Ах, П. А., как Вы могли! Как Вы могли! Несправедливость Ваша по отношению ко мне не имеет границ! Ведь я посвятила Вам всю себя, без остатка, ибо любовь моя, как безумный вихрь, не знающий преград, сметала все на своем неистовом безрассудном пути! Она заставила меня не только жить в вечном обмане, словно в аду, но и пойти на сделку с совестью и оправдать мое самое жестокое предательство родного человека! Предательство вопиющее, не знающее никакого прощения! А Выя догадалась теперь! Вы и любили меня только ради этого, вернее, делали вид, что любите. Это низко и подло, это больно сердцу моему, и я»
На этом письмо обрывалось. Похоже, его автору кто-то неожиданно помешал.
Егор отложил листок в сторону и вопросительно посмотрел на деда.
О каком предательстве, ты думаешь, здесь идет речь? спросил тот.
О краже картин для этого самого П. А.? Кстати, кто он такой?
Вот именно, Егорка, вот именно! Я чую, что речь как раз об этом! Помнишь, дворецкий Борис рассказывал о том, что во время ужина слуг на кухню два раза подряд заходила Софья?
Егор кивнул.
Так вот, она могла незаметно подсыпать Борису сильнодействующее снотворное!
Ну, в общем, могла! Конечно! Судя по этому письму, вполне могла! согласился Егор. Но письмо ведь наверняка читала и твоя бабушка Елена, раз оно хранилось в ее архиве! Так почему же ее не осенила такая догадка?
Не осенила по многим причинам! сказал дед. Во-первых, Софья жила с отцом, и исчезновение его знаменитых картин, по расчетам бабушки Елены, никак не могло быть ей на руку. И потом, она свято верила в порядочность сестры как в свою собственную, а потому и подумать об этом не могла! Во-вторых, посмотри-ка на дату. В тысяча восемьсот девяносто девятом году Софье было двадцать пять лет. Она была замужней женщиной, а в письме открытым текстом речь идет о ее любовнике. Следовательно, прочитав письмо, бабушка Лена подумала, что преступление, о котором упоминает ее сестра, это измена Софьи мужу. Не забывай, Егорка, какие тогда были нравы! Иметь любовника в то время считалось жутчайшим преступлением, и потому Софья вполне могла говорить о своем прелюбодеянии как о преступлении, ничуть не насторожив бабушку Елену.
Вполне вероятно! сказал Егор и, устало откинувшись на спинку кресла, подобрал под себя ноги.
Дед, возбужденный своими открытиями, полный нетерпения, подошел к Егору и похлопал его по плечу:
Константин Алексеевич Колесников, мой троюродный брат, живет в Петербурге. Они с семьей перебрались туда сразу после революции и Софью к себе забрали. Константин навещал меня раньше, бывая в Москве, а вот я так ни разу у него и не побывал. Однако адрес его у меня имеется, так что твоя первая поездка, Егорка, уже не за горами. Отдохни еще пару деньков после своей Америки и отправляйся в Питер! Тебе придется там отыскать архив Софьи, если таковой имеется. Да и Константина Алексеевича навестишь от моего имени, думаю, он тебе обрадуется. Только пока не говори ему ничего о картинах. Онбывший служащий Эрмитажа, не такой шебутной, как я, но все же не будем его преждевременно беспокоить.
ГЛАВА 6
Десять дней, прошедшие после похорон, немного привели Яну в чувство. Сегодня она даже подольше поспала, и если бы не Машка, проснувшаяся, как обычно, в восемь часов, Яна, может, проспала бы и дольше.
Ну, что ж, это хорошо, сказала она, отметив свои новые ощущения, и отправилась в ванную принимать душ. Сегодня ей нужно было в первую очередь пройтись по магазинам, купить Маше свежих йогуртов, творожков и прочего детского питания, которое за эти дни испарилось из холодильника.
«Может, не таскать Машку с собой, а попросить посидеть с ней Егора Алексеевича? возник вопрос. Но она тут же отмела его прочь. У него же теперь Егор, а при нем просить старика об одолжении неудобно».
Яна только было собралась встать под душ, как зазвонил телефон. Накинув халат, она сняла трубку:
Алло?
И тут же услышала страшные, нелепые слова:
Послушай, сука! Если ты не вернешь то, что припрятал твой муж, пеняй на себя! Прибьем, как котенка, и отправишься вслед за своим художником на тот свет! Так что подумай-ка хорошенько, я тебе перезвоню. И еще, если пойдешь в милицию, то и дойти до нее не успеешь!
Что? Что он должен был припрятать? прокричала перепугавшаяся насмерть Яна. Ответом ей были только унылые телефонные гудки.
Сердце ее заколотилось, как после пробежки, она тяжело опустилась в кресло.
Господи! Да что же это такое!
Страшная паника охватила ее, трясущейся рукой она сняла трубку с рычага, сама еще не зная, для чего это сделала.
Господи! Куда? Куда я собираюсь звонить? И трубка со стуком опустилась обратно на рычаг.
«Что же он мог спрятать, что? мучительно думала Яна и, нервничая, принялась покусывать губы. Деньги? Если деньги, то наверняка большие! Так, значит, Володя все-таки во что-то ввязался? Господи, какая нелепость!»
Решительно встав с кресла, она подошла к гардеробу и, принявшись шарить по карманам висящих в нем вещей, торопливо перебрала белье на полках, но ничего и не обнаружила. Потом принесла с кухни стул и, взобравшись на него, стала обследовать антресоли. Спустя полчаса, так и не принесших никаких результатов, здравый смысл, прорезавшийся на миг сквозь панику, подсказал ей, что она занимается самой настоящей глупостью.
«Что я ищу? Может, это и не деньги вовсе! И потом, тот, кто убил Володю, тоже что-то искал в квартире и, как видно, не нашел! Так, может, Володя спрятал это что-то и не в квартире вовсе? И что же теперь делать? Что, собственно, искать?»
«Подумай хорошенько, а я тебе перезвоню», вспомнила она слова звонившего, и в висках ее снова запульсировала кровь!
«Надо все же сообщить в милицию, решила она. Надо не бояться их и сразу звонить в милицию. Они всегда угрожают расправой в случае, если обратишься в милицию, и, пугаясь этого, жертва теряет время!»всплыли в памяти слова из какого-то телевизионного детектива. Яна сняла трубку. Но в этот момент из детской вышла Маша с новой куклой в руках и застыла у двери, глядя на встревоженную мать. Яна, взглянув на девочку, тут же нажала на рычаг телефонного аппарата.
«А что, если они и правда убьют меня? Машка ведь останется круглой сиротой! лихорадочно думала. Мама с папой, конечно, вырастят ее Господи, какие идиотские мысли! Да их даже допускать нельзя! одернула себя, но звонить пока никуда не стала. Нет! Надо подумать, подумать! Надо с кем-то посоветоваться! Посоветоваться. Вот! Вот хорошая мысль! С кем? Господи! Кому она может доверить такое? Да Грише же!»
И Яна, снова сняв трубку, принялась набирать номер телефона Володиного брата. Четвертый длинный гудок, безнадежно прозвучавший тоскливым отзвуком в сердце Яны, наконец прервался, и она услышала знакомый голос Вероники, Гришиной жены.
Алло, Вероника, это Яна! Мне срочно нужен Гриша.
Здравствуй, Яночка! А Гриши нет! Ты позвони ему на мобильный.
«Господи! Почему же я сразу до этого не додумалась?! Ведь он такой же, как Володя, дома его не застать», с некоторым раздражением подумала Яна.
А что случилось, Яна? встревожилась Вероника, но Яна этого ее вопроса уже не услышала, поспешно бросив трубку.
Стремительно сорвавшись с кресла, она бросилась в спальню за мобильным телефоном. Машенька, глядя на нервное, незнакомое ей поведение мамы, готова была вот-вот расплакаться. Яна постаралась взять себя в руки и улыбнулась дочке:
Машунь, посмотри, как мама бегает! А ну-ка догоняй маму!
Девочка мгновенно переключилась со слез на игру и, посадив куклу на стул, побежала в спальню за Яной.
Яна взяла с трюмо телефон и, набрав Гришин номер, через минуту услышала знакомый голос:
Алло?
Алло, Гриша, это Яна.
Здравствуй, Януля! Как ты?
Гриша, ты сейчас где?
Еду на машине в центр, а что?
У меня неприятности, мне нужно срочно тебя увидеть!
Да что случилось, Яночка?
Приезжай, пожалуйста, я тебя очень прошу!
Хорошо, хорошо! Ты только не волнуйся так, попытался успокоить ее Гриша, поняв по голосу Яны, в каком стрессовом состоянии она находится. Я сейчас же к тебе приеду, только перезвоню клиенту и отменю встречу.
Чтобы унять все еще колотившую ее дрожь, Яна взяла на руки стоящую рядом с ней Машеньку и крепко прижала ее к себе. И тут вспомнила, что в доме не осталось не только йогуртов, но даже молока, чтобы сварить девочке кашу. Подумала, что до приезда Гриши она вполне успеет сходить в ближайший гастроном, но тут же понялаей страшно выйти из дома. Паника снова навалилась на нее, потребовалось немало усилий, чтобы включить здравый смысл. «Ну с какой стати им сейчас за мной следить? Ведь этот тип сказал, что перезвонит. Значит, он пока ограничится вторым звонком, рассчитывая получить какой-то определенный ответ».
Она решительно направилась в спальню, вытащила из гардероба джинсы, блузку и, сняв халат, принялась поспешно одеваться. Потом облачила Машу в первый попавшийся комбинезон, взяла свою дамскую сумочку, предварительно проверив, на месте ли бумажник, и на руках с дочкой вышла из квартиры.
В это время с площадки послышался звук открывающегося лифта.
Подождите! по привычке крикнула Яна и тут же почувствовала очередной прилив страха: «А вдруг это тот, кто звонил?»
«Глупость, тут же одернула она себя, и причем самая настоящая. Как же уязвима моя психика, черт возьми! Теперь, похоже, эти проклятые шантажисты будут мерещиться мне на каждом шагу!»
Она подошла к лифту и увидела в нем Егора. Вот уж кого она никак не ожидала встретить в этот момент! Егор приветливо улыбнулся ей со словами «доброе утро».
Здравствуйте, Егор! ответила Яна, пытаясь скрыть свое состояние.
Вы на прогулку? спросил Егор.
Да нет, мы так рано не гуляем! Мы в магазин за продуктами!
И тут Яна обратила внимание на большую дорожную сумку, которую Егор держал в руке, и удивленно вскинула брови:
А вы что, уже уезжаете?
Ни в коем случае! Думаю, я, напротив, теперь надолго задержусь в Москве. Просто небольшая командировка в Питер, хочу навестить родственников.
У-у-у! вклинилась в разговор взрослых Маша и, улыбнувшись Егору, потянула к нему руки.
Яна с удивлением взглянула на дочку:
Ну надо же! Похоже, она вас узнала!
Конечно, узнала! Мы ведь с ней тогда весь вечер возводили новостройки из кубиков.
В это время лифт остановился, и Яна первой направилась к выходу.
Счастливого пути! сказала она Егору.
Спасибо! улыбнулся он и быстрым шагом направился к метро.
Яна с полным пакетом продуктов подошла к дому как раз в тот момент, когда темно-вишневый «Опель» Григория припарковался у ее подъезда.
Гриша! кинулась она к нему с таким видом, словно тот был единственным ее спасением.
Здравствуй, Яночка! Что такое, что еще случилось? испугался он.
Мне кто-то звонил, Гриша! Это ужасно, ужасно! Яна, не сдержавшись, заплакала.
Пойдем домой, Яночка, успокойся, там ты мне все и расскажешь!
Он взял на руки Машу и направился в подъезд.
Что делать, Гриша, что? заломив в отчаянии руки, воскликнула Яна, после того как рассказала ему о своем разговоре с неизвестным.
Прежде всего надо постараться успокоиться. Паника сейчас нам с тобой не советчик! сказал Гриша и положил ладонь ей на плечо.
«Нам с тобой»эти слова подействовали на Яну магически. «Нам с тобой»! Значит, Гриша решил помочь ей. Она подавила вздох облегчения и спросила:
А может, сразу обратиться в милицию? Пусть поставят телефон на прослушку и все такое, ну, я не знаю, как они действуют в таких случаях
Если бы все было так просто, Яночка, покачал головой Гриша. В милицию-то обратиться можно, только вымогатели об этом сразу узнают! А раз узнают, значит, отстанут на какое-то время! А что милиция? Ну в лучшем случае покараулят они тебя пару-тройку дней, а потом бросят это дело. И вот тогда придется держать перед звонившим уже совсем другой ответ.
Ты меня пугаешь, Гриша! сказала Яна, почувствовав, как начинает бледнеть ее лицо.
Я говорю о вполне реальных вещах, Яна, и предугадываю последствия, которые могут возникнуть после вмешательства милиции. Ведь ты пока не знаешь, кто тебе звонил и чего конкретно хочет!
Не знаю!
Ну так вот, я думаю, что прежде всего надо это выяснить. Он же сказал, что позвонит скоро?
Сказал!
Вот и жди. Когда позвонит, расспросишь, о чем идет речь, и пообещаешь вернуть все, что он только пожелает. По моему мнению, этот путь будет самым верным на данном этапе, а там посмотрим!
А вдруг он опять не станет со мной разговаривать?
Глупости! Он специально дал тебе время на раздумье, предварительно напугав как следует. Я думаю, теперь он должен сказать, что именно ему нужно.
Ладно, с неохотой согласилась Яна. Только я с ума сойду от этого ожидания!
ГЛАВА 7
Егор Алексеевич уже в который раз нетерпеливо нажал на кнопку вызова сотового телефона.
Услышав длинные долгожданные гудки, проворчал с облегчением:
Ну наконец-то доступен!
Все нормально, дед, можешь ликовать! услышал он голос Егора.
Неужели что-то нашел?
Угу! Нашел, только не у Константина Алексеевича, а у Валентины Дмитриевны, дочери Анны. Она живет тоже в Петербурге, правда, совсем в другом конце города.
Ну надо же! Вот уж поистине люди непредсказуемы! Как же Софья могла отдать свой архив в руки непутевой внучки?
Дед, ты что, собираешься обсуждать это по телефону?
Нет, конечно! спохватился Егор Алексеевич. Где уж по телефону! Так когда ты выезжаешь?
Сейчас! Стою на перроне, жду поезда. Так что до скорого!
До скорого! ответил Егор Алексеевич и отключил мобильник.
Возбужденный сообщением внука, он резко поднялся с кресла, потирая руки, и вдруг почувствовал, как у него защемило в груди.
Ой! невольно вскрикнул он от боли и, положив руку на сердце, медленно опустился в кресло. Вот ведь незадача! пробормотал Егор Алексеевич спустя минуту. Надо бы лекарство принять.
И потихоньку поднялся. Перед самым приездом Егора он запрятал свои сердечные лекарства в глубину кухонного шкафа, чтобы тот, не дай бог, не заподозрил, что у деда все же бывают нелады со здоровьем.
Ох! снова ощутив колющую боль, выдохнул Егор Алексеевич и, постояв немного, медленно поплелся на кухню.
Лишь только сделал первый глоток разведенного в воде валокордина, как в дверь позвонили, и, залпом допив лекарство, он поспешил к выходу:
Иду!
На пороге стояла Яна со спящей на ее руках Машенькой.
Здравствуйте, сказала она извиняющимся голосом.
Проходи, Яночка, зашептал Егор Алексеевич, чтобы не разбудить ребенка.
Егор Алексеевич, я ведь, бессовестная, опять к вам с просьбой. Яна виновато пожала плечами. Меня к двум часам следователь вызывает, а Машку совершенно не с кем оставить. Позвонила Веронике, та в поликлинику с ребенком ушла, все остальные на работе. День-то ведь будний. Вот и получается, что кроме вас обратиться больше не к кому. Не тащить же мне ее с собой в прокуратуру!
Конечно, Яна, какой разговор! сказал Егор Алексеевич. Неси ее в комнату и уложи на диван, а потом можешь отправляться на все четыре стороны хоть до вечера!
Учуяв запах валокордина, Яна вопросительно взглянула на соседа:
Егор Алексеевич, вы у вас плохо с сердцем?
С чего ты взяла?
Так ведь лекарством же пахнет!
Ну и что? Скрывать не стану, выпил немного валокординчика, погода видишь какая?
Да нормальная погода
Хм! Нормальная! К дождю клонится. А у нас, стариков, сердечко-то как барометр! Ладно, чего стоишь, неси Машу в комнату. Еда где?
Вот! Яна протянула ему целлофановый пакет. Егор Алексеевич, вы точно в порядке? спросила она еще раз.
Ну конечно, в порядке! Отнесешь ты ее, наконец, или нет?
Яна, на ходу сбросив туфли, прошла в комнату, уложила Машеньку на диван, а Егор Алексеевич тем временем достал из шкафа плед.
Яна, у меня к тебе, в свою очередь, тоже будет небольшая просьба, сказал он, бережно укрывая девочку. Не говори, пожалуйста, Егору о том, что я принимал лекарство. Понимаешь, это ведь, в сущности, самый настоящий пустяк. Егор Алексеевич приложил ладонь к сердцу, показывая тем самым, о чем идет речь. Егорка будет понапрасну беспокоиться!
Хорошо! согласно кивнула Яна. А где он, кстати?