Заключение экспертов? Изволь, комиссар протянул, свернутый вчетверо, листок бумаги. Наслаждайся загадками.
Сэм углубился в изучение документа. Перечитал несколько раз и удивленно уставился на собеседника.
Что это за бред!
Этот бред соорудила наша судмедэкспертиза. В частности, Золлингер. А ты знаешькто-кто, а Оливер в своем деле мастер.
Но ведь это невозможно!
Увы! Он выкрутил их как губку и разорвал на мелкие кусочки. Именно разорвал. Как бумагу. От костей осталось только, что-то напоминающее порошок. Самые крупные осколкиот зубов. Некоторые пришлось выковыривать из стен.
Джек глубоко вздохнул и налил себе очередную порцию минералки.
Что-то у него не получилось, медленно с расстановкой изрек Сэм.
Что ты имеешь в виду? комиссар отставил фужер в сторону.
Он разозлился. И очень сильно. Эти трое не дали ему то, что он хотел.
А что он хотел?
Не знаю. Пока не знаю. Но то, за «чем» он пришел, было ему необходимо.
Комиссар с удовлетворением заметил вспыхнувшую профессиональную возбужденность своего лучшего детектива. В его холостой обойме опять появился настоящий патрон.
Смотри, что вырисовывается! Сэм вскочил и стал быстро ходить по гостиной. От четырех жертв он получил свое. А остальные три «этого» ему не дали.
Как тебя понимать?
Очень просто. Они испустили дух раньше времени. Так сказать, еще не созрели.
Ты что, действительно берешь на вооружение версию о монстре, который напихивает свой мешок болью?
Не совсем. Боль, это всего лишь материал. Боль и страдание. Из этих компонентов получается «нечто». И это «нечто» он забирает. Одно могу сказать точно: если все, что я узналправда, мы имеем дело не с человеком.
А если, какой-то биогенетический эксперимент?
Из секретной научной лаборатории сбежало недоделанное чудовище?
А может быть доделанное! И не сбежало!
Сэм остановился и задумчиво взглянул на комиссара.
Такое возможно?
Джек пожал плечами:
Я, просто, ничего не исключаю. Во всяком случае, эта версия более правдоподобна, чем какие-то пришельцы или злые духи.
Лейтенант сел в кресло, выудил из пепельницы потухший окурок сигары, брошенный во время эмоционального взрыва, раскурил. Ароматное облако дыма медленно поднялось вверх, окутывая люстру мутными щупальцами.
Хочешь себя успокоить? Ищешь объяснимых явлений?
Да какое, к черту, спокойствие! комиссар ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Семь зверских убийств! Не имеющих аналога и хоть какого-то объяснения.
Вот именно! Мы столкнулись с определенной силой, для которой насилиеосновной принцип существования. Или, если хочешь, единственный путь к своему совершенству. Может и не осознанно, но он бросил нам вызов. А скорее всего, он не воспринимает нас даже как самую незначительную помеху. Он уверен в своей непобедимости. И будет продолжать в том же духе, пока полностью не заполнит пробел в достижении своей цели.
Или, пока мы его не поймаем! всунул свой вердикт комиссар.
Сэм покачал головой:
Пока мы его не уничтожим! Раз и навсегда! Возможно, я и пожалею об этом, но вызов принят.
Э, Сэм, подожди! Джек развязал галстук и бросил его на соседнее кресло. Ты так говоришь, как будто уже знаешь, кто это.
Я не знаю, кто это. Или, что это. Но его надо остановить. Любой ценой. Семь жертвтолько начало. А учитывая, что не от всех он может получить желаемое, мясорубка будет распространяться с непредсказуемой скоростью. Мы ведь понятия не имеем, что ему надо, и сколько.
А если он уже остановился?
Лейтенант посмотрел на начальника, как на ребенка, задающего взрослому по-детски наивный вопрос.
Не будь смешным, Джек. Ты же сам в это не веришь.
Комиссар смущенно улыбнулся:
Ну, или залег на дно. На какое-то время.
Сэм взял пачку фотографий, отыскал в ней одну и протянул через стол.
Смотри. Судя по дате в нижнем левом углу, это его последняя жертва. Вернее, то, что от нее осталось. Последняя и неудачная. А ты говоришь, остановился. Он разъярен. Получить желаемоедля него обыденное дело. Не получитьпотерять часть себя.
Сэм на секунду задумался.
Думаюжертв уже не семь.
Из-под пиджака комиссара донеслась трель мобильного телефона. Он взял трубку.
Да!.. Когда?.. Где?.. Понял. Сейчас буду. Начинай сам. И больше, чтоб никого в доме не было.
Джек достал носовой платок и вытер выступивший на лбу пот.
Накаркал! Собирайся, поехали.
Нашгерой?
Да. Оливер уже работает.
Получил свое?
Кто? А! Похоже. Больше ничего сказать не могу. Сам все увидишь.
Вокруг частного дома сновали полицейские, прорезали ночную тьму фотовспышки репортеров, пристроилась чуть в стороне карета «скорой помощи», ослепляя бесшумной мигалкой и окруженная медперсоналом, лениво ожидающим своей очереди.
И эти уже здесь! впервые за время поездки подал голос Сэм, имея в виду корреспондентов.
Комиссар понял, о ком речь, и в его интонации особого уважения к людям данной профессии не улавливалось:
Они как тараканы. Всегда найдут щель. Ты же знаешь, сколько я с этим боролся. Но потом понялбесполезно. Структура массовой информации у нас разбогатела, и теперь может купить любой источник. Единственное, что в моих силахвремя от времени давать им по ушам. Да и то, если пасквили, в которых они освещают то или иное расследование, сплошь пропитаны дутыми фактами.
Да, а кстати! Сэм дружески хлопнул Джека по плечу. Как они освещают нынешнее расследование? Я ведь газеты уже полгода не беру в руки. Небось, разошлись вовсю! Такой материал! Одни загадки. Отличная пища для безграничной фантазии. Я прав?
Не сыпь соль на рану. Еще будет время, ознакомишься. Сенсация на сенсации!
Комиссар резко нажал на тормоз. Не будь ремня безопасности, лоб Сэма проверил бы на прочность лобовое стекло.
Ладно, не злись. Утрем нос этим писакам, а? Сэм хитро подмигнул.
Давай, вылезай, буркнул шеф. Приехали. А, черт! Галстук у тебя забыл.
Не успели дверцы машины захлопнуться, как новоприбывших окружила толпа репортеров. Еще бы! Сам Джек Салливан соизволил непосредственно посетить место трагедии. А это с ним кто? Неужели! Картрайт! Легендарный детектив, так неожиданно исчезнувший в самый разгар крупнейшего, за всю историю города, скандального судебного процесса. Да еще сейчас! В то время, когда эпицентр непостижимого, по своей жестокости и масштабу, преступления разрастается с неумолимой быстротой. В общем, как ни крути, со всех сторонсамый, самый, самый Да за подобный репортаж и полжизни отдать не жалко!
Газета «Ночной курьер». Комиссар, как вы оцениваете сложившуюся ситуацию на данный момент?.. Вы уже знаете, кто убийца?.. Когда город сможет вздохнуть спокойно?.. Журнал «Для всех». Каковы мотивы преступления?.. Связано ли это с предвыборной компанией?.. С какой целью здесь находится Сэмуель Картрайт?.. Он будет вести это дело?.. Газета «Закон и мы». Почему нас не допускают к месту преступления?.. Сколько еще потребуется жертв, что бы Журнал «Окно в мир». Вы назначили награду за помощь следствию?.. Восьмое убийство за две недели! Все они связаны между собой?.. Почему вы молчите? Ответьте что-нибудь!..
Комиссар молча и медленно пробирался сквозь этот рой, всякий раз уклоняясь от очередного микрофона, пытающегося попасть ему, толи в глаз, толи еще куда. Он с завистью посмотрел в спину Сэму, который более бесцеремонно, по отношению к журналистам, приближался к оградительной ленточке. Не стесняясь расталкивать чересчур настырных, одному даже придал ускорение с помощью пинка под зад.
С чувством удовлетворенности он зашел за ограждение, предвкушая, какими эпитетами его наградят обиженные виртуозы пера. Особенно этотс проклятиями выбирающийся из кустов.
Комиссар, тем временем, так же успел уже преодолеть редуты информационных налетчиков и оказался в сравнительной безопасности. Быстро направился к дому, но вдруг остановился, немного подумал и возвратился к толпе репортеров.
Несколько слов. На всех, он подозвал Сэма. Это лейтенант Сэмуель Картрайт. Ему поручено вести расследование. Ничего больше пока сообщить не могу. Надеюсь, только, что с возвращением в наши ряды такого детектива, все скоро станет на свои места.
И не обращая внимания на град вопросов, которые, как осколки после взрыва, понеслись в адрес комиссара, не удовлетворенные столь кратким интервью, он махнул Сэму рукой и, через несколько секунд, оба скрылись за входной дверью. Град вопросов беспомощно рассыпался на пороге.
В отличие от изрядного количества полицейских, снующих снаружи, внутри находился только одинсудмедэксперт Оливер Золлингер.
Сэм! Рад тебя видеть! А я, признаться, думал, что Джек пошутил.
На счет меня? лейтенант ответил на крепкое рукопожатие. Что, уже похоронили старого волка?
Да не то, что бы совсем, новсякие слухи, сплетни. Спился мол, зачах. Сам понимаешь, болтунов и в нашей структуре хватает. Особенно, завистников. Этих бездарей; безмозглых баранов, оканчивающих академию по протекции. А ты потом ковыряйся в безграмотных докладах, накаляканных красивым каллиграфическим подчерком.
Ну-ну. Чего это ты так разошелся?
Да нет! Просто нервишки сдают в последнее время. Подкинули мне тут помощника, месяц назад. Отличника. Печень от почки отличить не может.
Взгляд Оливера нащупал комиссара.
Ну, что ты на меня смотришь? отреагировал тот. Кто ж знал, что он такой осел!
Это еще не самое худшее, продолжил эксперт хождение по своему раненому профессиональному самолюбию. Осла и научить можно. Но он же у меня в лаборатории три раза в обморок падал! А что с ним случилось, когда я притащил его на место преступления! Решил, по наивности, клин клином вышибить. Кстати, это была четвертая жертва «демона». Так я окрестил для себя этого придурка. Так вот, она была из тех трех, от которых осталось, в прямом смысле, мокрое место. Я уж думал, мой подопечный пожизненно поселится в дурдоме. Ничего! Оклемался. Только, как хочешь, шеф, а его я к этому делу и близко не подпущу. Сам справлюсь.
Нет вопросов! согласился комиссар. Тем более что у нас появился Сэм. Пусть пока практикант поработает с бумагами. А там посмотрим. А теперь, за дело ребята! С чего начнем?
Сэму не терпелось поскорее увидеть место преступления, но, тем не менее, он решил не торопиться и не отходить от своих, только ему понятных, методов ведения расследования.
Как давно ты здесь находишься? обратился он к Оливеру.
Часа полтора, два.
Значит, у тебя уже достаточно материала для меня.
Вполне.
В таком случае, для начала, хочу подробно тебя выслушать. Все, что тебе, на данный момент, известно. И плюсличное мнение.
Я готов. Прошу в мой кабинет. Временный.
Все трое проследовали в чисто убранную, небольшую, расположенную в стороне от главного места событий комнату. Оценив исключительный порядок, Сэму с трудом верилось, что в этом доме могло произойти что-то, из ряда вон выходящее: жуткое, трагическое, неописуемое. Как не вязалось это с разбойными нападениями, ограблениями, семейными ссорами со смертельным исходом, притонами наркоманов и частными клубами растления малолетних. Все то, что, хоть и осуждаемо обществом, нашло, увы, определенное место в современной действительности. И бороться с этим он обязан, не смотря на пессимистический шепот внутреннего голоса, о безнадежности что-либо конкретно изменить. Сколько раз он приструнивал это внутреннее нытье, приказывая заткнуться! Но всякий раз, после этого, впадал в меланхолию. Незаметно для окружающих и на очень короткий срок. Ведь его считают сильным, умным и несгибаемым. Эталоном современного правозащитника. Но это было полгода назад, до известных последних событий, когда он сорвался и нарушил закон. Нарушил по своим законам, верша суд, не предусмотренный моралью и этикой. А может, эти понятия уже устарели? Требуют дополнения, или полной переработки. Тогда, возможно, он прав! Просто, немного опередил время. Время, которое неохотно расстается с привычным, установившимся, налаженным; сидит в своей берлоге, лениво посасывая лапу, и огрызается, когда кто-либо осмеливается нарушить его покой
Сэм, очнись! рука комиссара легла на плечо лейтенанта. Где ты витаешь? Опустись на нашу грешную землю.
А, что? Прошу прощения. Задумался.
Уже включил свой аналитический ум?! наполовину спросил, наполовину констатировал Оливер. Можно продолжать?
Если не трудно, сначала, извиняющимся тоном попросил детектив.
Не трудно. Ты пропустил всего лишь незначительную мелочь. Итак! «Потерпевшая» такой оборот мне больше по душе, хотя он и мало вяжется с реальной картинойЛукреция Донахью. Двадцати семи лет. Разведена четыре года назад. Детей не имела. Последнее место работыманикюрша в салоне красоты. Вела бурную сексуальную жизнь, но длительных романов не заводила. Последний «бой фрэнд» водитель-дальнобойщик. Отчалил три дня назад с грузом мороженой тухлятины. Извиняюсьтелятины. В данный момент находится далеко. Имеются две близкие подруги. Еще со школьной скамьи. Обе замужем, трое детей на двоих. Семьями не дружили. Скорее всего, мужья пытались пополнить коллекцию любовных утех «потерпевшей», но та их отфутболила; чем вызвала раздражение похотливых самцов, получив несколько записок угрожающе-разоблачительного характера. На каком крючке она могла находитсяутверждать не берусь. Может быть, что-то из прошлого, попахивающего незакрытым криминалом и выуженное из уст не в меру доверчивых жен. С большой натяжкой, но этих молодцов можно пока включить в список подозреваемых. Ну, хотя бы для того, чтоб как-то отвлечь прессу и выиграть время Понимаю, внедряюсь не в свои обязанности. Специалисту виднее Так Что у нас дальше?.. Смерть наступила между восемью и девятью часами вечера. Вчерашнего, разумеется. Несчастную обнаружила «служба газа» в одиннадцать часов вечера Соседпожилой, но крепкий еще старик, отставной капитан химических войскпроезжая мимо на велосипеде, учуял запах газа. После нескольких безуспешных попыток достучатся, вернулся к себе домой и вызвал «аварийную». Как выяснилось: хозяйка поставила разогревать молоко, включив огонь на максимум и следя, чтобы то не сбежало. Тут, видимо, и появился непрошеный гость. Когда молоко, залив конфорку, потушило огонь, молодой женщине было уже не до этого Точно сказать не берусь, но их «разговор» длился, примерно, три часа. Плюс минус час. Думаю, что плюс С чего он начал?.. Первым делом аккуратно перерезал ей все сухожилия и плотно залепил рот пластырем. Находясь в полном сознании, она беспомощно трепыхалась как карась на сковородке, не в силах пошевелить ни ногой, ни рукой «Демон» разрезал одну из вен, набрал определенное количество крови, а затем прижег рану. Чемне знаю. Начертал вокруг жертвы свой кровавый символ и приступил к делу В каком порядке он кромсал Лукрециюсказать трудно. Да, в принципе, и не столь важно. На мой взгляд Хочу заметитьвсе жертвы, не считая, естественно, тех трех, обрабатывались по-разному. И если, исследуя первую, я обнаружил несколько грубую «работу», то последняя отличается намного более профессиональным подходом в продлении страданий. Под понятием «грубая работа», я подразумеваю недостаточные знания «демона» в используемом «творчестве». Некоторые части тела отделялись от основной плоти, не имея уже, к тому времени, чувствительности. И, как вы понимаете, напрасно затраченные усилия. Но, думаю, по большому счету, это его не сильно раздражало. Он никуда не торопится и может себе позволить поэкспериментировать. Исключения составляют те несколько неудач; и на этом его надо ловить. На психологической неуравновешенности
Ты опять внедряешься не в свои обязанности, оборвал детектив разыгравшееся воображение коллеги. Лучше скажи: исходя из каких фактов ты лепишь свои заключения относительно личной жизни потерпевшей?
Эксперт попытался изобразить оскорбленное самолюбие, однако получилось неубедительно и слишком наиграно, отчего Сэм лишь улыбнулся и покачал головой.
С трупом я разобрался быстро, все еще не оставляя шансов надуться, пробурчал Оливер. Как-никак, восьмой аналогичный случай. Ну, почти восьмой. Было достаточно времени поковыряться в бумагах, фотографиях, шмотках. Да ты и сам желал выслушать мое личное мнение!
Ладно, сдаюсь. Только давай, как говорится, ближе к телу. Жизнь и похождения убиенной меня не интересуют. Никакого отношения к делу это все не имеет. Подруги, мужья, любовникистандартный набор привлекательной дамочки, свободной и энергичной А теперь извини, расслабься, успокойся и продолжай свой доклад. Но, конкретно и по существу.