Мистер Броун кивнул головой.
Пожалуй, вы правы, сказал он. Я позабочусь о том, чтобы оно было увеличено. Но как нелепо было со стороны этой особы явиться сюда в контору.
Одно из двух: или она глупа, или она скверная актриса.
Что вы хотите этим сказать? поспешил осведомиться Броун.
Полтаво пожал плечами.
Я не сомневаюсь в том, что все происшедшее сейчас было хитро задуманной комедией. И она имела успех, ибо достигла того, чего предполагала достичь.
А чего предполагала она достичь? полюбопытствовал редактор.
Вы хотели открыть мне подлинный характер вашего дела, заметил Полтаво. И я прихожу к этому выводу на основании следующих данных. Во-первых, судя по адресу на конверте, эта дама называлась леди Крусберри, но ее настоящее имя начинается на В, потому что эта буква красуется на ее сумочке. Из этого следует, что или не ей лично было адресовано письмо, или вся история с письмом была блефом. В таком щекотливом деле леди Крусберри обошлась бы без посредниц и лично явилась бы ко мне. Я думаю, что леди Крусберри, так же как и это письмо, существует лишь в чьем-то воображении и что все это имело целью проверить мою скромность. Вы следили за мною из своего тайника. К тому же, благодаря этой комедии, вам удалось открыть мне подлинный характер вашего предприятия.
Мистер Броун тихонько рассмеялся.
Вы не глупый парень, Полтаво, Сказал он, вы заслужили прибавку. Я готов признать, что ваше предположение соответствует действительности. Теперь вы знаете все, и я спрошу вас: согласны ли вы при таком стечении обстоятельств продолжать работать у меня?
При одном условии.
Скажите, в чем оно заключается.
Я бедный искатель приключений, начал было Полтаво. Моя жизнь
Прекратите болтать, оборвал его Броун. Я вовсе не думаю подарить вам состояние. Я буду платить вам ровно столько, сколько надо для того, чтобы вы могли существовать, и ровно еще столько, чтобы вы могли существовать прилично и жить в комфорте.
Полтаво подошел к окну и задумчиво поглядел на улицу. Неожиданно, повернувшись лицом к своему шефу, он сказал:
Для того, чтобы я мог безбедно существовать, мне необходимо иметь квартиру на Сент-Джеймс-стрит, автомобиль, ложу в опере
Всего этого вы не получите. Будьте же рассудительны.
Полтаво улыбнулся.
Я стою целого состояния, потому что у меня есть фантазия. Взгляните на это письмо, и он вынул из пачки утренней корреспонденции одно письмо. Почерк письма был неровен, но в то же время в нем были все типические особенности латинского начертания букв. Это письмо написано итальянцем, и большинство людей не обратило бы на него внимания, но для меня в нем заключено многое. И глаза его заблестели от возбуждения. Очень возможно, что это письмо даст мне целое состояние. Это письмо от человека, который желал бы наладить связь с английскими газетами и установить образ жизни некоего мистера Феллока.
Феллока? переспросил удивленный Броун.
Полтаво кивнул головой.
Наш друг Феллок выстроил себе чудесный дом, так гласит письмо нашего корреспондента. В этом доме в тайнике хранятся миллионы итальянских лир. Неужели это не воспламеняет вашей фантазии?
Он выстроил большой дом?
Это письмо Я вам, кажется, еще не сказал, что оно написано двумя различными лицами? Наши корреспонденты сообщают, что на совести Феллока ряд преступлений, но они не располагают соответствующими доказательствами.
Броун задумчиво постукивал пальцами по письменному столу, опустив голову, словно решал сложную задачу.
Все это детская болтовня, решительно произнес он. Эти рассуждения о спрятанных кладах не стоят и ломаного гроша. Авторы письмаюжане с пылкой фантазией. Должно быть, они запрашивают, не могли бы вы выслать им деньги на проезд?
Совершенно верно.
Броун резко расхохотался и поднялся со своего места.
Это старый трюк, практикующийся в испанских тюрьмах. Надеюсь, что вас не обманут столь наивной выдумкой?
Полтаво пожал плечами.
Я сам сидел в Испании в тюрьме, заговорил он, и мне также приходилось посылать в Англию на адрес состоятельных людей подобные письма с просьбой о вспомоществовании, чтобы я мог выйти из тюрьмы. Мне этот трюк известен, но вы ошибаетесь, если воображаете, что испанские преступники пишут подобные письма на своем родном языке, они пишут хотя бы на ломаном, но английском. Мы не станем писать на ломаном итальянском языке, потому что отлично отдаем себе отчет в том, что получатель не станет трудиться над переводом письма. Нет, мистер Броун, это письмо совсем иного свойства. То, что значится в этом письме, правда.
Разрешите взглянуть на письмо.
Полтаво протянул ему письмо, и Броун на мгновение отвернулся от своего секретаря и, приподняв вуаль, ознакомился с письмом. Затем, тщательно сложив, спрятал письмо в карман.
Мы еще поговорим об этом, резко сказал он. Мне следует поразмыслить на этот счет.
Я хочу вас попросить еще об одном, кроме прибавки.
О чем именно?
Быть может, это и признак слабости с моей стороны, начал поляк, но мне бы хотелось снова вращаться в хорошем обществе. Вы понимаете, я жажду общества прекрасных дам и элегантных мужчин. Я тоскую по свету. Это нелепо, но мне хотелось бы встречаться с богатыми людьми, играющими на бирже, с политиками, с промышленными магнатами. Я хочу жить на широкую ногуя люблю музыку, люблю тонкое вино
А какое отношение ко всему этому имею я? осведомился Броун.
Вы предоставите мне возможность бывать в этом обществе, любезно ответил Полтаво. Особенно мне хотелось бы познакомиться с этим богатым промышленником, о котором так часто упоминают газеты, с мистером Фаррингтоном
Мистер Броун погрузился в раздумье. Затем поднялся со своего места и направился к шкафу. Нажал какой-то потайной затвор, раздался металлический звон, и шкаф вместе со всем своим содержимым опрокинулся назад, открыв за собой проход в соседнее конторское помещение, также заарендованное Броувом. Не проронив ни слова, завуалированный издатель удалился в проход.
Подняв голову, он сказал:
Вы в самом деле неглупый парень, Полтаво, и с этими словами он исчез.
Шкаф снова занял прежнее свое положение, и проход закрылся.
Глава 1ДВОЙНОЕ УБИЙСТВО
Убийца!
Этот крик прозвучал на пустынном Бреклей-сквер и нарушил ночной покой одного из обитателей соседнего дома. Возглас услышал страдавший бессонницей мистер Грегори Фаррингтон и, отложив книгу, поспешил к окну. Жалюзи были опущены, но, просунув палец, между двумя планками, он ухитрился разглядеть происходящее на улице.
В неясном мерцающем свете уличного фонаря он увидел две фигуры о чем-то взволнованно спорящих мужчин. До слуха Фаррингтона доносились их возбужденные голоса. Оживленные жесты свидетельствовали о южном происхождении спорщиков.
Один из них поднял руку, словно собираясь нанести другому удар, и Фаррингтон заметил, как в беглом фонарном свете блеснуло дуло револьвера.
Гм! промычал Фаррингтон.
Он был один в своем прекрасном доме на Бреклей-сквер. Дворецкий, кухарка, горничная и даже шофер ушли из дому на бал прислуги. Голоса на улице звучали все громче.
Вор? прогремело неожиданно на французском языке. Неужели я позволю себя обокрасть остаток фразы Фаррингтону не удалось разобрать.
На другом конце площади показался полицейский. Фаррингтон тщательно протер оконное стекло и боязливо взглянул на полицейского. Затем спустился вниз по лестнице и отодвинул крышку ящика для писем. С этого наблюдательного поста он без труда мог разобрать все, что говорилось на улице. Спорщики находились в непосредственной близости от его домастояли на ступеньках подъезда.
Чего ты собственно хочешь? осведомился один из них по-французски. Ведь назначено определенное вознаграждениеможно было бы заработать много денег. Но если бы нам удалось его лично схватить, то денег хватило бы и на двадцатерых. К несчастью, наши намерения совпали, но клянусь тебе, что я не собираюсь обмануть тебя и он понизил голос до шепота.
Мистер Фаррингтон продолжал стоять в неосвещенном вестибюле и силился постичь обрывки донесшихся до него фраз. Спорщики, по всей вероятности, были оба участниками или пособниками Монтегю, небезызвестного Монтегю Феллока.
Речь шла о Монтегю, об этом вымогателе, за которым тщетно охотились лучшие полицейские Европы. И столь же несомненным было то, что у обоих собеседников, стоявших на улице, одновременно зародился план пошантажировать Феллока или предать его.
Мистер Т. Б. Смит также жил на Бреклей-сквер. Он был одним из высших чиновников Скотленд-Ярда и жаждал накрыть Монтегю Феллока. Фаррингтон был в достаточной степени осведомлен об этом, и ему было ясно, что служило предметом горячей беседы, происходившей у его дома.
Я тебе говорю, снова подал голос один из стоявших около дома, что я все выяснил и принял все меры для того, чтобы повидать месье
В таком случае пойдем вместе, возразил второй, я никому не доверяю и менее всего склонен доверять неаполитанцу
* * *
Полицейский Хеббит, как выяснилось в дальнейшемво время следствия, не слышал спора. Он категорически заявил:
Я не слышал ничего особенного.
Неожиданно прогремели два выстрела.
Несомненно было, что выстрелы эти были произведены из одного или двух браунингов, и затем прозвучал резкий полицейский свисток. Полицейский Хеббит поспешил по направлению, откуда доносились выстрелы, на ходу подымая тревогу.
Прибежав к месту происшествия, он увидел перед собой трех человек. Двое были распростерты на мостовой, а рядом с ними стоял третиймистер Фаррингтон, в испуге взиравший на происшедшее. В зубах он держал свисток, а пронизывающий ветер трепал полы его серого халата.
Через десять минут на месте происшествия появился Смит. Ко времени его появления возле дома Фаррингтона собралась большая толпа народа, из окон выглядывали любопытные.
Они мертвы, доложил полицейский.
Смит осмотрел распростертые телане было никаких сомнений в том, что это были иностранцы. Одни из них был хорошо одет, в то время как на другом был потрепанный фрак официанта, скрытый длиннополым дорожным, наглухо застегнутым пальто.
Оба тела лежали рядом. Один из убитых рухнул на спину, другой упал лицом вниз. Полицейский, убедившись в том, что незнакомец мертв, оставил его в таком положении.
Полицейский кордон удерживал любопытных в почтительном отдалении, в то время как начальник тайной полиции Смит принялся знакомиться с обстановкой, в которой произошло преступление. Когда трупы были перенесены в вызванную карету «скорой помощи», Смит подошел к дрожавшему от холода Фаррингтону.
Разрешите просить вас последовать за мною наверх, обратился к шефу полиции смущенный миллионер. Я хотел бы вам рассказать о том, что мне известно по этому делу.
Войдя в помещение, Смит, у которого обоняние было необычайно развито, обратил внимание на легкий аромат, несколько необычный для вестибюля, но и виду не подал, что его что-то смутило. Он был сдержанным и корректным джентльменом.
Мистера Фаррингтона он знал, да и кто не знал Фаррингтона, этого непомерно богатого человека.
Ваша дочь начал он.
Вы хотели сказатьприемная дочь, внес поправку Фаррингтон, включая свет в комнатах. Ее нет дома. Она осталась на ночь у своей подруги, леди Констанции Дэкс. Вы знаете эту даму?
Смит кивнул головой.
К сожалению, я могу вам сообщить очень немного, заметил Фаррингтон. Он был бледен и продолжал дрожать.
Состояние его как нельзя более соответствовало состоянию добропорядочного гражданина, уважающего закон и по воле судьбы ставшего свидетелем убийства.
Я услышал голоса, сказал он, и направился к дверям. У меня было намерение позвать полицейского, но прежде чем я это сделал, раздались два выстрела, я отворил дверь и увидел, что оба человека рухнули на мостовую. В таком положении их и обнаружил полицейский.
О чем они беседовали у вашей двери?
Фаррингтон заколебался.
Я надеюсь, что мне не придется предстать в роли свидетеля перед судом? осведомился он.
После того, как Смит обнадежил его, что ему удастся избегнуть этой участи, миллионер заговорил.
Они говорили о небезызвестном Монтегю Феллоке Один из них угрожал выдать его полиции.
Да, заметил Смит. И это «да» прозвучало так, словно он подозревал это обстоятельство и в том, что сообщил ему миллионер, не было для него ничего нового.
А кто был третий? неожиданно спросил он.
Фаррингтон слегка покраснел.
Третий? спросил он.
Да, я осведомляюсь о третьем, о том, кто застрелил этих двух людей. Несмотря на то, что я обнаружил около трупов два револьвера, из этих револьверов не было произведено выстрелов. Поэтому я убежден в том, что в этом происшествии замешан третий. Вы не будете возражать против того, чтобы я обыскал ваш дом?
Легкая улыбка показалась на лице миллионера.
Разумеется, у меня нет никаких возражений против этого. С чего вы желали бы начать осмотр дома?
Я начну его с подвального помещенияс кухни.
Фаррингтон отвел сыщика в нижний этаж по черной лестнице и включил свет.
В кухне не было никаких следов присутствия постороннего лица.
Вот дверь в погреб, сказал Фаррингтон. Здесь находится кладовая, а вот и дверь в сени. Дверь заперта.
Смит нажал на ручку двери, и дверь поддалась под его нажимом.
Вы видите, что она не заперта, заметил он и прошел в темные сени.
Это погрешность дворецкого, ответил изумленный миллионер. Я отдал строжайший приказ запирать все двери. Если вы продолжите осмотр, то увидите, что дверь на двор заперта и взята на цепочку.
Сыщик осветил дверь карманным фонариком.
Мне кажется, что это не так. Дверь лишь затворена.
Мистер Фаррингтон был вне себя.
Она не заперта? воскликнул он.
Смит вышел на маленький дворик. Небольшая, в несколько ступенек лестница вела на улицу. Он осветил ее фонарем и неожиданно заметил на одной из ступеней что-то блестящее. Подняв блестящий предмет, он увидел, что это небольшой золотой флакончик, выпавший, очевидно, из дамской сумки. Сыщик поднес его к носу.
Да, это он и есть, пробормотал он.
Что вы сказали? подозрительно осведомился миллионер.
Я имею в виду аромат, который я уловил, войдя в вестибюль. Это совсем особенный аромат. Он снова понюхал флакон. Скажите, эта безделушка принадлежит вашему приемышу?
Фаррингтон решительно закачал головой.
Дорис никогда в жизни не была здесь, сказал он, к тому же она ненавидит духи.
Смит спокойно опустил флакон в карман и продолжал осмотр. Однако все его попытки установить что-либо оказались тщетными, и он последовал за миллионером в его кабинет.
Какого вы мнения обо всем происшедшем, спросил сыщика миллионер.
Смит не сразу ответил на этот вопрос. Прежде он подошел к окну и выглянул на улицу. Толпа, привлеченная происшествием, постепенно рассеялась. Туман, нависший над городом, сгустился и окутал фонари, казавшиеся большими желтыми смутно мерцавшими шарами.
Мне кажется, что наконец-то мне удалось напасть на след Монтегю Феллока.
Фаррингтон с изумлением взглянул на него.
Вы это говорите серьезно? спросил он.
Сыщик кивнул головой.
Что вы скажете о двери, оказавшейся отпертой? Там, должно быть, был кто-то из посторонних, воскликнул Фаррингтон. Неужели вы предполагаете, что Монтегю Феллок сегодня находился в этом доме?
Смит снова кивнул головой.
Наступило короткое молчание.
Он пытался меня шантажировать, задумчиво сказал Фаррингтон, но я не думаю
Сыщик застегнул пальто.
Мне предстоит еще одна неприятная задача: я должен осмотреть тела убитых.
Фаррингтон содрогнулся.
Это ужасно, прохрипел он.
Смит оглядел роскошно обставленный кабинет. С потолка свисала серебряная люстра, и свет многочисленных электрических лампочек мерцал и дробился в хрустальных подвесках. Стены были отделаны панелью, а в массивном чугунном камине весело потрескивали дрова. Пол был устлан персидским ковром. На стенах висело несколько картин, и каждая из них стоила состояния.
На письменном столе стояла фотографиято был портрет молодой женщины во всем расцвете ее красоты и молодости.
Прошу прощения, сказал Смит и направился к письменному столу. Это?..
Это, поспешил ответить миллионер, леди Констанция Дэкс. Она очень дружна с моей приемной дочерью.