«Пост3» доложил по рации Шахову:
ТретийЛидеру: Диспетчер положил всех. Товар взял. Уходит Как поняли? Прием.
Понял, ответил Лидер. И шепотом матюгнулся. Он сидел в своей «шестерке» на углу Гражданского и Суздальского, в километре от места действия. Понял тебя, третий. Ты тоже можешь уходить прием.
Сматываю удочки, ответил «пост3» весело. На «третьем посту» находился действующий сотрудник милицейского СОБРа. Он был вооружен аппаратурой ночного видения, табельным «ПМ» и нетабельным карабином «сайга» с оптическим прицелом. Его задачей было уничтожение Африканца в случае, если тот вдруг будет задержан милицией Но Африканец ушел, и собровец, довольный тем, что нет нужды проливать кровь, тоже скрылся.
А вот Лидер работой Африканца был совсем не доволен.
* * *
Зачем ты это сделал, Иван Сергеич? спросил Шахов.
Я не хотел, чтобы триста граммов героина попали в город, произнес Иван. Зачем выпускать отраву в город?
Триста граммовэто не так много, Африканец.
Конечно, сказал Иван, совсем ерунда. Три тысячи доз.
Не кипятись. Поверь мне, что для Санкт-Петербурга эти три тысячи чеков погоды не сделают. Даже когда перехватывают килограмм-полторагород не ощущает дефицита А вот оперативную комбинацию ты нам сорвал. Ты перехватил разовую поставку, а мы хотели раскрыть всю цепочку и заодно спровоцировать большую разборку между Филином и тверскими. А теперь все концы обрублены.
Ну извини, буркнул Таранов. Он признал свою ошибку. На журнальном столике между Иваном и Шаховым лежал черный полиэтиленовый пакет, плотно перебинтованный скотчем, тот самый героин. Триста граммов. Три тысячи ядовитых тварей.
Чего уж теперь? картавя, произнес Шахов. На будущее постарайся избежать э-э импровизаций.
Понял, сухо ответил Иван. Шахов широко, дружески улыбнулся и сказал:
Виски? Водочку, коньячку?
Глоток водки можно.
Шахов поднялся и пересек гостиную, достал из огромного холодильника большую бутылку «Стандарта» и «пепси». Когда выпили, Лидер сказал:
Кстати, Иван Сергеич, в нашем Клубе все проходят собеседование с Председателем такова традиция. Завтра мы с тобой поедем в загородную резиденцию, и вы встретитесь с Председателем. Да и поживешь там несколько дней, отдохнешь. Там места отменные, тихие.
С вашего разрешения, сказал Таранов, мы сделаем это через недельку.
Что так? осведомился Шахов.
Личные обстоятельства, ответил Таранов.
* * *
Светлана возвратилась из Лондона через Москву. В полдень тринадцатого Таранов встречал ее в Пулково II. Он немножко волновалсяон всегда волновался при виде этой женщины. Иван стоял в зале прибытия с букетом белых лилий и вспоминал, как познакомился со Светланой четыре года назад.
Он только что вернулся из Крыма. Там, в Симферополе, обосновался после службы командир группы «Африка» полковник Кислицын. Однажды Кислицын позвонил и в разговоре небрежно сообщил: холодновато нынче Таранов опешилкодовая фраза «холодно нынче» означала, что Кислицыну срочно требуется помощь. Вдвоем с Валькой Лавровым они вылетели в Крым и помогли Карлсону «согреться». Симферопольским братанам надолго запомнился июль 96 года.
Таранов и Лавров вернулись из Крыма и решили отметить благополучное завершение мероприятиязаскочили в кафушку на Большой Морской. Заказали водочки, салатик Они только выпили по первой, как в зал вошла Светлана. Разумеется, тогда Таранов не знал, что ее зовут Светланой. Она вошла, и в зале как будто стало тише и все посмотрели на нее. Она была в длинном легком сарафане, в босоножках на высоченной шпильке, и косаах, какая у нее была коса цвета спелой пшеницы! В зале стало тишепримолкли даже братаны за соседним столиком, которые шумно обмывали освобождение некоего Лехи. Сам Лехаздоровенный бугай в майке и штанах «адидас»окинул Светлану наглым, жадным, раздевающим взглядом Светлана, слегка щуря глаза, как делают это все близорукие люди, осмотрелась, выискивая свободное место. Таковых не было.
Прошу к нам, сказал, вставая, Леха. Росту в нем было под два метра. На правом плече синела татуировкагладиатор с мечом в руке. На зоне такие наколки наносят лагерным бойцам. Прошу к нам, мадмуазель.
«Мадмуазель» прошла мимо, и взгляд Лехи потемнел. Он определенно не привык, чтобы им так откровенно пренебрегали. Один из братковподвижный, шустрыйсхватил Светлану за ремешок сумочки, висящей через плечо.
Мадмуазель, сказал он, составьте компанию, не проходите мимо.
Извините, не могу, сказала она и потянула сумочку к себе. Пластиковый карабинчик на ремешке сломался, сумочка упала на пол, раскрыласьраскатилась по полу косметическая дребедень, очки, записная книжка Она стояла и беспомощно смотрела на кафельный пол А серебристый цилиндрик губной помады катился, катился и прикатился под ноги Таранову. Иван поднял его и поставил на столик.
Я те новую куплю, сказал Леха, имея в виду сумочку, фирму давай к нам. Шампусика дернем.
Светлана покраснела. Потом Таранов узнает, что она легкокак ребеноккраснеет
Выхам, сказала вдруг Светлана фразу, совершенно неуместную в общении с хамами.
Что? удивился Леха. А Светлана присела и стала собирать рассыпавшиеся вещи и тогда Леха поставил огромную лапу в кожаной кроссовке на очки. Таранов посмотрел на Лаврова Валька вздохнул и сказал:
Ну, блин, не дадут спокойно отдохнуть.
Очки хрустнули под подошвой.
Ах! вскрикнула пожилая армянка за соседним столиком. Леха повернул ногу туда-сюда так, как если бы тушил окурок. Под ногой захрустело.
Отставить! громко скомандовал Таранов. В его сторону повернулись три коротко стриженных головы. Посмотрели без интереса и отвернулисьфраер какой-то.
Отставить, повторил Таранов, вставая. Вещи собрать, извиниться перед женщиной.
Теперь на него смотрели все пятеро братков из динамиков на стойке бара звучала «Кумпарсита».
Пошел на хер, штымп, бросил наконец Леха. Таранов поднялся из-за стола. Валька Лавров по прозвищу Айболиттак его прозвали потому, что в группе «Африка» он совмещал обязанности снайпера и врачаобтер губы салфеткой, тоже встал под ногой Лехи хрустнула пудреница. Онзакаленный в лагерных сраженияхне принимал этих двух «штымпов» всерьез. Да и соотношениепятеро против двоихочевидно было не в пользу «штымпов».
Надо извиниться, сынок, сказал, подойдя к тому, что сорвал сумочку, Валентин. В следующую секунду в лицо Айболиту летел кулак. Валька спокойно перехватил руку, сломал ее в запястье и бросил отморозка лицом в стол. Изакрутилось под страстную мелодию «Кумпарситы».
Все братки имели опыт «разборок», а трое из пятиспортивное прошлое. Но выстоять против офицеров спецназа у них кишка была тонка.
Леху оставили «на десерт». Не потому, что вкладывали в это какой-то символический смысл, а просто потому, что он сидел в торце столадальше всех от Таранова и Лаврова. Когда дошла очередь до Лехи, трое бандитов уже лежали неподвижно, четвертый сидел на полу и стонал, обхватив голову руками.
Таранов повернулся к Лехе, а тот схватил со стола бутылку, ударил ею о столешницупакостно оскалилась стеклянными клыками «розочка».
Ну подходи, подходи, мент, закричал Леха. Было видно, что на него произвела впечатление быстрая и жестокая расправа Таранов ухмыльнулся и сказал:
У тебя еще есть выбор, Леха. Ты можешь извиниться и
Отсосешь, сука! выкрикнул Леха, заводя сам себя.
Ну, как знаешь, пожал плечами Таранов и двинулся на бандита. Лагерный боец сделал выпад, а через секунду лежал на полу со сломанной рукой и выбитой челюстью.
Ах, какое танго у нас получилось трепетное, с усмешкой произнес Валька. Иван поднял с пола сумочку, сложил в нее рассыпавшиеся вещи.
Светлана стояла, прижав ладони к пылающим щекам, и в глазах ее был ужас.
Он протянул ей сумочку, сказал:
Вот, возьмите.
Господи, господи, пробормотала она и, оттолкнув руку Таранова, выбежала из кафе. Иван растерянно посмотрел на Айболита, потом на сумкуна ней была кровь.
М-да, задумчиво сказал Валька, трепетное танго, Ваня.
Дома Таранов просмотрел содержимое сумочки и нашел в боковом кармашке несколько визиток. На них значилось «Мюллер Светлана Юрьевна. Филолог». И номера телефонов Он как-то очень обрадовался, когда узнал, что имя незнакомкиСветлана. Имя очень подходило к этой светловолосой женщине с косой Вечером Таранов позвонил ей на домашний телефон, представился и сказал, что хотел бы передать сумку. Светлана некоторое время молчала, а потом сказала:
А те те люди, в кафе они сильно пострадали?
Таранов хотел было сказать, что, мол, ничего страшного. Да и жалеть их не стоит. Но вместо этого сказал: я сожалею.
Это было в июле 96-го. Тысячу лет назад.
Голос диктора объявил о прибытии рейса. Иван встрепенулся. А спустя тридцать минут появилась Светлана. Ах, как она шла по залу ах, как она шла! Сердце ликвидатора Таранова забилось, как у школьника.
Он отобрал у Светланы чемодан на колесиках, вручил цветы и поцеловал в висок, в золото спелой пшеницы.
У тебя волосы еще пахнут лондонским туманом, прошептал он ей на ухо.
Врешь ты все, Ванька, ответила она. В Лондоне жараплюс двадцать пятьникакого тумана ты меня ждал?
Он ничего не ответил что тут отвечать?
Их встречу зафиксировала на видеокамеру женщина. Та самая, которая была известна Таранову только по голосу«пост2». Вечером видеокассета с записью встречи ляжет на стол Лидера.
Глава 3«КАРАВАН» ГОТОВИТСЯ В ПУТЬ
За девятьсот километров от Санкт-Петербурга, в древнем Владимире, в это же время говорили о поставках наркотиков из Таджикистана. Здесь не употребляли слов «Операция Караван, но зато часто говорили слова «золотая жила.
В гостиной Владимира Дмитриевича Сороки горел камин. Особой нужды в этом не было, но Сорока любил посидеть у камина, говорил, что живое тепло полезно для его застуженного на Севере организма. Сорока был вором в законе и в криминальном мире известен с погонялом Козырь. В сумме Козырь отсидел без малого семнадцать лет из пятидесяти трех. Если бы в начале его воровской карьеры кто-нибудь сказал Козырю, что у него будет свой дом с камином, несколько автомобилей, загородная вилла что он будет «дружить» с чиновниками из городской администрации, а с ментами общаться через своего персонального адвоката, он бы не поверил. Да в те годы вору и не положено было быть богатым. Случались, конечно, удачные дела. Тогда шиковалитакси, кабаки, лабухамдесятки в саксофон Однажды Козырь подломил крутую хату и взял хорошо. В числе прочегобриллиантовые запонки. Загуляли на малине в Сухуми. Когда деньги кончились, он обменял запонки на две бутылки коньяку. Вот тебе и весь блеск бриллиантов Вот тебе и счастье воровское. И ведь не жалел тогда ни о чем!
Но времена меняются, и люди меняются. Козырь один из первых в воровском мире понял, что времена переменились, в середине семидесятых советский строй уже находился в стадии разложения. Торгаши, цеховики, спекулянты, валютчики и проститутки расплодились, как мухи на навозной куче Так стоит ли «ставить» их квартиры? Рисковать? Садиться? Они ведь и сами дадут если убедительно «попросить». Козырь сколотил команду и начал «просить». И деньги потекли. Свою «перестройку» Козырь начал на десятилетие раньше Горбачева. В результате к середине девяностых он вошел в круг самых богатых людей Владимира.
Итак, в гостиной пылал камин. Около камина сидели хозяин и его гости: главный финансист группировки Лев Григорьевич Тойфер по прозвищу Еврей и двое бригадировВолк и Танцор. Обсуждали возможность открытия «таджикского канала».
Этозолотая жила, убежденно произнес Волк. Он едва дождался возвращения Козыря из Нижнего Новгорода. Волку не терпелось доложить, что на днях в Москве, в ресторане «Прага», Волк носом к носу столкнулся с одним из знакомых по первой ходке. Сухроб Курбоновв те годы простой счетовод из Кулябавошел в «Прагу» в сопровождении молодого человека, чем-то на Сухроба похожего, и двух шикарных телок фотомодельного вида. На плечи бывшего счетовода был небрежно накинут плащявно очень дорогой, руки в перстнях перебирали четки. Все это великолепие охраняли четверо строгих таджиков.
Сам Волкчеловек, к слову, наглый и без всяких комплексовк Сухробу подойти не решился, быстро просек, что теперь они на разных уровнях. Впрочем, и в лагере «простой счетовод» был на особом положении и срок до конца не отбылговорили, что его выкупили родственники за пятьдесят тысяч рублей. А «Жигули» в ту пору стоили шесть тысяч.
Сухроб сам узнал Волка и даже как будто обрадовался. Подошел, обнял, назвал братом умилился, вспоминая молодость и зону в степи на границе с Киргизией.
В тот день загуляли крепко. Но даже во время загула Сухроб решал какие-то вопросы. Молодой человек, оказавшийся младшим братом Сухроба, тоже назначал какие-то встречи, говорил по телефону. Его звали Ниез.
Деловые люди? спросил Волк у окосевшей от кокаина фотомодельки. Оба брата одновременно говорили по телефонам.
Ага героином торгуют.
Волк даже протрезвел от таких слов Героин! Героин из Таджикистана! Напрямую! Без посредников! Это же черт знает какие бабки.
Волк выбрал момент и закинул удочку Сухробу. Сухроб сверкнул трезвыми глазами и ничего в тот раз не ответил. Но на другой день младший Курбонов между делом произнес пару фраз Нет, не так. Он произнес целый монолог о том, что весной далеко-далеко в горах дехкане роняют в почву маковое семя. А благословенное светило обливает землю животворящим теплом. И тянутся к солнцу нежные зеленые стебельки. Тянутся все выше, выше, крепнут под ласковым ветерком. Ивзрываются красным цветом маки. Яростен маковый взрыв но недолог. Неделяи вот уже бессильно болтаются круглые головки мака. Вот тогда дехкане начинают по капле, по две собирать сок. Тысячи, десятки, сотни тысяч дехкан подставляют свои спины палящему солнцу. Они бредут по террасам, по горным склонам, они собирают великую, взращенную солнцем и ветром силу терьяка. И в Афганистане, за Пянджем, несущим горные воды, дехкане тоже сеют мак, уважаемый Роман
Половины этого цветистого монолога, произнесенного скромным и утонченным Ниезом, Волк не понял. Но понял другое: героиназавались. Золотая жила!
Этозолотая жила, произнес Волк. Еврей покивал головой, начал расспрашивать об оптовых ценах, но Волк и сам еще ничего толком не знал. А Танцор сказал:
Рынок наркоты реально уже распилен. В него вклиниться трудно. Понадобится расчищать территорию.
Танцор сильно недолюбливал Волка и злился, что это Волк, а не он, Танцор, нашел «золотую жилу». Тем более, что Волк дал понять: таджики будут работать только с Волком если вообще будут. Ониребята осторожные.
Ладно, подвел итог разговора Козырь. Ты, Волк, держишь эту тему когда твой чурка прилетает?
Через неделю. Но, конечно, не личноприсылает Ниеза.
Встречай. Работай. Покажем, что мы здесь не лыком шиты. Если дело выгорит, тодействительнозолотая жила. А территорию расчистим.
* * *
Ниез Курбонов прилетел в сопровождении телохранителей с мудреными именами: Махмадали и Баходир. Волк сразу назвал их Миша и Боря. Таджики белозубо улыбались. Визит Ниеза продлился три дня и внешне свелся к кутежам, но было совершенно очевидно, что Ниез присматривается. Изучает Волка, пытается определить его вес, его уровень, его связи. В лагере Волк был обычным гладиатором, ходил под человеком из «дангаринского клана». Русскому трудно понять отношения между кланами, а для таджика это очень важно Ниез, получивший блестящее европейское образование, умный и наблюдательный, был прислан старшим братом на предварительную разведку. Волк, простой, как «ТТ», был Ниезу виден насквозь Но нужно было убедиться, что Волк еще и надежен, как тот самый «ТТ». Что за Волком стоят серьезные люди, а не какая-то шушера.
Спустя три дня Ниез улетел. Конкретно ничего так и не было сказано Прозвучали какие-то неопределенные формальные заявления о дружбе, вот и все. На Востоке всегда говорят о дружбе, даже когда держат в рукаве халата нож. Ниез улетел, но сказал, что через месячишко вернется. Волк сиял, как нобелевский лауреат.
* * *
Василий Тимофеевич Шувалов вышел из Успенского собора. Он не был религиозен, да и окрестился-то только в восьмидесятых годах Он вышел из собора, медленно пошел прочь. Он еще ощущал невероятную, наполненную нечеловеческой мощью энергетику громадного собора, его загадочную, витающую в высоте купола силу Спаси нас, Господи!