Вы держите нас как заложников? спросил герцог, и впервые его лицо выразило озабоченность.
В этом суть нашего плана, ответил Бейнард.
И снова воцарилось молчание. Бейнард понимал, что королева в этот момент была совершенно одинока. Полк тайных советников ничего не мог сделать для нее. Сейчас для нее существовали только совесть и чувство долга. Бейнард терпеливо ждал
А если я откажусь? спросила она наконец.
Мы будем продолжать действовать независимо от вашего решения. Мой начальник хотел предоставить вам возможность сказать английскому народу, что вы находитесь в безопасности.
Кто ваш начальник?
Бейнард протянул королеве четвертушку листа с отпечатанным на машинке текстом. После секундного колебания она взяла его и медленно прочитала. Затем, приподняв голову, устремила свой взгляд куда-то вдаль, мимо Бейнарда.
Вайатт тихо проговорила она. Много лет назад был еще один Вайатт Она вернулась к действительности. Я должна обсудить это с мужем.
Бейнард молниеносно обдумал все и решил, что может оставить их в зале: на террасе находятся два его солдата, двери охраняются, ничего страшного наверняка не произойдет. Время было все еще на его стороне.
Хорошо. Я вернусь через три минуты.
С этими словами он вышел из зала. Лишь тогда, когда Бейнард прикрыл за собой дверь, в голову ему пришла мысль, что поворачивать колесо истории не так уж легко.
4
«Говорит отдел международного вещания Би-Би-Си из Лондона. Прослушайте специальное сообщение. Приблизительно в четыре часа пополудни отряды армии при поддержке гражданских лиц заняли Вестминстерский дворец, Букингемский дворец, Тауэр и центр английской радиовещательной корпорации. Все это произошло без жертв и кровопролития. Мы заверяем английский народ, что никаких оснований для паники или беспокойства нет. Революционный совет разъяснит свои действия после того, как положение окончательно стабилизируется. Мы просим радиослушателей и телезрителей не выключать своих приемников и быть готовыми прослушать дальнейшие важные коммюнике и сообщения.
Настоящее коммюнике выпущено по приказу революционного совета и подписано его председателем капитаном Ричардом Вайаттом. Сейчас будут возобновлены передачи в соответствии с объявленными ранее программами, однако мы напоминаем радиослушателям и телезрителям, что в случае необходимости эти передачи могут быть прерваны».
Взволнованный директор Би-Би-Си помчался в центр. Его секретарша только что истерически провизжала в трубку, что в студии солдаты и один из них направил на нее пистолет Директор попытался успокоить ее, заметив, что она, видимо, устала, что все это, наверное, плод ее больного воображения и что он в ближайшее время предоставит ей недельный отпуск В разговор вмешался мужской голос: «Ваш секретарь говорит правду, но только пистолетом я ей не угрожаю. И все же будет лучше, если вы прибудете сюда». Директор уставился на телефон, словно аппарат неожиданно превратился в чью-то голову. «Кто это?»с возмущением спросил он. «По пути сюда слушайте радиопередачи, продолжал тот же голос, из них вы все поймете». Говоривший положил трубку. А через двадцать минут директор Би-Би-Си вел самый необычный за всю свою жизнь разговор с весьма спокойным и уверенным в себе лейтенантом Слингсби, который, как казалось, был хозяином положения. По настоянию директора разговор был записан на пленку:
Итак, не будете ли вы любезны объяснить мне, что происходит?
Мы берем в свои руки управление, разве это неясно?
Управление чем?
Страной.
Директор осмотрелся, чтобы еще раз убедиться, что все это не сон.
Зачем?
Мы хотим, объяснил Слингсби, чтобы у власти стояло более ответственное и представительное правительство А вы хотели бы этого? вдруг спросил он с ухмылкой.
В настоящий момент меня больше интересует, как вы будете выбираться из такого возмутительного
Это наша забота. Вас же должно интересовать только ваше положение руководителя радиовещания.
Мои полномочия не столь неограниченны, как ваши!
У вас есть все для практической деятельности.
Ну и что же?
Вы должны временно предоставить в наше распоряжение вашу организацию и себя, как ее руководителя.
Маньяки! Единственное, что мог предположить директор Би-Би-Си, это массовый побег из военного психиатрического госпиталя, если таковой существовал Он поймал себя на том, что безо всякой видимой причины думает о Военном музее Когда-то это здание было домом для умалишенных. Что же, черт возьми, делает полиция? Пока ему остается только разыгрывать из себя дурачка и ублажать этого человека, который сменил теперь серьезный тон на юмор.
Ваше спокойствие подкупает Допустим, что я в вашем распоряжении
Временно, поправил его Слингсби. Это очень важно. Всего на час или чуть больше. После этогоя имею соответствующее указаниевы сможете возобновить все нормальные радиопередачи.
Что?!
Сбитый с толку директор с трудом улавливал значение слов, которые Слингсби зачитывал с небольшого листа бумаги:
Вы можете пригласить в студию любого члена любой политической партии для обсуждения наших действий. Без каких-либо ограничений и цензуры вы можете свободно передавать по радио и телевидению программы, касающиеся государственного переворота. Вы можете также брать интервью у любых представителей общественности и передавать их в эфир из студии или прямо с улицы.
Не слишком ли вы самоуверенны?
Это тоже наша забота.
Директор нахмурился. Только теперь до него дошло, что перед ним не лунатик. Этот человек говорил серьезно. Видимо, действительно произошло что-то очень важное.
Вы хотите сказать, что мы должны воспринимать все это как обычные повседневные события?
Как мне кажется, я говорил достаточно ясно. Судя по выражению лица директора, ясность была весьма односторонней. Он все еще силился понять происходящее.
Я понимаю это так, проговорил директор с ноткой сарказма, свобода, которой мы пользовались, это ограниченная свобода?
Ничего невозможного от вас не потребуют. Во всяком случае, от вас не потребуют большего, чем требовала бывшая администрация. Скорее всего, потребуют даже меньшего.
Бывшая?!
Коммюнике, декреты и сообщения общего характера вы передадите вместе с последними известиями. Капитан Вайатт просит также дать лично ему пятнадцать минутпредпочтительнее в часы пик. Он хочет рассказать о своих намерениях.
Пятнадцать минут?! воскликнул директор.
Вы, конечно, можете отказать Вы, кажется, удивлены?..
Я И это все?
Да. У вас есть какие-то вопросы?
А вы понимаете, что наверняка возникнет контрдвижение?
Мы не начали бы всех этих действий только для того, чтобы нас сбросили раньше, чем мы займем свои места, ответил лейтенант, широко улыбаясь. Откинув со лба непослушную прядь черных волос, он выжидающе посмотрел на директора.
Вы бы лучше подумали о себе, молодой человек, предостерегающим тоном заметил директор. Я уверен, что сюда уже едет полиция Я думаю сейчас о своих служащих.
Улыбка на лице лейтенанта исчезла, уступив место морщинкам у глаз.
Я еще задолго до этого серьезно подумал о своем положении и поэтому хорошо представляю себе, где нахожусь и что делаю. Полиция меня нисколько не беспокоит, и вы можете не тревожиться за судьбу людей, находящихся в этом здании. За две минуты до вашего прибытия сюда я получил сообщение из дворца.
Директор попытался сделать вид, что это его не волнует, но ему явно хотелось узнать, что же все-таки произошло во дворце.
Сообщение о чем?
Фактически это не сообщение, а пленка с записью. На пленку записано заявление королевы. Ее Величество изъявила желание обратиться к народу по радио.
Что что вы сказали? Ее Величество?
Да, я сказал именно это. Будьте любезны немедленно передать ее обращение в эфир.
Директор уставился на Слингсби и долго не мог произнести ни слова
Десятью минутами позднее сотрудники отдела внешнего радиовещания торопливо занимали свои рабочие места в радиоцентре. Без каких-либо намеков на панику люди, во всяком случае те, что уже закончили свой рабочий день и, возвратившись домой, сидели перед своими телевизорами и ждали, что сейчас им покажут или матч на кубок мира или захватывающую постановку драматического театра.
Директор между тем утешал себя мыслью, что Би-Би-Си впереди событий, пусть даже вынужденно, но впереди.
Продолжение заметок Парсонса:
«4.45. Положение просто невероятное. Или этот человек сумасшедший или необычайно умный. Члены палаты приходят и уходят даже с большей безнаказанностью, чем они делали это до четырех часов. Тем не менее зал заседаний незаметно заполняется людьми по мере того, как распространяются известия о происшедших событиях. Остается предположить, что или они убеждены в безопасности, хотя к настоящему времени, бесспорно, должно было что-то произойти, или их съедает любопытство.
Этот славный парень просто удивителен. Он совершенно безразличен к свирепым и враждебным взглядам сотен оболваненных обитателей Вестминстерского дворца. Он спокойно сидит сейчас за секретарским столом, подписывает приказы, которые ему подают, выслушивает доклады военных и гражданских связных, которые текут к нему нескончаемой процессией. А его теньсержант стоит рядом, внимательно слушая динамик карманного радиоприемника и не спуская глаз с палаты и со всего вокруг
Трудно сказать, преднамеренно ли он заставляет всех чего-то ждать. Мой сосед Уильяме, между прочим, преодолел страх и торопится что-то записать, чтобы наверстать упущенное.
Громко топая тяжелыми ботинками, в зал входит солдат в защитном шлеме. И никакого грома небесного не раздается, когда он смело проходит позади священного барьера, подходит к капитану и, отдав честь, вручает ему листок бумаги с сообщением. Прочитав, офицер улыбается и поворачивается к сержанту, который внимательно слушает портативный радиоприемник. Не знаю, что сказал ему офицер, но на лице сержанта появляется радостная улыбка. Он кивает в знак согласия и, кажется, ретранслирует теперь это сообщение. Члены палаты наблюдают за всем этим. Лица у всех мрачные. В этот момент в зал входит человек в гражданском, с большим аппаратом Я думаю, что это мощный радиоприемник, Он устанавливает аппарат между двумя филигранными коробками, предназначенными для важнейших официальных документов. Капитан смотрит на свои часы Напряженность в зале заседаний снова нарастает. Сейчас произойдет что-то важное, это совершенно очевидно. Атмосфера явно наэлектризована Все мы ждем бог знает чего Неожиданно, по знаку капитана, приемник включается. Что еще может произойти? Всех съедает любопытство Жуткая тишина Обмен взглядами, полными страшных предчувствий
«Говорит отдел международного вещания Би-Би-Си из Лондона Ее Величество королева»
Один из ближайших сподвижников Вайатта лейтенант Фрэнч отвечал за планирование и проведение операции «Вайтовер». Он командовал также самым крупным отрядом, участвовавшим в перевороте. Большое число людей в его отряде объяснялось тем, что на этот отряд возлагалась задача захватить лондонский арсенал и музей средневекового оружия и орудий пыткиТауэр.
Охрана знаменитой лондонской крепости была, скорее, формальной, однако Фрэнч и члены его отряда не имели никаких оснований рассчитывать на то, что нападение на нее вызовет лишь формальное противодействие. Лейб-гвардейцы вряд ли применят свои древние алебарды, а стрелки Нортумберлендского стрелкового полка не такие уж бравые солдаты, чтобы оказать активное сопротивление, да и ружья у них доисторические. Наибольшую опасность представляла эффективная система связи между Тауэром и Скотленд-Ярдом. Надо было считаться с тем, что в Тауэре находятся и хорошо охраняются различные антикварные ценности. В такое время, как четыре часа пополудни, единственное, на что мог с натяжкой рассчитывать Фрэнч, это внезапность. Крепость не подвергалась нападению с давних времен.
Вайатт выбрал Фрэнча для выполнения этого трудного задания, потому что увидел в нем качества, которые до этого не замечал никто из его сослуживцев, начиная от старшего командира и кончая самым последним подчиненным. Про него говорили, что, когда ему было тридцать пять лет, он, пресытившись короткой и неудачной семейной жизнью, вступил в армию. На военной службе он отличался тем, что почти всегда молчал. Внешность Фрэнча была, пожалуй, не в его пользу: глаза и фигура цыгана. Во внеслужебное время его так и звали Цыганом. Многие сослуживцы Фрэнча избегали его, считая, что он глуповат. Офицеры помоложе и более претенциозные считали его невоспитанным человеком. И поскольку неразговорчивость как социально, так и с точки зрения продвижения по службе воспринимается офицерской средой неблагоприятно, судьба Фрэнча казалась решенной, и он ждал дня, когда сможет уйти в отставку и еще больше уединиться.
Почти не сталкиваясь с Фрэнчем по службе, Вайатт тем не менее знал, что он очень старательно и педантично выполнял свои обязанности. Поэтому-то Вайатт и предположил, что Фрэнч должен пользоваться уважением и даже любовью своих солдат. Разговоров между ними, помимо служебных, почти не бывало, а если они и были, то не приводили ни к каким последствиям. Так продолжалось до тех пор, пока не произошел один случай. Однажды вечером, за несколько месяцев до переворота, Вайатт зашел к Фрэнчу на квартиру. Фрэнч был вежлив, но не проявил никаких признаков удивления по поводу неожиданного визита Вайатта. Выражение лица Фрэнча не изменилось даже тогда, когда капитан без каких-либо предисловий рассказал о своих планах, о том, как в течение нескольких лет создавал свою организацию, и наконец прямо предложил ему сыграть одну из ведущих ролей в задуманном предприятии.
Цыган молча слушал и не торопился высказаться даже тогда, когда Вайатт кончил говорить.
Но вы же не знаете меня, произнес он наконец. Вайатт бросил взгляд на лежащую на столе потрепанную книгу и заметил:
Я знаю цену шпаги, а на ножны мне наплевать. Впервые Вайатт увидел на лице Фрэнча улыбку.
Хорошо, решительно сказал Фрэнч. На том разговор и закончился.
К четырем часам число посетителей в Тауэре достигло рекордной цифры для этого времени года. Большая часть их прибыла на автобусах, которые рядами стояли на прилегающей к крепости возвышенности. Выпив на скорую руку чашку чаю в кафе напротив, посетители платили по одному шиллингу и шести пенсов и проходили группа за группой через Среднюю башню, по дамбе, через серую мрачную башню Биворд и оказывались в основном комплексе зданий крепости. Скучающие часовые отметили, что большую часть посетителей составляли иностранцы. Какой-то констебль объяснил необычный наплыв посетителей тем, что профсоюз, видимо, организовал экскурсию. Одна дама, находившаяся в кафе, заявила позднее, что она приняла этих посетителей за школьных учителей. А кто-то из дворцовых стражников показал, что он особенно внимательно следил за двумя подвыпившими на случай, если они поднимут шум.
В течение двух часов посетители ходили по крепости группами, по одному и парами. Тем временем три грузовые машины с солдатами медленно приближались к крепости с востока с расчетом прибыть к ней ровно в четыре часа За пять минут до начала операции на территории крепости в назначенных местах расположилось около двухсот человек. Несколько человек толпились у дверей выставки драгоценностей, но большая часть толкалась в тесных помещениях, где демонстрировались экспонаты, касающиеся истории Нортумберлендского стрелкового полка. Все они проявляли большой интерес к экспонатам выставки
Стражники проявляют нетерпениеостается всего пять минут до закрытия, а посетителей все еще много. Они сами были когда-то уорент-офицерами, поэтому резким командным тоном требуют: «Быстрей, быстрей проходите, пожалуйста!» Посетители не торопятся расходиться, хотя музейные гиды уже начинают запирать помещения Без двух минут четыре некоторые служащие музея начинают испытывать какое-то неосознанное чувство подозрения Последние подчиняющиеся порядку граждане уже у главных ворот Ну вот так-то лучше, наконец-то и эти начинают двигаться «Закрывай ворота, Чарли!» Неожиданно спокойные до этого подвыпившие затевают шумную ссору под аркой Средней башни Внимание отвлечено. Какой-то гвардеец в сверкающей нейлоновой медвежьей шапке пытается понять, что является причиной ссоры этих двух сварливых посетителей; в дело вмешивается подошедший констебль. Старший стражник подумал было вызвать своего начальника, майора, но потом решил, что справится сам. Повернувшись, он увидел, как группы посетителей, приехавшие на автобусах, со смехом устремились к башне Биворд и уже прошли через ворота Предателей Он смотрит на свои часыеще тридцать секунд Пьяные, увидев блюстителей порядка, протрезвели Фрэнч в первом грузовике, который уже поднимается на возвышенность около крепости. Водитель грузовика неожиданно нажимает на акселератор, и машина мчится к воротам крепости. Вплотную за ней следуют еще два армейских грузовика. Вот они проскочили мимо изумленного часового и уже проезжают Среднюю башню, рассеивая стражников, полицейских и своих людей. Водители стоящих на возвышенности автобусов заводят моторы и, подъехав к воротам крепости, блокируют их.