Уходя, Катя нам шепнула:
Как же я вам, девчонки, благодарна! Я ваша должница на веки вечные. Я такая счастливая!
Увы, судьба с Катюшей распорядилась иначе. Ее счастье разбилось на следующее утро. В девять мы открыли туристическое агентство. За окошком моросил мелкий дождик. Посетители явно к нам не торопились. Мы с Алиной пили в кабинете чай, наслаждаясь тихим осенним утром. Наша секретарша Алена от нечего делать расставляла по полочкам туристические каталоги и изредка поглядывала в окошко, не выглянуло ли солнце.
В этой утренней тишине телефонный звонок прозвучал пронзительно громко и тревожно.
Ну вот, день начался, вздохнула я, отставляя в сторону чашку с недопитым чаем. Туристическое агентство «Пилигрим». В трубке слышались рыдания. Кто это? Мне и в голову не могло прийти, что звонит Катя.
Ну почему со мной это случилось? сквозь череду затяжных всхлипов услышала я.
Только теперь я ее узнала:
Катя, ты?
Я, тяжело выдохнула она. Первой мыслью было, что свадьба расстроилась. Но все оказалось значительно хуже. Я не знаю, что мне делать. Я боюсь здесь находиться, но если я уйду, меня все равно найдут и спишут все на меня. Я знаю.
У меня защемило сердце. Кажется, действительно случилось что-то страшное. Кто найдет? И что на нее спишут?
Катя, о чем ты?
Андрея больше нет.
Я перевела взгляд на Алину и нажала на кнопку громкой связи.
Катя, ты можешь толком объяснить, что произошло? Что значит «нет Андрея»?
Андрей мертв. Его убили.
Как и когда это произошло? У меня перед глазами всплыла картинка: счастливые и жизнерадостные Катя и Говоров входят в агентство. Это было вчера, суток не прошлои вот такая трагедия.
Сегодня, сейчас Я не знаю, как это произошло, Катя с трудом выговаривала слова. Мне показалось, что силы ее на исходе и она вот-вот упадет в обморок. Я была в душе, вышла, а он не в силах больше владеть собой она разрыдалась.
Катя, где ты сейчас находишься? перекрикивая ее плач, спросила я.
У Андрея.
Ты вызвала полицию? Нет? Тогда жди, мы сейчас будем. Поехали! бросила я Алине и стала спешно натягивать на себя плащ. Мы должны быть на месте раньше, чем туда приедет полиция.
Полагаешь, полиция спишет смерть Андрея на Катю? проследила ход моих мыслей Алина.
Чаще так и бывает, именно свидетели преступления оказываются за решеткой. Мы должны быть рядом с Катей, чтобы не допустить ничего подобного.
Да, поддержала меня Алина. Мы ее познакомили с Говоровымнаш долг быть с ней до конца. Вот ведь как жизнь складывается! Только предложение сделал, а наутро покойник. Просто злой рок какой-то! кляла Катину судьбу Алина, едва поспевая за мной.
А Алена даже не успела ничего спросить. Две ее начальницы пулей пронеслись мимо нее.
Новый автомобиль завелся с пол-оборота и плавно тронулся с места. Торопясь успеть, Алина вела машину нервно, обгоняла другие автомобили, пару раз даже нарушила: проехала на желтый свет светофора и едва не сбила пешехода, когда тот переходил улицу на свой законный «зеленый».
Пришлось мне сделать ей замечание:
Не мчись! Пять минут ничего не решит. А если нас остановит гаишник, мы не скоро приедем к Кате.
Ладно, Алина сбавила скорость. Почти приехали.
Через десять минут мы остановились во дворе элитной высотки, в которой на последнем этаже жил Говоров. Если верить Алине, квартира у него была роскошная: большая, просторная, с огромной террасой и застекленной лоджией размером с комнату, которая была обустроена под оранжерею.
Дверь открыла дрожащая как осиновый лист Катя.
Где? с порога спросила Алина.
Там, в комнате, махнула рукой Катя.
А он точно мертвый? спросила я, прежде чем открыть дверь в комнату.
Я же врач, могу отличить мертвого от живого, обиделась Катя. Тем более такое ранение Выстрел в висок неизбежно приводит к смерти.
Значит, его застрелили? А сам он себя убить не мог? спросила Алина, заглядывая в комнату. Кстати, где он?
Около комода.
Алина, а вслед за ней и я, вошла в спальню. Шли мы очень осторожно, на цыпочках, как будто боялись кого-то разбудить.
Андрей Семенович лежал на животе перед распахнутой на террасу дверью, лицо было повернуто в нашу сторону. Глаза открыты. Ни страха, ни удивления я в них не прочитала. Если бы не маленькая дырочка с запекшейся вокруг кровью, я бы подумала, что он нас разыгрывает: притворяется мертвым, тогда как на самом деле живой.
Похоже на самоубийство, Алина взглядом показала на ладонь Говорова, которая лежала поверх маленького пистолета.
Какое самоубийство?! вскричала Катя. Его убили!
Успокойся, ты могла не заметить пистолет. Нет, не трогай! одернула я Катину руку. Полицию по-любому надо вызвать, даже если он сам себя убил.
Вы меня не поняли, мотнула головой Катя. Андрей не мог пустить себе пулю в висок.
Но ты же видишь! Алина взглядом показала на труп.
Не моги все! В это утро у него было очень хорошее настроение. Он был по-настоящему счастлив! Я не могла ошибиться. В таком состоянии люди не стреляются.
Хорошо, расскажи нам, что сегодня произошло? попросила я, добавив: Если можешь, конечно. На что ты обратила внимание? Легкая грусть, небольшая нервозность, перепады настроения от веселого до грустного?
Да нет же! Мы проснулись. Андрей принес мне кофе в постель. Мы пили кофе, смеялись, строили планы на сегодняшний день. У меня сегодня выходной. Андрей сказал, что тоже никуда не пойдет и весь день мы проведем вместе. Потом я пошла в душ. Не знаю, сколько там была. Минут двадцать, наверное, может, больше. Вышла, отправилась на кухню, чтобы приготовить завтрак. Поставила на огонь воду. Зашла в спальню, чтобы спросить, какие яйца любит Андрей, всмятку или в мешочек, подробно рассказывала Катя. А он лежит, не дышит. Сначала подумала, что ему плохо, а когда подошла
Ты выстрел слышала?
Нет, я же в душе была.
Понятношум воды Значит, и звонка, если кто-то звонил, ты тоже не слышала.
Нет.
Может, и не звонили, а так вошли, предположила я.
Как?
У кого-то ключ был или, как вариант, орудовали отмычкой.
Алина побежала к входной двери, но вскоре вернулась.
Нет, ответила она на мой немой вопрос, на замках не видно каких-либо повреждений или царапин. Или пользовались ключами, или Андрей сам впустил убийцу. Катя, вспомни, у кого могли быть ключи? У домработницы, родственников? Родители его живы?
Ну откуда мне знать? сквозь слезы ответила Катя. Мы с Андреем знакомы всего ничего. По большому счету я о нем ничего не знаю: с кем дружил, с кем ссорился, кто хозяйство вел. Он ни о ком не рассказывал, как будто мы с ним одни были на планете.
Так уж одни? не поверила я.
Да! Нам хорошо было вдвоем! Он меня даже никому представлять не хотел. Говорил, что я со всеми его друзьями на свадьбе познакомлюсь. Боялся, что меня у него уведут.
Даже так? Ладно, вернемся к делу, вздохнула Алина. Сколько прошло с того момента, как ты вышла из душа и его нашла?
Минут десять. Сразу позвонила вам.
Значит, где-то полчаса, подсчитала Алина, глядя на часы. Кто-нибудь видел тебя, входящей в квартиру? Консьержка в доме есть?
Консьержка? Нет. Большая часть квартир в доме пустует. Дом новый, многие еще только ремонт делают. Есть и непроданные квартиры. Андрей не хотел оплачивать консьержку для всего дома. Говорил, что ему и сигнализации достаточно.
Кто видел, когда ты с Андреем заходила в дом? пыталась выяснить я. Например, соседи?
Нет, соседние квартиры пока свободные: там никто не живет. Но вчера вроде бы кто-то стоял у подъезда, какие-то женщины, вспомнила Катя.
Ерунда! Вчера было вчера. Ты могла и ночью уйти.
Алина, ты предлагаешь Кате уйти? догадалась я.
А ты хочешь, чтобы ее обвинили в преступлении?
Я не убивала! отпрянула от нас Катя.
А мы так и не думаем, успокоила ее Алина. Но у следователя определенно возникнут сомнения в твоей непричастности к смерти Андрея Семеновича, если его, конечно, не удовлетворит версия самоубийства.
Нет, бежать нельзя, покачала я головой. Не только мы в курсе того, что Андрей и Катя собирались пожениться. Если он никому ее не показывал, еще не означает, что люди не знали, какие изменения грядут в его личной жизни. Следовательно, Катю все равно найдут и будут допрашивать. Она может проболтаться, что провела ночь с Говоровым, и тогда начнется. Почему не сказала? Почему сбежала? Почему утаила? Кате лучше самой вызвать полицию и рассказать все как есть.
Чтобы ее тут же забрали в следственный изолятор?
Ну почему сразу в следственный изолятор? заспорила я с Алиной. Какие против нее улики?
Да уже само ее присутствие здесьулика! Что получается? Или она сама шлепнула Говорова, или он застрелился при ней, то есть она не помешала ему совершить самоубийство.
Слушая Алинины рассуждения, Катя бледнела и одновременно покрывалась испариной.
Допустим, она уйдет. Но тогда у нее должно быть алиби. Сидела дома и смотрела телевизор? Не годится!
Уговорила, сдалась Алина. Вызывай, Катя, полицию, чтобы потом не сказали, что вызвала поздно, потому что улики прятала. Где телефон? Звони!
А может, сначала в «Скорую» позвонить?
Звони в «Скорую», пожала плечами Алина. Приедут врачи и сами вызовут полицию.
Пока Катя дрожащими пальцами пыталась нажать нужные цифры, Алина знаками показала мне отойти в сторону.
Ты что-то хочешь сказать?
Я вот думаю, а нам здесь быть обязательно? Катя была невестой Говорова, а мы ему кем приходимся? Почему здесь оказались?
Но не оставлять же Катю в таком состоянии наедине с покойником?
Как пить дать, Воронков узнает, что мы здесь были. Опять будет скандал, упреки, обвинения и угрозы засадить нас за решетку. Мне-то что? Мне как с гуся вода, а вот тебя ждут неприятности. Знаю, как Сергей Петрович любит жаловаться твоему мужу. Подумай! уговаривала меня Алина покинуть квартиру Говорова.
Кое в чем моя подруга была права. Есть у нас такой приятельСергей Петрович Воронков, майор полиции. Периодически жизнь нас сталкивает лбами. Чего греха таить, любим мы, я и Алина, вляпаться в разные криминальные истории. Естественно, наша сыскная деятельность не остается Воронковым незамеченной. Как только он встречает нас на месте преступления или натыкается на наши фамилии в полицейской сводкедескать, такие-то находились рядом с трупом, непременно грядет скандал. А еще Сергей Петрович любит из лучших побуждений, разумеется, периодически сообщать моему мужу, чем я вне семьи занимаюсь. Вместо того чтобы мужу и дочке вязать носки, я провожу с подругой частное расследование, сопряженное с риском для жизни. А какой тут может быть риск? Покойники никому вреда принести не могут, они же покойники! Хотя всякое было.
В том, что майор Воронков обязательно узнает, а то и сам приедет на место преступления и увидит нас над трупом, очередным трупом, можно было даже не сомневаться, поскольку не было случая, чтобы он не узнал о наших с Алиной «похождениях».
Может, пойти на опережение? Самим позвонить Воронкову? предложила я.
Ага, хмыкнула Алина. Так и так, зашли к подруге, а ее жениха перед нашим приходом убили. Вот ведь незадача!
И все-таки я позвоню, решилась я. Он-то уже привык, что мы три раза на год о трупы спотыкаемся, а если следователь, который нас не знает, приедет? Нас могут не понять.
Ладно, звони, разрешила мне Алина.
Глава 3
Сергей Петрович, здравствуйте. Это вас Марина Клюквина беспокоит.
Узнал. А голос почему такой? весело спросил Воронков.
Видите ли, тут такое дело У нашей подруги жениха убили. Мы сейчас как раз в его квартире И сам он тут
Как того и следовало ожидать, первые пять минут Воронков орал как не в себе, обзывая нас «божьим наказанием», «некрофилками», «пинкертонками несчастными» и прочими обидными словаминового ничего не добавил. Все это мы уже слышали и много раз. Я даже на время отвела руку с трубкой подальше от уха, чтобы не раздражать громкими звуками барабанную перепонку. Возражать не имело смысла. По опыту я знала, сейчас он покричит-покричит и успокоится. Надо только время выждать.
Адрес диктуйте!
Я зажала рукой трубку.
Катя, адрес скажи.
Вслед за Катей я повторила название улицы, номер дома и квартиры.
А в другом районе вы труп не могли найти? В полицию сообщили? спросил Воронков, записав наши координаты.
Нет протянула я. Только в «Скорую» позвонили и вот вам.
Почему мне звонили, понятно. По-вашему, я без работы сижу и, чтоб со скуки не умер, вы мне работенку решили подкинуть. В «Скорую» зачем звонили? Трупу температуру померить? съязвил майор.
Да нет, а вдруг Нужно же удостовериться, что он труп?
Я вновь взглянула на растянувшегося у балконной двери Говорова. Сомневаться в том, что он мертв, не приходилось: кожа уже приобрела желтоватый оттенок, а глаза почти остекленели. Надо было бы закрыть ему веки, но сделать это до приезда полиции мы не рискнули.
Сергей Петрович, спохватилась я, вы так и не сказали, вызвать нам полицию или нет? Наша подруга в таком состоянии, что сама, того и гляди, трупом упадет, отворачиваясь от Кати, прошептала я.
Что вы имеете в виду? насторожился Воронков.
Я в том смысле, что она вся на нервах, может и в обморок упасть.
Вот как Не надо никого вызывать. Я сам приеду, буркнул майор в трубку и отключился.
Ну вот, вздохнула я. У меня словно камень с души свалился. Мы вызвали специалиста, он во всем разберется. Не сыщик, а бультерьер. Вцепитсяне отпустит.
В кого вцепится? испуганно спросила Катя.
В преступника, разумеется.
А Преступника еще найти надо.
Найдем, сорвалось у меня с языка.
«Скорая помощь», которую Катя успела вызвать, приехала одновременно с бригадой Воронкова. Собственно, и полиция, и врачи появились в квартире Говорова довольно быстро. Времени Кате хватило только на то, чтобы сменить банный халат на джинсы и футболку и выпить успокоительные таблетки, дабы не разрыдаться в присутствии официальных лиц. Мы с Алиной даже не успели ее проинструктировать, что надо говорить полицейским, а что лучше утаить.
По большому счету мы толком так и не выслушали Катю. Она находилась в состоянии шока, а какой разговор может быть в таком состоянии? Одни лишь эмоции.
Молодой доктор, который приехал в карете «Скорой помощи», констатировал смерть, чуть коснувшись запястья покойника. И сделал он это только потому, что того требовала инструкция.
Весьма сожалею, но медицина здесь бессильна, сказал он, уступая дорогу Воронкову. Ваш клиент.
Наш, кивнул майор.
Он прошел мимо меня и Алины, едва не наступив нам на ноги. При этом он даже не взглянул на нас, будто вообще не заметил. Меня его поведение ничуть не удивило. Есть у нашего приятеля такая особенность: если он злится, то в упор не замечает человека, будто того и нет вовсе.
Майор, присев перед Говоровым на корточки, стал разглядывать пистолет, который под ладонью покойного едва был заметен.
Маленький какой! воскликнула Алина. Дамский, что ли? ляпнула она и, спохватившись, прикрыла ладонью рот. Если пистолет дамский, то кому он мог принадлежать? Женщине! Мужчина не станет стреляться бабским пистолетом, тем более такой мужчина, как Говоров.
Воронков резко повернул к нам свое лицо.
А эти почему здесь? зло спросил он у своего напарника, кстати, хорошо нам знакомого лейтенанта Алексея Петрова.
Мы долгое время общаемся с майором и знаем практически всех его сослуживцев. Например, Леша сидит в соседнем с Воронковым кабинете и иногда оказывает нам мелкие услуги. Бывает, что мы обращаемся к нему с просьбой узнать чей-то адрес или по номерному знаку автомашины определить, кому она принадлежит.
А мы свидетели, в смысле понятые, вместо лейтенанта ответила Алина.
В понятые вас никто не приглашал. Оставьте территорию, дамочки. Я с вами позже поговорю. Езжайте на работу, займитесь своими делами.
Услышав, что ее лишают поддержки, Катя заплакала навзрыд.
Уведите пострадавшую, ледяным тоном велел Воронков. Как только мы здесь освободимся, я с ней поговорю.
Алексей отвел рыдающую Катю на кухню. Мы, чтобы не злить Воронкова, вышли вслед за ними. Переступив порог спальни, Алина косо взглянула на Воронкова и зашептала:
Благими намерениями услана дорога в ад. Обругал ни за что. Все настроение испортил, недовольно пробурчала она.
А увидев мертвого Говорова, у тебя настроение не испортилось? с сарказмом спросила я.
Не придирайся к словам. Сама знаешь, о чем я. Воронков грубый и нетактичный. Мент, одним словом. К тому же недалекий. Глупо отказываться от нашей помощи.
По-моему, он как огня боится нашей помощи, вздохнула я.