Дэмиана хватило только на то, чтобы открыть и снова закрыть рот. Ничего внятного он сказать не смог. Он даже не знал, какую ложь придумать.
Там были наркотики, сын?
Ну, да, но стыдливо признался Дэмиан.
Ну, и что с того? Это же не самое страшное?
Джек покачал головой:
Я это знал. Мы уже говорили об этом. Ты должен быть осторожным, сын. Ты не такой, как все. Ты должен быть выше всех. Тебе есть что терять. Он выдержал паузу. Рассказывай дальше.
Казалось, ему было известно гораздо больше, чем полагал Дэмиан. Но насколько больше?
Джек глубоко и разочарованно вздохнул:
Ты знаешь, сын, что мы близки к выигрышу тендера на транспортный контракт. Это будет величайшая сделка в истории страны. Это очень важно. Я тут пытаюсь писать историю, а ты бросаешь тень на все, что я создал, этими своими попойками развратом. Я не могу тебе этого позволить. Сегодня скандал может разрушить все, чего мы достигли. Мы должны держать марку, сын. Мы должны быть кристально чисты. Всегда.
Дэмиан подумал о наркотиках, которых на вечеринке было в избытке. Мог ли кто-то доказать, что это были его наркотики или что он знал про них? Разумеется, это не могло быть предметом шантажа. Но вот если существовала видеозапись, на которой различимо его лицо И еще эта девка дура полная. Ли тоже был свидетелем.
Ну, говори же! Джек обрушил свой кулак на стол, напугав сына. Он нечасто повышал голос на Дэмиана, но сейчас просто взорвался. Говори сейчас же!
На вечеринке были наркотики, выпалил Дэмиан. Он хотел было продолжить, но запнулся.
По лицу Джека пробежала мрачная тень догадки, как будто он уже знал, что гулянки сына давно вышли из-под контроля. Особняк Каванагов был огромным, это был не просто дом, а роскошное поместье. На выходные родители Дэмиана уезжали в более скромную резиденцию в Палм-Бич, иногда это бывало и среди неделикак в прошлую среду, и вот тогда-то и устраивались вечеринки. Джек знал очень мало о том, что происходило в доме в его отсутствие, и Дэмиан рассчитывал на то, что так будет всегда.
Кое-что там было ну, так, побаловались наркотой ради забавы. Симон поймал девчонку, которая это сфотографировала, вот и все, но он сказал, что все уладит.
Дэмиан опасался, что план Симона не сработал. Может, это и была видеозапись, сделанная той девчонкой, о которой рассказал ему Симон? И что с этой девкой? Что сделал Симон, чтобы она заткнулась? Он не знал ответов на все эти вопросы. Симон заверял его в том, что все будет в порядке, что он обо всем позаботится. Но что, если видеозапись всплыла? Что, если это не блеф? Он даже толком не знал, что на этом видео. И насколько опасна эта видеозапись?
Джек взялся за телефон и набрал номер.
Да, ты мне нужен произнес он секундой позже. Через пять минут? Хорошо. Он вернул трубку на рычаг.
Кто это был? удивленно спросил Дэмиан.
Боб.
Боб? Американец? переспросил Дэмиан. И судорожно сглотнул.
Все члены семьи и узкий круг доверенных лиц знали про Американца, хотя мало кто имел возможность перекинуться с ним парой слов или хотя бы увидеть его. Дэмиан встречался с ним два раза, но все равно знал о нем очень малотолько то, что одно время он возглавлял отделение ФБР в Калифорнии, а после выхода на пенсию открыл собственную фирму по оказанию охранных и конфиденциальных услуг частным лицам. Полгода назад, когда «Каванаг Инкорпорейтид» угрожали похищением топ-менеджера на Ближнем Востоке, Джек привез Американца на борту своего самолета, и с тех пор его незримое присутствие ощущалось постоянно. Казалось, никто, кроме Джека, в точности не знал, чем занимается Американец, но со времени его вступления в должность серьезных проблем, связанных с безопасностью компании, не возникало.
Эй, Джек попытался привлечь внимание сына. Дэмиан сидел, устремив невидящий взор в окно. Симон сказал, что «все уладит»? Расскажи мне подробно, как именно Симон собирался все улаживать. Рассказывай, сын, настаивал он.
Но Дэмиан не нашелся, что ответить отцу. Он практически не знал о том, какой план был у Симона, да, если честно, и не хотел знать. Симон сказал, что так будет лучшеа как именно, Дэмиану было плевать. Симон сказал, что ему нужны пятнадцать тысяч долларов, чтобы уладить проблему. Потом ему потребовались еще тридцать пять тысяч, но дело того стоило. Он сказал, что этих денег хватит. Симон уверял, что все будет в порядке.
Почему сейчас? Джек был явно расстроен. Почему сейчас, сын? Ты хоть понимаешь всю важность транспортного контракта? Понимаешь? Ну и момент ты выбрал Как раз, когда решается судьба тендера, когда осталось всего ничего до твоей женитьбы И ты ввязываешься в такие сомнительныедела!
Отец, я понимаю, но
Нет. Думаю, ты не понимаешь. Джек разочарованно покачал головой. Малолетка? Зачем тебе это?
Дэмиан был ошарашен. Откуда отец узнал о его пристрастии к юным девочкам?
Человек, который мне угрожал Это тот, кого нанял Симон Астон, так ведь?
Дэмиан робко пожал плечами:
Я не знаю. Похоже на то. Я хочу сказать, вполне вероятно, что так оно и есть. Ему хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть. О, как бы ему сейчас хотелось оказаться в каком-нибудь другом местеда где угодно, только не в отцовском кабинете.
Хорошо. Значит, Симон в курсе. Тогда именно он должен будет доставить деньги лично мистеру Хэнду.
Что? Что за мистер Хэнд?
Но отец уже не слушал его. Он сосредоточенно разглядывал инкрустированный письменный прибор на своем столе.
Я не позволю, чтобы мою семью шантажировал какой-то ублюдок. Ты слышишь меня? он повысил голос. Я не позволю разрушить твою жизнь. К этому делу надо подойти профессионально, все сделать чисто. Если эта видеозапись действительно содержит компромат и если она станет достоянием гласности, то твоя жизнь, как ты понимаешь, будет кончена, а на репутации нашей семьи можно будет поставить крест. Я не допущу, чтобы это произошло с тобой, сын. Я не допущу, чтобы это произошло с нами.
Дэмиан снова сглотнул.
Раздался стук в дверь, и Дэмиан вскочил с кресла.
А, это Боб. Открой ему, сын.
Американец.Дэмиан почувствовал слабость. Его мысли сплелись в какой-то вязкий клубок. Он понял, что не выпутается из этого дела, не рассказав всей правды. Все было очень серьезно. И реально. Дэмиан прошелся по кабинету, в котором воцарилась звенящая тишина. Открыв дверь, он увидел терпеливо ожидавшего, когда его впустят, Американца. С заведенными за спину руками он был похож на генерала. Боб Белый.Американец прошел в кабинет, выглядя при этом, как всегда, скромным и невозмутимым, закрыл за собой дверь и, дождавшись, пока Дэмиан займет свое место, вежливо поинтересовался, можно ли ему присесть рядом с молодым Каванагом.
Дэмиан нервно кивнул головой.
Американец сел, подчеркнуто выпрямив спину, и закинул ногу на ногу. Это был спортивный мужчина с коротко стриженными седыми волосами. Имея заурядную внешность, он все равно казался чрезмерно аккуратным и педантичным человеком. Самое забавное в отношении Американца было то, что с ним можно было встречаться сколько угодно, но узнать о нем больше, чем было написано в его визитной карточке, все равно не удавалось. А самой примечательной его чертой был американский акцентотсюда и прозвище. Ну и, разумеется, выделялся он за счет своей репутации и слухов о нем, причем весьма загадочных, хотя проверять их никто и не брался.
Американец первым обратился к Дэмиану:
Я так понимаю, у нас неприятная ситуация.
Ну, я мм я не знаю начал Дэмиан, чувствуя, как полыхает лицо. Ему казалось, что оно уже распухло.
Джек жестом остановил его:
Боб, спасибо, что пришел. Похоже, что Симон Астон Ты помнишь приятеля Дэмиана, Симона Астона?
Американец утвердительно кивнул.
Так вот, судя по всему, у Дэмиана случилась неприятность, а его приятель Симон Астон нанял кого-то для решения проблемы и тем самым лишь усугубил ситуацию. Я почти уверен в том, что нас шантажирует именно тот человек, которого нанял Симон.
Противно. Противно.
Меня тошнит.
Дэмиан вдруг почувствовал себя совершенно больным в присутствии этого Американца, в присутствии собственного отца, во время разговора о шантаже и проблемах, которые нужно уладить. А что Симон? Где его верный друг Симон?
Машина уже запущена, сообщил Американец Джеку. Одно ваше словои мистер Хэнд завтра же будет в самолете. У него самые лучшие рекомендации.
Кто такой этот мистер Хэнд?
Джек глубоко вздохнул, в последний раз все обдумывая.
Сын, я распоряжусь снять с твоего личного счета один миллион долларов.
Миллион! запротестовал Дэмиан. Но
Как же так, ведь Симону понадобилось всего лишь тридцать пять тысяч сверху, чтобы все уладить. Для чего им целый миллион?
Джек снова подался вперед, призывая Дэмиана к вниманию.
Два с половиной миллиона, сынок, столько стоит убрать за тобой твое дерьмо. Я забираю у тебя миллион, чтобы ты усвоил, что деньги даром не даются. Остальную сумму мне придется покрыть за свой счет. Мы не можем допустить ошибки. Не сейчас. И чтобы больше ни слова об этомникому и никогда. Ни матери, ни кому бы то ни было другому.
Мне нужно, чтобы твой приятель Симон был у меня здесь через час, продолжил Джек. Никаких возражений. Ты можешь ему позвонить прямо сейчас и сказать, чтобы приехал, и это все, что ты ему скажешь.
Джек поднялся из-за стола.
А теперь вы с Бобом поболтаете. Отвечай на все его вопросы, сын, на все, он строго погрозил пальцем. Мне детали знать не обязательно. Я и не хочу их знать. Вернусь через пятнадцать минут. После того как ты расскажешь Бобу все,что знаешь, ты забудешь об этом деле и, разумеется, ни с кем и никогдане будешь его обсуждать. Даже со своим другом Симоном. Ему своих проблем хватит.
Джек захлопнул за собой дверь, оставляя Дэмиана наедине с Американцем.
ГЛАВА 12
Была уже половина шестого вечера пятницы, и Мак подумывала о том, чтобы завершить работу на компьютере и нанести свой первый визит в рамках расследования по заданию Грубелаара.
Зазвонил домашний телефон, и она вскочила и бегом бросилась в коридор за трубкой в надежде услышать голос Энди, приглашающего ее на ужин.
Он же завтра уезжает. На целых три месяца.
Алло?
Здравствуй, Мак. Звонил ее отец, Лес.
Папа! Как ты? Я сегодня весь день тебя вспоминаю. Соскучилась.
На домашний телефон звонили только Энди и ее отец. Мак с наслаждением вслушивалась в родной голос. Она улыбалась, плечом прижимая трубку к уху. Экран ноутбука отсвечивал из гостиной, где она провела последние полчаса, блуждая по газетным архивам и другим веб-сайтам в поисках информации для своего расследования.
Как здорово, что ты позвонил. У вас уже, должно быть, поздно?
Из коридора Мак была видна фотография отца в рамке на журнальном столике в гостиной.
Мак, тут подвернулся один вариант, и я хочу, чтобы ты серьезно его обдумала.
Мм, хорошо. Мак знала, что отец пристально следит за ее жизнью в Австралии, невзирая на то, что она не раз просила его не вмешиваться в ее дела. Но, как выяснилось, у него имелись связи в местной полиции, и, казалось, он узнавал обо всем, что делает Энди, еще раньше, чем Мак. В чем дело? Что за вариант?
В нашем Департаменте юстиции появилась вакансия судебного психолога. Они просмотрели твое резюме и очень заинтересовались.
Мое резюме? Мак с трудом удержала порыв негодования. Как отец посмел подавать от ее имени резюме, даже не спросив ее согласия, тем более что речь шла о работе на другом континенте?
Я уверен, что тебя возьмут на это место, проговорил он. Для тебя это отличная возможность.
Мак закрыла глаза.
Но, папа, я не могу работать в Канаде. Я живу в Австралии. Здесь я живу, повторила она, уже сердито.
Но ты ведь не можешь остаться там навсегда.
Мак приложила руку ко лбу:
Нет, могу, папа.
Могу ли?
Он выдержал паузу.
Мак, ты не работаешь. Тебе необходима работа.
Я работаю, объяснила она. Ты как раз застал меня в дверях, я иду опрашивать фигурантов по делу, которое расследую. Скоро я смогу накопить достаточно денег, чтобы открыть собственную практику.
Отец оставил ее объяснения без ответа.
Детектив Лес Вандеруолл был одним из ветеранов сыска на острове Ванкувер; будучи его старшей дочерью, Макейди за двадцать девять лет своей жизни узнала о сотнях криминальных историй, что называется, из первых рук и немало повидала. Потому она и выбрала своей профессией судебную психологию, и, возможно, именно с отцовскими генами передался ей сыщицкий талант. С того самого первого раза, когда она, двенадцатилетней девчонкой, впервые увидела в морге жертву убийства, Мак захотелось понять природу преступленияв особенности, жестокого преступления. Ей ужасно хотелось знать, почему люди убивают друг друга и откуда тянутся нити рецидива. До сих пор ей не удалось найти ответы на эти вопросы, но она была уверена в том, что обязательно найдет. Когда-нибудь. Лес, который всю свою жизнь имел дело с криминалом, как-то сказалправда, не без сарказма, что Мак обязательно должна ему позвонить, когда выяснит, что заставляет человека совершать преступления. Тогда она пообещала, что позвонит ему первому.
Как Энн? У нее все в порядке? нарушила молчание Мак.
Пять лет назад Макейди потеряла мать. Ей даже не верилось, что прошло столько лет; это был непростой период в ее жизни. К счастью, Лес теперь был не одинок. Он нашел Энн, психолога. Энн очень нравилась Макхотя, конечно, она не могла заменить ей мать.
У нее все хорошо, ответил отец. Я думаю, тебе следует всерьез отнестись к варианту работы в Департаменте юстиции, Мак. Возвращайся.
Нет, папа. Не сейчас. Я обустраиваю свою жизнь здесь. Ну, пытаюсь Как бы Мак ни храбрилась, разлуку с отцом она все-таки переживала тяжело. Мне пора, папа. Она планировала посетить родителей жертвы сразу по окончании рабочего дня, но до ужина, так что ей следовало поторопиться. А тебе пора спать. Я люблю тебя, папа. Позвоню тебе завтра, хорошо? Мак повесила трубку и нахмурилась. Она забыла спросить у отца про свою беременную сестру, Терезу. Вот уж кто никогда не давал ему повода для огорчений.
* * *
Мак подъехала к скромному одноэтажному домику в районе Параматта, на западе Сиднея, и бросила карту города обратно, на заднее сиденье.
Это здесь.
Она припарковала красную «хонду» Энди у обочины, прямо перед домом, и по асфальтированной дорожке прошла прямиком к двери. От нервного напряжения сердце у нее учащенно билось. Это был домик в стиле пятидесятых годов прошлого века, с неухоженным садом, множеством цветочных горшков на подоконниках и белыми тюлевыми шторами на маленьких окнах. Он казался холодным и безрадостнымтихая заводь, куда совсем не проникал дневной свет.
Визит к родителям Меган Уоллас вызывал у Мак чувство неловкости. Она понимала, что это ее работа, к тому же оплаченная клиентом, но ей было искренне жаль Уолласов, и ей совсем не хотелось бередить их душевные раны. Никогда еще Мак не приходилось заниматься столь щепетильным делом.
Глубоко вздохнув, она постучала в дверь.
За дверью послышались шаркающие шаги. Когда дверь распахнулась, Мак увидела изможденную женщину, у которой были тусклые, воспаленные от слез глаза.
Здравствуйте, барышня, произнесла женщина. Чем я могу вам помочь?
Мак даже не представляла себе, какого приема ей ждать. К чему готовиться
Меня зовут Макейди Вандеруолл. Могу я поговорить с вами, миссис Уоллас? проговорила она, предполагая, что перед ней безутешная мать Меган, Ноэлен.
Женщина, казалось, была удивлена.
О, да, пожалуйста, проходите. Она посторонилась, пропуская Мак в дом. Не хотите выпить чаю? осведомилась миссис Уоллас.
Теперь настала очередь Мак удивляться.
Чаю? Мм, конечно. Да Благодарю вас, с запинкой поблагодарила она.
Макейди прошла в дом, еще не веря в то, что все складывается гораздо лучше, чем она ожидала. Это был ее первый опыт общения с незнакомыми людьми, пребывающими в трауре. Энди, как констеблю, часто доводилось стучаться в дверь с печальным известием, и, как он сам говорил, теперь его ничто не могло бы удивить: ни слезы, ни крики, ни смех, ни оцепенелое молчание. Вот почему предложение миссис Уоллас выпить чаю Мак сочла весьма цивилизованным выбором в сложившейся ситуации.
Женщина, шаркая ногами, направилась в сторону кухни, и Мак последовала за ней, так и не решив для себя, правильно ли она поступает или все-таки лучше было бы остаться в холле. Она остановилась у самой кромки линолеума, покрывавшего кухонный пол.