Но через пару месяцев боль постепенно отпускала его. Он многое теперь мог делать сам, мог сгибаться в коленях и управлять коляской. Все, что было невозможным просто взять и пойти. Для этого, как говорили врачи, нужно «заново учить свои ноги работать».
А пока на нем стояло незавидное клеймо «инвалид». Это было непривычно для Матвея, и первое время он психовал, что однажды какой-то злой рок разом лишил его всех возможностей и заставил отложить дела на неопределенный срок. Он приостановил свою учебу и больше не мог работать, хотя в фотографии состояла его жизнь. Конечно, его руки в порядке и фотографировать он может. Но что ему запечатлеть в данный момент на камеру? Скоро Новый год, его редко вывозят гулять на улицу и в больнице ему снять нечего. Оставалась единственная приятная мысль о чудом уцелевшей в аварии Стасе и их дочери. Парень питался этой мыслью как живительной водой.
Как-то в ноябре месяце отец с сожалением сказал ему, что машина ремонту не подлежит, но Матвей даже не осмелился залезть в Интернет посмотреть фотографию.
Судя по том, как мне переломало ноги, говорил он, это и так понятно.
Тридцать первого декабря эта авария для всех стала чем-то, что давно осталось в истории, но для парня это страшный сон наяву до тех пор, пока он в коляске. Из больницы его еще не выписали, по крайней мере, он может самостоятельно выкатиться из палаты, чтобы элементарно посмотреть в окошко.
Друзья часто приходили к нему и разговаривали так, будто ничего не произошло, пытаясь подбадривать его. Но по-настоящему хорошо Матвею становилось наедине со Стасей. В праздник он не мог дождаться, когда все уйдут, а невеста придет к нему, чтобы встретить Новый год.
Они оба сидели темным вечером на кровати. Стася, весело рассказывая что-то о дочери, чистила ему второй мандарин. Она была так красива сегодня в теплом платье и с распущенными темно-рыжими волосами! Папа принес им маленький телевизор, чтоб ребята могли следить за часами вместе со всеми. Парень сообщил Стасе, что дней через пять он будет дома.
Я знаю, Богдан меня известил. Ответила она. А чуть позже мы с дядей Петей заберем из больницы Степаниду.
Это здорово, а почему с дядей Петей?
Ведь биологически это его внучка. Он ходит такой счастливый!
Матвей погрустнел.
Я, конечно, уже люблю эту девочку, но так бы хотел кое-что поправить и сделать ее своей до конца
Стася перестала чистить фрукты и прилегла ему на грудь.
Она наша. Колесниченко Степанида Матвеевна. Очень интересное, между прочим, имя. Ведь когда мы распишемся, ты хотел взять мою фамилию?
Не хочу плюс к своей сегодняшней инвалидности оставаться еще и Безруковым.
Очень смешно.
И не говори.
Вдруг в дверь палаты скромно постучали, Богдан заглянул сперва одним глазом, потом полностью показалось все лицо.
Привет, детишки. Можно к вам? С наступающим.
Тебя так же, доктор, только эти детишки уже родители. Улыбнувшись, напомнил Матвей. Иди, сядь.
С удовольствием. Как чувствуешь себя?
Ты у меня это спрашивал на вечернем обходе.
А у своего доброго друга я спрошу еще раз. Богдан перевел на Стасю взгляд. Матвей меня спас тогда. Я в долгу.
Разве к слову «дружба» можно отнести такое понятие как долг? спросил Матвей.
За это длинное проведенное в больнице время он полюбил Богдана и успел заметить, что он не такой скользкий человек, как казалось раньше. Он просто неудачно влюбился в прошлый раз и сошел с ума. На мгновение. С кем не бывает?
Они долго разговаривали и смеялись втроем, пока в палату не постучался заведующий отделения. Этот врач представлял собой мужчину, сильно похожего на Богдана внешностью, только старше лет на двадцать. Стася и Матвей прекрасно знали, кто он.
Нам надо поговорить. Властно сказал он Богдану, и тот повиновался с большой неохотой, насколько заметила Стася.
Двое мужчин скрылись в кабинете заведующего.
Ну чего тебе? лениво спросил Богдан, скрещивая руки на груди.
Начальник резко развернулся к нему.
Не смей так со мной разговаривать, если хочешь занять мое место через несколько лет.
Богдан, хитро улыбнувшись, тут же сменил тон, но и тот зазвучал настолько неестественно, как будто все, что им только одолевало в этот момент это страсть к глумлению.
Я тебя внимательно слушаю, папочка.
Степан Кареев тяжело вздохнул. За что судьба его с женой наградила этим идиотом? Как он мог такой у них получиться? «Богом данный» переводилось его имя наперекор всему здравому смыслу, скрывая под собой истинную сущность. Потому что этого человека не ангел, а дьявол создал.
Ты, верно, будешь песочить меня за плохую работоспособность? издевательски спросил Богдан, зная, что это не так.
Нет, работаешь ты блестяще.
И тебя это, видимо, чудовищно раздражает. Не знаешь, как бы еще можно меня унизить. Ни избавиться от меня ты не можешь, ни исправить. Досада, не иначе! Так о чем пойдет речь?
О пациенте.
Имя.
Матвей Безруков.
Это тот, который теперь Безногов? Вроде слышал что-то.
Речь идет о его жене.
Они не расписаны.
Плевать. Эта девушка занята! Почему тебя только на таких и тянет? Я видел, как ты смотришь на нее уж два месяца! Что ты опять придумал? Тебе нравится этот соревновательный процесс? Получаешь удовольствие, разрушая пары? А потом опять будешь резать вены, когда ничего не получится! А не получится стопроцентно, потому что насильно любить не заставишь.
Папа. Не собираюсь я ухаживать за ней. Мы просто друзья. И давай не будем портить друг другу праздник. Через час Новый год! Давай начнем его как идеальная парочка: папа плюс сыночек! Хоть раз в жизни, плиз! А потом я дам клятву врача, что не трону Стасю. Парень замысловато помолчал. Она сама придет ко мне.
Степан сделал отмашку и направился к двери.
Делай, что хочешь. Я больше не вытащу тебя из грязи. Пошли в ординаторскую, ребята там накрывают столик.
Не надо больше со мной разговаривать так хамски, а тем более распускать руки. Добавил в диалог Богдан, заставив отца задержаться. Мне уже не десять лет, а тридцать два. Я тебе могу сдачи дать. И попробуй, поднимись после этого я бью всего один раз.
Я знаю. Тебе тридцать два. Развернувшись, подчеркнул Степан. В твоем возрасте мужики имеют относительно взрослых детей, а ты собрался папе морду бить.
Ну прямо как ты мне в детстве! иронично подметил Богдан, находя это сейчас забавным.
Потому что рядом с тобой любой человек чокнется. Сказал в свою защиту Степан. Сразу после того, как ты переехал, оставив нас с матерью в покое, мы зажили, наконец-то, в свое удовольствие. А мне было бы еще легче, если б ты в другом городе жил. Я тебя ненавижу. Ты меня состарил лет на тридцать, пока столько же лет мотал мне нервы, живя вместе с нами.
Высказавшись, отец покинул Богдана, и тот, проводив его взглядом, уставился в дверь такими страшными глазами, точно заклинал ее сгореть.
Через час Стася наполнила им с Матвеем бокалы вкусным манговым соком.
Когда в двенадцать часов они с любимым выпили и загадали одинаковые желания, мимо двери незаметно прошмыгнул Богдан, застав их за долгим ласковым поцелуем.
Глава 4
В начале января Матвей оказался дома. Он снова спал рядом с любимой девушкой, что заставляло его с каждым днем чувствовать себя все лучше. Отец и Стася ухаживали за ним в те моменты, когда он особенно нуждался в помощи дополнительных рук. Частенько приходил лучший друг Тимур. Он, в основном, помогал ему мыться, но иногда совместно со Стасей с удовольствием готовил обеды.
А почему, улыбаясь, говорила Стася, ты не хочешь, чтоб я купала тебя?
Потому что это мерзость. Бурчал Матвей, находя ее игривость неуместной.
Это твое мнение. Может, меня это возбуждает.
Меня это возбуждать начнет, когда я поправлюсь.
Вообще-то Матвей довольно часто нервничал и ругался, но Стася не обращала внимания.
Однажды никого не было в спальне. Был будний день. Стася убиралась в ванной, отец работал, друзья учились. Матвей покачивался в инвалидной коляске вперед-назад. Он отложил в сторону какой-то мужской журнал, который давал ему почитать Тимур. Сейчас у него есть много времени, чтобы смотреть телек или читать. Но Матвей не хотел такой жизни. Ему необходимо учиться и работать, развиваться в творчестве. Скоро привезут Степаниду, и он хочет заботиться о ней с полной самоотдачей, но теперь уже долго не сможет.
Крупные слезы катились с глаз Матвея. Скрыть их под тяжестью стереотипов он даже не пытался: они казались ему такими естественными. Рано или поздно их пришлось бы пролить. Невозможно держать в себе это чувство отчаяния и несправедливости долго. Особенно сейчас, пока он держит в руках рамку с любимым фото: они со Стасей на последнем звонке в школе. Стася такая милая с этими вплетенными в косички белыми бантиками, он такой сильный и счастливый И еще здоровый. Он держит девушку на этой фотографии на руках.
Почему? Почему я? плакал он, не жалея сердца, За что? Я не знаю
Стася услышала это и решила прийти к нему, но не сразу. Он должен выплакаться один. Это должно помочь. Главное, чтобы после этого он вновь вступил в бой. С травмой надо справляться.
Спасибо, что не просишь уйти. Сказала Стася вечером, под одеялом. Никто не просит. А ведь такое часто бывает.
Ты никогда не пожалеешь, что осталась со мной.
Я так перепугалась в этой машине, думая, что ты больше меня не услышишь. Случись все по-другому, я предпочла бы вместе с тобой умереть.
Стася подняла голову с его плеча, посмотреть в любимое, но грустное лицо. Она видит, что Матвей старается. Какое счастье снова быть с ним дома! Каждый день он смотрит на нее таким трепетным взглядом, каким на нее никогда не посмотрит другой парень. Матвей здесь, и все в порядке.
Настал день, когда ему было не до слез. На кухне он помогал Снежане и Стасиной маме Эмилии чистить овощи, а его отец в комнате ставил на стол тарелки. Скоро приедет Стася с ребенком. Все должно быть идеально.
Я сегодня отдыхаю, ответила Снежана Матвею, когда он спросил, где Кирюша. Мамина очередь нашего мальчика нянчить. А где Тима?
Уже везет Стасю с ребенком домой. Сказала Эмилия.
Час уже подъезжают. Сколько можно? пробурчал Матвей. И ведь сначала договаривались, что дядя Петя их привезет.
Его снова задержали в офисе. Семнадцатого числа мы уезжаем в Москву. У него намечаются дела. Уезжаем надолго. Оповестила мама Стаси. Тебе что, нужен Тимур?
Он нужен мне всегда.
Как романтично! Глядите, чтобы связывались с нами каждый день. Ни то я там в Москве от волнения умру.
А что со мной снова случится? невесело произнес Матвей. По-моему, со мной уже случилось все, что только могло. За что не понимаю.
Все промолчали. А некоторым временем позже семья сидела в гостиной у стола. Все ждали только Стасю с братом и дочерью. Наконец двери в прихожей открылись, Стася в первый раз принесла домой Степаниду, и сердце Матвея забилось быстрее.
Этим днем он не мог дождаться, когда все разойдутся и оставят их втроем. Когда он впервые взял на руки дочь, время вокруг остановилось. Он не видел в этот момент ничего и никого, кроме нее.
Степанида была такой маленькой и беззащитной с крошечными кулачками и крошечными ножками Матвей боялся сделать ей больно, но со временем ко всему привык. Он был способен активно помогать Стасе даже в своей коляске, чего не ожидал сам от себя. Головой он знал, что девочка родная дочь злодея Рустама, но сердце говорило, что она его собственное творение. Просто Матвею слишком сильно хотелось, чтоб так оно и было.
Ночью в середине января, когда Эмилия и Петр давно уехали в Москву, Матвей держал на руках девочку, а Стася сидела на постели рядом с любимыми. Степанида сладко спала, укутанная в теплые желтенькие ползунки. Матвей в тот момент прозвал ее цыпленочком. Стася, улыбаясь, видела, что Матвей совершенно не может оторвать от малышки взгляд.
Может, положу ее в кроватку? Пора отдыхать. Предложила она.
Я отдыхаю. Прошептал Матвей. А ты грустная, или мне кажется?
Скучаю по маме, вот и все. Ответила Стася, что было истиной.
Мм. Не скучай, я же с тобой. Знаешь, Степа так прижимается ко мне! Она будто моя родная.
Я понимаю, что тебе этого хочется. Ко мне она прижимается так же. Она нас чувствует. Она все понимает.
Матвей мог бы долго смотреть на дочь, но настал момент, когда его руки устали, и девочку пришлось положить в кроватку. Вернувшись к нему с пустыми руками, Стася выключила свет и легла. Она чувствовала его бессилие: Матвею так хотелось перевернуться, обнять ее по-настоящему, поджать под себя. Стасе тоже этого хотелось. Прижавшись к ней, Матвей нежно спустил бретельку ее сорочки и поцеловал плечо.
Ждешь кого-нибудь? спросила Стася за обедом в воскресенье, когда они оба услышали звонок в дверь.
Наверное, это Богдан. Он звонил мне. Впусти.
Ну ладно. Девушка запустила друга.
Стася заметила в его руке букетик цветов. Она предложила Богдану поесть с ними, поставила цветы в вазу. Парень согласился только на чай и ощупал Матвея взглядом.
Как чувствует себя мой пациент? спросил он с улыбкой. Его голубые глаза играли огоньком, словно молодой мужчина только и мечтал оказаться здесь в гостях.
Все хорошо, правда постоянно приходится сидеть. Ответил Матвей то ли с невеселой иронией то ли шутливо. Скорее, первое. Он ненавидел себя за то, что так слаб.
Ближе к весне начнешь проходить реабилитационное лечение. А пока тебе нельзя напрягать ножки. Да и голову. Сказал Богдан, сжав на мгновение его руку.
Стася в этот момент отлучилась за дочерью, которая, проснувшись, заплакала в комнате.
А кого это к нам тут несут? засюсюкал Богдан, услышав детский крик.
Стася подошла к гостю поближе, улыбаясь. Ей хотелось похвастаться. Матвей поддержал эту идею.
Познакомься с нашей малышкой, Богдан. Сказал он. Почему она опять плачет, дорогая?
Ей надо поесть, она долго проспала. Тут же заявила Стася. Подержи. Она предложила другу взять на руки дочь, чтобы приготовить смесь.
Да с удовольствием. Иди ко мне, ласточка. Приняв на руки Степаниду, Богдан вдруг заинтересовался действиями Стаси. Стой, почему ты готовишь? Чем ты кормишь ее? Ты еще должна
У меня пропало молоко. Уже дня два как.
Ясно. Но ты не расстраивайся, такое бывает. Покажи, чем собираешься ее кормить. Оценив смесь, Богдан пришел к заключению, что эту еду использовать можно, она практически заменяет молоко матери. Только готовь на специальной минеральной детской воде. Она в любом продуктовом продается в отделе с напитками.
У меня целый ящик «Славды» есть, не беспокойся.
Молодец.
Через некоторое время Стася захотела забрать у Богдана Степаниду, но парень вновь принялся ее обучать, как будто она, родная мать, сама ничего не соображает и не чувствует собственного ребенка.
Значит так. Смотри, как ее надо держать. То, как ты ее сюда внесла оно совсем никуда не годится. Одной рукой под голову, другой приобнимаешь туловище. Вот так. Видишь, как она сразу у меня успокоилась? Потому что приняла удобное положение. Дай бутылку. Матвей, ты тоже смотри.
Матвей и Стася переглянулись, нахмурившись. С каждой минутой появление Богдана у них в квартире нравилось им все меньше.
Понимаю, у меня нет своих детей, но я врач и взрослый человек, мне лучше знать. А у вас у самих молоко на губах еще не просохло, так что учитесь. Когда даете ребенку пить, слегка поднимайте ее на себя, но не заставляйте садиться. Как только он поднес Степаниде бутылочку, ее крохотные ручки обняли ее, и девочка начала пить. Ты моя умничка. Вообще ребенку ни в коем случае нельзя помогать садиться и вставать. Ее можно только класть. Она все сделает сама в свое время. Всегда следите за тем, как она сидит. Это для осанки.
Матвея эта поучительная лекция порядком продолжала доставать, в то время как Стася изрядно заинтересовалась.
Ты знаешь, Богдан, иногда за день она может часто кричать. Я боюсь. Что с ней может быть? Ночью, бывает, проснешься от ее крика. Сухая, есть не хочет. А покачаешь и она успокаивается.
Детям тоже снятся сны. Вероятно, ее напугал какой-то звук за окном, например. Не пугайтесь ее плача, это не должно означать, что ей плохо, просто таким способом дети пытаются нам что-то объяснить, они ведь разговаривать не могут, правильно? Вот теперь она спокойная. Правда, по-моему, ее пора помыть.
Да? удивилась Стася.