8.50
Давыдов опять ждал Дежкину у проходной. Но на этот раз не притворялся, что встретил ее случайно.
- Только быстро, что у тебя? - Клава остановилась, чтобы найти в сумочке пропуск. - Еще что-то стряслось?
- Нет, не стряслось. - Петя топтался на месте, как медведь, и внимательно изучал носки ботинок.
- Ну давай, давай, рожай. - Она посмотрела на часы. - Я опаздываю уже на десять минут. - Говори, или я пошла.
- Клавдия Васильевна, а вы не могли бы Сами - выдавил он наконец из себя.
- Что «сама»? - не поняла она.
- Ну это, сказать им. - Петя вздохнул и посмотрел ей в глаза.
- Что, кому сказать? - Дежкина сначала не поняла. - А, ты про про - Она вдруг поймала себя на том, что даже не помнит, как эту старуху зовут. Фотография еще в сумочке, а имя уже из памяти вылетело. За дальнейшей ненадобностью.
- Про Дарью Александровну. - Давыдов вынул из кармана папиросу и нервно прикурил. - Редькина Дарья Александровна.
- Да-да, я помню, - соврала Дежкина. - Так ты не сказал еще? Я думала, ты еще вчера
Он не ответил. Только покачал головой.
- Петь, я, конечно, понимаю, дружба дружбой, но и ты меня пойми, у меня ведь своих дел полно, мне еще нужно
- Клавдия Васильевна, пожалуйста! - Давыдов посмотрел на Клавдию такими глазами, что ей стало немного не по себе.
- Ну-ну, ты чего? А ну перестань. - Схватив Петра за рукав, она оттащила его в сторону. Не хватало еще, чтобы он разревелся прямо у проходной. - Ну все, возьми себя в руки. Мужик ты или не мужик?
- Не могу я, Клавдия Васильевна, - сказал он, немного успокоившись. - Вчера час у них под дверью простоял, верите, нет?
- Верю. - Дежкина грустно улыбнулась. - Что, еще ни разу не приходилось такие новости сообщать?
- Ни разу. А вам? И как у вас нервов на такое хватает? Вы уже привыкли, небось.
- К такому привыкнешь, как же - Клава вспомнила, как ей это довелось впервые. Сообщила жене, что ее муж найден убитым в Ботаническом саду. И потом каждый раз испытывала то же самое чувство, как и в первый. Нисколько не притупилось. Даже наоборот.
- Ладно, в обед на том же месте, - сказала она и быстрым шагом направилась к проходной.
«Господи, доброта меня погубит, - подумала она, - ну и пусть. Лишь бы не злость».
- Привет, Клавдия Васильевна, как жизнь?! - На этот раз Игорь бросился снимать с Дежкиной пальто, как только она открыла дверь.
- Привет, Игорек, все отлично. - Клава иронично улыбнулась, увидев Ирину, которая читала какую-то пеструю книжонку.
- А можно я у вас немного посижу? - почему-то жалобно заскулил Порогин.
Клавдия не успела ответить.
- Нечего-нечего! - Ира стрельнула в Порогина злым взглядом. - Ходят здесь, работать мешают. Кстати, Клавдия Васильевна, вас прокурор просил зайти.
- С делом Лобцева? - Клава села за стол и раскрыла ежедневник.
- С делом Лобцева. Все, как вы и говорили.
- Ладно, я к вам в обед загляну, - потускнел Игорь.
- Заходи, Игорек, - кивнула Клавдия.
- Зря вы их приваживаете, - выговорила Дежкиной Калашникова, когда Игорь ушел. - Нездоровая обстановка.
- М-да. - Дежкина вынула из сейфа папки с делом. - Обстановка, действительно, нездоровая. Пойду, отнесу этого Лобцева. Два месяца работы насмарку. Кстати, что читаешь?
- Да так. - Ирина пожала плечами и улыбнулась: - Марианна Рональдес, «Фонтаны любви».
- Да? И про что?
- Как про что? Про фонтаны любви, конечно! - Ирина отбросила книжку в сторону и засмеялась.
Игорь стоял за дверью. Встрепенулся, когда Клавдия вышла из кабинета.
- Ну, докладывай, как дела? - Клавдия остановилась.
- Да так. - Игорь внимательно изучал какие-то записи в своем ежедневнике. - Нормально дела. Вчера весь день в архиве проторчал, все без толку. Сейчас поеду в лабораторию за результатами анализов.
- А-а, ну давай, езжай. - Клавдия одобрительно закивала. - Или еще чего?
- Ну так, по мелочи. - Порогин захлопнул тетрадь.
- Говори свои мелочи. - Дежкина покачала головой.
- Да приходили ко мне вчера домой интересные люди.
- Какие люди? - насторожилась Клавдия.
- Лобцев приходил.
Клавдия прислонилась к стене.
- Как это? Он же в Бутырках
- Был в Бутырках, а вчера ко мне пришел.
- Интересно.
- Да все чин-чином. Замена меры пресечения на подписку о невыезде.
- Интересно, ах как интересно!
- Деньги предлагал.
- Это понятно. Много? За что?
- Много. За то, чтоб я из дела кое-какие бумажки вынул.
- Какие?
- Какие Все.
- Ну а ты что?
- И вот я подумал
- Подумал? Что же ты подумал?
- Да, есть тут над чем подумать, правда, Клавдия Васильевна?
- Да-да Ну ладно, потом поговорим, сейчас мне к прокурору. Да, будешь возвращаться - купи чего-нибудь пожевать. А то пирожки мы вчера с Ирой все съели, а в столовую сходить сегодня тоже не получится.
- Ага, хорошо, сделаю - Игорь очень волновался и никак не мог попасть в рукав. - Часика в четыре.
Клавдия дошла до кабинета прокурора. Увидела секретаршу, которая уже склонилась к селектору, чтобы сообщить о Клавином приходе, и вдруг резко развернулась на сто восемьдесят градусов и зашагала обратно в свой кабинет.
- Клавдия Васильевна, вы куда? Малютов ждет! - беспомощно закричала вслед секретарша, но Клавдия даже не обернулась.
10.37
- А Порогина все-таки выгонять не надо, - сказала Дежкина Ирине, когда вернулась в кабинет.
Калашникова вспыхнула. Клавдия заметила это.
- Что тут произошло?
- Я его просто отшила, - еле слышно произнесла Ирина.
- Что, уже клеился? - Дежкина удивленно присвистнула. - Быстро же он.
- Ну не то чтобы напрямую. Но в некотором роде да, клеился.
- В каком это, в некотором?
- Ну, начал мне рассказывать о трудностях работы в прокуратуре, потом поинтересовался моим семейным положением. Причем так ненавязчиво, что я еле сдержалась, чтоб не засмеяться.
- Ну и?
- А когда узнал, что я замужем и за кем замужем
- Но ты же не замужем.
- Для него - я многодетная мать. Так вот, он сначала пустился в рассуждения о том, что институт брака вообще потихоньку отмирает, и самые продвинутые люди давно уже это поняли. А потом начал рассуждать о «новых русских». И скольких он уже пересажал, и сколько у него еще на крючке. Ну уж тут я не выдержала.
- Дальше можешь не рассказывать, - усмехнулась Клавдия.
- А, привет, красавицы! - в комнату метеором влетел Левинсон. - Это вам, прелестное созданье! - он вручил не успевшей опомниться Ирине стаканчик пломбира. - А это тебе, богиня. - И у Клавдии в руках оказалось эскимо на палочке.
- Господи, буря и натиск, буря и натиск! - воскликнула Дежкина. - Милый, что с тобой? От каких это щедрот?
- Ох, ну хочется же мне, козлу старому, в вашем цветнике попастись! - Евгений Борисович плюхнулся в кресло. - Клавдия, у меня к тебе серьезный разговор.
- Ну давай, говори. Раз уж уселся, разве тебя выпрешь? - Клавдия развернула эскимо и откусила шоколадной глазури. - Только три слова, а то у меня дел
- Подождут дела. У меня - дельце и вот какое. Пригласили меня во «Времечко» ночным гостем, и я согласился.
- Поздравляю. Станешь звездой экрана.
- Так вот ведь Я тут подумал. - Левинсон почесал затылок. - Меня ведь про Макашова обязательно спросят. Я, естественно, озвучу мнение прокурора.
- Ну, правильно. - Дежкина никак не могла понять, к чему он клонит.
- Ну и скажут: «Конечно, ему Макашов не нравится, он ведь Левинсон!»
- Слушай, Жень, кто больший антисемит: он или ты? - рассмеялась Клавдия.
- Смейся, паяц. А мне что делать?
- Откажись. - Клавдия доела эскимо и облизала палочку.
- Пробовал. - Левинсон вздохнул и развел руками. - Поздно. У них уже эфир расписан и заменить некем. Вот я и подумал, может, ты вместо меня сходишь?
- С чего это вдруг? - недоуменно воскликнула она.
- Эх ты - вздохнул Левинсон. - Я тебя мороженым угощал, а ты
- Вот, оказывается, зачем ты эскимо притащил! А я-то думаю, с чего это Женя сегодня так расщедрился. Ну вот и скажи мне, как после этого не стать антисемитом?
- Ну я же серьезно, - перебил он ее. - Ну выручи меня, чего тебе стоит.
- Нет, не могу, поговори с кем-нибудь другим.
- Ладно. - Левинсон вздохнул. - Ну тогда хоть чаем напоите.
- Обеденное время еще не пришло, - строго взглянула на часы Ирина. - И вообще, вы нам мешаете работать.
Клавдия от неожиданности чуть не проглотила эскимосную палочку. А Левинсон покорно встал и тихонько вышел за дверь.
- Вот так, - сказала Ирина. - Нас за мороженое не купишь
Ой, что это, Клавдия Васильевна? Это же дело Лобцева. Вы же его должны были у прокурора оставить? Забыли?
- Нет, не забыла.
14.05
Петя уже ждал Клавдию за углом. Как только она села, молча завел мотор и машина тронулась с места.
За всю дорогу ни он, ни она не проронили ни слова. Давыдов боялся о чем-либо спрашивать, а Клаве просто не хотелось говорить. Ей сейчас больше всего хотелось забиться в какой-нибудь угол, провалиться сквозь землю - только чтобы ее никто не трогал. И почему это именно она обязана? Почему не Давыдов, не дежурный по городу, не участковый, в конце концов.
Они ведь сразу всегда догадываются, по выражению лица. Но все равно надеются, что не так, все равно в глаза заглядывают - «ну вы ведь ошиблись, правда? Ну все ведь нормально» И как будто ты виновата, что не нормально, что не ошиблись
- Приехали. - Это было первое слово за всю дорогу.
Клава огляделась по сторонам и только теперь сообразила, что они уже минуты три стоят во дворе.
- Ну пошли. - Она открыла дверцу и вышла на улицу.
Сказать нужно сразу, с порога. Если сразу выложить, легче. Не им, а тебе. Им все равно, сразу ты им скажешь или потопчешься немного. А если сразу не сможешь выпалить, то потом все труднее и труднее.
Дверь открыли быстро, как будто уже ждали.
- Здравствуйте. - Света приветливо улыбнулась. - Проходите. Вы еще что-то спросить хотели?
- Света, я должна вам сказать - начала было Клава.
- Ой, простите, ради бога, у меня молоко на плите стоит! - воскликнула хозяйка и умчалась на кухню.
Пришлось переступить через порог и войти в дом.
- Ну что? Есть новости? Или вы еще что-то уточнить хотели? - прокричала с кухни хозяйка.
Клава набрала в легкие побольше воздуха, решительным шагом вошла на кухню и медленно, как можно четче выговаривая каждое слово, произнесла:
- Света, Дарья Александровна Редькина, теща вашего мужа, умерла. Ее тело было найдено вчера утром в районе Бутово. Тело сейчас находится в четвертом районном морге. Вы можете забрать его в любое удобное для вас время. Нужно будет там подписать протокол опознания. Вот телефон и адрес морга. - Она положила на стол заранее приготовленную бумажку. - Мне очень жаль
Света некоторое время молча смотрела на нее. А потом вдруг тихим голосом спросила:
- Что?
Второй раз повторить сил уже не было. Поэтому Клава просто кивнула.
- Спасибо, - вдруг сказала Света и выронила из руки ложку. Ложка звякнула об пол. И как будто по этому сигналу молоко вздулось белой шапкой и полилось через край кастрюльки.
- Если вам понадобится моя помощь, звоните. Телефон Петя знает. - Это был скорее жест вежливости. Клавдия прекрасно знала, что никогда она не позвонит.
А Света все стояла на одном месте, как статуя. Молоко уже давно выбежало и теперь неприятно пахло.
- Простите, но мне пора. - Клава опустила голову и медленно двинулась к выходу.
Лучше не оглядываться. Клавдия, когда уходила из такого вот дома, никогда не могла оглянуться, как будто боялась, что горе прилипнет к ней.
Но в этот раз не выдержала и уже у самого порога обернулась. И взгляд ее упал на дверь в комнату старухи
14.30
- Клавдия Васильевна, я пирожных купил, эклеров. Любите эклеры?
- Люблю, Игорек, люблю. - На ходу скинув пальто и бросив его на кресло, Клавдия подбежала к сейфу.
Щелкнул замок, и на стол перед Игорем легла папка с отчетом о деле Лобцева.
- Как? - опешил Игорь. - Вы не отдали прокурору?
- Нет, Игорек, теперь я это дело никому не отдам, пока
- Пока что?
- Ты сейчас быстренько пойдешь в архив и отсканируешь, или как это там называется, каждый листочек, загонишь все это в компьютер, а дискет наделаешь сто штук
- Сто?
- Ну хотя бы с десяток. Пять прячешь ты, пять - я. Все понял?
- Есть! - почему-то по-военному козырнул Порогин.
Он схватил папку и бросился было уже к двери, когда Клавдия остановила его:
- А что ты там подумал, когда к тебе этот Лобцев приходил?
- Я подумал, что Ох, противно все это, Клавдия Васильевна.
- Еще как, Игорек, - вздохнула Дежкина. - Ну все, беги, а то прокурор с меня три шкуры спустит.
Игорь уже дошел до двери, но вернулся.
- Нет, я честно скажу, я потом себя съем, если не признаюсь, - сказал он еле слышно.
- В чем признаешься? - почти не расслышала Клавдия.
- Я знаете, что подумал. - Игорь сжал папку так, что побелели костяшки пальцев. - Я же подумал - все равно дело в ФСБ уходит, наделаю копий и отдам этому Лобцеву.
Он такие деньги предлагал, Клавдия Васильевна! Нам бы с вами до старости хватило
- И что же? - сухо спросила Клавдия.
- Ну гад я, ну режьте меня, - сцепил он зубы. - Ну подумал.
- Копий наделал?
- Нет.
- Вот и чудненько. Беги.
- К-как, - открыл рот Игорь. - Я?
- Ну не я же. Ты что, вместо себя компьютерно безграмотную женщину пошлешь?
- Так вы не поняли? Я же продать хотел
- Поняла. Не продал же.
У Игоря задрожали губы, еще секунда - и расплачется.
- Простите меня, Клавдия Васильевна.
- Беги, беги, нечего тут. Какие все мужики слабые стали.
Но что-то было не так. Что-то было не то. Что-то где-то не сходилось, вываливалось, ломало всю идиллию. Как лишняя деталь, которая разрушает всю конструкцию. Что-то такое уловил ее последний взгляд, что не успел сформулировать мозг.
Дежкина снова накинула пальто и вышла на улицу.
Давыдов еще не уехал. Сидел в своей «Волге», газетку почитывал.
Дежкина распахнула дверцу и села на заднее сиденье.
Водитель удивленно сложил газетку.
- Скажи, Петь, а ты сам когда последний раз эту старуху видел? - спросила Дежкина Давыдова.
- Кого? - Петр все не мог сообразить, зачем Дежкина вернулась.
- Да старуху, Редькину.
- Старуху? Ну когда - он пожал плечами и посмотрел на Клавдию в зеркало заднего вида. - Уже и не помню. Давно видел, еще прошлой зимой.
- Так давно? - удивилась она. - Она же твоя соседка.
- Ну и что?
- Но ты же у них бывал в гостях?
- Клавдия Васильевна, может, не надо об этом? - Петя нервно выдернул из кармана сигарету и сунул в рот. Он понял, зачем вернулась Дежкина - морали читать.
- Да я не об «этом»! - Ухватившись за кончик ниточки, Клавдия уже не могла не потянуть за нее. - Меня не шашни твои интересуют. Ты мне скажи, вы ведь у нее встречались?
- У нее, - буркнул Давыдов.
- Ну и как же ты за все это время ни разу со старухой не встретился?
- Так, не встретился, - пожал плечами он. - А что тут такого? Она то в комнате все время была, не выходила, то дома ее вообще не было
- Да, странно, - задумчиво сказала Дежкина.
- А чего странного? Они вообще не ладили со старухой с этой. Так что она запрется вечно в своей комнате, дверь припрет чем-нибудь, и сидит там, как сыч, радио слушает. А чего такое?
- Что ты сказал?!
- Чего случилось, спрашиваю.
- Нет, до этого.
- До этого? А! Я говорю, радио она все время слушала. - Давыдов ухмыльнулся. - Радио у нее постоянно орало.
- Нет, раньше, про дверь.
- А-а, говорю, запрет вечно дверь, и
Точно, дверь. Теперь Дежкина вспомнила, что ее так смутило. Дверь в ее комнату. Сегодня на ней уже не было задвижки. Причем свинтили ее совсем недавно, может, еще вчера. Потому что не успели закрасить отверстия от шурупов.
- Ну спасибо. Пока. - Она так же неожиданно вышла из машины.
- Вам спасибо! - крикнул ей вслед Давыдов. - А чего вернулись-то? И когда диагностику будем делать?
Но Клавдия ему не ответила. Потому что думала в этот момент совсем о другом.
Сразу как-то начали всплывать разные мелочи. И каждая теперь занимала свое место. И сейчас конструкция уже не разваливалась. Светлана сама его уложила в постель. Телефон в той комнате не работал. Пропала два, нет, уже три дня назад. Вчера утром нашли замерзшей в другом конце города. Щеколда была снаружи, а теперь ее нет. Все время работало радио. За полгода Петр ни разу ее не видел. Нужно срочно позвонить в местное отделение милиции. А еще на почту.
- Клавдия Васильевна, - огромные глаза Калашниковой излучали священный ужас. - Сюда только что прокурор заходил.
- И что?