Так двое полицейских и двигались в расслабленном темпе, зная, сейчас то замечательное время, когда не требуется от них по сути ничего. И серая погода им не казалась настолько унылой, потому что в такие моменты очень мало шансов повстречать преступников. Разве что мелких воришек, но для них время начинается, как правило, в ночное время суток. Поэтому они двигались можно сказать впустую, без цели и смысла.
Двоих объединяла не только работа, а давнишняя дружба. Вместе росли, вместе учились, вместе служили и шли по жизни, опираясь на плечо, друг друга. И Билл, и Мартин внешне во многом были похожи. Немного острые черты лица, заметно выделенные носы, впалые щеки и русые волосы короткой стрижки, как обязывала служба в полиции. Разнились они лишь по глазам. Разной формы и разного цвета. У Билла холодный оттенок светло-голубого, а у Мартина карие. Не зря их часто путали на работе сотрудники, считая братьями близнецами. Еще сложности добавляла одинаковая форма одежды, похожие подтянутые телосложения и почти равный рост чуть выше метра восьмидесяти.
А вот характеры у двоих друзей оказались противоположными. Мартин спокойный, рассудительный, старается не лезть на рожон, умеет найти общий язык со многими и войти в доверие добрым способом. А вот Билл, совершенно другой. Взрывной, напористый, не нужно долго убеждать, чтобы использовать кулаки. Малейший повод и словарный запас переходил в силовую показуху. Не терпеливый, иногда агрессивен и любит все делать по-своему, а не так как прописано в уставе. Тем не менее, службу несет хорошо, и возможно благодаря другу умел во время остановиться и зайти за рамки лишь чуть-чуть.
Мартин, ну как там обстоят дела с этим маньяком? Поинтересовался Билл.
Да никак, развел руками собеседник. Мы пытались его разговорить, когда поймали, но не получилось. Он упорно молчал. Такое чувство, будто он вообще не понимал и не слышал, к нему ли обращаются?
А кто его взял?
Джим и Остин из группы захвата. Прям на горячем, улыбнулся Мартин, вспоминая, каким образом происходило ночное задержание. Он пусть и не участвовал в захвате, но все же присутствовал на месте преступления, правда, в стороне. Полицейскому до сих пор было приятно после хваленых слов шефа и немножко обидно за Билла. Ведь именно друг помог ему сделать последний шаг и понять, где произойдет следующее преступление. Но Билл сразу отстранился от своего имени в рапорте, пожелав отдать всю славу Мартину. Он это заслужил, да и дело о маньяке-убийце закреплено за ним.
Мартин, ты конечно красавчик. Я тобой горжусь! Одобрительно говорил Билл.
Ты знаешь, мне это дело голову поморочило, но если бы не ты, возможно у меня ничего не получилось бы. Мартин задумался, а потом решил задать вопрос напарнику. Я не могу понять, почему ты не захотел, чтобы я рассказал о твоей помощи?
Забей, отмахнулся напарник. Ты заслужил быть единственным и неповторимым.
Оба громко засмеялись, а Мартин немного покраснел.
Добрая ты душа.
Обидно другое, радость тут же покинула лицо Билла. Получается ты смог выйти на его след, а теперь в дело вклинятся следаки и все сливки перетянут на себя.
Такова наша работа. Мы всего лишь охрана порядка, а не группа захвата и, как ты выразился, не следаки.
Ну, Мартин, ты же сам прекрасно понимаешь, кто на что учился. Надо было переквалифицироваться, закончить юридическое.
Уже поздно, с досадой ответил Мартин.
Да, ладно, ты не так стар.
Забудем, это все ерунда. Главное, преступник пойман.
И все же тебя это задевает, видел Билл во взгляде напарника досаду.
Просто обидно, у нас не получилось расколоть этого маньячилу, сейчас понабегут другие и получат, куда больший результат, чем мы. Улики по-тихому перетянут на себя и дело в шляпе. А о нашем участке никто и не вспомнит.
Ты же сам прекрасно знаешь, проблема кроется в мягкотелом. Не видел ничего удивительного в этом Билл. Кстати, что он тебе сказал? Уже кого-то попросил со стороны провести переговоры.
Пока всего лишь Миранду.
Вечно он эту Миранду отправляет. Какой вообще от нее толк? Она что умеет понимать преступника и выводить его на чистую воду?
Без понятия, развел руками полицейский. Может он хочет получить психологический портрет преступника.
И какой от него толк? Билл негодовал. По-моему разговор в данном случае не особо важен. Есть улики, поймали на горячем, что еще надо?
Это все понятно, но ты же сам прекрасно знаешь, очень часто в суде все происходит иначе. Сначала вроде все нормально, а потом то улика косвенная, то у преступника амнезия, то адвокат палки в колеса ставит. Тут шеф прав, надо подойти к этому делу со всех сторон, и чем больше у нас будет информации, тем лучше.
Нет, ты не подумай, я ничего не имею против Миранды, наоборот, так даже лучше. Она все-таки своя, хотя и странная. Отдавать настолько важное дело засранцам, которые и палец о палец ни сделали не вариант.
Билл, все равно придется, как ни крути.
Я понимаю, но чем быстрее они заберут его, тем меньше у нас будет шанса присутствовать и влиять на ход дела. Пока этот маньячила в нашем участке, всем придется играть по нашим правилам. Стоит его перевести, забудь славу, премию и повышения. Тем более мягкотелый на пенсию быстро откатится и все. Поставят какого-нибудь нового своего начальничка, и метла начнет мести по-новому.
Перемены, насколько они некстати сейчас. Конечно шеф, как ты выражаешься, мягкотелый. Но все же мы знаем чего от него ожидать, и как с ним быть. Тем более он всегда отстаивал своих людей и перед прокуратурой и перед следаками.
А я и не говорю, что он плохой человек. Просто у него есть такая одна неприятная особенность, если кто его знает, умеет им манипулировать. Сейчас какой-нибудь появится молодчик из министерства, переманит дело на своего родственника и отдаст ему все лавры, а ты останешься не удел.
И такой вариант возможен, тяжело вздохнул Мартин.
Надо быстро раскалывать этого черта и переходить на следующую стадию.
Я бы с радостью, но я потерпел фиаско.
Ладно, давай закончим бессмысленный патрулинг и пойдем обратно. Пусть Миранда заодно поговорит с маньяком, а мы потом возьмем его на себя. Может немного дури выбьем для разговорчивости, Билл ждал этого момента с нетерпением.
Шеф мне говорил, чтобы не трогали.
Ой, Мартин, ты словно маленький ребенок, которому сказал папка нельзя. Что в первой что ли?
Да оно-то не в первой, просто он прав. Своими действиями мы лишь портим отношение к себе.
Мартин, хватит этих заумноватых разделений на добро и зло. Этот пацан убил четыре человека без мотива и причин.
Об этом мы не знаем, решил уточнить собеседник.
Пусть даже так, но это не отменяет того факта, что загублено четыре жизни, а мы, видите ли, из-за законов не можем поступить с ним по совести. Не убивать же я предлагаю. Все равно он заслуживает намного большего. Смотри, дабы его еще не списали на психически нездорового и через пару лет он не покинул какую-нить психбольницу закрытого типа. Только не говори, что такого в нашей практике не было.
Было, не стал отрицать Мартин. И даже больше чем один раз.
Более того, чем это оборачивалось, Мартин, ты помнишь?
Новые убийства, разрушенные судьбы и слезы.
Поэтому не говори мне о законе и правильности его выполнения. Сами законы прописаны с ошибками и лазейками, которыми постоянно пользуются хитропопые адвокаты.
Эх, ладно, не стал встревать в спор Мартин, решил остаться при своем мнении.
Друг, я думаю, у нас получится сделать так, чтобы ты получил все лавры, а остальных не подпустим к маньячиле. Ты заслужил это больше, чем кто-либо другой, говорил искренне Билл.
Спасибо, мне приятно это слышать.
А то, улыбнулся Билл и похлопал по плечу напарника. Еще немного патрульнем эту пустоту и пойдем там, где сейчас должны быть.
Глава 3IVV, III, IVV-IX
Начальник докурил сигару и тут же потянулся за следующей. Ему так было спокойнее. Пока руки заняты, он умел скрыть дрожь, охватившую все тело. Но мысли убрать из головы не получалось. Они настолько крепко засели и не желали уйти. О чем бы Войт, не пытался задуматься, какими бы идеями не пытался разбавить внутренние переживания, все впустую.
Недолгая радость о поимке преступника не смогла перечеркнуть ничего. Возможно, если бы он сейчас сидел не один, все могло быть иначе. Он мог бы отвлечься, поговорить, посмеяться. Но среди стен родного кабинета и в результате личного статуса ему не дано найти собеседника, с кем мог бы произойти разговор не о работе, а на личные темы. Именно этого начальнику полиции хотелось. Махнуть по рюмашке и выговориться, наконец. Так сказать излить душу и услышать чье-то подбадривающее слово. Но этому не быть.
Работа обязала знать грань между посиделками и разговорами ни о чем и возложенным на его плечи грузом ответственности из-за должности. Если смешать эти два понятия, порядка в участке не будет, и соответственно коллеги сядут на голову, зная, что шеф свой. Хотя он и есть свой, но все же начальник. Войт занял четкую позицию и придерживался ее все то время, пока занимал свою должность. Но именно в данный момент мужчина ощущал, он слишком далеко находится от тех людей, с которыми проработал больше двадцати лет. Войт скоро уйдет, и о нем забудут. В этом он не сомневался.
Дженни, сказал шеф, держа руку на кнопке громкоговорителя телефона.
Да, мистер Войт? Спросила секретарь растеряно.
Я тебе не отвлекаю? Поинтересовался шеф.
Нет, ответила девушка, хотя это было и не так. В отличие от начальника у нее работы всегда предостаточно. Столько дел требовалось перенести на персональный компьютер, что ей придется сидеть до конца рабочего дня, чтобы выполнить поставленную задачу. Хотя кого это волновало?
Можешь приготовить мне очень крепкий кофе?
Насколько крепкий? Дженни хотела более ясного ответа со стороны начальника.
Три ложечки, я думаю сгодится, задумчиво говорил Войт.
Сейчас сделаю.
Начальник убрал палец с кнопки и в очередной раз, откинувшись в мягком кресле, пускал клубы дыма изо рта. Минутный разговор помог ему уйти от внутренних тревог, но только на ту самую минуту. И снова стискивающая боль разошлась по всему телу.
«Как же мне быть?» Спрашивал он про себя, лишь губы немного шевелились.
В этот момент раздался звонок. Войт неспешно протянул руку к трубке и, выдержав паузу в два гудка, поднес к уху.
Алло, сказал начальник.
Когда ты приедешь за вещами? Женский голос звучал через динамик.
Я думал, мы с тобой вечером все обсудим.
Нечего нам с тобой обсуждать. Я все уже решила.
Эн, откуда в тебе такая жажда оставить все в прошлом после стольких лет?
В том то и дело, между нами остались только года, а ты хоть раз спрашивал себя, был ли в них смысл?
Я не могу поверить, что ты готова перечеркнуть все.
Хватит давить на жалость. Ты же мужчина, вот и веди себя достойно, говорил женский голос твердо и уверенно. Она явно не стремилась к примирению.
Я не давлю на жалость, я хочу разобраться. Не может в один день взять все и угаснуть. Должна быть причина, голос Войта дрожал, хотя он пытался это скрыть.
Причина, мотивы, улики, полицейская твоя сущность не меняется.
Эн, давай не по телефону. Нам нужно встретиться и все обсудить.
Нет, Войт, нам не нужно встретиться и все обсудить. Ты должен вечером приехать, забрать свои вещи и исчезнуть из моей жизни раз и навсегда. Только такой вариант для меня приемлемый. Надеюсь, ты прислушаешься к нему.
Шеф не успел ничего ответить, лишь услышал прерванные гудки. Она бросила трубку, не дожидаясь ответа с его стороны. Мужчина пытался сдерживать себя. Он буквально закипал от негодования. Казалось еще чуть-чуть, и он сорвется и начнет ломать все в комнате, но в этот момент послышался стук двери, и он смог сдержать порывы.
Войдите, не хватало воздуху начальнику полиции.
Мистер Войт, ваш кофе, проговорила секретарь.
Дженни, а у нас там есть коньяк?
Да, мистер Войт, осталось немного, странно поглядывала девушка на шефа.
Добавь, пожалуйста.
Хорошо, кивнула Дженни и быстро вышла из кабинета вместе с чашкой ароматного кофе. Она не уточнила, сколько добавить, но по общему виду начальника сделала вывод чайной ложечкой здесь не обойтись.
*****
В ее глазах я вижу грусть
Дверь распахнулась и меня легким толчком в спину заставили пересечь невидимый порог. Первое что мне бросилось в глаза, это спокойствие и полумрак комнаты. Темно-серые безликие стены, бетонный пол с похожим оттенком и только потолок окрашенный белой краской не вызывал внутри меня ничего положительного и ничего отрицательного. Одинокая небольшая люстра с тусклым свечением не раздражала глаза. Жалюзи закрывали одно единственное окно, не допуская естественного света внутрь комнаты.
Хотелось бы взглянуть, что там происходило, но мой взгляд зацепился за прямоугольный деревянный стол и за прекрасную особу, которая стояла возле него, чуть-чуть опираясь о левую грань по ходу моего обзора. Я ожидал увидеть кого угодно, но явно не молодую симпатичную девушку.
Сразу возникал вопрос: «Зачем она здесь?»
Я готовился к встрече с суровыми ребятами, желающими из меня выбить всю дурь, лишь бы получить признание. Обманулся, скажу я сильно и удивился при этом не меньше.
Девушка на вид не старше тридцати поглядывала на меня таким взглядом, отчего мне показалось, она находилась просто в ступоре. Сложно понять, с чем это связано, но строя внутренние предположения, я чувствовал, она явно ожидала увидеть нечто ужасное и отталкивающее.
Конечно, вид у меня не первой свежести и все же сам я не так страшен, как меня, скорее всего, описали в деле. С виду обычный парень, не красавец, но и не уродец. Среднего роста, нормальной комплекции, черные волосы, когда-то была модельная прическа. Да и одет я в недешевую одежду, правда перепачканную кровью, и частично покрытой грязными пятнами.
Девушка продолжала смотреть на меня и недоумевать, а я в этот момент любовался ее красотой. Даже строгая темно-серая одежда не портила ее особый образ, наоборот, она выглядела, будто бизнес леди. Я на секундочку представил, как в былые времена проходили переговоры с участием посторонних фирм и представителей в моем немаленьком кабинете. Казалось с тех пор прошло много времени, и жаль теперь этому не быть.
Деловой стиль для меня являлся неотъемлемой частью жизни, с ним я просто сросся и всегда предпочитал джинсам или спортивным штанам, как раз таки брюки и пиджак. Потому что в этом хранилась моя суть и должностная обязанность. К этому я стремился и добился этого. Я чувствую, на моем лице появилась улыбка. Она связана сразу с несколькими событиями, но в данный момент адресована для девушки. Ей удалось на секундочку вернуть меня в прошлое, и я благодарен этой неизвестной бизнес леди.
Приталенный пиджак на две пуговицы, юбка опускалась чуть ниже колен и была сшита словно по ее фигуре. Скромный черный поясок и кожаные закрытые туфли на невысоком каблучке в тон пояса. Как по мне она сильно худая, особенно руки. Еле заметные плечи, и то, скорее всего благодаря пиджаку. А вот ноги наоборот выглядели эффектно. Длинные, не худые, но и не сказать, что толстые. На мой взгляд, в самый раз.
Но стоило мне встретиться за недолгую паузу с ней взглядом, моя улыбка тут же прошла. И вовсе не потому, что она некрасива или посмотрела на меня с неприязнью, наоборот, неизвестная особа тоже улыбнулась, изучая меня. Ее глаза отчего-то дали мне понять, в них скрыта грусть и печаль. И улыбка не могла этого исправить. Меня это сильно удивило, почему в настолько прекрасном образе хранится нечто ужасное, казалось бы, она так молода и красива.
Можно предположить, это связано с тем, что у нее очередная встреча с убийцей, и в этом явно ничего положительного и приятного нет. Но я понимал, дело не во мне. Пусть я не тонкий психолог, все же в людях немного разбирался. Опять же, работа обязывала. Красивые выразительные глаза отражали внутреннюю боль, и явно с этим она борется уже не первый год.
Доктор Миранда, вы готовы? Спросил толстенький охранник.
Да, кивнула девушка, пожалуйста, проходите.
Она указала на стул, продолжая смотреть только на меня. Будто охранников в данный момент и не было. Лишь мы вдвоем. Но вот я не мог отделаться от этой мысли, потому что на обоих моих плечах лежала крепко стиснутая рука. Охранники повели меня к тому самому стулу, не давая мне самостоятельно сделать ни одного движения, а потом усадили.