как Оквильский Герберт.
Вьюгин все это знал, быстро просмотрев дело, пока начальник сидел с утра на планерке у руководства. Все эти подробности начали выясняться вчера, когда он приехал с выставки. Подготовили запрос, теперь по фотографиям, которые вчера в срочном порядке по распоряжению Марка сделала техническая служба. Из имеющихся общих дел на эту троицу все фото Фроста были, как ни странно, не пригодны для идентификации. Словно он оберегался и старательно избегал точного попадания в кадр, и вот по этим вчерашним фотографиям «установщики» и вычислили, кто есть на самом деле этот Фрост. Штатный сотрудник в звании майора из Восточного отделения DST и по совместительству научно-технический советник директората.
С какой такой стати высокопоставленный офицер контрразведки заявился на выставку? недоуменно переспросил начальник отдела.
Может, он просто выехал в реальные условия страны, разработку агентуры которой ведет у себя во Франции. Марк пытался упростить ситуацию. Ну, может быть, присмотреть за своими учеными, чтобы, не дай Бог, не упорхнули на Восток, в «Советскую Империю»! ответил Марк, придавая определенный смысл вопросу начальника отдела и продолжая упорно анализировать свой разговор на фуршете с французами, теперь в плане новой, неожиданной информации по Фросту. Среди близких контактов в его окружении значился Даниель Фажон, который также занимал высокую должность в DST. Марк подумал: «Вот ведь! Растут люди, был Даниель простой оперативник, а теперь, надо же, возглавляет целое направление, где несколько отделов. А у меня все так же, и все те же!»
Начальник, назидательно выставив палец, сказал, глядя мимо Вьюгина:
К нам бегут «раскрытые» шпионы на Западе! Сами знаете! Что же делает представитель внутренней контрразведки за границей, вне поля своей деятельности? Это надо бы как-то выяснить. Да и задание остается пока невыполненным.
Вьюгин решился и сказал то, что слабенько так закрепилось в интуитивном восприятии всего разговора с французами на фуршете:
Вообще-то я склонен рассматривать его присутствие в качестве надсмотрщика за живцом, которого выпустил к нам!
Что же нам давать наверх? Интуитивную информацию не пришьешь к рапорту.
Объяснить ситуацию, что майор французской контрразведки вмазался в это дело. Приехал он сюда, когда где-то во Франции просочились сведения, что мы вытаскиваем фирму в Москву. DST решила отследить, проконтролировать и сыграть на этом. И все!
Нет, так не пойдет! раздраженно воскликнул начальник отдела.
К моему рапорту хочу добавить, так сказать, приватно, что французы заинтересовались напитками, суррогатами алкогольных изделий, которые пьют у нас в стране.
Это как это? ошалело переспросил начальник, такого интереса в его практике еще не было.
Был легкий треп про бухло типа денатурата. Обещал им устроить дегустацию! напористо и нагловато ответил Марк.
Так что же вы не отразили это в рапорте? встрепенулся начальник.
Ну, это как-то не вяжется начал было Вьюгин.
Вы вот что, Вьюгин, как это, такой опытный сотрудник, до сих пор не научились отображать все, понимаешь, все, в рапорте. Это интересный момент. Мы можем подготовить напиток, который развяжет язык, ты оденешь «сбрую», и, глядишь, они чего-нибудь наговорят нам!
Вьюгина передернуло от перспективы навесить на себя диктофон «Лист» с выведенным микрофоном. Он не любил всякие там технические штучки, особенно после случая, когда спецбатарея магнитофона неожиданно распалась, и он получил ожог в самом сокровенном месте, в плавках, куда засунул его в жаркий летний день. Тогда он внутренне взвыл от жуткой, острой боли в паху, а тот, кого он записывал на диктофон, участливо спросил, что случилось. «Камни в почках! Один зашевелился!» прохрипел Марк и свернул всю встречу. Две недели он провел в ведомственном госпитале, покорно снимая трусы три раза в день на санобработку ожогов, ловя смешливые искорки в глазах медицинских сестер, которые втихаря лопались от смеха, обрабатывая его боевые ранения.
Не буду надевать спецтехнику! У меня, сами знаете, фобия на эти магнитофоны!
Да бросьте вы, Марк, сейчас новые изделия из Саранска, очень надежные и абсолютно безопасные! Начальник выдвинул ящик стола и достал плоскую металлическую коробочку, ремни подвеса на теле и микрофон с булавкой крепления. Оденете, я вам гарантирую безопасность.
Лады! повинуясь, сказал Вьюгин. Если опять пробьет аккумулятор, напишу рапорт!
Пишите! Можете быть свободны! отпустил начальник. Он знал, что это последнее оперативное задание Марка. После отъезда делегаций с выставки он прочно засядет на подготовке победных рапортов для политбюро.
На пороге своего кабинета, держа в руках спецтехнику, Марк встретил коллегу, который, увидев магнитофон, улыбнулся и саркастически спросил:
Охомутали сивку! Ты закрепи на этот раз с противоположного места, правда, неудобно сидеть будет, зато сбережешь свое мужское достоинство.
Вьюгин весело оскалился в улыбке, бросил спецтехнику в ящик стола, достал рабочую тетрадь из сейфа и сел писать отчет о встрече. Записав, он откинулся на спинку и задумался.
Фамилия своего друга во Франции Даниеля Фажона, которая выплыла в оперативной подборке из досье Фроста, не выходила у него из головы, словно он снова был в 1970 году во Франции.
Глава 3. Изящная французская незаконченная вербовка. Возвышение к вершинам. Начало означает конец
Апрель 1970 года. Франция. Париж. Тогда, в Париже, сразу же после аварии автомобиля, Даниель сказал ему, что избежать судебного разбирательства не удастся. Весь следующий день он провел как в дурном сне, ожидая появления жандармской группы силового задержания в представительстве советской торговой фирмы. Каждый сигнал домофона снизу, от входной двери, резко бил прямо в голову, и он долго сидел потом на стуле, совершенно обездвиженный. Так продолжалось до вечера, пока не раздался телефонный звонок:
Что я могу сказать тебе, мой друг, раздался бесстрастный голос Даниеля, выходи сдаваться! Я у входа в вашу фирму.
Сердце оборвалось и тело расслабилось так, что он не мог встать, собраться и выйти вниз, на улицу, где по его представлениям стояла группа нервно покуривавших жандармов около тюремного автомобиля. Марк подумал, может быть, сразу позвонить консулу посольства СССР во Франции. Пусть приедет, в его присутствии будет не так страшно. Он протянул было руку к телефону, но какое-то внутреннее чувство остановило его, в голове даже пронеслась мысль, которая присуща всем русским: «Авось пронесет! Без афиширования!»
Осторожно открыв дверь выхода, Вьюгин увидел пустую улицу с припаркованными кое-где машинами, одинокие пешеходы тенями скользили в сумраке надвигающейся ночи, а напротив входа стояла машина Даниеля и он сам с суровым выражением лица.
Ну, а кому сдаваться? нервно спросил Вьюгин, тревожно оглядывая округ.
Ну, мне! спокойно ответил Фажон и ернически добавил: Может, хочешь действительно в жандармерию?
Объясни мне ситуацию! потребовал Марк, не обращая внимания на слова Даниеля.
Я урегулировал твою проблему, машина готова, выглядит, как новенькая, так что нет проблемы. Осталось только уладить со мной. Вот я и предложил тебе сдаваться! Ты понял? напряженно и почти с нескрываемым намеком произнес Фажон.
Что ты имеешь в виду? не вдумываясь в смысл произнесенных слов, спросил Марк с облегчением, увидев, что непосредственной угрозы нет.
Мы поговорим об этом чуть позже, когда ты полностью успокоишься. Дело о твоем вчерашнем инциденте закрыто. Мне удалось, воспользовавшись тем, что машина, которую ты таранил, принадлежит мафии из Марселя, поэтому дело у них забрала DST. Ты знаешь эту нашу службу?
Знаю. Так хрен редьки не слаще! по-русски произнес он пословицу.
Что-что? переспросил Даниель, который совершенно не знал русского языка. Что ты сейчас сказал?
У нас в Союзе есть поговорка и он подробно описал смысл.
Ну, не скажи, DSTэто служба, которая не занимается такими пустяками, как автомобильные наезды, ее интересует организованная преступность. Мафией у нас не занимается полиция, а только DST. Поэтому ты для них не существуешь со своим занюханным автомобилем!
Почему занюханным? отреагировал Марк.
Ну, а что это, по-твоему, мерседес или порш! А так, городская, дешевая колымага! Даниель задиристо посмотрел на Марка. Ты что думаешь себе?
В этот момент Фажон остановился в своем сценарии вербовки. Вроде бы все было на своих местах, база для предварительных действий была подготовлена, оставалось только правильно проложить путь к вершине этой акции, которую он готовил. В DST, где он числился территориальным агентом, но официально работал в отделе маркетинга фирмы «Томпсон-ССФ», от него с каждым днем развития его дружеских отношений с этим молодым русским шпионом настойчиво требовали их профессионального завершения. Дело, заведенное на Вьюгина, обрастало новыми подробностями, и не оставалось никаких сомнений в том, что он сотрудник разведки.
Допросы всех лиц, вступавших в контакт с Вьюгиным, или, как это действие называл комиссар «Тото», «ситуационные анализы», показывали, что Вьюгин действительно является штатным сотрудником КГБ, но тем не менее его вербовка возможна. Окончание действия было очевидно именно сейчас. Оставалось только предложить, как перепрыгнуть через небольшое препятствие, всего несколько фраз, и дело пошло бы по другой колее.
Даниель на этот раз остановился перед последним усилием. Он подготовил эту сложную операцию с аварией, подогнал к ней свои связи с преступной марсельской группировкой, которая отдала ему на заклание грузовик, виртуозно провел и, можно уверенно сказать, овладел ситуацией. Углубляя приятельские отношения, Даниель не мог отделаться от двойственного, а то и тройственного восприятия русского. Вьюгин был сложным человеком, но в нем преобладал, как сделал выводы для себя Фажон, профиль Иуды. Более существенным итогом операции, как уверенно заявлял руководству DST Даниель, было бы не сегодняшнее склонение Вьюгина к сотрудничеству, а работа исключительно на перспективу. Получить результат в развитии на будущее.
Сейчас заедем в автомастерскую, и ты заберешь свою машину. Это почти рядом! предложил Даниель.
Вот это кстати! У меня сегодня целый день спрашивали, куда дел машину.
Они подъезжали к автомастерской, когда Марк вдруг, как бы проснувшись, спросил:
Ты что, работаешь на DST?
А ты работаешь на КГБ? отпарировал Даниель, резко затормозив.
Даниель обламывал ситуацию, так хорошо складывающуюся, да еще с таким неожиданным вопросом Марка, от которого дотанцевать к истинному назначению всего происходящегосущий пустяк. Далее бы следовала перспектива перевести разговор на оплату долга, за молниеносный ремонт, на обязательство не передавать дело в суд и, в конце концов, на предложение хорошей оплаты за работу на французскую контрразведку.