Он не вернул мне медальон, буркнула Ульяна, вот я и разозлилась на него. Но уже простила.
Гражданка Лопатина, вы ведете себя как обиженный ребенок, у которого отняли любимую игрушку, жестко заметил прокурор. Вы хоть сознаете всю тяжесть своего положения?
Мне все равно, мрачно ответила обвиняемая. Чем быстрее расстреляют, тем лучше. Хочу быстрее встретиться с мужем.
Сейчас не расстреливают, пояснил прокурор, а назначают пожизненный срок. В ваших интересах сотрудничать со следствием. Вам должно быть известно, что чистосердечное признание и раскаяние смягчают вину подсудимого. А вы, напротив, отказываетесь давать показания.
Это плохо, что не расстреливают, тяжело вздохнула Лопатина. Значит, в любом случае меня не расстреляют?
Нет, не расстреляют. Как вам уже было сказано, максимальное, что вас ожидает, пожизненное заключение.
А если я буду давать показания и отвечать на все ваши вопросы? с надеждой спросила Ульяна. Может, судьи сделают исключение? Вы попросите, чтобы меня расстреляли?
Кравцов не нашелся, что ответить, и многозначительно переглянулся с Вадимом. Следователь молча покрутил пальцем у виска, как бы напоминая прокурору, что Лопатина, вероятнее всего, психически больна.
Между тем Лопатина со вздохом вымолвила:
Эх, гражданин прокурор, я бы и не просила вас о расстреле, если бы могла самостоятельно свести счеты с жизнью! Но не могу я пойти на самоубийство. Потому что это самый большой грех, а я человек верующий. Смягчающие обстоятельства! Зачем они мне? Мне нужныотягчающие. Не сговориться нам, гражданин прокурор. Ладно, буду просить судью.
Лопатина встала, заложила руки за спину и сердито попросила:
Отведите меня в камеру.
Но я еще не начал допрос, остановил ее прокурор сурово, прошу вас сесть.
Я не буду отвечать на ваши вопросы, повышенным тоном ответила Лопатина и направилась к двери.
Что ж, ваше право, сухо бросил прокурор и, вызвав конвой, распорядился отправить обвиняемую обратно в следственный изолятор.
Оставшись вдвоем с Вадимом, Кравцов, прохаживаясь по кабинету, задумчиво вымолвил:
Теперь я убедился, что у Лопатиной налицо все симптомы психической болезни. Нормальный человек не может просить себе расстрела. Даже самый махровый серийный убийца до последнего надеется, что ему расстрел заменят на тюремный срок, пусть даже самый максимальный. Наглядный тому примеризувер мирового масштаба Чикатило. Приговоренный к расстрелу, он до последнего не верил, что его расстреляют. Надеялся на помилование. Сотрудники новочеркасской тюрьмы, где маньяк дожидался исполнения приговора, рассказывали, что он очень внимательно следил за своим здоровьем, каждое утро делал зарядку, много читал и писал бесконечные письма с жалобами на следователей и судью.
А сколько Чикатило загубил людей? поинтересовался Вадим.
Обвинение ему было предъявлено в убийстве тридцати человек. Он признался в убийстве пятидесяти трех. Так что не поверю, чтобы наша маньячка, будучи в здравом уме, просила бы себе расстрела. Ее, скорее всего, ждет длительное пребывание в психиатрической лечебнице. Но прежде, конечно, должны быть выполнены все процессуальные процедуры. С утра отправим на психиатрическую экспертизу. Каков будет результатежу понятно.
Сев за свой стол, Кравцов заговорщическим тоном произнес:
А для тебя, Вадим Сергеевич, у меня приятное сообщение. Помнишь, что я обещал?
Выбили место в общежитии? обрадовался Вадим.
Угадал! Интуиция у тебя на все сто.
Спасибо, Сан Саныч! Как раз вовремя.
На здоровье. Оформляйся. Надеюсь, в общежитии Водной академии тебе повезет больше.
В каком смысле?
Не окажешься в одной комнате с маньяком.
Я, Сан Саныч, верю в одну старую поговорку, которую любит повторять мой любимый дед Тимофей, бывший летчик-штурмовик: дважды бомба в одну и ту же воронку не попадает.
Я согласен с твоим дедом, ответил Кравцов, и на его лице появилась хитроватая улыбка. Хочешь, я признаюсь в одной своей слабости?
А не боитесь? улыбнулся Вадим. А вдруг я воспользуюсь вашей слабостью в корыстных целях и займу со временем ваше место?
Плох, конечно, тот солдат, который не мечтает стать генералом, рассмеялся Кравцов. Всему свое время, мой дорогой. А моя слабость для корыстных дел тебе не пригодится. Признаться хочу вот в чем. Люблю, грешным делом, погулять на свадьбе. Полюбоваться на молодых, порадоваться за них, пожелать им долгой и счастливой любви. Ну и, разумеется, выпить за них рюмку-вторую чего-нибудь покрепче: Л-юблю поплясать, на гармошке поиграть.
Вы играете на гармошке?
Играю. Люди одобряют. А ты думал, что прокурор может только на нервах у людей играть? Понимаешь, к чему я клоню?
Догадываюсь, Сан Саныч.
Это хорошо, что догадываешься. Может, в общежитии свою половинку встретишь. Пора семьей обзаводиться, мой дорогой. А может, у тебя уже есть невеста? Признавайся.
Пока нет, Сан Саныч. Но на примете появилась. Правда, сама она еще об этом не знает.
Как этоне знает? нарочито суровым голосом произнес Кравцов. Смотри, парень, не проворонь. В любовных делах надо быть смелее. Уведут из-под носа, тогда всю жизнь будешь жалеть. И кто она?
Пока секрет, Сан Саныч. Боюсь сглаза.
Вадим невольно покраснел, словно его уличили в чем-то неприличном. Перед его глазами возник образ сержанта милиции Гали Морозовой. И это воспоминание ему было приятно.
Если веришь в приметыне говори, согласился Кравцов. Но со свадьбой не затягивай. И меня не забудь пригласить. А то обидишь на всю оставшуюся жизнь.
Не забуду, Сан Саныч. Если все сложится нормально, то и крестным отцом попрошу стать.
Вот это уважил, широко улыбнулся Кравцов, спасибо! Что ж, буду с нетерпением ждать столь важного события в жизни моего юного коллеги. Ну, а сейчас займемся делами.
21
Суд над серийной убийцей Лопатиной состоялся через два месяца. К этому времени обвиняемую обследовали дважды. Разные самые влиятельные столичные судебно-психиатрические комиссии пришли к единому заключению: «Лопатина Ульяна Наумовна психически здорова. В момент совершения преступлений сознавала общественную опасность своих действий. ВыводВМЕНЯЕМАЯ».
Актовый зал клуба «Прогресс», где проходило выездное заседание открытого суда, был забит до отказа. Взгляды присутствующих были прикованы к железной клетке, в которую должны были запереть подсудимую. Пока клетка была пуста.
Но вот по залу, словно набежавшая волна, прокатился осуждающий словесный гул, состоящий из злых выражений, оскорбительных реплик и угрожающих нецензурных выражений. Это была первая реакция на подсудимую, которую ввели в зал два дюжих полицейских, вооруженных автоматами. Они завели подсудимую в железную клетку, сняли наручники и закрыли клетку снаружи на замок.
Вадим, сидевший в третьем ряду рядом с экспертом-криминалистом подполковником Беловым, ожидал увидеть Лопатину, как немощную старуху, убитую горем, которую бы полицейские пели под руки, но, к его немалому удивлению, Лопатина, в своем неизменном черном платье и черном платке, вошла в железную клетку бодро, с высоко поднятой головой и осталась стоять. В ее вызывающем взгляде не было и тени страха, но в какой-то мере присутствовала надежда на что-то такое, чего она с нетерпением ждет от суда.
Евгений Геннадьевич, обратился Вадим к Белову, честно признаюсь, я не могу понять эту женщину, ее внутреннее, духовное содержание. А что вы о ней думаете?
В одном я твердо убежден, мой юный друг, что подсудимая не боится смерти, тихо ответил подполковник, а ждет ее. Это написано на ее лице.
Это понятно, кивнул Вадим, она знает, что ее не расстреляют. Прокурор просветил ее в этом вопросе. Но неужели она действительно хочет смерти? Этого я не могу понять.
Не можешь понять по молодости. У тебя вся жизнь впереди, а Лопатина не видит смысла в дальнейшей жизни. Она хочет уйти в лучший мир и встретиться там с любимым мужем. По своей наивности и незнанию законов, она надеется выпросить у суда расстрел. Большинству людей это ее желание покажется глупостью. Но на самом деле, как я полагаю, в этом случае дело более серьезное, я бы сказалредкое. Но вполне допустимое. В наше сугубо прагматичное время мы как-то стали забывать о высоких чувствах, о настоящей любви. Слово «любовь» сейчас заменено прозаическим словом«секс». А ведь ради настоящей любви человек готов, не задумываясь, пожертвовать своей жизнью. В классических романах о любви встречается масса таких примеров.
Но это в литературе, а в жизни?
И в жизни не меньше. Я могу привести тебе много таких случаев.
Да-а, чужая душапотемки, вздохнул Вадим.
Размышления Белова и Вадима и нарастающий шум в зале прервал громкий стук молотка судьи, призывающий к тишине.
Судебное заседание считаю открытым, произнесла она четким жестким голосом.
Вадиму показалось, что жесткий голос не мог принадлежать молодой симпатичной женщине, одетой в судейскую мантию.
Нина Петровнастрогий судья, шепнул Белов, у нее не забалуешь.
Тем временем слово было предоставлено государственному обвинителю, помощнику прокурора Заельцовского района подполковнику юстиции Лебедеву. Грузный неторопливый подполковник обстоятельно изложил суть дела, перечислил собранные доказательства, подтверждающие виновность подсудимой Лопатиной Ульяны Наумовны в преступлении, предусмотренном ст. 105 ч. 2 УК РФ, и попросил суд назначить подсудимой максимально возможное наказаниепожизненное лишение свободы с содержанием в тюрьме с особым режимом.
Требуем расстрелять! раздалось сразу несколько голосу со стороны потерпевших родственников.
Убийцесмерть!
Отдайте нам мерзавкумы наведем суд!
Раздался громкий стук судейского молотка.
Прошу соблюдать тишину! повысила голос судья. Кто будет нарушатьвыдворю из зала. Разъясняю для крикунов закон. В нашей стране сейчас действует мораторий на смертную казнь. Максимальное наказание, которое может назначить суд, пожизненное лишение свободы. Переходим к допросу подсудимой. Подсудимая Лопатина Ульяна Наумовна, признаете ли вы свою вину в умышленном убийстве восьми человек?
Да, ваша честь, довольно четко ответила Лопатина.
В зале раздались возмущенные выкрики:
К стенке стерву!
Расстрелять убийцу!
Маньячка не должна жить!
Несколько громких ударов судейского молотка быстро вое становили тишину. В основном не выдерживали отцы погибши наркоманов. Матери же молча утирали слезы промокшими платками. Неожиданно со стула на пол свалилась бедно одетая невысокая простоволосая женщинаНюра Сажина, оставшаяся после убийства мужа с двумя малолетними детьми.
Обморок, констатировал подбежавший врач и через несколько секунд сунул женщине под нос ватку, смоченную нашатырем. Когда Сажина очнулась, врач и медсестра вывели ее из душного зала в коридор.
Судья вновь постучала молотком и объявила:
Судебное заседание продолжается. Подсудимая, расскажите суду, как вы совершали названные преступления и почему.
Лопатина некоторое время молчала, уставившись в потолок, словно собиралась с мыслями.
Подсудимая, вам понятен вопрос? поторопила судья.
Понятен, ваша честь. Вам я все расскажу. Слесаря Сажина я убила в порыве гнева. За что? За то, что он был не человек, а жлоб. За самый мелкий ремонт сантехники драл семь шкур.
Выражайтесь яснее. Что значитдрал семь шкур?
Вымогал деньги, ваша честь. Например, чтобы устранить течь воды из крана, требовал аж двести рублей, хотя обязан был сделать этот ремонт бесплатно. Я и в ЖЭУ на него жаловалась, но там отмахивались, заявляя, хорошо, что хоть такой, как Сажин, работает. Слесари, мол, в ЖЭУ не идут. Работа тяжелая, а зарплата низкая. Вот Жора и пользовался своим особым положением. Ему было безразлично, кто перед нимчеловек состоятельный или бедный пенсионер. Когда он пришел ко мне по моему приглашению устранить течь из крана в ванной, то запросил с меня двести рублей. Я ему сказала, что у меня нет таких денег, и предложила ему пятьдесят рублей. Он в ответ усмехнулся и ушел из квартиры со словами: «Сейчас, тетенька, за такие копейки никто и пальцем не шевельнет. Накопишьтогда сделаю. Знаешь, где меня найти». Хлопнул дверью и ушел. Меня затрясло от обиды. Я схватила пестик от ступки и босиком кинулась его догонять.
Пестик? переспросила судья. Вы имеете в виду пест, которым раньше толкли в ступе мак, перецчерный горошек, сухую черемуху или сахар на пудру?
Да, ваша честь. У меня нет современных электроприборов, поэтому постоянно пользуюсь ступкой и пестиком.
Подсудимая, пест или пестик, как вы называете, чугунный или бронзовый?
Чугунный, ваша честь.
По-вашему, сколько он весит? Приблизительно.
Килограмма на два потянет, ваша честь. А может, и больше.
Где этот пест сейчас?
Дома, ваша честь. В ступе. При обыске на него даже внимания не обратили.
Вы готовы добровольно выдать названный пест для приобщения к уголовному делу?
Да, ваша честь.
Подсудимая, вы остановились в своих показаниях на том моменте, когда босиком кинулись догонять слесаря Сажина. Почему босиком?
Чтобы Жора не услышал погони.
Сажин спускался на лифте?
У нас пятиэтажка, ваша честь, лифта нет.
Продолжайте.
Я догнала Жору уже в самом низу и ударила его пестиком сзади по голове. Он упал. Я подумала, что если он очнется, то мне несдобровать. И я ударила его второй раз.
Чем?
Тем же пестиком, ваша честь.
В какое место?
В то же самое, по голове.
Подполковник Белов шепнул Вадиму:
Вот от этого второго удара песта и остался на кости черепа в раневом канале пострадавшего отпечаток пальца Лопатиной.
От песта?
Именно. Все логичнобралась жирными пальцами за орудие убийства и затем, при втором ударе; отпечатала пальчик на кости.
Между тем судья продолжала допрос подсудимой:
Что вы стали делать после того, как ударили Сажина второй раз?
Поспешила в свою квартиру, закрылась, отмыла пестик от крови и стала молиться за упокой души раба Божьего Жоры.
Вы верующая?
Да.
Как же тогда в вашем понимании библейская заповедьне убий? Вы же совершили большой грех. Вы согласны?
Нет, ваша честь. Эта заповедь относится к людям. А людей я не убивала.
А кого же, позвольте вас спросить?
Нелюдей, ваша честь. Они порядочным людям мешают нормально жить. Я помогала Богу. Ведь Господь за добро и против зла. Я в силу своих возможностей боролась со злом.
Ваша философия весьма странная, задумчиво покачала головой судья, однако судебно-медицинские экспертизы признали вас вменяемой, а это значит, что за свои действия вам придется отвечать по всей строгости уголовного закона. Вы это понимаете?
Понимаю, ваша честь. Я не прошу снисхождения, а, напротив, хочу, чтобы меня расстреляли.
На некоторое время в зале зависла тишина. Были слышны приглушенные всхлипывания родителей и близких родственников погибших наркоманов. Присяжные заседатели, разместившиеся по обе стороны от судьи, хранили гробовое молчание. Впереди их ждало нелегкое решение.
Но судья держала ситуацию под контролем.
Подсудимая, свои просьбы вы сможете высказать в последнем слове, которое вам в свое время будет предоставлено. А сейчас прошу отвечать только на мои вопросы. Вам понятен порядок?
Да, ваша честь.
Тогда продолжим. Скажите, когда у вас созрело желание убить гражданина Суглобова, который, как установлено предварительным расследованием, являлся лидером у молодых людей, употреблявших наркотики?
Это желание у меня появилось давно, ваша честь, почти выкрикнула Лопатина и, быстро подойдя к стальным прутьям клетки, крепко ухватилась за них. В глазах у нее засверкали злые огоньки. Пальцы рук, сжимавшие прутья, побелели. Волосы ее, ранее завязанные на затылке в узел, растрепались. Я ненавижу наркоманов! воскликнула она. Была бы моя воляя бы их всех сожгла в крематории.
Некоторые из присутствующих в зале встретили слова подсудимой с молчаливым одобрением. Но один упитанный мужчина, в кожаной куртке, из группы родственников погибших от газа парней, вскочил с места и злобно выкрикнул:
Тебя, стерву, саму надо сжечь в крематории!.
Судья застучала молотком.
Прошу соблюдать тишину и воздерживаться от оскорблении. Подсудимая, чем вызвана ваша выраженная ненависть к гражданам, попавшим в зависимость от наркотических средств?
Есть к тому основания, ваша честь. Было заметно, что Лопатину покинуло прежнее спокойствие и она стала нервничать. Мой покойный муж Харитон отсидел в тюрьме невинно из-за наркомана пять лет. Его обвиняли в убийстве. Но потом нашли настоящего убийцу и только после этого выпустили Харитона. Так вот, тот убийца оказался наркоманом со стажем. Из-за него Харитон подхватил в тюрьме туберкулез, от которого страдал всю оставшуюся жизнь и умер раньше времени. И что же, после этого прикажете любить наркоманов? Будь они прокляты, уроды!
Любить наркоманов вас никто не заставляет, но и лишать их жизни никто не давал вам права, сурово произнесла судья.
Подполковник Белов вновь шепнул Вадиму:
Теперь понятен мотив убийстваместь. Из-за наркомана пострадал ее любимый мужчина.
Это очевидно, согласился Вадим.
Судья постучала своим молотком, призывая зал к тишине, и спросила подсудимую:
Каким предметом вы убили гражданина Суглобова?
Все тем жепестиком. Другого оружия у меня не было. После осквернения пестика я его тщательно отмыла и вновь поместила в ступку.
И продолжили использовать его по своему прямому назначению?
Да, ваша честь. Толкла черемуху для пирожков. Мне нравятся пирожки с черемухой.
Вадим шепнул подполковнику Белову:
Я ел у нее пирожки с черемухой. Вероятно, после убийства Кости Суглобова.
Это все сантименты, мой юный друг, буркнул в ответ Белов, разглядывая кого-то впереди. Мне что-то не нравится вон тот упитанный мужчина в кожаной куртке, который выкрикнул: «Тебя, стерву, саму надо сжечь в крематории». Какая-то агрессия от него исходит.
Здесь сейчас от многих агрессия исходит, ответил Вадим. У меня, Евгений Геннадьевич, появилось острое желание покинуть данное собрание. Вы как на это смотрите?
Отрицательно, ответил Белов, не спуская взгляда с упитанного гражданина в кожаной куртке. Я бы посоветовал подождать. Тебе пригодится для опыта.
А судья продолжала допрашивать Лопатину:
Подсудимая, из материалов дела видно, что убийца гражданина Суглобова был одет в черный балахон, черную шапочку-маску со светящимися кругами вокруг глаз. К чему был этот маскарад?
Для психического воздействия, ваша честь. Я ведь была одна, а наркоманов много. Всякое могло случиться. Вот я и решила их напугать. По-моему, получилось.
А светящиеся круги?
Это фосфор, ваша честь. Мой муж любил шалить. Особенно перед Новым годом. Делал маски и разрисовывал их фосфором. В темноте светились. Весело было.
И куда вы спрятали эти «шалости» после преступления? При обыске у вас их не нашли.
Я их не прятала, ваша честь. И балахон, и черная шапочка в кладовой, в подвале. Там полиция не искала.
От кого вы узнали о наркопритоне на Рельсовой?
От одинокой женщины, гулявшей с собачкой. Случайно. Она пожаловалась, что наркоманы житья не дают, а в полицию сообщить боится, опасается мести наркоманов. Слово за слово, я узнала, где эта женщина живет и что квартира-притон рядом с ее квартирой. Да, вспомнила. Марья Ивановна ее звать. В гости приглашала. Славная пожилая женщина. Теперь наркоманы не будут нарушать ее покой.
Откровенные слова подсудимой несли в себе такой заряд неприкрытого зловещего цинизма, что присутствующие в зале просто оцепенели. Многие сочли маньячку психически больной, однако напоминание судьи о вменяемости подсудимой сбивало их с толку. И люди продолжали оставаться на своих местах из простого любопытствачем же закончится это необычное дело?
Подсудимая, когда вы открывали газ в наркопритоне, у вас хоть немного шевельнулось чувство жалости к молодым людям, которых вы решили убить? спросила судья.
Нет, ваша честь. Чувство жалости во мне не присутствовало. Это же наркоманы.
Ведьма, гореть тебе в аду! выкрикнул упитанный гражданин в кожаной куртке, размазывая по лицу слезы.
Судья энергично застучала молотком и предупредила крикуна:
Гражданин, делаю последнее замечание. Еще раз нарушите порядоки я удалю вас из зала суда.
Упитанный гражданин что-то зло пробормотал в свое оправдание и, обхватив голову руками, закачался в безмолвном рыдании.
Подсудимая, по какой причине вы отказывались давать показания на предварительном следствии? продолжила допрос судья.
Следователь и прокурор не вернули медальон, ваша честь, ответила обиженным тоном Лопатина, я посчитала это несправедливым. Этот медальон дороже мне самой жизни. Я прошу вернуть его. Надеюсь, ваша честь, что вы примете справедливое решение.
Вы имеете в виду медный медальон со словами «лагерный номер шестьсот тринадцать», обнаруженный следователем на месте вашего преступления?
Да, ваша честь.
Суд примет по этому вопросу законное решение, сухо ответила судья. У вас есть что дополнить к данным показаниям?
Нет. Я надеюсь, что за мое честное признание вы удовлетворите мою просьбу и расстреляете меня. Я очень вас прошу!
Подсудимая, почему вы спешите расстаться с жизнью? не сдержала удивления судья. В вас пробудилась совесть? Может, вам стало жаль страдающих по вашей вине родственников убитых вами молодых людей?
После короткого молчания Лопатина твердо ответила:
Ваша честь, я полностью признала свою вину, но в своих поступках не раскаиваюсь. Если бы мне представилась возможность совершить все заново, я бы сделала все так же.
Судья спросила, а подсудимая ответила. Но этот момент оказался последней каплей в терпении несчастного отца, страдающего от потери единственного, любимого сына, хотя и наркомана. Кому не понятно родительское чувство к родному чаду, будь оно хоть трижды порочно!
Все последующее произошло в считанные секунды.
С возгласом«эта змеясамо исчадие ада!»упитанный гражданин в кожаной куртке с неожиданной для его грузного тела прытью соскочил со своего места, стремительно подбежал к железной клетке и дважды выстрелил в подсудимую из пистолета. Третий раз не успел. Полицейские выбили у него оружие, повалили на пол, закрутили руки за спину и защелкнули на них наручники.
В зале запахло сгоревшим порохом. Врач и медсестра поспешили в клетку к подсудимой. Но Лопатиной не нужна была медицинская помощь. Одна пуля попала ей в шею, а другая в середину лба.
Основная масса присутствовавших в зале на некоторое время замерла в шоке, а затем с шумом ломанулась к выходу. Никто не ожидал такого трагического финала.
Людской разноголосый шум перекрыл срывающийся от крика голос судьи.
Всем покинуть зал! Немедленно всем покинуть зал! Судебное заседание закрыто. И, больше по привычке, чем по процедурной необходимости, судья несколько раз изо всей силы стукнула молотком. Затем, отбросив молоток, путаясь в цифрах, стала набирать нужный номер, чтобы вызвать на место происшествия оперативно-следственную бригаду.
Люди, тесня друг друга, спешили покинуть место трагедии. Кто-то на ходу посочувствовал мужчине, застрелившему подсудимую, высказывая мнение, что ему много не дадут, так как он стрелял в состоянии аффекта, мстил за убитого маньячкой сына. Но нашлись и любопытные, которых не напугали выстрелы. Они пытались протиснуться поближе к клетке и взглянуть на убитую. Но их жестко отгонял прибывший наряд полиции.
Вадиму и подполковнику Белову помогла служебная форма. Им разрешили посмотреть на убитую.
Подсудимая Лопатина лежала на полу клетки, разметав волосы и широко раскинув руки в стороны. Черный платок траурной лентой облегал ее плечи. На бледном, рисового цвета лице ее застыла довольная улыбка. Создавалось впечатление, что женщина встретилась с чем-то приятным, чего с нетерпением ожидала
Начинающий следователь Вадим Снегирев почувствовал, что он стал сразу на несколько лет старше по сравнению с тем днем, когда впервые увидел Ульяну Лопатину. А ведь прошло всего два месяца с хвостиком
Алена ТрошковаФЛОРЕНТИНА
«Ибо она приобрела весь мир,
чтобы потерять из-за этого свою душу».
Тук-тук. На каменной винтовой лестнице, ведущей в основные покои замка из южной башни, раздался мерный перестук шагов. Маленькие детские ножки, одетые в изящные замшевые туфельки, все быстрее мчались по крутым ступенькам. Наконец показалась старая дубовая дверь с давно уже сломанными засовами. Тонкие ручки со всей силой толкнули ее, и дверь со скрипом отворилась. Девочка осторожно вышла из полумрака башни, подслеповато щурясь от более яркого света, воровато огляделась по сторонам и быстрыми частыми шажками побежала в сторону галереи. Путь предстоял неблизкий, а времени почти не оставалось. Столовая располагалась в другом крыле замка, и, чтобы дойти до нее, нужно преодолеть десятки извилистых коридоров, несколько залов и одну парадную лестницу. Ах! Maman так не любила, когда она задерживалась к ужину. Еще немного, и на ее поиски пошлют гувернантку. А когда та не обнаружит воспитанницу в ее личных комнатах, возникнут ненужные вопросы по поводу ее отсутствия. Ввиду юного возраста девочку опасались отпускать гулять одну по бесчисленным просторам замка. Разумеется, для любознательного детского ума запретов не существовало, и она часто сбегала от чрезмерной опеки и продолжительных занятий в приятную прохладу и уединенность коридоров древнего дома.
Бродя по этим бесчисленным каменным лабиринтам, можно было всецело отдаваться своим мыслям и раздумьям, не боясь кого-либо встретить по одной простой и тем не менее загадочной причине. Люди испытывали бесконтрольный страх перед этими стенами. Отчасти благоговейный, почти религиозный страх, возникший из слухов и недомолвок, но также и благодаря событиям многолетней давности, память о которых еще свежа в воспоминаниях людей, живущих здесь.
Никогда не знаешь, куда тебя приведет очередной поворот, что скрывают эти стены, какая тайна скрыта за каждой дверью. К разочарованию девочки, многие комнаты были закрыты на ключ, за ненадобностью. В них только изредка проводились регулярные уборки, и двери снова тщательно запирались. Долгими часами она бродила по замку, пытаясь отыскать какое-либо место, которое бы ее заинтересовало. Однажды вечером ее поиски увенчались успехом. Она не сразу заметила неприметную дверь в темной нише коридора. Тусклый свет заходящего солнца не мог осветить ее сквозь пыльные стекла высокого готического окна. Девочка смело шагнула в тень. Видимо, этим проходом не пользовались много лет, и ей пришлось приложить немало усилий, прежде чем дверь наконец поддалась. Внутри царила кромешная тьма, и, только подождав немного, девочка смогла различить уходящую вверх крутую лестницу. Стараясь не соприкасаться с пыльной поверхностью витых перил, она осторожно начала подниматься.
Путь привел ее на небольшую округлую площадку с остроконечным куполом наверху, острой стрелой взмывающим ввысь. По всему периметру шел каменный низкий парапет с широкими иконными проемами. Девочка подошла ближе. Глазам представало невиданное зрелище: со всех сторон до самой кромки горизонта простирался бесконечный лес, освещенный золотисто-алыми всполохами закатного солнца. Мир, каким она его еще никогда не видела, с высоты птичьего полета представал в совершенно новом, фантасмагорическом свете. Невольный издох вырвался из груди девочки. Какое удивительно восприимчивое юное нежное создание! Детское сердце затрепыхалось от восторга, словно невесомые крылышки бабочки; блестящие серые глаза впитывали в себя все краски мира. Внезапно налетел порыв теплого летнего ветра, растрепав белокурые локоны. Ощущение полета и невиданной свободы заполонило ее. Раскинув руки, она закружилась по площадке, запрокинув назад голову и зажмурив от удовольствия глаза. На тонких губах застыла блаженная улыбка, а в свисте ветра ей слышались неземные музыкальные мотивы под ритм самой природы. Тот вечер стал для нее духовным откровением, тайной, и она часто в тревожные минуты приходила на эту башню насладиться видом, покоем и внутренним единением с гармонией мира и природы.
Многие часы проводила девочка на пустынной площадке башни, окруженная только тысячами безликих деревьев, стройной кавалькадой уходящих в бесконечную даль, и чистым небесным воздушным пространством. Сквозь каменные проемы гулял ветер, и в его завываниях можно было услышать тихие жалобные мотивы, мольбу о спасении. Эти мотивы находили горячий отклик в душе девочки и волшебным образом превращались в музыкальные фразы, звучащие непрерывно в ее голове.