Окончательно устав от напрасного ожидания, и еще больше устав от Сальваторе, Мойра решила куда-нибудь пойти и поправить нервную систему. Для нее это значило: надраться вдрызг, чтобы наутро ничего не помнить. Но первым делом ей нужно было избавиться от назойливого ухажера, а иначе он приклеится к ней, как банный лист, а этого ей только и не хватало. Не долго думая, Мойра попробовала решить эту проблему очень просто. Начать нести какой-нибудь неописуемый бред, от которого любой нормальный человек не позднее чем через минуту будет от нее бежать, куда глаза глядят. Кому ж интересно проводить время в обществе ненормальной особы! Однако толи Сальваторе оказался не таким пугливым, толи со своей деревянной ногой он не в состоянии был быстро реагировать на экстремальную ситуацию, но только он не пустился наутек от подозрительной особы, по которой, судя по тому, что она начала нести, плачет психушка, а наоборот, очень внимательно отнесся к проблеме своей собеседницы, и было совершенно не понятно, кто кого, в конце концов, разыгрывает. А Мойра, наблюдая совсем не ту реакцию со стороны кавалера, на которую с полным правом могла рассчитывать, в итоге разошлась не на шутку, постепенно войдя во вкус бредовых фантазий.
По существу, можно сказать, что я оборотень, продолжала она вешать на уши Сальваторе несусветную чушь. Правда, у меня не растут клыки и шерсть только на ногах, но, думаю, это временно, и со временем мое ночное преобразование будет иметь полное перевоплощение в соответствующего монстра. Кстати, я как-то заметила, что мне нравится вкус человеческой крови. Однажды я кувыркалась в постели с одним парнем, и в момент страсти так впилась зубами ему в шею, что прокусила артерию. И что ты думаешь! Прежде чем осознать, что делаю, я успела высосать у него добрых пол литра крови. Между прочим, во время оргазма, кусаться я просто обожаю. И чем сильнее оргазм, тем больше вероятность, что я могу у партнера что-то откусить. Так что, дорогуша, ковылял бы ты отсюда, подобру-поздорову. Не ровен час, понравишься еще мне, и тогда я за твою жизнь не ручаюсь.
Сальваторе для приличия выдержал короткую паузу, а затем, совершенно не изменившись в лице от полученной информации, спокойным тоном изрек:
Это все, конечно, очень интересно, и в некоторых местах даже захватывающе, тем не менее, позволю вновь побеспокоить вас все тем же вопросом: как ваше имя?
Стало быть, ты не поверил в то, что я тут сейчас наплела, ухмыльнулась Мойра, уже несколько другими глазами взглянув на собеседника. Нельзя сказать, что он ей начал нравиться, но то, что она уже не так презрительно к нему стала относиться, было очевидно. И в первую очередь ее подкупила его реакция. В том смысле, что как раз реакции-то и не было. Ни один мускул не дрогнул на его физиономии, когда она раскрывала ему правдивые оттенки темной стороны своей сущности.
Мойре вдруг пришла в голову одна мысль. А что, если у этого субъекта, ко всему прочему, еще и паралич лицевого нерва? Потому и эмоций на его лице нет.
Согласись, позволил себе Сальваторе перейти на «ты», что поверить в твою историю не так-то просто. Черты его лица разгладились, в зрачках блеснул задорный огонек, и это доказало, что никакого паралича у него нет, а есть скрытый эмоциональный потенциал; скрытый глубоко внутри, и который выпускается маленькими дозами, в зависимости от обстоятельств.
Мойра по достоинству оценила этот нюанс в собеседнике, и на какое-то мгновение даже забыла о его физических недостатках. Но тут же вновь обратила на это внимание, и ее первоначальное отношение к сидящему рядом типу возобновилось.
Да мне плевать, поверил ты или нет, фыркнула она. Я просто дала тебе понять, чтобы ты не тратил попусту время и поискал себе другую дуру на сегодня.
Ты считаешь себя дурой? не преминул уточнить сей факт Моренго.
Конечно, откровенно ответила Мойра. Особенно последние несколько часов. Вместо того чтобы, как порядочная девушка, честно ждать своего жениха, в полном одиночестве погрузившись мысленно в счастливое семейное будущее, я развлекаюсь с каким-то проходимцем.
Прости, я понятия не имел, что ты кого-то ждешь. Вижу, сидит симпатичная девушка, совершенно одна, и грустит. Почему, думаю, не составить ей компанию. Тем более что мне, в данный момент, так же одиноко и грустно.
Сальваторе глубоко вздохнул, однако это ни в коей мере не затронуло в душе Мойры те чувствительные струны, которые, при всей ее холодной расчетливости, у нее должны были быть. И они наверняка были, только, скорей всего, не для этого случая.
Эта сволочь скоро появится, глухо изрекла она, сильно сжав кулачки, отчего ее коготки больно впились в кожу.
Я так понимаю, что имеется в виду один молодой человек, который пока еще носит статус твоего жениха, не удержался от иронии Сальваторе.
Да пошел он к черту! выпалила Мойра, не в силах больше сдерживать свой гнев. Пусть только появится, я ему устрою
Ну не стоит так уж нервничать и принимать решения сгоряча, попробовал Сальваторе накинуть на себя личину миротворца и предупредить возможный конфликт, если вдруг действительно с минуты на минуту появиться тот, о ком, в данный момент, говорилось. К тому же, в твоем положении. Это он виноват? многозначительно кивнул Моренго, указывая на живот девушки.
Что значит, виноват! вспыхнула Мойра. Уж не думаешь ли ты, что я из тех девиц, которые могут позволить себе залететь? Как только у тебя язык повернулся такое ляпнуть! Виноват! В каком смысле, виноват?! Я что, похожа на гулящую девку?! Да моему воспитанию может позавидовать любая коронованная особа! Не веришь?
Верю, верю, поторопился оправдаться Моренго. Я совсем не то хотел сказать. Как-то вырвалось
То-то, произнесла девушка, постепенно трансформируя суровый взгляд в более благосклонный. Я с Ульрихом познакомилась при таких романтических обстоятельствах, что даже в самых популярных любовных романах не найдешь подобного. Это был настоящий фейерверк чувств!..
А при каких, все-таки, обстоятельствах вы познакомились, разрешите узнать? с любопытством изрек Сальваторе.
Так я тебе и выложила всё! жестко парировала Мойра.
Она просто еще не успела придумать, при каких именно романтических обстоятельствах судьба свела ее с Молдриджем. На мгновение ее память прокрутила то счастливое утро первой встречи с Ульрихом. Проснувшись в каком-то затрапезном дешевом гостиничном номере, Мойра долго не могла вспомнить физиономию, которая удобно расположилась рядом на подушке и тихо себе посапывала. За исключением некоторых коротких моментов, или, точнее, пробелов, вчерашний вечер очень четко восстановился в ее воспоминаниях. Но вот только этой небритой морды там не было. Ну не зафиксировалась она в этих воспоминаниях! Из чего добропорядочная девушка, воспитанная в духе королевских традиций, сделала вполне логичный вывод: небритая сопящая физиономия совершенно незнакома ей по причине как раз тех самых пробелов. Не особенно переживая по такому незначительному поводу, Мойра растолкала грузное тело и попыталась провести допрос с пристрастием. Должна же она была узнать, в конце концов, детали столь загадочного проникновения в ее кровать неопознанного объекта! А заодно уж и познакомиться. Как-никак, а ночь-то провели вместе!
Окончательно очнулся Ульрих только от ощутимой звонкой пощечины. У Мойры не было особого желания выбирать методы воздействия на только что проснувшегося, но ничего еще не соображающего, похотливого самца. Сразу же после оплеухи Молдридж, как истинный джентльмен, представился даме, и попросил принести баночку с рассолом, для поправки своего самочувствия. Просьба была удовлетворена наполовину. Девушка, разумеется, принесла рассол, однако в руки молодому человеку не дала, а просто вылила все содержимое банки прямо ему на голову. По ее мнению это должно было дать более сильный эффект. Что, в общем-то, и произошло. Выпить банку рассола, это еще не факт, что интерес к жизни тут же возвратится. А вот вылитый на голову продукт стратегического значения, предназначенный сугубо для внутреннего потребления, то тут, как говориться, уже не до сантиментов. Ульрих вскочил как ошпаренный, хотя баночка появилась из холодильника. Скорей всего, его впервые, в такой откровенной форме, обливали рассолом. А иначе, чего бы ему было так нервничать? Он буквально взорвался! Теперь его дорогой шикарный костюм безвозвратно испорчен! И Ульрих инстинктивно ощупал себя. Каково же было его удивление, когда на нем не только костюма не обнаружилось, а вообще ничего, не считая одного носка на левой ноге. Молодой человек прикрылся руками, как мог, и попробовал смутиться, но у него ничего не получилось, что говорило об определенном опыте попадания в подобные ситуации. Он сначала поискал костюм одними глазами, а затем, не получив должного результата, подключил к этому процессу все остальное тело. Нашелся костюм аж под кроватью. Но только на статус шикарного он вряд ли уже претендовал. Да и костюмом, по большому счету, сваленное в кучу тряпье тоже вряд ли можно было назвать. Погоревав немного над этими тряпичными останками, Ульрих разразился проклятиями и высказал все, что он думал о Мойре, о ее матери, о бабушке, и так далее, пока гнев слегка не улегся, после чего он безвольно плюхнулся в кресло, уткнувшись лицом в раскрытые ладони. Его горе было совершенно понятно. Единственный приличный костюм, которым он обладал, и в котором, не то что не стыдно было появиться на той или иной тусовке, а даже престижно, потому как костюмчик и в самом деле принадлежал к категории шикарных, оказался безнадежно испорченным и восстановлению уже не подлежал. А ведь как здорово он помогал своему владельцу в вопросах знакомства с самыми разнообразными особами женского пола! Только подумать, скольких наивных головок сей костюмчик ввел в заблуждение своим неотразимым внешним видом! И сколько женщин обманулось в своих ожиданиях относительно обладателя такого классного прикида, когда после бурно проведенной ночи неожиданно узнавали, что у Ульриха за душой ничего нет, окромя, разумеется, костюма, составляющего все его состояние. Понятно, что это было еще до того, как он занялся нелегальным бизнесом, основанном на утешении богатых вдов.
Хотя Мойра и не помнила, как Ульрих ее подцепил, зато теперь она прекрасно понимала, что главную роль в этом сыграл не он сам, а то, что было на нем одето. Ей не хотелось анализировать, что в том состоянии, в котором она пребывала прошлым вечером, ее мог захомутать любой, у кого нашлось бы кое-какая мелочь на самый дешевый номер в самой захудалой гостинице, и у кого хватило бы сил дотащить ее до кровати.
Как ни странно, но Мойра Фиш не вычеркнула Ульриха Молдриджа из своей жизни. Кем-то особенным он тоже для нее не стал, зато в качестве знакомого, симпатичного, под определенным углом зрения, парня он ее вполне устраивал. К тому же она подсознательно чувствовала, что этот тип не всегда будет нищим, а еще подымится в финансовом плане, и тогда, чем черт не шутит, она, не исключено, заинтересуется им всерьез.
Однако Мойра никак не могла предположить, что будет уговаривать Ульриха жениться на ней, когда, в сущности, он еще ничего из себя, ровным счетом, не представляет. Да и вообще будет ли когда-нибудь представлять, тоже было под большим вопросом. Но так случилось, что бедной девушке нужно было срочно выйти замуж, и лучшей кандидатуры, чем Ульрих, она, в данный момент, найти не могла. Впрочем, как мы уже заметили, она не сильно-то и старалась в этом вопросе. И хотя размышления, как отмечалось чуть выше, с ее стороны носили длительный характер, тем не менее, это никоим образом не повлияло бы на окончательный выбор. Просто из всего ее списка возможных претендентов Ульрих как нельзя лучше всех подходил на эту роль. А если уж совсем откровенно, то он был единственным, на кого Мойра могла рассчитывать, относительно задуманного ею замужества. Ульрих был холостяком, тогда как все остальные уже носили обручальные кольца; кто на пальце, кто в кармане, но это уже детали.
И вот она сидит на скамейке, со сломанным каблуком, общается с каким-то мужиком, и надеется еще на появление Ульриха Но надежда это с каждой минутой все больше и больше таяла, образуя у ног девушки жижу из выпавших в осадок иллюзий.
А что, если я наберусь наглости, и приглашу тебя куда-нибудь поужинать? осмелился Сальваторе перейти в решительную атаку. Как ты на это смотришь?
Отрицательно, последовал конкретный ответ. Я не хожу ужинать, с кем попало, да еще и «куда-нибудь».
Мне кажется, я не совсем уже кто попало, выдвинул свой аргумент представитель сильной половины человечества. К тому же, если «куда-нибудь» не устраивает, то приглашаю в «Антарес».
Этот ресторан считался самым крутым, а потому не удивительно, что Мойра не смогла пропустить это предложение мимо ушей, а стало быть, и мимо себя. Она еще ни разу не была в «Антаресе». Сей элитный пищеблок принадлежал к очень уж дорогим заведениям, и ни один из клиентов Мойрывпрочем, давайте будем деликатны, ни один из ее кавалеров не в состоянии был, в финансовом плане, имеется в виду, позволить себе подобную роскошь. А даже если кто-то и имел такую возможность, то, очевидно, не считал Мойру достойной на такие пожертвования. И действительно, зачем пускать ей в глаза золотую пыль, когда вполне можно было обойтись обыкновенной пылью, и потратиться на нее гораздо скромнее, тем более что конечный результат все равно будет тот же.
Услышав такое заманчивое предложение, Мойра уже совсем по-другому взглянула на Сальваторе. Он ей даже начал, некоторым образом, нравиться. В один момент куда-то исчезли все его физические недостатки, а о моральных его недостатках она еще понятия не имела, а значит и зацикливаться на них не стоило. Девушка уже готова была дать согласие, как вдруг за ее спиной раздался очень знакомый голос, который, по причине некоторой взволнованности, связанной с перспективой провести этот вечер по особенному, в особенном месте, она не сразу узнала.
Надеюсь, я не опоздал.
Мойра обернулась, и увидела Ульриха. Сальваторе тоже его узрел, и теперь с любопытством разглядывал молодого человека, так некстати появившегося, и имеющего довольно таки экстравагантный внешний вид.
Я вижу, ты без меня не скучаешь, включил Ульрих естественную, как для жениха, невзначай заставшего свою любимую в столь подозрительной компании, ревность.
А, это ты, с фальшивым равнодушием протянула Мойра.
Она совершенно не представляла, как реагировать. С одной стороны, ее план удался, Ульрих здесь, и, судя по его возбужденному состоянию, сейчас, без сомнения, сделает ей предложение руки и сердца, а с другой стороны, уж слишком заманчивым был шанс оторваться сегодня в «Антаресе». Когда еще представится такая возможность! В конце концов, ведь объяснение в любви и последующий вслед за этим поход в церковь вполне можно перенести и назавтра.
У тебя какое-то неотложное дело ко мне? продолжала Мойра разыгрывать этот фарс. Она уже определилась, что все вопросы с Ульрихом решит завтра, выслушает его любовную тираду, немножко помучает его своими сомнениями, а затем согласится выйти за него замуж; ну а остаток сегодняшнего дня она проведет в сверкающих объятиях ресторана «Антарес». И совсем не важно, что ее спутником будет такой субъект, как Сальваторе; как-никак, а он спонсор. А на месте она уже сама разберется, по обстановке. Кстати, познакомься. Это Сальваторе, мой старый приятель. Встретились совершенно случайно.
Мое почтение, слегка кивнул Ульрих, скептически оценивая представленного ему типа.
В свою очередь и Моренго не отставал от своего визави, буравя того пронзительным взглядом. Ему по душе пришлись лохмотья, в которых был облачен соперник, потому как одеждой назвать его тряпье представлялось затруднительным; и еще ему симпатизировало, как элегантно из кармана Ульриха торчит кожура от банана. Сальваторе тут же отметил, что возможный, так называемый, конкурент только что выбрался из помойки, а значит опасаться его, как конкурента, абсолютно не стоит. Уж на данный момент, так это точно!
А это, Ульрих, соблюдая этикет приличия, подвела Мойра итог представления друг другу своих мужчин. Прошу любить и жаловать.
Хорошо выглядишь, дружище, не смог удержаться Сальваторе, чтобы не выпустить ироничную стрелу в Молдриджа.
Благодарю за комплимент, ничуть не смутился Ульрих. Вам может показаться невероятным, но бывают моменты, когда я выгляжу значительно лучше.
Нисколько в этом не сомневаюсь, галантно приподнял шляпу Моренго, демонстрируя не только свой сарказм, но и покалеченную руку.
Я вижу, вы побывали в серьезной переделке, заметил Ульрих, имея в виду недостачу пальцев.
Так уж получилось, пожал плечами оппонент. Просто мне не повезло.
Бывает, театрально натянул на свое лицо маску соболезнования Молдридж. Что-то мне подсказывает, что вам частенько не везет в этом плане.
Если вы намекаете на нехватку некоторых моих конечностей, то поверьте, это никоим образом не мешает мне в жизни, которую я провожу ничуть не хуже любого другого, не имеющего абсолютно никаких физических недостатков. Было заметно, что Сальваторе начинает нервничать. Он практически подцепил уже на крючок рыбку по имени Мойра, и теперь чувствовал, что она вот-вот сорвется с крючка. А все благодаря этому оборванцу, невесть откуда взявшемуся, и который, не особенно скрывая свои намерения, стремился все испортить. Да кто он, собственно, такой?!
Меня совершенно не интересует отсутствие ваших конечностей, решил Ульрих не продолжать больше этот бессмысленный диалог, не имея к тому ни желания, ни времени. Скажу больше: вы и сами меня ничуть не интересуете. Однако раз уж вы оказались в этот час рядом с этой девушкой, то должен сообщить, что
Стоп, мальчики! вклинилась в мужской разговор Мойра. Хочу расставить кое-какие акценты. Она еще надеялась, что Ульрих не помешает ей провести сегодняшний вечер в «Антаресе», и согласится отложить свое объяснение в любви до завтра. В противном случае она не гарантировала, что не вспылит, и таким образом обидит Молдриджа настолько, что тот передумает на ней жениться. Ульрих, послушай. Это Сальваторе, мой давний-давний друг. Мы очень долго не виделись. Мне бы хотелось о многом его расспросить, узнать о его жизни. Многое хотелось бы вспомнить из нашего детства. Давай я посвящу ему остаток сегодняшнего дня, а с тобой мы встретимся завтра, и решим все наши дела. Согласен?