Гриффиндорцы ещё покачали головами и, наконец, оставили меня наедине с любимым. «Один час,отразилось в моём сознании,мы волшебники! А значит, мы можем всё! Я не могу дать тебе так уйти!»
Любимая,услышала я голос моего Снейпа, но откуда-то сверху. Первое, что пришло мне в голову это то, что со мной говорит его душа, но, подняв глаза, я увидела белую лань,я ещё жив. Моё сердце не бьётся, но если тебе удастся сделать то, что я скажу и, если ты захочешь это сделать, я вернусь. Но знай, что этим обрядом ты навсегда привяжешь себя ко мне, а меня к себе. Мы физически не сможем жить друг без друга.
Да! Говори!крикнула я. В моем сердце появилась надежда,я сделаю всё!
Возьми кулон,сказала лань его голосом.
Я вынула погасший кулон из его пальцев. Это сердечко билось, почти как настоящее. Взяв его в руки, я почувствовала еле заметную вибрацию. Вместо огонька света в центре сердечка была какая-то тёмная жидкость.
Опусти его в мою кровь.
Я с душевным трепетом положила кулон в лужу крови под его раной на шее.
Теперь ты должна смешать мою кровь со своей, чтобы открыть кулон. Ты согласна на это? Обряд со смешением крови необратим.
Да! Конечно, я согласна! Мы и так уже смешали нашу кровь!я стала искать глазами что-нибудь острое.
Возьми в моём правом кармане,лань указала мордочкой, где,мой кинжал.
Я расправила мантию, нашла карман и вынула оттуда серебряный кинжал в старинном русском стиле. Мой давний подарок. Не раздумывая, я разрезала свою левую ладонь, стиснув зубы от боли. Я не имела право кричать. И должна делать всё быстро.
В голове мелькнула мысль, что кровь используют в тёмных обрядах. Но я готова была свою душу заложить, чтобы только он выжил.
Кровь отказывалась вытекать. Должно быть, из-за ужаса кровь застыла в венах. Превозмогая боль, я стала сжимать разжимать кулак, тогда первые большие, как горошины, капли крови упали точно на кулон, который сейчас казался настоящим сердцем только маленьким.
Скажи «Амморбидере». Теперь возьми кинжал и разрежь оболочку сердца,сказала лань,поторопись. Я уже исчезаю вместе с последними его жизненными силами.
Произнеся заклинание, я засомневалась, как я смогу кинжалом проткнуть такую твёрдую оболочку, но, не задумываясь, опустила лезвие кинжала в кулон, который показался не твёрже пластилина. Лань облегчённо вздохнула.
Теперь влей эту жидкость ему в рану,сказала лань,осторожно. Не пролей ни капли,были последние слова патронуса.
Я осторожно немного развернула его голову, стараясь не смотреть в такие любимые, но такие безжизненные глаза. Убрала руку, которой он тщетно до этого пытался остановить кровь. Рука его была тёплая, почти горячая. Но это меня не удивило. Меня уже давно ничто не удивляло. Я перевернула кулон разрезом вниз прямо над раной. Из него потекла жидкость, отдалённо напоминающая кровь, но намного насыщеннее.
Жидкость из кулона стекала прямо в рану. И, казалось, будто потерянная кровь возвращается в его тело, наполняя вены, заставляя сердце биться. Откуда в таком маленьком сердечке было запечатано столько жидкости? Наверное, это всё-таки была кровь. Словно время повернули вспять, и в безжизненное, бескровное тело возвращается и кровь и жизнь. Я почувствовала, положив руку ему на грудь, что сердце его осторожно забилось. Веки его закрылись. Он что-то простонал или даже прохрипел. Когда последняя капля упала в рану, он тихо закашлялся.
Сев, милый!я упала ему на грудь.
«Боже! Неужели он здесь? Неужели он дышит?!»
Почувствовала, как он положил руку мне на плечо и погладил по распущенным волосам. Я взглянула на него. Глаза были закрыты. Он, казалось, всё ещё был без сознания. Он дышал, но дышал с трудом. Черты лица его стали живыми, даже морщинки разгладились.
Из раны больше не вытекала кровь, но и рана не затягивалась. «Фоукс!»я вспомнила про птицу, которая, по рассказам Гарри, спасла ему жизнь, когда его укусил Василиск. Если бы феникс согласился поплакать. Но его не было здесь. «Знать бы, где феникс. А ведь он остался в кабинете директора. Только бы он не улетел!» Я обняла Северуса ещё покрепче и надела кольцо на правый мизинец.
В кабинете директора было тихо. Дверь была закрыта. Только разбито было окно.
Но где же феникс. Я огляделась и увидела сначала Гарри над омутом памяти, потом услышала шорох и, обернувшись, увидела Фоукса, который рвал клювом какие-то бумаги, оставленные на столе директора. Встретившись со мной взглядом, птица замерла в нерешительности с кусочком пергамента в клюве. Феникс никогда меня не слушался.
Дамблдор на портрете молча, смотрел на происходящее.
Ему не поможешь,сказал Дамблдор,для него это лучший путь. Северус должен был умереть. Ведь у него нет здесь будущего.
У него есть мы! Это его будущее! А от Азкабана мы как-нибудь уйдём. Альбус, прошу! Прикажите Вашей птице! Феникс всегда делает то, что Вы просите.
Я не могу, Лада. Да и напрасно не тратьте сил. Рану от такой змеи ничего кроме слёз феникса вылечить не может. Вы только продлите его страдания.
Нет! Фоукс! Пожалуйста! Я кормила тебя! Мы жили под одной крышей! Северуссамое дорогое, что у меня есть!
Феникс, принявшийся было снова за бумаги, посмотрел на меня, и я заметила, что его глаза наполнены слезами.
Не стоит, Фоукс,сказал Дамблдор на портрете.
Фоукс, пожалуйста!
Неожиданно птица расправила крылья и взлетела. Он облетел круг по кабинету и приземлился на полу по другую сторону от живого, но бесчувственного тела. Впервые, наверное, птица не послушалась своего хозяина. Первая же слезинка, упавшая на рану, заставила её затянуться и через несколько мгновений там, где была рваная рана от клыков Нагаины, кожа была чиста.
Северус пришел в себя. Он задышал ровно. И медленно открыл глаза.
Что случилось?спросил он и посмотрел в мои заплаканные глаза. Он поднялся на локтях.
Ты не помнишь?я не узнала своего счастливо-удивлённого голоса.
Северус нахмурил брови, словно вспоминая, что произошло. Его глаза расширились, как от ужаса. Рука коснулась шеи. Взгляд его скользнул на запачканную кровью мантию. Он смущённо опустил глаза. Я видела, что он хотел мне что-то сказать, но я не дала ему этого сделать. Я убрала с его лица уже сокрывшие его от меня чёрные локоны.
Сев, я не смогла бы жить без тебя!сказала я, держа его лицо в ладонях, и поцеловала его губы.
Вы?Гарри, наконец, вынырнул из Омута памяти.
И теперь поражённый гриффиндорец стоял, не скрывая удивления. Он был бледен, как сама смерть. Феникс что-то пролепетал и снова взлетел на стол.
Гарри, с тобой всё в порядке?спросила я, смущённо глядя на парня.
Северус положил ладонь мне на плечо. Он поднялся на ноги.
Это всёправда? То, что я видел?спросил его бледный гриффиндорец.
Да,прозвучал голос Северуса,к сожалению.
Значит, я должен пойти на смерть, как сказал профессор Дамблдор?
Северус промолчал. Он сам был против этого.
На смерть?прошептала я удивлённо и повернулась к портрету Дамблдора, который притворился спящим.
По мне, Поттер, так Вы не должны просто так отдавать свою жизнь,сказал Северус.
Не утруждайте себя, профессор. Я уже видел в Омуте, как вы к этому относитесь. Благодарю Вас за поддержку, но я теперь понимаю и сам, что должен это сделать.
Гарри, неужели нет другого выхода?
Нет, Лада, якрестраж.
Я поняла, о чём он говорил. В нём жила душа Волдеморта. И он был одной из причин, почему Тёмный Лорд может жить.
Гарри поднял, оставленную на полу мантию-невидимку.
Я должен идти,сказал он и пошёл к выходу,простите меня, профессор,остановившись и обернувшись, сказал Гарри.
Я взглянула на Северуса. Он удивлённо посмотрел на мальчишку.
Вы это мне, мистер Поттер?быстро проговорил он. В его голосе теперь сквозило удивление и какая-то необъяснимая теплота.
Гриффиндорец кивнул.
Но за что?сказал он, делая ударение на последнем слове, словно пытаясь указать на несущёственность всего, за что у него можно было бы просить прощенье по сравнению с самим фактом, произнесённых гриффиндорцем слов.
За то, что я вам не доверял,пробормотал он неразборчиво.
Простите, Поттер, не могли бы Вы выражать свои мысли яснее?Северус произнёс эти слова как-то необычно. С придыханием. В смысле этих слов можно было уловить нотки всегда недовольного гриффиндорцем слизеринского декана, но то, как он их произнёс, совсем не вязалось с образом неисправимого Северуса Снейпа. Ему словно жизненно необходимо было услышать от того объяснения, почему именно тот просил прощенья.
За недоверие,чётко произнёс гриффиндорец,нет, за мою ненависть к Вам,уточнил он.
Не дожидаясь ответа, Гарри вышел и прикрыл за собой дверь.
Наконец мы остались вдвоём. Только вдвоём. Его руки согревали меня, обнимая и прижимая к любимому сердцу, которое забыло, как останавливаться.
Глава 44. Финальная битва.
Мы не могли вечно стоять и смотреть друг другу в глаза, когда Хогвартс был в опасности. Перешёптываясь через прикосновения, мы спорили друг с другом. И спор не прекращался.
Я должен что-то сделать.
Ты не Гриффиндорец, Северус.
Я не Гриффиндорец, но не могу просто ждать, когда всё закончится.
Ты сегодня уже чуть не умер. Второй раз у меня может не получится тебя исцелить.
Тогда и ты никуда не пойдёшь Ах!вдохнул он,Что это?он увидел кровь у меня на руке. Хотя кровь была почти везде.
Небольшая царапина. Пройдёт,смущённо ответила я. Совсем не хотелось напоминать и себе и ему о том, что произошло в воющей хижине.
Вулнересанентумон, не слушая меня, уже бормотал заклинания.
Не думала я, что волшебник, только что переживший клиническую смерть, может так быстро и легко прийти в себя, да ещё и совсем уверенно использовать такие сильные чары. Но рана моя затянулась мгновенно, чему даже Сев удивился.
Теперь отправляйся домой. И жди меня.
Я же Гриффиндорка, ты забыл?
Ты в первую очередь моя жена!
Ещё пока нет. Ох Северус! Как же я тебя люблю!
Я перестала упираться руками ему в плечи и, обвив его шею руками, прижалась к груди.
Боже мой! А ведь я могла потерять тебя.
Неожиданно раздался голос, который заставил меня задрожать. Северус тоже вздрогнул, но только крепче прижал меня к себе, словно пытаясь создать заслон вокруг меня.
Гарри Поттер мертв. Он был убит при попытке к бегству. Он пытался спасти свою жизнь, пока вы тут погибали за него. Мы принесли вам его тело, чтобы вы убедились, что ваш герой мертв. Битва выиграна. Вы потеряли половину бойцов. Мои Пожиратели смерти превосходят вас числом, а Мальчика-который-выжил больше нет. Воевать дальше не имеет смысла. Всякий, кто продолжит сопротивление, будь то мужчина, женщина или ребенок, будет убит, и то же случится с членами его семьи. Выходите из замка, преклоните предо мной колени, и я пощажу вас. Ваши родители и дети, ваши братья и сестры будут жить, все будет прощено, и вместе мы приступим к строительству нового мира.
Мерлин, только не это!прошептала я в мантию Северуса.
Какая наглая ложь,возмутился, оскалившись, Северус.
Ну и что мы теперь будем делать?спросила я, разрываясь между желанием незаметно надеть кольцо-портключ и сбежать вместе с Северусом подальше от этих ужасов, и желанием дать отпор наглой змеиной роже вместе со всеми защитниками Хогвартса.
«Нет!»голос Макгонагалл разрезал загустевший от напряжения воздух. «И ведь сейчас давно не март».
Новые голоса, кричавшие: «Нет! Гарри!» и разные ругательства в адрес Лорда и его приспешников, заставили нас забыть обо всём и приклеиться к окну, выходящему на двор школы и главные ворота.
На площадке прямо перед дверью выстроились десятки Пожирателей. Впереди них стоял Хагрид с телом мальчика в руках и сам Волдеморт.
МОЛЧАТЬ!крикнул Волдеморт. Раздался хлопок, мелькнула яркая вспышкаи все смолкло,Игра окончена. Клади его сюда, Хагрид, к моим ногамздесь ему место!
Я увидела, как Хагрид бережно опускает тело Гарри на землю там, куда ему указал Тёмный Лорд.
Остальных слов было не разобрать. Волдеморт стал говорить так, что его слышали только вышедшие на крыльцо защитники Хогвартса.
Мы увидели, как один из них направил палочку на Тёмного Лорда и напал на него. Волдеморт его обезоружил и заставил выйти из толпы.
Глупый Долгопупс,поворчал Северус.
Волдеморт взмахнул палочкой и мы синхронно обернулись, когда услышали шорох и Распределяющая Шляпа, поднявшись со своего места, пролетела мимо нас прямо в разбитое окно. Мы отпрянули от окна, когда взгляды всех, кто был во дворе, обратились к летящей, словно уродливая птица, шляпе. Он направил палочку на Невилла, и тот застыл, словно окаменев.
То, что произошло дальше, было необъяснимо. Сначала Волдеморт надел шляпу на Невила и поджёг её прямо у него на голове. «О, Мерлин!»я наблюдала за этим с отвращением.
И тут случилось сразу несколько вещей. С отдаленной границы школы послышался шум, как будто сотни людей перебирались через не видимые отсюда стены и рвались к замку с громкими воинственными кликами. Потом раздалось цоканье копыт, звук натягиваемой тетивыи на Пожирателей смерти внезапно обрушился град стрел. Люди Волан-де-Морта закричали от неожиданности, ломая строй и вдруг Невилл стал двигаться.
«Но что это?» В руке Долгопупса сверкнул металл, и застенчивый чудак Невил отрубил голову проклятой Нагаине.
Раздался страшный крик Волдеморта.
И тут все крики, шум, удары и топот перекрыл вопль Хагрида.
ГАРРИ!кричал он,ГАРРИ! ГДЕ ГАРРИ?
И в действительности, наблюдая за всем этим из окна, я не могла вспомнить, когда из поля зрения у меня пропало тело гриффиндорца. «Может, он ещё жив,мелькнула у меня мысль,почему бы и нет. Он же единственный мальчик-который-выжил!»
Начался хаос. Стрелы кентавров рассеивали Пожирателей смерти, все, кто мог, бежали от топчущих вслепую великаньих ног, и все ближе и ближе громыхало подкрепление, явившееся неизвестно откуда. Фестралы и гиппогриф Клювокрыл выцарапывали великанам глаза, а Грохх мутузил их кулаками. Волшебникамкак защитникам Хогвартса, так и Пожирателям смертипришлось отступить обратно в замок.
Во мне боролись две стихии. Змеиная стихия моего наставника говорила о том, что нам лучше переждать. От того, что мы вступим в битву, перевес в силе всё равно будет незначителен. А мой внутренний львёнок горячо стремился расквитаться со змеиным Лордом за всё! Не успела я додумать, как увидела, что мой любимый уже выбегает из кабинета, бросая на ходу: «отправляйся домой!»
«Вот, подпольный Гриффиндорец»,подумала я и, вопреки всему, последовала за ним.
В коридорах и Большом зале Хогвартса снова разыгралось нешуточное сражение. Проклятия, летящие со всех сторон, так и старались попасть в человеческую плоть. Уворачиваться от шальных и направленных на меня проклятий становилось всё труднее, а выставлять щиты, всё сильнее не хватало времени.
Все больше и больше людей взбегало по ступеням крыльца. Чарли Уизли обгонял Горация Слизнорта, на котором была изумрудного цвета пижама. Они шли во главе целого отряда друзей и родных тех учеников Хогвартса, которые остались защищать школу, а за ними двигались лавочники и домовладельцы Хогсмида. Кентавры громко стуча копытами, ворвались в вестибюльи тут сорвалась с петель дверь, ведущая к кухням.
Эльфы домовики Хогвартса толпой хлынули в вестибюль, громко крича и размахивая ножами и топорами для мяса. Ими предводительствовал Кикимер с медальоном Регулуса Блэка на груди, и его квакающий голос перекрывал даже царивший здесь шум:
Все на битву! На битву! На битву за моего хозяина! Бей Темного Лорда во имя отважного Регулуса! На битву!
«Мерлин тебя благослови, Кикимер!»подумала я, посылая заклятье в какого-то неизвестного Пожирателя.
С горящими злобой личиками они рубили топорами и кололи ножами икры и щиколотки Пожирателей смерти. Куда ни глянь, Пожиратели смерти отступали, подавленные численным превосходством противника, сражаемые несущимися отовсюду заклятиями, стрелами из луков кентавров, корчась от втыкающихся в ноги ножей, напрасно пытаясь бежать под натиском все прибывающей толпы.
Но самое главное сражение развернулось в Большом зале. В поисках Северуса, я забежала туда, не переставая кричать Протего вперемешку с другими заклинаниями.
Волдеморт был в самой гуще схватки. Тот в ярости крушил все, что попадалось ему на пути. В Большом зале стало совсем тесновсе, кто еще мог держаться на ногах, рвались внутрь.
Я видела, как Джордж Уизли и Ли Джордан повалили на пол Яксли, как Долохов пал от руки Флитвика. Видела, что Рон и Невилл сбили с ног Фенрира Сивого, как Артур и Перси Уизли одолели нынешнего министра, а Люциус и Нарцисса Малфой, даже не пытаясь сражаться, бежали сквозь толпу, выкрикивая имя своего сына. Но Северуса нигде не было.