Вот она, Настя, указал Виктор Иванович на снимок девушки. Фотографировалась в день совершеннолетия. А то сын. Вы садитесь, садитесь.
Руслан и Сева расположились на диване, а Виктор Иванович надел очки и подал исписанный лист:
Здесь я записал адреса и фамилии, как вы просили.
Документы есть? спросил Руслан, беря лист. Я бы хотел посмотреть на контракт, который подписала Настя. Второй экземпляр должен быть у вас.
Контракт дочка с собой увезла. Других документов, кроме свидетельства о рождении и российского паспорта, нет. Ну, еще аттестат зрелости, хотите посмотреть? Она хорошо училась
Не надо, сказал Руслан, беря паспорт. Аттестат нам не нужен. Скажи, отец, в какой город Турции повезли группу танцоров?
В Стамбул, вздохнул Виктор Иванович. А потом собирались перевезти в другой город, оттуда Настя должна была позвонить, но так и не позвонила.
Название группы знаешь? Кто руководитель?
Названия не было, а руководитель Главной была Берта Станиславовна, полька по национальноститак говорила Настя. А занимался с ними танцами Яков Олегович.
Фамилии знаете?
Не знаю, опустил голову Виктор Иванович. Ему было стыдно, что доверил дочь неизвестным людям. Словно в оправдание пробормотал:Так быстро все произошло Настя такая счастливая была бегала на репетиции, допоздна танцевала. Рассказывала мало, уставала сильно. Не мог я лишить ее счастья Виноват, знаю теперь
Откуда ты, отец, узнал, что вернулась одна из танцовщиц?
Недели три назад ее встретил школьный товарищ Насти. А Роза сделала вид, что не знает его, убежала. Паренек говорил, что Роза очень худая была и сама не своя. Испугалась его. Он даже засомневался: она или не она. Девушку зовут Роза, а фамилия Ибрагимова. Она татарка. Я там написал, указал он подбородком на список в руке Руслана, и ее адрес написал, и адрес парнишки. Я всех записал
Руслан, читая список, проговорил удрученно:
Негусто, отец. Сведений о тех, кто увез твою дочь, фактически нет.
Тот мгновенно потемнел, большие руки затряслись, задрожал и подбородок. Для него слова майора явились приговором, а надежда растаяла так же быстро, как и возникла три дня назад. Тем временем Руслан уставился на портрет Насти.
На снимке серьезная, золотоволосая и голубоглазая девочка, которой очень хочется выглядеть взрослой. Но широко распахнутые глаза выдают не только возраст, а и наивное отношение подростка к миру, людям, всему, что ее окружает. Или окружало. Вполне вероятно, что ее вообще в живых нет. Или держат девочку в грязном притоне в чужой странеименно такие слухи давно ходят по городу. Второй вариант, наверное, лучшедумать, что она жива, однако все равно безнадежный. В данном случае есть один выходнайти тех, кто занимается вывозом групп на «танцульки». Люди эти наверняка нездешние, пользуются фальшивыми ксивами. Если б хоть физиономии были
Фотографии есть, где Настя с теми, кто увез ее? спросил он.
Нет, едва вымолвил Виктор Иванович. Фотоаппарат остался, Настя забыла его взять, а фотографий
Где фотоаппарат?
В ее комнате. Идемте туда.
Комната Наститипично девчоночья. Много полок с книгами и безделушками, на кровати рядком куклы, мягкие игрушки. Заметив усмешку на губах Севы, Виктор Иванович извинился за дочь:
Она у нас бережливая, хранила любимые игрушки. А вон с той обезьяной спала. Так она ж ребенок еще.
Взяв с полки фотоаппарат, Руслан отдал его Севе, сам приступил изучать содержимое ящиков и полок.
Пленка новая, сообщил Сева и бросил фотоаппарат на кровать к игрушкам.
А это что за пленки? спросил Руслан, выудив из ящика коробочку, в которой лежало несколько пленок в упаковках.
Да я не знаю, ответил виновато Виктор Иванович. Настя фотографировала, только фотографий не сделала, времени не было.
Руслан определил, что пленки не проявленные, закрыл коробочку:
Это мы возьмем с собой, отец. И еще дай фотографию дочери. Если есть, то дай фотку и той девушки, про которую говорят, что она вернулась. Роза, да?
Берите, берите все что хотите, снова воодушевился несчастный отец. Только бы Настю вернуть я все отдам.
Если б это было просто. Руслан не посмел сказать: «Если б это было возможно».
Больше ничего содержательного в комнате девушки не нашли, потому распрощались. Виктор Иванович долго смотрел вслед их машине, пока та не скрылась.
Сталкиваясь с подобными делами, Руслан становился смурнойСева это заметил. В нем жила на генетическом уровне ненависть к подонкам. Он сам однажды так и выразился: «Какой-то чудак на букву м думает, что он самый умный, что он царь и бог, а остальные козлы и предназначены ему на заклание. У меня гены этих божков не выносят». Откровения Руслана были редки, да и то в подпитии, в остальное время он был предельно осторожен в высказываниях. Жизнь научила попусту не трепаться.
Куда едем? спросил Сева, так как они миновали центр, значит, не на работу поехали.
К Розе Ибрагимовой, которая, по слухам, вернулась.
Ты все-таки будешь ворочать это дело? Ведь полный абзац!
Видел деда? Руслан спокойно крутил руль. Но в его спартанском спокойствии Сева почувствовал упрямство, значит, спорить бесполезно. Он умрет, как только поймет, что его девчонка сгинула безвозвратно. И таких, как он, много. Я давно слышал, что из нашего порта отправляют живой товар. А столкнулся с этим фактом впервой. Почему-то родители пропавших детей не заявляли в милицию. Странно, да?
Опять порт? выкатил глаза Сева. Теперь же там новый начальник, вряд ли он в курсе. Не при нем же вывозили!
Значит, поможет, ухмыльнулся Руслан. Ему сейчас надо показать, какой он честный. Это потом он будет красть и создавать свой клан отморозков, когда бабки в руки поплывут. Бабки мощно меняют людей, а уж в порт они плывут косяками. Кстати, надо узнать у таможенников, кто выезжал с группой в конце октября из нашего порта. У них должны быть сведения. А это уже немало. Далее. У нас есть директор ДК, сдававший в аренду помещение. Там выясним личности организаторов группы.
Ну и дальше что? все-таки завелся Сева. Девчонку ты не вернешь. Она в Турции, если вообще там. Ты, случаем, не надумал исколесить весь мир? У тебя карманы трещат от «зелени»? Да и с чего ты взял, что ее продали? Может, она там замуж вышла.
Прошло больше полгода, она бы сообщила отцу с матерью, невозмутимо ответил Руслан. Нет, Всеволод, с ней там непорядок, я в этом уверен. Но меня интересуют чудаки, которые увозят девчонок. Мы столкнулись с одним частным случаем. А пропавших без вести действительно сотни. Получается, частные случаи складываются в крупномасштабную деятельность. А связана эта деятельность с торговлей простаками, я так полагаю. Мое отношение к этому факту ты знаешь. Если найдем продавцов, те скажутуверяю тебя, уж я постараюсь, чтобы сказали, где девочка. На блюде мне ее доставят.
Да! протянул Сева скептически. Так просто!
Я не заставляю тебя рыскать со мной по адресам. Запомни: в любом случае я попытаюсь сделать все, что смогу. А ты упивайся недавней славой.
Ладно, сдался Сева. Пока других дел нет покрутим это.
Приехали на другой конец города. Нужный дом стоял на самой окраине, дальше начинались заросли, а за домами пролегала трасса, идущая мимо города и подножия горы. Вышли из авто, позвали хозяев. Никто на зов не откликнулся. Руслан постучал в соседний дом, а Сева перелез через невысокий забор и принялся колотить в дверь Ибрагимовых.
Вам кого? выглянула женщина из соседнего дома.
Ибрагимовых, ответил Руслан.
Не живут они здесь. Роза уехала работать за границу, а мать ее куда-то переехала, мне не сказала куда.
Давно переехала?
Где-то с месяц. Она продает дом. Вместе с мебелью продает. Там, правда, мебельодно названье. Видно, дочка денег прислала, могут улучшить жилье. Видите, дом какой плохонький? Такой не жаль сменить, были б деньги.
Разве Роза не вернулась из Турции?
Нет, я бы видела ее, ведь рядом живем, уверенно ответила соседка. Представьте, от меня скрыла, что продает дом. Фаина вообще скрытная женщина. А ведь вы не первый, кто спрашивает Розу в этом месяце. Несколько раз приезжал пожилой мужчинаВиктор Иванович. Но он часто приезжал к Ибрагимовым, они давно знакомы. Раньше он жил по соседству. Потом еще двое интересовались раза три.
А кто те двое? оживился Руслан.
Откуда ж мне знать. Один нацмен, второй вроде русский. Обоим лет по тридцать.
Вы говорите, что Ибрагимова продает дом, задумчиво произнес Руслан. А разве она не приезжает сюда с покупателями, чтобы показать его?
Не приезжает. Два раза был паренек из агентства недвижимости с покупателями, от него я и узнала, что Фаина продает дом. Да видно, пока не получилось. Дом крайний, старый. Но продаст, будьте уверены. У нас пустое место можно продать недешево.
Руслан протянул ей листок со своим телефоном:
Если вас не затруднит, позвоните мне, как только Фаина появится. Я знакомый Розы, мне срочно нужно увидеться с ее матерью.
Соседка взяла лист из записной книжки, сказала, что телефона не имеет, но позвонит от соседей. Он поблагодарил ее, позвал Севу, они сели в машину и укатили.
Мага, взгляни, какие-то козлы ломятся в наш дом, сказал сидевший за рулем желтого такси, спрятанного в зарослях, Бурак.
У него был бордовый цвет лица, за что и получил кличку Бурактак местные жители называют свеклу. Это был плотный, мускулистый, с бычьей шеей и с головы до ног волосатый человек. Пшеничные волосы как раз и подчеркивали цвет кожи, отчего Бурак был довольно приметным типом; правда, его сей факт не волновал. Дремавший Магомедчеловек аскетического сложения и с маской безразличия на лицеприоткрыл глаза, но обзору мешали ветки. Магомед был более осторожным, чем Бурак, старался оставаться в тени и только в случае, когда был гарантирован положительный исход, брал инициативу в свои руки. Услышав, что кто-то ломится в «их» дом, он лениво приподнялся, прищурился, изучая чужаков, затем снова откинулся на спинку сиденья. Бурак сообщил:
В тачку садятся. Может, похиляем за ними?
Нам мамаша нужна, промямлил Магомед. По-русски он говорил отлично. Сиди.
Бурак допил банку пива и выбросил ее за окно. Утирая губы рукой, бросил взгляд на Магомеда и проворчал:
Долго торчим здесьдни и ночи напролет, так и заметить могут.
Что предлагаешь? не открывая глаз, спросил Магомед.
Прячется наша мамаша, рассуждая, Бурак прищурился. Домик вдруг загнать решила, неспроста это. Держу пари, не одна мамаша ушла в подполье. Нам бы только узнать, где приют нашла. Сколько в городе агентств недвижимости?
Три есть точно. Это те, что я знаю. Может, их больше.
Я вот что обмозговал. Не проехаться ли нам по агентствам? Прикинуться покупателями, мол, нужен домишко, так выйдем на мамашу. А? Она ж нас не знает.
Магомед открыл глаза и удивленно уставился на напарника:
Чего раньше не додумался? Езжай, я здесь побуду.
Магомед вышел из машины, потянулся, раскинув в стороны руки, затем достал сумку с пивом и едой, захлопнул дверцу. Когда Бурак уехал, он устроился на бугорке, откуда виден дом, достал банку пива и стал неторопливо пить.
4
Фаина Султановна вышла из агентства недвижимости и нервно озиралась в поисках такси. На счастье, прямо к агентству подкатила желтая машина со знакомыми опознавательными знаками, стала у порога. Водитель открыл дверцу, спустил ногу на асфальт, собираясь выйти. Фаина Султановна поспешила к нему:
Молодой человек, вы не отвезете меня? Здесь недалеко.
Бурак окинул ее с ног до головы оценивающим взглядом, покривил губы: такая на чай не даст. Платье простецкое, сверху кофтенка, вязанная вручную, дешевые и стоптанные туфли, сумка вообще времен совдеповского благоденствия, когда ничего невозможно было достать, старая и не стильная.
Некогда мне, мамаша, бросил он.
Прошу вас, очень нужно быстро попасть домой. И Фаина Султановна, сдвинув сумку к локтю, молитвенно сложила руки. Вдруг вспомнила:Я хорошо заплачу.
В доказательство она вытащила сто рублей. Деньги, конечно, плевые, но это деньги, а Бурак их очень уважает. К тому же любому покажется противоестественным, что таксист отказался отвезти клиента за плату вдвое. Осторожность не помешает. Он выдернул сотню из руки мамаши, а то еще передумает столько платить, и кивнул:
Садись, мамаша, прокачу с ветерком.
Если прикинуть по тарифу, то такой вояж стоил бы рублей тридцать, не больше. Бураку показалось странным, что мамаша, явно зарабатывающая три копейки, расплатилась, в три раза увеличив сумму. Она нервозно вставляла ключ в замочную скважину. Так торопилась в пустой дом? Хотя, может, забыла что-то, вот и вернулась.
Мамаша, тебя подождать? крикнул Бурак, надеясь получить еще сотенную.
Нет, нет, спасибо, откликнулась она, суетливо входя в дом.
Он пожал плечами и помчался назад к агентству.
Фаина Султановна вошла в маленький домик своей подруги, работающей на судне поваром. Когда подруга уходила в плавание, то оставляла ключ, чтобы Фаина поливала цветы, кормила кошку и вообще присматривала за домом. С виду он был неказистый, а внутризагляденье. Чего здесь только не было: видеомагнитофон, большой телевизор, музыкальный центр, всякая техника для кухни, даже посудомоечная машина. Такое богатство нельзя оставлять без присмотра. Подруга говорила: накопит достаточно, чтоб в старости не бедствовать, купит хорошую квартиру и подыщет спокойную работу, а моря с океанами пошлет к черту. Сейчас она была в рейсе, это пришлось как нельзя кстати. Даже ей, своей самой близкой подруге, Фаина Султановна не хотела бы рассказывать о дочери.
Роза позвала она. Я пришла.
В дальней комнате на диване полулежала Роза и с опаской смотрела на дверь. Вошла мать.
Сколько раз я тебя просила, чтобы не звала меня по имени, раздраженно сказала Роза. Что так быстро?
Фаина Султановна присела на краешек дивана, улыбнулась ласково:
Получилось.
Неужели? И тусклые глаза дочери лихорадочно заблестели.
И задаток дали. За мебель они не хотят платить, не понравилась им, ну и пусть. Завтра оформляем сделку у нотариуса! Говорят, можно сразу через юстицию оформить куплю-продажу, не обращаясь к нотариусу, а я уж решила по старинке. Пусть переплачу, зато душа будет спокойна, а то сейчас столько обманщиков. Завтра получу деньги, и мы можем ехать. Нужно только сегодня выписаться, остальные документы я подготовила.
Хорошо, очень хорошо, пробормотала Роза. Сегодня же купи билеты. Надо сразу уехать. Завтра вряд ли получится Послезавтра уедем!
Тяжело расставаться с местом, где прожил всю жизнь, тяжело. Да родное дитя дороже всего на свете. Роза вернулась, а Фаина Султановна до сих пор не знает, что там, в Турции, произошло. Поначалу пыталась расспрашивать, но когда видела, что творилось с Розой, прекращала расспросы, позже и вовсе перестала интересоваться Турцией. Однако мучилась догадками, подозревала худшее. Роза уехала с группой танцоров, а потом как в воду канула. Уж что только не предпринимала Фаина Султановна, выясняя, где ее дочь, да так ничего не узнала. С ней бегал по милициям и Виктор Иванович, близкий друг покойного мужа, его дочь Настя тоже пропала, а уехали девочки вместе. Еще радовались, что они вдвоем поехали. Везде отказывались заниматься поисками девочек в Турции. Потеряв всякую надежду отыскать дочь, Фаина Султановна перестала бегать по инстанциям, но Виктор Иванович не остановился, регулярно приезжал к ней с результатами. Да только результатов не было, он вздыхал и обещал дойти до самой Москвы. Не верила Фаина Султановна, что в столице, которая так далеко, отнесутся к их беде с пониманием, но Виктора Ивановича поддерживала. Уж лучше пусть надежда его питает, с надеждой жить можно. А месяц назад кто-то постучал в окно на рассвете, стучал так, что Фаина Султановна перепугалась до смерти, думала, бандиты нагрянули. Сообразив, что в ее доме брать нечего, подошла к окну и ахнула. Это была ее дочь! Мокрая, хотя дождя не было, худая, как скелет, с затравленными глазами, она посинела от холодавсе-таки начало мая. Роза вошла в дом, успела лишь сказать:
Никому не говори, что я вернулась никому!..
И упала без чувств. Фаина дотащила ее до кровати, раздела. Вскипятила воду, растерла Розу согревающей мазью, разделась сама донага, легла, всем телом касаясь тела дочери. Она согревала дочь своим теплом и вливала в рот горячий чай, добавив в стакан ложку спирта. Пять дней Роза лежала и то ли в бреду, то ли наяву шептала: