Да, список присутствующих и тех, кого сегодня в клубе нет. Я не сильно помешаю, если буду вызывать членов клуба на разговор?
Думаю, они это переживут. Но у меня вопрос: если кто-нибудь из них захочет уйти раньше, чем вы встретитесь, что нам делать?
Попросите задержаться. Если же человек упрется, просто запишите его фамилию и сообщите мне.
Донников кивнул.
Как вы будете их вызывать?
Можно задействовать Анну Юрьевну?
Хорошо, я попрошу ее вам помочь. И кстати, она же и составит список.
Донников вызвал администраторшу и поручил ей переписать присутствующих.
И тех, кого нет, тоже, но отдельным списком, напомнил Самсонов.
Через четверть часа он уже сидел в одной из так называемых игровых комнат. Два стола пришлось сдвинуть к окну, чтобы освободить место, и, кроме того, Самсонов приоткрыл окно, и теперь комнату постепенно заполнял прохладный влажный воздух: неожиданно заморосил дождь, и небо постепенно темнело, хотя еще с утра было многообещающе голубым.
Самсонов рассматривал лежавший перед ним список присутствующих в клубе членоввсего двадцать три человека. Среди них оказалось пять женщин, хотя полицейский почему-то был уверен, что шахматычисто мужское развлечение.
Семь человек Самсонов сразу вычеркнул, поскольку им было за семьдесят, и едва ли они могли убивать молодых здоровых мужчин и перетаскивать их с места на место. Возраст полицейский уточнил у Кроликовой, которая располагала всеми необходимыми записями.
Подумав, женщин Самсонов в списке оставил. В конце концов, почему бы и нет? Одежда на убийце была объемная, маскирующая фигуру, да и люди зачастую кажутся слабее, чем они есть на самом деле.
Предстояло опросить шестнадцать человек. Самсонов, конечно, не рассчитывал, что обнаружит среди них убийцу, но познакомиться с подозреваемыми, как он мысленно обозвал всех членов клуба, стоило.
Рядом стояла Кроликова, источая тяжелый сладкий запах духов.
Давайте начнем, проговорил Самсонов. Пригласите, пожалуйста, Тавридиева Степана Павловича. Он поставил рядом с фамилией маленькую галочку и тут же сделал идентичную запись в блокноте.
Тавридиев оказался мужчиной весьма импозантным: черные с легкой проседью волосы, очки в черепаховой оправе, светло-коричневый костюм. Его узкое лицо выражало недоумение и досаду. В руках он держал шахматную доску, которую в самом начале разговора положил на колени и прижал к ним обеими ладонями.
Вы знали Бончовска и Йорга? сразу спросил Самсонов, вглядываясь в лицо собеседника, чтобы уловить малейшие признаки беспокойства или страха.
Разумеется. Тавридиев слегка качнул головой. Мы разыграли не одну партию.
Они были друзьями?
Во всяком случае, приятелями.
Что заставляет вас так думать?
А можно узнать, почему вы говорите о Богдане в прошлом времени? прищурился Тавридиев. Он что, умер?
Увы, да.
Так же, как Рома?
Именно.
Значит, вы предполагаете, что это дело рук серийного убийцы? Густые черные с проседью брови едва приподнялись.
Вероятно, да.
Довольно странно, заметил Тавридиев, задумчиво потрогав указательным пальцам шахматную доску. Если позволите, то серийники обычно так не действуют.
Неужели? Самсонов едва сдержал улыбку. Видимо, собеседник решил поделиться с ним тем, что видел в фильмах о серийных убийцах или прочитал в журнале. Это почему же?
Во-первых, жертвы были знакомы и совершенно не похожи внешне. Во-вторых, прошло слишком мало времени. Серийные убийцы делают довольно долгие перерывы, поскольку
Простите. Самсонов бросил взгляд на страницу блокнота, Степан Павлович, но откуда у вас подобные сведения?
Дело в том, что япрофессор криминальной психиатрии, скромно потупившись, ответил Тавридиев. Возможно, вы читали мою книгу о поведении серийных убийц под названием
Увы, нет, перебил Самсонов. Но уверен, она замечательная. И я с вами совершенно согласен: серийные убийцы так часто не убивают, поскольку им необходимо накопить негатив, так сказать. Чтобы потом последовала мощная разрядка. И насчет того, что жертвы были знакомы, вы тоже правы. Это редкий случай.
И поэтому вы здесь, в клубе? снова прищурившись, спросил Тавридиев.
Мы проверяем личности убитых, уклончиво ответил Самсонов. Надеюсь, вы не станете говорить остальным, что я ищу среди них убийцу, как вы, вероятно, подумали.
Тавридиев усмехнулся.
Подумал, подумал. Нет, не стану. Но я очень сомневаюсь, что один из тех, с кем мне доводилось играть здесь, способен убить кого-то, кроме пешки или фигуры.
Если вы написали книгу о поведении серийников, то, конечно, знаете о «маске нормальности», парировал Самсонов.
Вы правы, кивнул Тавридиев. Он снова задумчиво поскреб клеточки на доске. Просто одно делописать книгу, а другоедопустить, что кто-то из твоих знакомых убийца. Понимаете?
Прекрасно понимаю. Так что давайте отбросим личные впечатления и сосредоточимся на Бончовска и Йорге. Что можете о них сказать?
Тавридиев снял очки, посмотрел через них на свет, но не надел, а положил на шахматную доску. Глаза у него были маленькие, светло-серые и немного воспаленные.
Эти двое часто играли друг с другом и уходили вместе. Я думаю, они общались и за стенами клуба. Большего сказать не могу.
Они рассказывали о своем прошлом? О родственниках, как и почему эмигрировали в Россию.
Тавридиев покачал головой.
Никогда, насколько я помню. По крайней мере я таких разговоров не слышал.
Ясно. А вы с ними общались вне клуба?
Нет.
Какими они был игроками? сам не зная зачем, спросил Самсонов.
Неплохими. Особенно Богдан. Почти всегда выигрывал. Рому это ужасно злило.
Что ж, думаю, этого пока достаточно. Спасибо.
Я могу быть свободен?
Абсолютно.
Тавридиев встал, но уходить не торопился.
Знаете, я бы хотел вам помочь, но понимаю, что вы не станете задействовать меня в расследовании. А жаль, это могло бы стать для меня полезным опытом.
Для написания новой книги?
Почему бы и нет? В любом случае я хочу вам сказать то, что, возможно, вы и так знаете. Слышали про гештальт?
Боюсь, что нет, признался Самсонов. Что это такое?
Способность мозга восстанавливать целое по его части. Например, слышите вы протяжный гудок, а представляете пароход.
Понимаю. Но какое отношение гештальт имеет к серийным убийствам?
Тавридиев забавно поднял указательный палец.
Самое прямое. Убийца действует в соответствии с замыслом, который должен быть полностью воплощен. Все элементы задуманного он хочет видеть на своем месте.
То есть стремится завершить гештальт? кивнул Самсонов.
Иногда такое стремление становится основополагающим и делает убийцу уязвимым. Возможно, вам это пригодится.
Кто знает. Во всяком случае, постараюсь запомнить.
После Тавридиева в комнату зашел грузный мужчина лет сорока, с большими залысинами и носом картошкой. Его глаза навыкате смотрели испуганно. Кроме того, он почти не моргал.
Леонид Антонович Рыбкин? на всякий случай уточнил Самсонов.
Мужчина кивнул.
Он самый.
Старший лейтенант Самсонов. Мне нужно задать вам несколько вопросов о Бончовска и Йорге. Знаете таких?
Да, конечно. Рыбкин нервно поерзал. А при чем тут Богдан?
Его тоже убили.
Господи Иисусе! Рыбкин широко перекрестился, подняв глаза к потолку. Когда? Кто?
Недавно. Ктокак раз и предстоит выяснить.
А убили так же, как Рому?
Именно.
Рыбкин на мгновение скорбно прикрыл глаза. Когда он поднял веки, зрачки снова остановились на лице Самсонова.
Вы меня подозреваете? спросил он глухо.
Вовсе нет. С чего вы взяли? Обычный опрос людей, знавших убитого. Разве, когда убили Бончовска, полиция не приезжала?
Приезжала, состроил кислую мину Рыбкин.
Итак, вы хорошо знали убитых?
Нет. Так, играли несколько раз.
Кто выигрывал?
Чаще всего я, но иногда и кто-нибудь из них.
Думаете, они были друзьями?
Понятия не имею.
Они уходили вместе?
Не знаю. Я поздно ухожу, одним из последних.
Кем вы работаете? Самсонов специально чередовал вопросы, чтобы сбивать собеседника с толку и не давать возможности подготовиться к ответу.
Преподаю в колледже.
Надо же: опять педагог.
В каком? поинтересовался полицейский, беря ручку, чтобы сделать запись в блокноте.
Рыбкин продиктовал название.
Литературу, добавил он. Это имеет значение?
Пока не знаю, уклончиво ответил Самсонов. Что можете сказать об убитых? Какое они производили впечатление?
Ну, как сказать Рыбкин опять поерзал. Не знаю, кем они работали, но точно не играли в консерватории.
Хотите сказать, они не были интеллигентами? переформулировал Самсонов.
Да уж вряд ли! фыркнул Рыбкин.
Почему вы так думаете?
По тому, как они говорили, вообще держались.
А кем они, по-вашему, могли бы быть?
Не знаю. Рабочими, например. Спортсменами. Военными в конце концов.
Они употребляли какие-то специфические слова? подумав, спросил Смирнов.
Профессионализмы? Нет, не припоминаю. Хотя нет! Был один момент, я обратил на него внимание. Йорг несколько раз указывал направление, ориентируясь по часам. Ну, знаете, как говорят военные: стул на двенадцать часов, например.
Самсонов кивнул.
Что еще можете сказать о них?
Дайте подумать. Рыбкин сложил руки на объемном животе и прикрыл на несколько секунд глаза.
Знаете, что? проговорил он вдруг. Мне сразу показалось странным, что они говорят без акцента.
Серьезно?
Да. Ни у одного, ни у другого. А ведь, кажется, они не так давно переехали в Россию.
Не очень давно, вы правы. А они не рассказывали о своем прошлом? Родственники, учеба?
Рыбкин покачал головой.
Никогда, насколько я помню.
С кем они дружили в клубе?
Не знаю. Никогда не обращал на это внимание.
Что же, спасибо. Можете идти.
После Рыбкина было еще трое, но они ничего определенного про убитых сказать не могли. Сходились только в том, что Йорг и Бончовска часто играли друг с другом, соперничали и не раз уходили из клуба вместе.
Следующий, кого опрашивал Самсонов, заявил, что пару раз ходил с ними в бар. Его звали Антонов Петр Кириллович, и ему было тридцать с небольшим. Коротко стриженный атлетический блондин с открытым лицом и поминутно возникающей улыбкой. Это о нем говорила Кроликова, как о человеке, общавшемся с убитыми больше других.
О чем вы говорили? спросил Самсонов, надеясь на чудо: должны же были убитые при ком-то хоть раз упомянуть о своем прошлом.
Антонов пожал широкими плечами.
Да о разном. О тачках, о бабах, об оружии.
О бабах? О каких конкретно? Йорг или Бончовска рассказывали о том, с кем встречались раньше?
Нет. Ничего конкретного. Пустой треп.
Вы упомянули также об оружии.
Блондин кивнул.
Да, они отлично в нем разбирались.
Серьезно? С чего бы?
Не знаю даже.
А вы?
Ну, я-то в оружейном магазине работаю, Антонов широко улыбнулся, словно сообщил отличную новость. Вот и зашел разговор.
Значит, они оба разбирались?
Ага. Просто доки, в голосе блондина послышались уважительные нотки. Но понятия не имею, где они так насобачились. Не спрашивал.
Они упоминали о том, что служили в армии?
Кажется, нет.
Говорили о родственниках, о жизни за границей?
Однажды Богдан сказал что-то про Югославию. Вроде бы, он там отпуск проводил.
Один?
Не знаю. Может, с бабой какой-нибудь.
Почему они эмигрировали в Россию?
А они эмигрировали? удивился Антонов.
Ну да. Йорг из Молдавии, а Бончовска из Болгарии.
Вот никогда бы не подумал! Я был уверен, что они тут родились.
Почему?
Ну такое складывалось впечатление. Мне трудно объяснить. Антонов помолчал. Да и говорили они без акцента. Очень чисто.
После Антонова в комнату вошла женщина лет сорока со жгуче-черными, аккуратно зачесанными назад волосами и руками, унизанными кольцами и браслетами всех мастей.
Францева Азалия Викторовна, представилась она, плавно опускаясь в кресло. От нее пахло благовониями.
Старший лейтенант Самсонов, отозвался полицейский, рассматривая ее. Работает в сувенирной лавке?
Самсонов? вопросительно повторила женщина. Какая интересная фамилия. Невольно вспоминаешь мифического героя. Часто вам приходится разрывать пасти львам? она улыбнулась, игриво глядя на полицейского.
Время от времени, ответил ей с улыбкой Самсонов. Хотя вообще я люблю животных.
Даже диких?
Даже диких. Не нравятся мне только бешеные.
А зовут вас как?
Валера.
Римское имя. Означает «сильный, здоровый». Очень подходит к вашей фамилии.
Спасибо. Кем работаете?
Угадайте. Вы же следователь.
Продаете благовония?
Почти. Я астролог и немного спирит.
Кто?
Духовидец. Слышали о медиумах и столоверчении?
А, понятно.
Могу и погадать. Хотите, взгляну на вашу руку? Францева приглашающе протянула ладонь.
Может быть, позже. Сейчас мне нужно задать вам несколько вопросов об убитых.
Да, я уже слышала, Францева скорбно покачала головой. Бедняги. Такие приятные мужчины.
Вы хорошо их знали?
Нет, этого я не сказала бы.
Не гадали им? улыбнулся Самсонов.
Они в это не верили. Грубые материалисты.
Но все равно приятные люди?
Францева тоже улыбнулась:
Я не сказала «люди». Я сказала «мужчины».
Какое у вас сложилось о них впечатление?
Не знаю, чем они занимались, но думаю, что не на скрипке пиликали.
Самсонов отметил для себя, что ответ женщины практически повторяет слова Рыбкина.
Что вы хотите сказать?
Ну, знаете, бывают такие брутальные мужчины, что сразу чувствуешь: это самцы. Безо всяких там Францева неопределенно помахала рукой в воздухе. А так я ничего про них не знаю. С ними больше Петя общался.
Антонов?
Да. Но вы с ним ведь уже поговорили.
Поговорил.
Бедный Петя! Францева хмыкнула. Мог бы сразу догадаться, что с Йоргом ему ничего не светит.
Что вы имеете в виду?
Петягей. Он рассчитывал завоевать симпатию Богдана, потому и таскался с ним по кабакам. Но то ли они с Ромой поняли, что он за фрукт, то ли Антонов сам догадался, что по морде может схлопотать, но в последнее время он держался от них в стороне.
Ясно, протянул Самсонов.
Об этом Петя не упомянул, да?
Видимо, не счел нужным.
Францева улыбнулась.
Я про его надежды точно знаю. Он мне сам однажды признался. Просил погадать на Богдана.
И как?
Сказала ему, чтобы отступился. Пока цел.
Что ж, спасибо за помощь. Если вспомните еще что-нибудь, позвоните. Я оставлю свой номер у администратора.
Самсонов опросил оставшихся примерно за два часа. Некоторые встречали убитых в клубе чаще, другие с ними практически не общались, но общее впечатление было таким: приятные, хоть и слегка грубоватые парни, проводящие много времени вместе, но скорее приятели, чем близкие друзья. У них могли быть общие интересы за пределами клуба, но едва лиобщее прошлое.
Когда Самсонов вышел в холл, он был голоден как собака, хотя прошло не так уж много времени с тех пор, как он последний раз ел.
Вы закончили? спросила Кроликова.
Да, спасибо за помощь.
Пришли еще двое членов клуба. Они играют в первой комнате. Но я их знаю: они ни за что не прервутся, пока не закончат партию.
Почему?
Такое у них правило.
И долго обычно играют?
Когда как. Могут час, а могут и больше.
Кто такие? Самсонов протянул Кроликовой список, где были перечислены отсутствующие члены «Табии».
Власов и Цыплаков. Вот эти.
Я бы хотел посмотреть на их игру. Можно?
Пойдемте, я вас провожу. Там уже собрались некоторые из тех, кого вы опросили.
В игровой комнате одиннадцать человек окружили стол, за которым сидели двое мужчин. Один лет сорока, поджарый и нервный, комкал тонкими пальцами клетчатый носовой платок, впрочем, исключительно чистый. Другойбрюнет с собранными в хвост волосами, бровями вразлет и склонностью к полноте, в спортивном костюме и найковских кроссовках. Сидел вальяжно, постукивая костяшками пальцев по краю стола.