Что касается прочих обитателей этого дома, из всего штата слуг достаточно упомянуть строгого чопорного Эймса и миссис Аллен, пышущую здоровьем жизнерадостную особу, которая помогала леди по хозяйству. Остальные шесть слуг не имеют никакого отношения к событиям ночи шестого января.
Первый сигнал поступил в небольшой местный полицейский участок в одиннадцать сорок пять. В это время дежурил сержант Вилсон. К участку прибежал крайне взволнованный Сесил Баркер и принялся изо всех сил трезвонить в звонок. Срывающимся голосом он сообщил, что в усадьбе произошла страшная трагедия, убит Джон Дуглас, и тут же помчался обратно. Через несколько минут за ним поспешил и сержант. На место происшествия он прибыл чуть позже полуночи, предварительно поставив начальство в известность о том, что случилось нечто серьезное.
Добравшись до усадьбы, сержант увидел, что подъемный мост опущен, в окнах горит свет, а все обитатели дома взволнованы и напуганы. Бледные слуги жались к стене в холле, дрожащий от страха дворецкий стоял, ломая руки, в дверях. Только Сесил Баркер, похоже, еще владел собой и своими чувствами. Он открыл ближайшую ко входу дверь и взмахом руки пригласил сержанта следовать за собой. Как раз в это время прибыл доктор Вуд, расторопный и энергичный деревенский лекарь. Трое мужчин вместе вошли в страшную комнату. За ними последовал и охваченный ужасом дворецкий, который прикрыл дверь, чтобы скрыть ужасную картину от глаз служанок.
Труп лежал в центре комнаты на спине, широко раскинув руки и ноги. Он был в ночной рубашке и розовом халате, из которого торчали голые ноги в домашних тапочках. Доктор взял со стола лампу и опустился на колени рядом с телом. Одного взгляда на жертву было достаточно, чтобы понять: присутствие врача здесь уже не требуется. Рана была чудовищной. На груди мертвеца лежало необычное оружие двуствольный дробовик со спиленными в футе от спусковых крючков стволами. Не оставалось сомнения, что стреляли из него. Выстрел произведен с близкого расстояния, заряд попал жертве прямо в лицо и почти снес голову. Спусковые крючки были связаны, чтобы одновременный выстрел из обоих стволов был как можно более разрушительным.
Деревенский полицейский был испуган и подавлен той огромной ответственностью, которая столь неожиданно легла на его плечи.
Пока не прибудет мое начальство, мы здесь ничего не будем трогать, запинаясь, тихо пробормотал он, глядя на изувеченную голову трупа.
Пока что здесь никто ничего не трогал, это точно, сказал Сесил Баркер. Тут все осталось в том виде, в каком я это обнаружил.
Когда это произошло? Сержант достал из кармана записную книжку.
В половине двенадцатого. Спать я еще не ложился. Я сидел у себя в спальне перед камином, когда услышал выстрел. Негромкий какой-то приглушенный. Я тут же бросился вниз. Думаю, не прошло и тридцати секунд, как я оказался здесь, в этой комнате.
Дверь была открыта?
Да, открыта. Бедный Дуглас уже вот так и лежал. На столе в подсвечнике из его спальни горела свеча. Лампу зажег я через несколько минут.
Вы никого не видели?
Нет. Я услышал, что спускается миссис Дуглас, поэтому выбежал из комнаты, чтобы не дать ей войти и увидеть эту жуткую картину. Потом пришла миссис Аллен, экономка, и увела ее. Когда пришел Эймс, мы вернулись в комнату с ним.
Постойте-ка, я же слышал, что мост на ночь всегда поднимается!
Ну да, он и был поднят. Это я его опустил.
Каким же образом убийце удалось уйти? Выходит, что мистер Дуглас застрелился?
Мы тоже сначала так подумали. Но вот, взгляните! Баркер отодвинул штору, и стало видно, что ромбовидное окно распахнуто настежь. Обратите внимание и на это! Он опустил лампу и осветил пятно крови в форме подошвы ботинка, которое четко вырисовывалось на деревянном подоконнике. Кто-то вылез через это окно.
Вы хотите сказать, что убийца перешел ров вброд?
Вот именно!
Ну, в таком случае, если, как вы говорите, были в комнате через полминуты, он в это время как раз должен был перебираться через воду.
Я в этом не сомневаюсь. Как жаль, что я сразу не бросился к окну! Но, как видите, штора была задернута, и мне просто не пришло в голову это сделать. А потом я услышал шаги миссис Дуглас. Не мог же я позволить ей увидеть этот кошмар.
Да уж, кошмар, согласился доктор, глядя на изувеченную голову и ужасные кровавые следы вокруг нее. Таких травм я не видел со времени железнодорожной катастрофы, происшедшей у нас под Берлстоуном.
Я вот что хочу сказать, заметил не привыкший быстро принимать решения сельский полицейский, все еще рассматривая раскрытое окно. Конечно, то, что мы знаем, что убийца перешел ров вброд, очень хорошо. Но кто мне скажет, как он попал в дом, если мост был поднят?
Я тоже хотел бы это знать, сказал Баркер.
В котором часу подняли мост?
Почти в шесть, ответил дворецкий Эймс.
А я слышал, слегка удивился сержант, что его обычно поднимают на закате. В такое время года это скорее ближе к половине пятого, чем к шести.
Миссис Дуглас принимала гостей, они пили чай, пояснил Эймс. Я не мог поднять мост, пока они не ушли. Потом сам лично его поднял.
Значит, вот что получается, задумчиво произнес сержант. Если кто-то проник в дом снаружи Повторяю, если То он должен был это сделать до шести часов, пока мост был опущен. И до тех пор, пока мистер Дуглас не зашел в эту комнату после одиннадцати, он должен был прятаться где-то здесь.
Да-да! Мистер Дуглас каждый вечер сначала обходил весь дом, а потом проверял окна. За этим он и пришел сюда. Убийца его дождался, застрелил, потом, бросив ружье, вылез через окно. Скорее всего, так и было. Только так и можно это объяснить.
Сержант наклонился и поднял карточку, лежавшую на полу рядом с телом. На ней грубым почерком были написаны две буквы «Д. В.», а под ними стояло число 341.
Что это? спросил он.
Баркер удивленно поднял брови.
Я ее не заметил. Наверное, это оставил убийца.
Д. В. 341. Ничего не понимаю.
Толстыми пальцами сержант покрутил карточку.
Что такое Д. В.? Может, инициалы? Что там у вас, доктор Вуд?
Медик поднял большой молоток, который лежал на коврике перед камином. Тяжелый рабочий молоток. Сесил Баркер указал на коробку с гвоздями на каминной полке.
Мистер Дуглас вчера перевешивал картины, сказал он. Я сам видел, как он стоял вон на том стуле и вешал на стену большую картину. Наверное, это он молоток здесь оставил.
Лучше положите его там, где он лежал, произнес сержант и растерянно почесал затылок. Я вижу, это работенка для самых светлых голов в управлении. Как ни крути, придется обращаться в Лондон. Он взял лампу и стал медленно обходить комнату. О, смотрите-ка! неожиданно раздался взволнованный крик сержанта, когда он отодвинул в сторону оконную штору. В котором часу были задернуты шторы?
Когда зажгли лампы, ответил дворецкий. Где-то в начале пятого.
Здесь кто-то прятался. Он опустил лампу, и в углу стали отчетливо видны грязные следы от ботинок. Похоже, это подтверждает вашу версию, мистер Баркер. Выходит, убийца проник в дом после четырех, когда шторы были уже задернуты, и до шести, когда был поднят мост. Он шмыгнул в эту комнату, потому что она ближе всего ко входу, и встал сюда, за штору, прятаться ведь здесь больше негде. Да-да, скорее всего, так и было. Вероятно, этот человек хотел ограбить дом, но мистер Дуглас его случайно обнаружил, поэтому он его убил и сбежал.
Согласен, кивнул Баркер. Но не теряем ли мы драгоценное время? Давайте прочешем округу, пока этот мерзавец далеко не ушел.
Ближайший поезд будет в шесть утра, подумав, сказал сержант, так что уехать он не сможет. Если же он пойдет пешком по дороге в таком виде, мокрый и грязный, его обязательно заметят. В любом случае, я не могу уйти с места происшествия, пока меня не сменят, и думаю, что и вам не стоит уходить, пока мы не разберемся что к чему.
Тем временем доктор, взяв лампу, стал осматривать тело.
А это что за знак? спросил он. Это не может быть как-то связано с преступлением?
Правый рукав халата мистера Дугласа сбился наверх, и его рука была обнажена по локоть. Примерно на середине бледного предплечья темнел странный символ треугольник внутри круга.
Это не татуировка, сказал доктор, всматриваясь в знак через очки. Никогда ничего подобного не видел. Это самое настоящее клеймо. Его когда-то заклеймили, как корову. Что бы это могло значить?
Что это значит, я не знаю, сказал Сесил Баркер, но за те десять лет, что я был с ним знаком, я много раз видел у него этот знак.
Я тоже, вставил дворецкий. Когда хозяин закатывал рукава, я все время обращал внимание на эту фигуру. И не раз задумывался над ее смыслом.
Ну, стало быть, к убийству это отношения не имеет, сказал сержант. Хотя, конечно же, это довольно странно. Да в этом деле вообще все странно. Что там еще?
Издав удивленный возглас, дворецкий указал на вытянутую руку своего мертвого хозяина.
С него сняли обручальное кольцо! ошеломленно вскричал он.
Что?
Да-да! Хозяин носил обручальное кольцо на мизинце правой руки. Сверху над ним вот это кольцо с камешком, а на среднем пальце плетеное. Эти два кольца на месте, а обручальное исчезло!
Он прав, подтвердил Баркер.
Вы хотите сказать, уточнил сержант, что обручальное кольцо находилось под кольцом с камнем?
Да, он всегда так их носил.
Что же получается? Убийца, или кто он там был, сначала снял с пальца мистера Дугласа кольцо с камнем, потом его обручальное кольцо, а после этого снова надел ему на палец кольцо с камнем
Выходит, что так.
Достойный страж закона покачал головой.
Сдается мне, чем раньше мы передадим это дело специалистам из Лондона, тем лучше, обескураженно произнес он. У нас есть и свой сыщик Вайт Мэйсон, светлая голова, со всем, что у нас тут происходило, всегда справлялся. И все же без лондонцев здесь, пожалуй, не обойтись. Могу сказать честно, дело это для людей поумнее, чем я.
Глава 4. В потемках
В три часа утра по срочному вызову сержанта Вилсона в Берлстоун из полицейского управления в двуколке, запряженной взмыленным рысаком, примчался главный суссекский следователь. Поездом в пять сорок он отправил депешу в Скотленд-Ярд, а в двенадцать часов уже встречал нас на берлстоунской станции. Вайт Мэйсон оказался немногословным спокойным человеком в свободном твидовом костюме, с гладко выбритым красноватым лицом, заметным брюшком и короткими кривыми ногами в гетрах. Похож он был на какого-нибудь фермера или отставного егеря, но только не на офицера полиции.
Это нечто сногсшибательное, мистер Макдональд! все повторял он. Представляю, сколько репортеров сюда понаедет, когда дело получит огласку! Надеюсь, мы успеем доделать свою работу, прежде чем они начнут совать носы во все щели и затопчут все следы. На моей памяти ничего подобного не случалось. Думаю, и вас, мистер Холмс, тут кое-что заинтересует. Да и вас тоже, доктор Ватсон, потому что там и для вашего брата медика работа найдется. Я снял для вас номера в «Вествилл-армс». Других гостиниц поблизости нет, но, говорят, там достаточно чисто и уютно. Ваши вещи отнесут. Прошу сюда, джентльмены.
Суетливым и добродушным человеком был этот суссекский детектив. Уже через десять минут мы с его помощью разместились в своих номерах, а еще через десять сидели в вестибюле гостиницы и слушали торопливое изложение событий, описанных в предыдущей главе. Макдональд время от времени задавал какие-то вопросы, что-то уточнял, но Холмс слушал молча и непо движно, на лице его застыло выражение удивления и восторга, как у какого-нибудь ботаника, неожиданно наткнувшегося на редкостное и ценное растение.
Замечательно! воскликнул он, когда рассказ был закончен. В высшей степени замечательно! Один из самых интересных и необычных случаев в моей практике.
Я знал, что вы так скажете, мистер Холмс, просиял Вайт Мэйсон. И у нас в Суссексе иногда происходит что-то интересное. Я рассказал, как обстояли дела до того времени, когда я принял дела от сержанта Вилсона, где-то между тремя и четырьмя часами утра. Да уж Я так спешил, что чуть не загнал свою старушку кобылу. Правда, выяснилось, что спешить было вовсе не обязательно, потому что все равно никаких срочных мер предпринять я не мог. Сержант Вилсон уже собрал все улики. Я проверил их, добавил еще парочку.
Какие именно? тут же спросил Холмс.
Ну, сперва я осмотрел молоток. Доктор Вуд помог мне. На нем никаких следов мы не нашли. Я надеялся, что, если мистер Дуглас защищался этим молотком, он, прежде чем уронил его на ковер, мог ранить нападавшего. Но на молотке никаких пятен не было.
Нет, это ничего не доказывает, заметил инспектор Макдональд. Сколько раз людей убивали молотком, и на самих молотках никаких следов не оставалось.
Верно. Это не доказывает, что молоток не был использован. Но, если бы на нем обнаружились пятна, это могло бы помочь нам. Но их там не оказалось. Потом я осмотрел ружье. Оно было заряжено крупной дробью, и, как заметил сержант Вилсон, спусковые крючки у него были связаны так, чтобы при нажатии на задний крючок выстрел производился одновременно из двух стволов. Тот, кто стрелял, явно не хотел промахнуться. Весь обрез в длину не больше двух футов, поэтому его легко можно спрятать под одеждой. Полного имени изготовителя на нем нет, только на ложе между стволами сохранилось начало надписи: «P E N». Остальная часть отрезана вместе со стволами.
Большая «P» с вензелем над ней, а «E» и «N» поменьше? спросил Холмс.
Да.
«Пенсильвания-смолл-армс-компани» это известная американская марка, сказал Холмс.
Вайт Мэйсон посмотрел на моего друга, как сельский врач смотрит на светило медицины, который с ходу может решить задачу, поставившую его в тупик.
Это нам очень поможет, мистер Холмс. Конечно же, вы правы. Прекрасно! Прекрасно! Вы что, держите в памяти названия всех производителей оружия в мире?
Холмс нетерпеливым взмахом руки закрыл эту тему.
Точно, это американское оружие, продолжил Вайт Мэйсон. Кажется, я где-то читал, что в некоторых районах Америки укороченные дробовики распространенное оружие. Я об этом сразу подумал, еще до того, как заметил надпись между стволами. Это говорит о том, что человек, который проник в дом и убил его хозяина, американец.
Нет, по-моему, вы слишком спешите с выводами, покачал головой Макдональд. Я пока еще не услышал доказательств того, что в доме вообще был кто-то посторонний.
А открытое окно? А кровь на подоконнике? А странная карточка? А следы ботинок в углу, наконец? К тому же еще этот обрез. Вам этого мало?
Все это можно подделать. Мистер Дуглас был американцем или долгое время жил в Америке. Так же, как и мистер Баркер. Вовсе не обязательно искать какого-то американца.
Но дворецкий Эймс
Что дворецкий? Ему вообще можно доверять?
Он десять лет служил у сэра Чарльза Чандоса Абсолютно надежный человек. С Дугласом он с того дня, как тот въехал в эту усадьбу пять лет назад.
Стволы дробовика укорочены специально для того, чтобы его легче было прятать. Вообще-то его можно засунуть в любую коробку, и мы не можем с уверенностью сказать, что это оружие не хранилось в доме.
Может быть, но Эймс утверждает, что раньше этого обреза не видел.
Макдональд упрямо покачал головой.
Все равно, я не уверен, что в доме был кто-то посторонний. Вы только представьте, по мере того, как шотландца захватывал разговор, его абердинский акцент становился все заметнее, только представьте, как сложно человеку со стороны проникнуть в дом и скрываться там так долго! Это просто невообразимо! Это противоречит здравому смыслу! Мистер Холмс, рассудите вы!
Для начала, мистер Мак, изложите свои соображения, тоном строгого судьи произнес Холмс.
Убийца (если, конечно, исходить из того, что это не самоубийство) не был грабителем. Эта манипуляция с кольцами и непонятная карточка указывают на то, что преступление совершено по личным мотивам. Предположим, в дом проникает некто, задумавший совершить убийство. Он знает, что покинуть дом будет непросто, потому что здание со всех сторон окружено водой. Какое он выбрал бы оружие? Здравый смысл подсказывает, что бесшумное, чтобы, сделав дело, незамеченным выбраться через окно, перейти ров и скрыться. Это можно понять. Но можно ли понять, чтобы он, идя на такое дело, выбрал самое громкое из всех существующих видов оружия, применение которого неминуемо приведет к тому, что все обитатели дома со всех ног бросятся на шум и что его, скорее всего, увидят, если он даже и успеет выпрыгнуть в окно? Можно ли посчитать такую версию правдоподобной, мистер Холмс?