И ты ему сказал, что я убила мужа? Ужаснулась Лиля.
Зачем. Я вовсе не желаю лишаться надежды получить гонорар. Ты ведь теперь наследница. Давай договоримся по-деловому. Ты мне деньги, а я подставляю им другого убийцу.
Я никого не убивала.
Еще хуже. Сядешь ни за что.
Как они докажут. Это бред
Беньковский забросил правую ногу, что была меньше, на левую, затушил сигарку и зыркнул на Лилю одним глазом:У них на руках медицинская экспертизаХромов сидел за столом с простреленной головой к моменту приезда милиции не менее пяти часов.
Откуда ты знаешь?
Мне передали бумажку в Управлении. У меня там есть друзья.
Ну и что это значит? Дрожащим голосом поинтересовалась Лиля.
Это значит, что за четыре часа до приезда следственной группы ты выходила из дома, а твой Хромов уже больше часа сидел с простреленной головой. За мной следит частный сыщик, и он зафиксировал время, когда ты села ко мне в машину. Этот парень становиться опасным свидетелем. У тебя нет выбора, либо ты платишь мне деньги Хромова и остаешься на свободе, либо ну сама понимаешь.
Хромов мертв. Какое теперь имеет значение, что он набедокурил при жизни?
Ты права, Хромова больше нет. А бумаги, что я собрал, прикроют его фирму и после смерти директора. Ты останешься ни с чем.
Я тебе не верю. Покажи мне, чего боялся муж. Если у тебя есть доказательства, я подумаю
Беньковский встал, прошествовал в кабинет, прикрыл за собой дверь и полез в письменный стол. Выдвинув ящик, он запустил туда свою длинную костлявую руку и, ощутив пустоту, изменился в лице.
Почему ты затих?
Беньковский судорожно выдвигал по очереди все ящики, но нужных бумаг не обнаружил.
Ничего у тебя нет. Ты блефуешь, Андрон:Жестко выкрикнула женщина и встала:Можешь меня не провожать.
Могу. Безразличным тоном пробормотал Андрон Михайлович и уселся в кресло. Он слышал, как за Лилей хлопнула входная дверь, но не пошевелился. Так он просидел довольно долго, пока не раздался телефонный звонок. Беньковский снял трубку и услышал голос Светланы.
Андрон, я решила, что теперь моя очередь пригласить вас на обед. Если не возражаете, завтра в любое удобное для вас время. Я же бездельничаю, мое время много не стоит.
Андрон Михайлович поблагодарил и назначил час и место встречи. После этого наполнил горячую ванную, добавил в нее хвойного экстракта, снял халат и, положив на мраморную тумбочку мобильную трубку, погрузил свои асимметричные члены в воду. Через полчаса позвонил Лаврентий и доложил, что спортивное «БМВ» принадлежит Тимофею Юрьевичу Загорскому, а доверенность выдана Светлане Андреевне Загорской, сроком на три года.
Стольник за мной. Пообещал хозяин, отключил связь и продолжил процедуру. Из благоухающей хвоей пены странно возвысилась его сухонькая головка с огромным костистым носом. Косые глубоко посаженые глазки Беньковского прикрылись. Андрон Михайлович думал, куда делись бумаги.
* * *
И зачем, Маша, мы возвращаемся? С пафосом воскликнул бородатый сосед с переднего кресла:Опять этот ужасный город с толкотней и пробками на дорогах. Опять ненужные, пустые дела!
И что бы ты делал в Турции? Издавал журнал о строительстве небоскребов в зоне вечной мерзлоты? Не поворачивая головы, ответила сухонькая подруга бородача.
Зачем!? Ушел бы в горы пасти овец. Так хочется слиться с природой!
Будешь меньше пить, не захочется. И давай помолчим. Самолет садится, уши болят. Прозаически оборвала мужа сухонькая Маша.
Огромный, словно дом с крыльями, лайнер плавно коснулся бетона летной полосы. Триста с лишним пассажиров встретили приземление овацией. Так они выражали свою признательность командиру экипажа за благополучное возвращение. Возбуждение от радости сохраненной жизни требовало действия, и как только воздушный гигант прекратил движение, люди вскочили со своих мест и устроили сутолоку в проходах.
Давай посидим спокойно. Предложил Ерожин:Пока трап не подкатят, все равно не выпустят. Зачем зря толкаться?
На Надю аргумент мужа подействовал, но усадить обратно шестилетних Ванечку и Лену родителям не удалось. За несколько часов лету дети намаялись от вынужденного бездействия и теперь выплескивали фонтаны энергии.
Ваня, Лена, куда вы? Вопрошала Надя, но дети ее не слышали. Они носились по опустевшим креслам, прыгали на них, и мать, вздохнув, решила не обращать внимания.
Пока самолет закрыт, никуда не денутся. Успокоил Ерожин и, вынув из сумки впереди себя рекламный проспект, углубился в его изучение.
Ты думаешь, это надолго? С тоской в голосе обратилась к нему супруга.
Есть вещи, которые от нас не зависят. Их надо принимать как данность и не дергаться. Не отрываясь от проспекта, посоветовал Петр Григорьевич. И был прав. Трап подкатили только через полчаса. Бородатый мечтатель горных пастбищ, вскочивший вместе со всеми, успел сменить несколько платков, вытирая испарину Но испытания пассажиров на этом не закончились. Из Турции за последний час приземлилось три гиганта. Около тысячи пассажиров скопилось в зале паспортного контроля.
Ну, сделай что-нибудь. Тут можно проторчать до вечера Дети не выдержат! Взмолилась Надя. Ерожин развел руками и пошел в разведку. Через пятнадцать минут он вернулся и сообщил, что рядом имеется совершенно пустой зал, где паспортный контроль проходят иностранцы:Пойдем, я спекульнул удостоверением, и нас пропустят, как иностранных господ.
Через несколько минут они вышли на площадь и сели в такси.
Не могу понять? Возмущалась Надя:Толпа чиновников бездельничает, а рядом давятся люди. Ведь дети не только у нас! Почему мы сами себя не уважаем?! Ведь в Турции совсем наоборот. Там свои проходят без очереди.
Помнишь анекдот про нашу Родину? Философски напомнил Ерожин.
Надя помнила и больше вопросов не задавала.
Петр усмехнулся и достал мобильный телефон:
Привет, Тимофей, я в Москве. Запарился без начальства? Надя не слышала, что ответил мужу Волков, но по изменившемуся лицу Ерожина поняла, что отдых закончился.
Что там у вас опять стряслось? Спросила она, пристраивая головки детей себе на колени. Выдав все, что у них скопилось за часы полета и ожиданий, в такси дети уснули. Ерожин не отвечал, молча поглядывая в окно.
Петя, я же тебя спросила. Почему молчишь?
Ты мне? Опомнился встревоженный супруг.
Что там у вас произошло, почему ты сразу ушел в себя?
Глеб исчез.
Куда исчез?
Пока не знаю. Сейчас позвоню Ивану Григорьевичу. Но позвонить не получилось. Мобильник разрядился, и служить больше не желал:Надюх, давай сразу в офис, на Чистые пруды. Переговорю с батей, пойму в чем дело и тогда отвезу вас домой. И заметив материнский взгляд, обращенный на спящих детей, добавил:Мы их там на креслах уложим. Они выспятся
В ответ Надя только вздохнула.
Иван Григорьевич вторжению целого семейства не удивился. Он ждал Ерожина и, не случись истории с Глебом, выразил бы радость от встречи менее сдержано. Мужчины оставили маму с детьми в директорском кабинете, а сами уединились в комнатке Грыжина. Узнав от отставного генерала о перипетиях расследования Михеева и его последнем звонке с трассы, Ерожин решил ехать на Петровку и изучить дело о самоубийстве Хромова.
Ты уж, батя, помоги Надюхе. Я постараюсь недолго. Попросил он старшего друга и тихо вышел из офиса. Оставшись один, Грыжин осторожно приоткрыл дверь в директорский кабинет и застал все семейство спящим. Надя, пристроив детей на диван, втиснулась рядом и, свесив голову, уснула. Грыжин подвинул к дивану стул, свернул свой плащ, создав нечто вроде подушки, и положил ей под щеку. После чего на цыпочках направился к двери.
Спасибо, дядя Ваня Сквозь сон пробормотала Надя. И когда он уже намеревался закрыть за собой дверь, тихо добавила:Купи ребятам йогурта. Проснутся, есть запросят.
Иван Григорьевич добыл из шкафа пакет, стараясь не шуметь, защелкнул за собой дверь и отправился в ближайший магазин на Сретенку.
Наде снились пляжи Анталии. Она хотела войти в море, но что-то ей все время мешало. Перезвон селектора заставил спящую женщину подняться, но понять, где она и что происходит, Надя сразу не сумела. Оглядев стены и окно, она, наконец, вспомнила, что находится в офисе сыскного бюро, а мелодичный перезвонне что иное как сигнал о приходе клиента. Надя сама здесь несколько лет проработала и не раз принимала заказчиков. Она протерла глаза и тихо, чтобы не будить детей, направилась к двери. Открыла и невольно отшатнулась. Перед ней стоял сутулый долговязый мужчина с огромным костистым носом и маленькими глубоко посажеными глазками, которые смотрели в разные стороны. Поймать взгляд незнакомца Наде не удалось.
Оба замерли друг перед другом. Надя, борясь с отвращением, которое внушал визитер, он же, наоборот, онемел от красоты молодой женщины. Смуглая загорелая красавица с пепельно-белыми волосами могла поразить воображение даже Андрона Михайловича Беньковского.
Вернувшись с покупками, Иван Григорьевич в офисе никого не застал. На директорском столе лежала записка. Надя сообщала, что очень милый клиент предложил отвезти их на своей машине домой. Она благодарила Грыжина за заботу и просила не волноваться. Грыжин пожал плечами и убрал купленные продукты в холодильник.
* * *
Увидев загорелого шефа, входящего в свой кабинет, майор Волков с облегчением вздохнул и расплылся в улыбке:С приездом, Петр Григорьевич
Волков улыбался редко, и Ерожин невольно отметил, что улыбка превращает майора совсем в другого человека. Они пожали друг другу руки.
Выкладывай, Тимофей, что натворил мой свояк? Сходу потребовал Ерожин, указывая заместителю на кресло. Тимофей садиться не стал:
Не знаю, с чего начать, но все это мне очень не нравится.
Мне тоже. Я успел поговорить с Иван Григорьевичем Грыжиным. Глеб запутался, но зачем он ушел в бега, я пока не просек. Тащи сюда дело Хромова.
В деле еще не так много документов. Я могу доложить устно, а потом захотите, знакомьтесь с бумагами.
Только постарайся короче. Я жену с детьми в офисе оставил
Я постараюсь. Арнольд Викторович Хромов имел свою фирму. Эта фирма обслуживала звезд поп культуры. Ее начальный капитал в сто тысяч баксов за три года превратился в полтора миллиона. Шмаков проверил финансовую деятельность фирмы. Нарушения, конечно, он выявил, но они обычныезанижение прибыли, расчеты черным налом, как у всех. Ни банкротства, ни других неприятностей Хромов не ждал. Поэтому мотив самоубийства на почве профессиональной деятельности отпадает. Арнольд Викторович ушел из жизни преуспевающим дельцом. Сам ли он покончил с собой, или ему помогли, пока не ясно. Из медицинского заключения следует, что Хромов погиб за пять часов до того, как его труп обнаружила супруга. Погиб от выстрела из пистолета «Беретта», сделанного с близкого расстояния. Баллисты заключение еще не принесли, но уже предупредили, что слишком рассчитывать на их помощь нам не стоит. Версию самоубийства они не отрицают, но стопроцентной уверенности у них тоже нет. У меня до черта других забот, и до происшествия с вашим свояком я, честно говоря, большого внимания делу Хромова не уделял. Застрелился человек и застрелился. Не первый и не последний. У нас откровенных убийств висит около двадцати.
Что говорит супруга? Перебил Ерожин.
Тут и начинаются фокусы. Супругу к дому подвез любовник. Кстати, уникальный субъект.
Иван Григорьевич мне немного об этом рассказал, да и Глеб по телефону. Усмехнулся подполковник.
Да, мужчина занятный. Женщины его обожают, а меня после допроса еще часа два тошнило. Покривился Тимофей, вспоминая встречу с Беньковским.
Женщины народ занятный. Улыбнулся Ерожин, вспомнив беседу на эту тему с супругой.
Так вот, по словам любовника, когда он подвез Хромову домой, она просила не уезжать десять минут.
Почему именно десять?
Пояснила, что у нее дурное предчувствие. И ровно через десять минут спустилась с известием, что муж застрелился. Я сперва подумал, уж не укокошила ли она сама мужика за эти десять минут? Но медицинская экспертиза вопрос сняла.
В связи с чем в деле возникла персона Глеба? Перевел подполковник доклад помощника в интересующее его русло.
Фамилию Михеева назвал любовник вдовы на допросе. Он знал, что Глеб за ним следит. Мало этого, Беньковский выложил мне адрес и телефон частного сыщика. Притворялся, что считает Михеева нашим сотрудником Очень темная личность. Естественно, раз Глеб за ним следил, я решил допросить парня, в надежде получить побольше информации. Маслов переговорил с Глебом. Тот велел заказать пропуск и поехал к нам И едет до сих пор. Если бы не Грыжин, я бы подал Михеева во Всероссийский розыск. Я ведь первым делом подумал, что с ним чп. Но Грыжин меня успокоил и советовал до вашего приезда ничего не предпринимать.
Спасибо, Тимофей. Я понимаю, почему ты так поступил и ценю это.
Не стоит, Петр Григорьевич. Зная Грыжина и Вас, я уверен, что здесь не злой умысел, а какая-то накладка. Наверное, Михеев решил довести свое расследование до конца и явиться к нам с результатом.
Ты вызывал вдову?
Да, еще два дня назад. Но и она исчезла.
Как исчезла? Да сядь ты, наконец, сколько можно свечой торчать. Приказал подполковник, и Волков послушно опустился в кресло:
Ее нет дома уже второй день. Я дал заявку в наружку. Ребята вторые сутки дежурят возле дома, но Хромова не появлялась.
Что-то тут не так. Задумался подполковник:Иван Григорьевич сообщил, что Михеев сам заметил за собой слежку. По телефону он признался мне, что трусит. Поэтому вывез из Москвы семью. Михеев мужик лесной и бесстрашный. Значит, основания для беспокойства у него были не шуточные.
Разговор двух милиционеров прервал телефонный звонок. Ерожин снял трубку.
Не волнуйся, мы уже дома. Весело сообщила Надя.
Хорошо, я скоро приеду. Вы сами добрались? Батя отвез?
Нет, в бюро зашел очень милый клиент, он и предложил подвезти нас на своей машине.
Ладно, ждите. Я зайду в универсам и закуплю продуктов. Дома же шаром покати. Небось, голодные сидите.
Не надо, Петя. У нас все есть. По дороге наш благодетель завез меня на рынок, и мы все купили. Приезжай, накормлю. Ворковала супруга.
Везет тебе на добрых людей Но мне не очень нравится, когда посторонние мужчины выказывают моей жене чрезмерное внимание. Усмехнулся Ерожин.
Не ревнуй, Петя, тут совсем другой случай. Жду. Кокетливо оправдывалась супруга.
Петр Григорьевич положил трубку и на минуту задумался. Надя давно не говорила с ним таким воркующим тоном.
Волков заметил озабоченность шефа:Дома что-нибудь случилось?
Нет, все нормально. Только жена подозрительно веселая. Ответил Ерожин:Вернемся к нашим баранам.
В общих чертах о деле Хромова я доложил. Без допроса вдовы и показаний Михеева торопить расследование не стоит. Надеюсь, что оба скоро проявятся Заключил Волков.
Что по кабаку в Планерной? Сменил тему подполковник.
Троих сявок взяли. Организатор бойни известен, но улик нет. Сявки хозяина выгораживают. Берут все на себя.
Ерожин матюгнулся:
Известная песенка. Всех знаем, все понимаем, а посадить не можем
В дверь кабинета заглянула голова капитана Вязова. Увидев начальника отдела, он, так же, как и Волков, расплылся в улыбке:Здравия желаю, Петр Григорьевич. С возвращением.
Спасибо, Дима. Ты ко мне?
Да вообще-то я Тимофея Николаевича искал, но раз вы на месте, доложу обоим. Лилия Ивановна Хромова в бюро пропусков.
Майор и подполковник переглянулись.
Волоки ее сюда быстро. Приказал Тимофей, и голова капитана исчезла.
Сами допросите, или мне дело продолжать? Поинтересовался майор.
Ты допрашивай, а я посижу. Вдруг что с Глебом прояснится. Если честно, волнуюсь за родственничка. Уж очень странно для его характера такое поведение Признался Ерожин.
Хорошо. Тогда я к себе в кабинет за делом сбегаю, и назад. Волков пружинно поднялся и быстро вышел. Петр Григорьевич проводил его взглядом, встал из-за стола и подошел к окну. Вернувшись с папкой и магнитофоном, Волков застал спину шефа.
Чего топчешься, устраивайся за моим столом. Скоро займешь, привыкай понемногуНе оборачиваясь, предложил Ерожин. В дверь постучали.
Входите. Разрешил майор.
В кабинет вошла красивая молодая блондинка. Ерожин оглянулся и не без любопытства свидетельницу изучил. Темно-русые волосы, убранные в пучок на затылке, придавали облику Хромовой элемент строгости, а черное платье до пят напоминало о том, что в кабинете вдова. И лишь два больших выреза по бокам платья дали понять Ерожину, что скорбь женщины не столь велика. Закончив осмотр, подполковник вновь принялся созерцать городской пейзаж.
Садитесь, Лилия Ивановна. Я следователь по делу о гибели Арнольда Викторовича Хромова. Фамилия моя ВолковПредставился майор, кивнув на кресло рядом с собой:При допросе присутствует начальник отдела по раскрытию убийств, подполковник Петр Григорьевич Ерожин. Мы вас уже два дня ждем.