Анна ОльховскаяЭти глаза напротив
Пролог
«Скандал в мыльном королевстве! Сигизмунд Кульчицкий, сын и наследник Венцеслава Кульчицкого, владельца концерна «Аврора», оказался маньяком! И не сыном! Настоящий сын господина Кульчицкоготоже монстр! Два чудовищакого же выберет отец?!»
Высокий, худощавый да чего уж тамтощий мужчина лет пятидесяти отложил в сторону газету с кричащими заголовками и откинулся на спинку самого эргономичного из всех эргономичных кресел. Это кресло чутко реагировало на все изменения в положении сидельца и торопливо, сопя от усердия, меняло форму, обеспечивая телу хозяина максимальный комфорт.
Потому что конкретно этому телу без постоянной поддержки было сложно сохранять вертикальное положение.
Вероятно, именно из-за болезненной худобы мужчины. Впрочем, не совсем так: болезненнаяэто когда кости обтянуты кожей, щедро делясь с окружающими особенностями скелета. А у сидевшего за столом мужчины скелет надежно скрывался под тонким слоем плоти. Причем видно было, что он гибок и опасен, ну, скажем, как королевский питон.
Да и внешне мужчина отдаленно смахивал на рептилиюнемного приплюснутая сверху лысая голова, косо срезанный маленький подбородок, узкие, почти незаметные губы. Если бы у него не было бровей и ресницсходство стало бы шокирующим. Но брови у мужчины были, и ресницы тоже. Причем очень даже пушистые, прямо девичьи. Надежно скрывающие выражение глаз.
Что являлось серьезным преимуществом владельца ресничек, и не только в бизнесе. Впрочем, сейчас это преимущество мужчине было без надобностив кабинете он находился один.
Любопытно, мужчина снова взял в руки газету и всмотрелся в фотографии, очень любопытно. Неужели получилось? Они ведь не выживали раньше Максимумлет до пятнадцати-шестнадцати дотягивали, и то еле-еле, жалкими бесполезными инвалидами. А этот Если все это не фотомонтаж, тогда Нет, рано радоваться, рано. Сначала все следует проверить.
Мужчина нажал кнопку на селекторе. Аппарат, слегка задремавший от тишины, утробно булькнул, икнул, а затем подобострастно осведомился:
Слушаю, Аскольд Викторович! Чего желаете?
Вероника, найди Макса. Срочно!
А чего его искать, он уже минут десять в приемной сидит.
Мужчина со свистом втянул воздух и, еле сдерживаясь, прошипел:
Поч-ч-чему не пус-с-стила?!
Но как же Секретарша явно почувствовала, мягко говоря, недовольство шефа, и голос тут же завибрировал слезами. Аскольд Викторович, вы же сами сказаливас не беспокоить! К тому же к вам Иван Павлович пришел, ему на одиннадцать назначено
Максако мне, Петренко пусть ждет! Мужчина нажал кнопку отбоя и раздраженно выплюнул:Самка обезьянья!
Дверь без стука распахнулась, и в просторный кабинет с видом на Кремль вошел высокий темноволосый мужчина лет тридцати, неуловимо похожий на хозяина кабинета.
Ростом, телосложением, гибкостью и даже внешностью. Их вполне можно было принять за отца и сына, что вызывало немало сплетен в окружении депутата Государственной думы Аскольда Викторовича Ламина. По документам Макс Шипунов, помощник депутата, не имел никакого отношенияродственного отношенияк господину Ламину. Но внешнее сходство плюс особые, доверительные отношения между депутатом и его помощником являлись постоянной темой для всевозможных домыслов, версий и даже проверокродственник ведь не может быть помощником депутата!
Но проверки результата не дали, шушукаться за спиной Аскольда Викторовича небезопаснозлопамятность и мстительность господина Ламина были хорошо известны среди коллег и подчиненных, поэтому сплетни плелись вяло. Без особого энтузиазма, так сказать.
Да и в конце-то концовкому какое дело? Если даже и смастерил себе Ламин когда-то внебрачного сынавсякое бывает. Зато молодец, не бросил, на службу взял, да еще на какую! Помощник депутата Государственной думыэто ого-го-го! Ни фига себе! Ты крут, мужик! И так далеевозможны варианты.
Заветные корочки помощника открывают любые двери.
А статус самого Ламина вообще делал его одним из ценнейших представителей его расы.
Древнейшей, появившейся гораздо раньше человечества, расы рептилоидов. Особей с голубой кровью. По-настоящему голубой.
Цивилизация рептилоидов была достаточно развитой, но малочисленной. И поэтому предотвратить приход новых хозяев планетылюдейзмееподобные не смогли. Хотя старались, очень старались, оставив в легендах и сказках человечества след. Кетцалькоатль у индейцев майя, могучие драконы в Европе и Азии, Змей Горынычна Руси.
Боги, демоны, чудовищаособо хороших и светлых воспоминаний о рептилоидах в памяти людской не осталось. Да и откуда им взяться, если на всех континентах сохранились легенды о том, что Змеи требовали отдавать им самых красивых девственниц племени. Или деревни. Или городав зависимости от места и времени события. И девушки эти больше не возвращались
Люди считали, что чудище их просто жрет.
Но рептилоиды не ели людей. Их «домашние животные», те сами огромные драконы, которыми запугивали «обезьянье племя», да, эти жрали. Пока не вымерли. Но сами рептилоиды, внешне отдаленно похожие на людейрост, телосложение, две руки, две ноги, хотели только одного.
Выжить. Не дать свое расе исчезнуть.
Потому что жить и развиваться под землей, куда вынуждены были уйти рептилии, задача не из легких. Слишком много сил уходило на поддержание нормальной жизнедеятельности в подземельях. На то, чтобы прятать поселения от заинтересовавшихся земными недрами людей. Отводить их от самых крупных месторождений золота, драгоценных камней, редких металлов, того же урана.
И владеть этими месторождениями. А для того, чтобы владеть официально, приходилось отправлять в «обезьянье племя» представителей своей расы. Самых сильных, самых способных к гипнозу и отводу глаз.
Всем ведь известно, что змеи могут гипнотизировать свою жертву. Рептилоиды тоже владели ментальными способностями, но в разной степени. Самые сильные могли сутками наводить «морок» на окружающих, скрывая свой истинный облик. Змеиную чешуйчатую кожу, глаза с вертикальными зрачками, раздвоенный язык, лишенные бровей и ресниц лица, лысые черепа без ушных раковин.
Чтобы облегчить задачу, вышедшие «в люди» рептилии старались максимально замаскироваться, используя парики, накладные брови и ресницы, линзы с нормальными зрачками. Им оставалось только «показывать» гладкую кожу и нормальный язык. И если вдруг случалось поранитьсяголубой цвет крови.
Но таких сильных представителей расы было очень мало, катастрофически мало. И хотя они сумели проникнуть во все отрасли человеческой деятельности, заняв там ключевые посты, хотя давно и прочно подгребли под себя немалую часть природных ресурсов, раса вымирала.
И единственная возможность выжить для рептилийассимилироваться с человечеством. Получить жизнеспособное потомство от скрещивания «с обезьяньими самками».
Для этого и затаскивали на протяжении веков к себе девственниц. И скрещивались
И иногда даже рождались дети. Нонежизнеспособные, умиравшие поначалу практически сразу после рождения.
Ученые змееподобных старались помочь процессу, выхаживая каждую забеременевшую женщину с помощью новейших на то время методик. И постепенно детишки перестали умирать сразу после рождения. И дотягивали порой лет до пятнадцати, а то и двадцати. Но отпускать их в мир людей никто не решалсямалыши мало походили на человека. Да и жить без лекарств, изобретенных рептилиями, не могли.
Но по ночам все же выходили. И метисы-парни нападали на женщин и девушек, насилуя их. А полукровки-девушки, выбирая пьяных до изумления мужчин, уединялись с ними. Тут главное былововремя уйти, иначе
В лучшем случае мужик завязывал пить.
От скрещивания метисов и людей (если беременность наступала) дети рождались всегда. Нотакие же нежизнеспособные. С трудом доживающие до двадцатидвдцати пяти лет под землей и практически сразу умирающие там, на поверхности.
Но со временем дал о себе знать эффект телегонии. Поразительно, но фактесли полукровка становился первым мужчиной у несчастной девушки, его генетика передавалась потомству. И люди даже дали название этому генетическому отклонению: ихтиоз Арлекино.
Очень редко, но у самых обычных людей порой рождался страшненький, покрытый чешуей, лишенный бровей, ресниц, ушных раковин младенец. Сразу после рождения у него обычно даже глаз и рта не было видно Такие малыши чаще всего умирали в течение одной-двух недель.
А если ребенок выживал, то чешуя его порой приобретала ромбовидную расцветку, как у циркового арлекина. Отсюдаи название болезни.
Макс, Ламин подтолкнул к помощнику газету, собери все сведения об этом наследнике мыльной империи. Если это не фотошоп, то
То мы наконец дождались. Начало положено.
Часть 1
Глава 1
Дверь тихонько скрипнула, и я молниеносно затолкала зеркальце под подушку. Стекляшка что-то попыталась возмущенно пискнуть насчет бесцеремонного обращения, но я возмущение со спокойной совестью отправила в игнор.
Потому что нефиг хозяйку расстраивать той похабенью, что отразилась в серебристой поверхности! Что это за деформированное рыльце? А эти переливы цвета от блекло-желтого до голубоватого на все еще припухшей половине лица?! А щелка вместо глаза?!!
Я ведь вовсе не требовала подтверждения, что я на свете всех милее, всех румяней и белее. Вполне достаточно было трансляции прежней Варвары Ярцевойдевицы двадцати девяти лет от роду, обладательницы ничем не примечательной (пока не накрашусь) внешности.
Ну да, черты лица у меня правильные, глаза тоже не самые маленькие, и коса имеется почти до пояса, в руку толщиной.
Вот только волосы, брови, ресницы у мадмуазель Ярцевой светленькие, глазкисеренькие, цвет кожибелесенький. Нет, ну когда я подставляю свою тушку солнцу, цвет кожи приобретает более приятный оттенок, но обычно ямоль.
Так меня назвал когда-то в школе Олег Свистунов, моя первая любовь, а заоднопервый парень на нашей школьной деревне. Кода я рискнула пригласить его на белый танец.
Тогда надо мной всласть поглумились и Олег, и остальные одноклассники. А я едва не натворила глупостей, пытаясь расстаться с жизнью. Правда, вовремя передумала, мозги, пусть и рудиментарные тогда, все же имелись.
Тогда же мамусик научила меня пользоваться косметикой, и я поняла, что на самом деле якрасавица. И осознания этого мне было вполне достаточно, чтобы забить на всяческие ухищрения в виде туши, теней и прочих охотничьих средств, и утверждаться как личность не за счет внешности, а за счет интеллекта и душевных качеств.
В принципе получилось. Я получила диплом психолога (красненький, между прочим), устроилась на хорошую работу, через пять лет накопила достаточно денег, чтобы открыть свой кабинет психологической помощи, ездила на собственном авто и считала свою жизнь устроенной.
Пока однажды не взыграло во мне бабство, и не решила я всем показать, что могу быть красоткой и вообщевладычицей морскою. Показала.
И ровно через неделю осталась без работы, без денег, без машины (см. роман Анны Ольховской «Давай не поженимся!»).
И именно тогда в разбитое корыто, возле которого думала свою думу и кручинила свою кручинушку Варвара Ярцева, свалилось более чем щедрое предложение от Мартина Пименова, одного из самых известных на Руси олигархов, постоянного обитателя списка журнала «Форбс».
Этого умного, жесткого, волевого человека, а по совместительствусамого известного холостяка на брачном рынке едва не затащила в брачные сети общемосковская давалка Альбина Кругликова. Вернее, ее папашка, Степан Петрович Кругликов, тоже не последний человек в тусовке буржуинов. Уж очень хотелось Степану Петровичу не просто выдать свою сексуально озабоченную кобылищу Алечку замуж, а пристроить с максимальной выгодой для бизнеса.
И господин Кругликов, обманом напоив Мартина почти до изумления, заключил с Пименовым практически беспроигрышное для Степана Петровича пари.
Мартин должен был в течение года предоставить на всеобщее обозрение настоящую, не поддельнуюэксперты сидели наготовефотографию призрака. Привидения. Мистера (или миссис) «Бу!».
И вляпавшийся по самые гм серьезно, в общем, господин Пименов решил нанять самого лучшего, самого известного в Москве (и не только) фотографа. Способного отправиться за интересным снимком хоть к черту на рога, хоть в жерло вулкана.
Насчет чертовых рогов неизвестно, а вот снимки из жерла вулкана в портфолио этого фотографа были.
А самого фотографа звали (и зовут до сих пор) Олегом Ярцевым.
Нет, не однофамилец. Брат. Мой. Родной.
Пусть и не по кровиОлежка сын папы Коли, а ядочка мамы Ларисы. И поженились наши родители, когда я только-только родилась, а мой биологический папашка благополучно слинял, бросив беременную от него девушку.
И очень хорошо, что сбежал! Точно так же, как свинтила от «бесперспективного» мужа мать Олежки. Зато теперь у нас с нимсамые лучшие в мире родители!
А у менясамый лучший в мире брат. Который, кстати, когда-то слегка подкорректировал внешность своего тезки Свистунова так, что тот недели две мрачно смотрел на мир из щелочек подбитых глаз.
Правда, мой самый лучший в мире брат заодно являл собой и классический пример разгильдяя и оболтуса. Получив очередной бешеный гонорар за добытый с риском для жизни снимок, Олежка тут же проматывал его на такую же очередную длинноногую блондинку с перекачанными силиконом губами-грудями-ягодицами.
Ну что поделаешь, если вкусы моего братца были столь однообразными! А ведь он мог выбрать себе что-то поприличнее и поумнее, поскольку Олежке вовсе не надо было прибегать к боевой раскраске, чтобы явить миру свою красоту.
Наш парень и так удалсявысокий, стройный, со смугловатой кожей, большими карими глазами и густой шевелюройсмотри и падай!
И падали, можно сказатьсыпались, как переспелые груши, девицы и дамы постарше. Чем наш обалдуй с энтузиазмом пользовался, спуская свои бешеные гонорары.
В общем, господин Пименов, наведя справки о стрингере-спасителе, справедливо опасался кобелиного срыва моего братца. И решил нанять заодно и меня, в качестве няньки-надсмотрщицы.
Тогда я и познакомилась с Мартином
И поняла, что пропала. С первого взгляда. С первого слова, произнесенного низким, бархатным голосом.
Влюбилась, как девчонка. Как дура. Как
Влюбилась, в общем. С вероятностью ответного чувства, стремящейся к минус бесконечности.
И даже не потому, что Мартин знал меня в бесцветном образе моли.
Мартин Пименов в принципе не был способен на нормальные человеческие чувства и эмоции. Они вымерзли в его душе очень давно, в тот день, когда его пьяный отец зарезал мать, причем в день рождения Мартина. А самого Мартина и его брата с сестрами отправили в детский дом.
Где сложно вырасти нежным, добрым и доверчивым.
Правда, циничной скотиной Мартин тоже не стал. Понятия о честности, порядочности, верности у него имелись. Эдакий внутренний стальной стержень.
Но в целом господин Пименов был больше похож на биоробота, чем на человека.
Поначалу.
А потом оказалось, что не такой уж он и биоробот. И даже подружился с Олежкой, хотя до сих пор друзей у Мартина не было.
Сближение произошло после того, как мы с братом чуть не погибли, выполняя поручение Пименова. Фотографию призрака мы так и не добыли, но от свадьбы с Альбиной Кругликовой Мартина уберегли.
И он не только более чем щедро заплатил, но и за свой счет обеспечил нам лечение и уход в лучших клиниках Швейцарии и Москвы.
Тогда-то Олежка с Мартином и подружились. Ну и я стала тоже кем-то вроде сестренки.
Которой я вовсе не хотела быть!
На полученные от Мартина деньги мы построили дом в сорока километрах от Москвы, куда перевезли родителей и куда на лето с удовольствием переселилась и я.
Не зная о том, что в окрестностях нашей деревни Низовки вот уже на протяжении нескольких лет пропадают девушки. Местные шептались, что их крадет Змей Горыныч, но кто же будет обращать внимание на эти бредни!
Мы и не обращали. Пока лично не столкнулись со Змеем (см. роман Анны Ольховской «Драконовское наслаждение»).
Вернее, с двумя Змеямиодин был похож внешне, второйвнутренне. Красавчик Сигизмунд Кульчицкий, сын Венцеслава Кульчицкого, владельца расположенного неподалеку от Низовки поместья (именно поместья, у него даже крепостные были!), оказался настоящим психом, похищавшим и издевавшимся над девушками. Замучив их до смерти, душка Гизмо (так его звали в светской тусовке) находил следующую жертву.