Она захлопнула тумбочку.
Ничего не случилось, Витя, сказала Ольга. Ничего такого, понимаешь?
Она видела диск! Она видела этот грёбаный диск!
Ничего не случилось, повторяла она, пока Буранов искал чистое полотенце.
Сердце бешено колотилось, а по спине пробежала неприятная дрожь.
Живёшь один, тебе нужна разрядка.
Что она несёт?
Любишь пожёстче? «В память о суке», она хихикнула.
Буранов повернулся к ней.
О чём ты
О порнушке, она светилась счастьем. Все мужчины смотрят порнушку, ведь так?
Буранов рассмеялся. Он смеялся долго. Он присел на диван и ржал, утирая слёзы.
Да, конечно. Только никому, хорошо?
Она послала ему воздушный поцелуй и, поймав брошенное им полотенце, выскользнула из комнаты.
Буранов ещё какое-то время сидел, пытаясь унять дрожь в руках. Мокрые ладони сжимались и разжимались. Он представлял, как выпотрошит шантажиста. Стоит ему только добраться до психопата и
Потом Виктор залез в тумбочку, взял диск и спрятал его в шкаф, под вещи. Туда же отправилась и записка. Слава богу, она её не нашла. Буранов остановился. А, что, если нашла? Когда он проснулся, Ольга сидела на диване, и, как будто, просто смотрела в окно.
Он надел штаны и спустился к гостиную. В ванной шумела вода. Буранов долго ходил по комнате, обдумывая ситуацию. А что, если спросить Ольгу напрямую, видела ли она записку? Может, как-то намекнуть?
Её сумочка валялась у порога. Буранов остановился. В голове стучало, и дело было не в количестве выпитого накануне. Прислушавшись к шумящей воде, он приблизился к сумочке. Дрожащими руками поднял её и, ещё раз обернувшись, открыл золотистый замочек.
Помада, тушь, севший телефон, наушники. Буранов потел, но не мог остановиться. Он не знал, что искал, но что-то толкало его и заставляло совершать это.
Когда Виктор увидел красную книжицу, он подумал, что Ольгастудентка. Открыв её, Буранов тяжело вдохнул и закрыл глаза. «Капитан полиции, Ольга Аронова». Нет, ещё раз Капитан полиции
Стой, стрелять буду!
Буранов выронил сумку и удостоверение. Он чуть было не поднял руки, но Ольга рассмеялась. Она стояла сзади. Виктор обернулся. Замотанная в полотенце и с мокрыми волосами она выглядела привлекательно. С белых икр и ступень стекали капли воды.
Я думал взять у тебя сигаретку.
Не поможешь?
Она скинула полотенце. Надев платье, Ольга повернулась к Виктору спиной и попросила застегнуть молнию. Руки с трудом слушались Буранова, дрожали и намокли. Ольга улыбалась.
Встретимся ещё? спросила она, стоя на пороге.
Это вызов? Издевательство?
А нужно?
Мне жалко, что такой красавчик смотрит порно, сказала Ольга и вышла.
Капитан полиции. Капитан полиции, стучало в голове, как отбойный молот.
Глава 11
Они лежали в постели. Буранов смотрел на потолок, а Вика прижималась к нему ещё мокрым и дрожащим телом. Её горячее дыхание обжигало плечо, она прикрыла глаза и слегка улыбалась. За окном взошла полная луна, и где-то в соседнем дворе выли собаки. Они выли всё время, пока Вика и Виктор занимались любовью. Они не прекратили выть и теперь, когда всё закончилось.
Что для тебя секс? спросила Вика, по своему обыкновению, неожиданно.
М?
Она ждала. Вопрос не требовал повтора, и Буранов сразу понял его, просто, по привычке, переспросил. Он всегда так делал, ибо Викины вопросы врывались в обыденное существование, как героиня мелодрамы в крутой мужской боевикни к месту.
Удовольствие, сказал он.
Я так и знала. Твои ответы можно предугадать заранее. А, кроме удовольствия? Ты что-нибудь чувствуешь?
Она положила руку ему на грудь.
Твоё сердце спокойно. А потрогай моё.
Вика взяла руку Буранова и положила её себе на грудь. Он ощутил невероятное сердцебиение, отдававшееся гулкими ударами в ладонь.
Как бешеное, сказал Виктор.
Я не смогу унять его до самого утра. Я не смогу спать, и, через пятнадцать минут, пойду рисовать.
Что ты рисуешь после секса?
То, что приходит в голову. После секса мне всегда приходит в голову бессмертие.
Почему? удивился Виктор.
Удовольствие, вот почему. Никогда не задумывался, откуда оно берётся? Не говори, я знаю, что не задумывался. Умные дядьки твердят, что всё это в мозгу, но определиться не могут. Они вообще ни до чего не могут дойти, не поспорив. Их проблема в том, что они ищут логичные ответы, и никогда не принимают факт, что логичных ответов может и не быть. Удовольствие. Почему человек так счастлив во время оргазма? Это состояние, когда тебя уносит высоко-высоко, когда так хорошо, что хочется кричать Неужели, они могут объяснить это с точки зрения науки? Снова разложить по полочкам человека, убить его индивидуальности. Как же они это любят!
Что же тогда удовольствие?
Другая грань. Другой мир, ответила Вика и села на кровати.
Загорелая кожа, выпирающий позвоночник, гибкое тело, как у бегуньи или легкоатлетки. Она завела прядь за ухо.
Так, всё-таки, что ты рисуешь, после секса?
Другие грани, другую реальность. И
Она запнулась.
Вика надела футболку и трусики, а потом сказала:
И только ты смог научить меня этому.
Ты куда?
Он проснулся поздно, было воскресенье. Вика красилась у зеркала. Она сидела на мягком пуфике в чёрных чулках и лифчике.
Выставка. Потомграндиозная пьянка. Буду поздно. Хочешь со мной?
Буранов сел на кровати, протирая уставшее со сна лицо. Вчера они с Соловьёвым изрядно накидались в каком-то баре, названия которого Виктор уже и не помнил.
Могла бы и не спрашивать. Эти ваши пьянки, знаю я их. По три бокала шампуняи все в говно, на ногах не стоят. А потом говорят про картины, умничают, меряются пипирками о том, кто лучше разбирается в живописи. Нет, увольте. Лучше посмотрю воскресный футбол, выпью пивка и лягу спать пораньше.
Как хочешь. Никогда не ходишь со мной. Подобрали бы тебе костюмчик, выбрили и помыли, как того Шарика.
Сама ты Шарик!
Обиделся, пупсик?
обернулась. В зелёных глазах скользнуло напряжение. Буранов не сразу его заметил, но что-то в лице Вики показалось ему ужасно незнакомым, словно то была не жена, с которой он прожил два года, а другая, совсем неизвестная женщина.
Проводив Вику, Буранов долго слонялся по дому в поисках еды. Вика заботливо оставила два куска вчерашней пиццы, но этого ему не хватило. Уничтожив ещё пять яиц и, отметив, что стал поправляться, Буранов открыл бутылку пива и залпом осушил её.
Потом посмотрел матч, уснул и проснулся, когда солнце катилось к горизонту. Вика ещё не приехала. Поздняя осень и, хоть во дворе не росло ни единого кустика и деревца, ветер всё равно принёс кучи жёлтых мокрых листьев из-за забора. Начинался дождь, он накрапывал маленькими порциями, смачивал и без того сырую осеннюю землю.
Десять часов. Вики всё нет. Буранов позвонил ей, но механический голос оператора сообщил, что абонент вне зоны доступа. Прошёл ещё час. Буранов смотрел телевизор, но мысли блуждали далеко от вечерних воскресных новостей.
Наконец, около двенадцати, окно зажглось. Фары машины потухли, вместе с гулом мотора. Буранов открыл дверь и увидел, как Вика входит во двор.
Любимый! Ещё не спишь?
Поздновато, сказал он. Фуршет затянулся?
Ох, этот фуршет Кстати!
Она быстро прошла через двор, поёживаясь от холодного дождя, и чмокнула его в щёку.
Я совершила грандиозную сделку. Ту картину с домом в поле хотят купить, сказала она.
Ты говорила, что рисуешь её для себя.
Они прошли в дом, и Вика сняла намокшее пальто. Буранов повесил его в шкаф.
Дёрнул чёрт показать её одному дяденьке. Местный безнесмен, держит несколько кафе. Долго уговаривал меня. Сошлись на нескольких тысячах. Сумасшедший!
Вика рассмеялась. Она села на диван и только потом стянула туфли. Сухие, без единого пятнышка грязи или влаги. Вытянув ноги, Вика довольно закрыла глаза.
Так хорошо
Что хорошо? спросил он.
Повернись назад, Вика открыла глаза. Улыбка исчезла с её лица, правое веко подрагивало и расплывалось, словно воск в жару.
Обернувшись, Виктор увидел, что дверь снова открыта. Мелкий дождь моросил и разбивался о жёлтые листья. Порог блестел от воды.
Зачем?
Он обернулся, но диван был пуст. На крыльце что-то стукнуло, потом ещё раз. Виктор опять обернулся и увидел, как чья-то грязная рука, испачканная в крови и ржавчине, держится за косяк. Ни лица, ни тела, только рука, скрывающаяся в кромешной тьме.
Дробный стук повторился, будто там спотыкалась и пыталась удержаться на ногах лошадь.
Секс красота секс красота бессмертие
На пороге появилась девушка, вынырнула из темноты. Обнажённая, с многочисленными порезами, она стояла на костылях, которые торчали из алого мяса повыше ляжек. Она с трудом пыталась удержаться на тонких деревяшках, отчего постоянно переступала, удерживая равновесие. Вместо лицалишь кровавая каша, глаза съехали на бок, рот открывался и закрывался, как у рыбы.
Красива? Я красива? шептала девушка.
Она приближалась и тянула грязные окровавленные руки к Буранову. Он закрыл глаза. Он знал, что это всего лишь сон. Девушка подошла вплотную, и Виктор застыл, когда её ледяные пальцы сжались у него на горле.
Я красива? прошептала она. Я бессмертна.
Девушка простонала, а потом начала визжать. Так громко, что у Буранова заложило уши. И её хватка, она казалась такой реальной. Он задыхался, но не двигался с места.
Ябессмертна! Бессмертна Убей меня Убей девушка плакала и сжимала руки на его горле.
Убей нас дай нам сдохнуть! Дай нам умереть!
Виктор проснулся оттого, что задыхался. На горле до сих пор ощущались её липкие, холодные пальцы. Кашляя, Буранов добежал до ванной и открыл воду, подставив под холодную струю голову.
Придя в себя, он вернулся в гостиную и долго смотрел на экран ноутбука. Там царила пустота, но для Виктора эта пустота была связана с ужасными трупами, изуродованными его мёртвой женой. Перед ним лежал пустой лист. Буранов стучал по нему ручкой. Потом отложил его и открыл «Word» в компьютере. Так будет лучше, посчитал он и напечатал краткую записку, где пересказал содержание видео. В прошлый раз, поддавшись панике, он сделал это от руки, и лишь спустя какое-то время понял, что жутко сглупил. Мало того, что шантажист имеет целый набор его отпечатков и кровь, так ещё сам Виктор подарил ему бесценное доказательствосвой почерк.
Он сел в машину и тронулся в путь. По пути позвонил Соловьёву и сказал, что появится в баре примерно в час ночи. Гриша, на этот раз, ничего не спрашивал, только пожелал удачи в любовных делах. Хорошо. Соловей подумал, будто Виктор до сих пор развлекается с Ольгой. Дальнейшие вопросы Буранов решил оставить на потом.
Он заехал в банк и снял деньги. Затем остановился у первого попавшегося магазинчика «Фотоуслуги», где и распечатал документ. Свернув его втрое, Буранов убрал лист в карман и сел в машину.
Десять вечера, до условленного времени оставалось два часа. Буранов доехал до окраины за тридцать минут и припарковался у обветшавшего кафе. Войдя в пыльный тёмный зал, он приютился в самом углу. Посетителей тут было немного: двое мужчин, лениво потягивающих пиво и одинокий старик, подливающий из-под полы водку в большую кружку.
Буранов заказал рис с курицей и погрузился в мрачные мысли. Играла старенькая музыка, что-то из советской эстрады семидесятых. Бармен курил, уронив голову на руки и мутным пьяным взглядом шарил по залу, но, кажется, никого не видел. Дым от его сигареты медленно тянулся вверх, расплющиваясь об потолок.
Прошло тридцать минут, а Буранов так и не придумал ничего стоящего. Он понимал, что находится в полной власти шантажиста. Никакой зацепки, никакой улики, только огромный силуэт в ночи и чудовищная сила. Виктор почесал пробитый затылок. Шишка исчезла, остался лишь рубец, который ещё побаливал.
Идти в полицию нет никакого смысла, размышлял Буранов. На конуего бар, его мечта, его, его Тут даже не обсуждалось. ТеперьОльга. Не похоже, чтобы она была какой-то подсадной уткой, или следила за ним. Возможно, он ошибается, но вряд ли полицейские действуют таким образом в реальной жизнивходят в доверие, занимаются сексом, дабы что-то узнать. Ему хотелось верить, что такое случается только в бульварных романах или кино. Но исключать этот вариант тоже не стоило. Буранов ещё раз проклял Вику. Хорошее же она оставила ему наследство! В придачу к миллионамгоры трупов, которые теперь не дают ему покоя.
«Дай нам умереть!».
Виктор оглянулся. В тёмном углу пахло пылью.
Рассказать всё Соловьёву? Это было бы неплохим вариантом, но, чем он поможет? С недавнего времени Буранову казалось, что Гриша тоже ведёт какую-то двойную жизнь. Только со смертью Вики, вынырнув из сказочного мира, который залепил розовым дерьмом его глаза, Буранов понял, что ничего не знает о близких людях. Нет, Виктор твёрдо уверился в том, что нужно держать язык за зубами и решить эту проблему самому, молча, тихо.
Он верил, что можно отделаться от психопата. Теперь тому нужны деньги, оно и не мудрено. Сначала придурок играл в Робин Гуда, но теперь-то его мотивы ясны. Вопрос только в том, сколько шантажист собрался выкачать из Виктора?
Буранов отодвинул тарелку и вытер рот салфеткой. Он пригляделся к мужикам. Те пили пиво и, казалось, не обращали внимания вообще ни на что вокруг. Да, психопат может быть везде. Он может быть одним из них, или вон тем дедом, который уже еле сидит на стуле и совсем не прячет бутылку. Он может быть официантом, который выбросил бычок за стойку и подкурил новую сигарету.
Нужно войти с шантажистом в контакт. Нужно поговорить с ним, узнать, чего он добивается. Денег? У Виктора теперь их много. Бар приносит неплохую выручку, слава растёт.
А, когда Буранов доберётся до шантажиста, он не будет долго с ним разговаривать Всё случиться быстро!
Он подъехал к старому зерновому складу. Психопат выбирал отличные места. Тут можно удавить человека и даже его предсмертный крик вряд ли донесётся до жилых домов.
Виктор вышел и встал около машины. Оглядев местность, он направился к складу. Длинная коробка с покатой крышей чем-то напоминала тот дом с картины Вики. Даже безжизненное поле присутствовало, и простиралось прямо за зданием. Буранов внимательно изучал каждый тёмный закуток.
«Где же ты Я знаю, ты где-то тут».
Да, места выбраны таким образом, чтобы нельзя было притаиться и выследить психопата. Он снова дождётся, пока Виктор не сядет в машину и не уедет, и только потом возьмёт деньги. Виктор подошёл к деревянной двери, которая покосилась и завалилась на бок. От темноты мутило, она пугала и отталкивала. Буранов встал и долго уговаривал себя войти внутрь.
«Ядурак, я совершаю огромную ошибку. Дайте мне по заднице, господа».
Хрустнули сухие доски под ногой, Виктор остановился. Ещё немного, и он убежит отсюда, кинется со всех ног, не оглядываясь, сходя с ума и крича, как ненормальный. Наконец, Буранов оказался внутри. Он изучал местность, внимательно прислушиваясь к каждому звуку. Было так тихо, что слышался гул машин далеко, в городе. Но ни единого шороха, ни дыхания, ни жизни. Может, его тут вообще нет?
Виктор присел, с трудом оторвав глаза от скудной местности. Он сосчитал доски и положил ладонь на третью справа. Гнилая, она легко поддалась, и один её конец провалился внутрь, а другой подскочил вверх. Кажется, её специально отпилили, так как другие доски рядом были гораздо длиннее.
Виктор опустил в образовавшуюся ямку конверт с деньгами и лист. Сделав это, он поднялся. И почувствовал страх.
Теперь Буранов ощущал его. Чувствовал жизнь, тепло человеческого тела. Психопат был тут, в темноте; он прятался искусно, но, всё-таки, Виктор чувствовал шантажиста.
«Я знаю, что ты здесь»подумал Буранов.
Он долго стоял. Он понял, что нарушает условие: сразу же уехать. Но Виктор не мог заставить себя сойти с места. Крадучись к выходу, Буранов как ненормальный смотрел по сторонам. Зерновой склад представлял собой огромный ангар, без лестниц и этажейпросто пустой кирпичный холл, пахнущий гнилым древним зерном. Тут просто негде спрятаться!
Тогда, где же ублюдок?
Виктор набрал воздуха в лёгкие и сказал:
Эй!
Эхо отлетело от тёмных стен склада и затихло где-то в самом дальнем его конце.
Давай поговорим. Чего ты хочешь?
Темнота не ответила. Но Буранов чувствовал, что шантажист, который, безусловно, скрывался где-то здесь, шевельнулся. Виктор уловил его грузное тело, которое двинулось и снова застыло. Кажется, ублюдок тоже нервничал.