Он был профессионалом. Он не шелохнулся, когда дуло моего кольта уперлось ему в позвоночник.
- Хелм? - спросил он секундой позднее.
- Он самый.
- Ты кретин. Я только что разговаривал с людьми из Санта-Фе. Выкинешь какой-нибудь фокус, и твоя дочка
Я снял пистолет с предохранителя, и негромкий щелчок заставил его мгновенно умолкнуть. Я тихо сказал:
- Не напоминай мне о Санта-Фе, недомерок, меня могут подвести нервы. Экипаж ждет тебя. Идем!
Мы сели в пикап. Он повел машину, а я, устроившись на месте пассажира, не отрывал пистолет от его ребер. Часы показывали всего девять тридцать, когда машина остановилась возле мотеля в Додж-Сити, из которого я только что выехал. Мне не хотелось возвращаться сюда, но это было единственное место, где я мог появиться, не привлекая внимания, поскольку я не предупреждал администрацию о своем выезде. Мне срочно требовалось помещение с телефоном.
- Приподними сиденье, - приказал я ему, когда мы оба вылезли из машины. - Под ним моток проволоки и плоскогубцы.
Я недаром назвал его недомерком. Он был маленького роста, невзрачный, тщедушный. Его тусклые, безжизненные карие глаза походили на дешевые мутные стеклянные шарики, которыми играют дети. Я предупредил, что без малейших колебаний пристрелю его, если он предпримет попытку бежать, после чего вместе с ним прошел к себе в номер. Там я связал его руки за спиной проволокой и ею же обмотал ему лодыжки. Огнестрельного оружия при нем не было.
Сев около телефона, я набрал номер. Трубку на другом конце сняли сразу же, будто Мак знал, что я позвоню именно в эту минуту.
Я сказал:
- Эрик. Около девяти из кафе «Парадайз», что в десяти милях к западу от Додж-Сити, звонили по междугороднему в Санта-Фе, Нью-Мексико. Узнайте номер абонента, возьмите его под наблюдение и сообщите мне.
Я назвал номер своего телефона и положил трубку. Недомерок наблюдал за мной своими невыразительными глазами.
Я сказал:
- Моли Бога, чтобы они установили номер. Иначе я выбью его из тебя.
Он презрительно рассмеялся:
- Рассчитываешь, что я расколюсь?
Достав из кармана нож золингеновской стали, я начал кончиком лезвия чистить ногти. Они были и без того чистыми и в дополнительном уходе не нуждались, но опыт прошлых лет показывал, что на некоторых подонков нож производит неизгладимое впечатление.
- Расколешься, - уверенно сказал я, не поднимая головы.
Больше он не смеялся. Мы продолжали ждать в полном молчании. Спустя некоторое время я взял журнал и, улегшись на кровать, начал листать его. Мне показалось, что прошла вечность, прежде чем раздался телефонный звонок. Я снял трубку:
- Эрик слушает.
Голос Мака сказал:
- Звонили в отель «Де Кастро» мистеру Фрэду Лорингу.
- Или Фрэнку Лорису?
- Описание совпадает.
- Мистер Лоринг один или с ним жена и маленькая дочь? Или только дочь?
Мак молчал. После минутной паузы он сказал:
- Ты согласен помочь?
- Да, - ответил я.
- Помнишь, о чем я тебя просил?
- Да, - повторил я. Выбора у меня не было. Без его помощи мне не обойтись. - Вашей проблемой я займусь.
- Когда?
Я сказал.
- Не торопите меня. Я все помню. Так Лорис сейчас один?
- Да, - сказал Мак, - один.
Я с облегчением перевел дыхание. Я и не предполагал, что все окажется так просто.
- Он не уйдет? Важно, чтобы он был на месте, когда я там появлюсь - днем или ночью.
- Он не уйдет, - сказал Мак. - Свидание с ним у тебя состоится. Но помни, меня интересует не Лорис.
Эти слова Мака я проигнорировал.
- А еще я советую вам направить ко мне в мотель полицейского - присмотреть за управляющим. Если тот подслушивает через коммутатор, у него может разыграться воображение. Перед входом в кафе, о котором я говорил, стоит белый «шевроле». Если вам не нужны лишние вопросы, прикажите отогнать его. И наконец, о водителе «шевроле». Он здесь, со мной. Пришлите человека, чтобы побыл с ним и не подпускал к телефону. Он уже звонил своему хозяину, докладывал обо мне. Его новые звонки вызовут неразбериху.
Мак сказал:
- Когда мы убедились, что к тебе приставлен хвост, я поручил понаблюдать за тобой, ненавязчиво, на расстоянии. Сейчас мой человек в Додж-Сити. Через десять минут он прибудет к тебе.
- И последнее, - сказал я. - Мне нужна скоростная машина. У вас под рукой нет старенького «ягуара» или на худой конец «корвета»?
Мак рассмеялся;
- Ни того, ни другого, но человек, которого я к тебе направляю, прибудет на «плимуте».
Мне говорили, из него выжимают сто тридцать. Такая цифра тебя устраивает?
Я издал притворный стон:
- Это страшилище с плавниками акулы, которое я видел в Техасе? Сойдет, конечно, если нет ничего другого.
Мак сказал:
- Не угробь себя на дороге, Эрик Мы не ожидали, что у них хватит наглости вернуться в Санта-Фе. Искали в других местах. Лорис не сообщил, что им от тебя нужно?
- С ним разговаривала жена, - ответил я. - Ничего определенного он не сказал, только, что моя дочь в их руках, а для меня у них есть какое-то конкретное предложение.
- Понятно. - Мак умолк. Должно быть, собирался сказать, что бесконечно мне доверяет и как будет ужасно, если я подведу его. - Ладно, - бросил он наконец твердым голосом, - когда доберешься до Санта-Фе, позвони по этому телефону.
Я записал номер и положил трубку. Затем взглянул на своего пленника, сидевшего на полу в углу комнаты. Он сказал с вызовом в голосе:
- Лорис раздавит тебя, как вошь.
- Лорис? - переспросил я. На моем лице появилась садистская ухмылка. - Не будем о покойниках, коротыш.
Он задержал на мне взгляд, хотел что-то ответить, но счел за лучшее промолчать. Вскоре в дверь постучали. Я достал пистолет и открыл. Предосторожность оказалась излишней. За дверью стоял парень в черной шляпе и с бакенбардами, которого я последний раз видел за рулем «плимута». Теперь, правда, он несколько изменил внешность и работал под студента колледжа.
- Пригляди за ним, - сказал я. - Он только выглядит безобидным, а на деле опасней гремучей змеи. - Я кивком указал на связанного бандита. - Не подпускай его к телефону. А если пожелаешь прокатиться на моем грузовичке, вот ключи.
И не жми слишком сильно на газ. Пикап не гоночная машина.
- Ты тоже не развлекайся с педалью газа, когда сядешь в «плимут». Тормоза не всегда справляются с этим зверем. Осторожнее на горных дорогах, - откликнулся он.
Кивнув, я вышел из номера. Доброго здоровья на прощание мы друг другу не пожелали.
XXVI
Пока работник на бензоколонке заполнял бак «плимута», я подкачал колеса. Потом дважды обошел вокруг машины, разминая затекшие ноги и с удивлением оглядывая одно из самых безобразных творений автомобильной индустрии, с которыми сталкивался в жизни. «Плимут» выглядел еще более отталкивающе, чем хромированный «стэйшн-вэгон» моей супруги.
- С вас три сорок, мистер. Масла и воды достаточно. Ну и машина у вас, просто чудо! Не понимаю людей, которые покупают ублюдочные иномарки, когда у нас в Америке делают такие шикарные лимузины.
«Да, автомобиль - дело вкуса», - подумал я. Рассчитавшись, я сел в машину и некоторое время изучал приборную доску. Спустя минуту выехал на автостраду, а еще через двадцать секунд стрелка спидометра переползла за отметку «100».
Это действительно был зверь, а не машина! Меня поразила не столько мощность двигателя - в Америке сейчас практически не выпускают слабосильных автомобилей, - сколько устойчивость. Если внешним оформлением машины занимались люди дешевого вкуса, то над конструкцией трудились талантливые парни, понимавшие толк в технике. Я решил, что попытаюсь уговорить Бет сменить ее «стэйшн-вэгон» на это чудо технического прогресса.
Я вел машину, а мои мысли перескакивали с одного предмета на другой. Думать о главном я не желал. Я уже достаточно размышлял о главном. Я не знал, что делать. Когда наступит нужный момент, мысли у меня в голове путаться не будут.
Я шел с опережением графика, поэтому, увидев открытую придорожную таверну, заглянул в нее выпить чашечку кофе и слегка подкрепиться. Перекусив, я свернул на юго-запад в сторону Тринидада и Ратона. Жаль, что я проезжал эти чудесные места в темное время суток. В прошлые поездки я непременно останавливался на несколько минут на какой-нибудь площадке на заснеженных вершинах Скалистых гор и наслаждался зрелищем расстилавшихся внизу прерий. При этом я пытался представить, что чувствовали наши предки-первопроходцы, стоя здесь в середине прошлого века и глядя на конечную и теперь уже близкую цель своего двухмесячного путешествия.
Я гнал прочь мысль о Бетси так же, как старался не думать о Бет, Лорисе, Тине и Маке. Я просто вел машину вперед, прислушиваясь к гудению мотора, завыванию ветра и шуршанию шин об асфальт. Там, где позволяла дорога, я держал скорость не ниже ста миль в час. За Тринидадом дорога устремилась в горы, в сторону Ратонского перевала и моего родного штата Нью-Мексико. Подъем при таком мощном двигателе не вызвал проблем, но спуск представлял определенные сложности, поскольку все время приходилось жать на тормоза. Когда горы наконец остались позади, нагревшиеся тормозные колодки с трудом замедляли ход машины.
На пересечении дорог к югу от Ратона я свернул в сторону Лас-Вегаса. Да, я не оговорился, именно Лас-Вегаса, потому что у нас тоже есть городок с таким названием. Там я выпил очередную чашечку кофе, закусил яичницей с беконом, а затем снова тронулся в путь. Вскоре начало светать. В пикапе я добрался бы до Санта-Фе не раньше десяти утра, то есть к тому времени, когда и обещал Бет быть дома.
На «плимуте» я оказался там уже в шесть, что оставляло в моем распоряжении достаточно времени для некоторых необходимых мер.
В город я въехал по пустынной грейдерной дороге, подстраховываясь на тот случай, если на автостраде меня кто-нибудь подстерегал. Первая попавшаяся на пути бензоколонка была закрыта, но возле нее стояла стеклянная телефонная будка. Я затормозил, выбрался из машины и набрал номер, который дал мне Мак.
Когда на другом конце провода взяли трубку, я сказал:
- Экспресс из Додж-Сити прибывает на платформу номер три.
- Что? - озадаченно спросил мужской голос. У некоторых начисто отсутствует чувство юмора. - Мистер Хелм?
- Да, Хелм.
- Объект по-прежнему у себя в номере в отеле «Де Кастро», - сказал мой телефонный собеседник. У него был четкий, отрывистый голос делового человека из восточных штатов. - Он не один, с ним женщина.
- Кто?
- Не та, которая могла бы нас заинтересовать. Он подцепил ее в баре. Каковы ваши планы?
- Когда он спустится, я буду сидеть в вестибюле.
- Это разумно?
- Зависит от того, как будут развиваться события. Пусть ваш агент продолжает вести наблюдение. Объект может воспользоваться запасным выходом.
- Я буду там лично, - сказал голос. - А у телефона, по которому сейчас говорю, останется дежурный. Если вам потребуется связаться с нами, он передаст ваше сообщение.
- Отлично, большое спасибо.
Положив трубку, я достал еще один десятицентовик и набрал следующий номер. Бет ответила почти сразу.
- Доброе утро! - сказал я.
- Мэтт, где ты?
- В Ратоне, - ответил я. Вполне возможно, что наш разговор подслушивали. - В горах у моего пикапа сломался карданный вал, наверное, я его где-то стукнул. Но я договорился с одним человеком, и он одолжил мне свою машину. Я выезжаю, как только положу трубку. - Таким образом я объяснил наличие «плимута» на тот случай, если кто-нибудь наблюдал за мной и видел, что я выехал из Додж-Сити в чужой машине. Есть новости? Дополнительные инструкции для меня?
- Нет.
- Спала?
- Очень мало, - ответила она. - Разве я могу уснуть?
- Я чувствую себя так же. Ладно. Если позвонят, скажи ей, что из-за поломки машины я подъеду чуть позже.
- Ей? - переспросила Бет.
- Да, на этот раз позвонит женщина, - сказал я, надеясь, что окажусь прав.
XXVII
Она была испано-американкой, смуглой, темноволосой, с манящим взглядом, но пик ее юности уже миновал, у людей ее племени он быстротечен. На ней был короткий жакет из искусственного меха, надетый поверх желтого свитера и узкой серой юбки с оборкой из множества мелких складок внизу. Когда девушки ее профессии наряжаются в узкую юбку, а случается это нечасто, юбка всегда оказывается на несколько дюймов длиннее, чем надо. При этом чем заманчивей взгляд девицы, тем длиннее юбка, хотя, казалось бы, все должно быть наоборот.
Эта красотка в юбке с перехватом ниже колен напоминала стреноженную лошадь. Неторопливо прошествовав через вестибюль, она скрылась за входной дверью. Вскоре появился мужчина.
Подойдя к киоску, он спросил газету. У него был четкий, отрывистый голос делового человека из восточных штатов, который я только что слышал по телефону. Мужчина был хорошо сложен, выше среднего роста, в сером костюме, слишком молод, слишком красив и, на мой взгляд, слишком коротко пострижен. Он олицетворял современного блюстителя порядка, неплохо разбирающегося в законах и бухгалтерской отчетности, а также в приемах дзюдо и стрельбе. Я чувствовал, что мы с ним не сойдемся во взглядах. Я ощущал это шкурой.
Проходя мимо меня, он, не повернув головы, изобразил что-то вроде легкого наклона, означавшего, вероятно, что именно об этой девице он говорил и что в самое ближайшее время возможна бурная вспышка событий. Да, момент, которого я ожидал, стремительно приближался. Я сидел здесь уже полтора часа.
Едва молодой человек скрылся из вида, как на лестнице, ведущей в служебные помещения, появился Лорис. Он зевал. Ему давно следовало побриться, однако с отросшей на собственном лице щетиной я вряд ли имел право его критиковать. Его габариты уже успели изгладиться из моей памяти. Теперь, стоя не лестничной площадке, он выглядел устрашающе огромным и красивым, как породистый бык. Черт возьми, в этом отеле красавцев не меньше, чем тараканов на кухне у неряшливой хозяйки! Я почувствовал себя древним, как вершины гор Сангрэ-де-Кристо, вздымавшихся на горизонте, безобразным, как необожженный кирпич, и злобным, как гремучая змея. Со вчерашнего утра я проехал в своем пикапе четыреста миль и еще пятьсот преодолел в «плимуте». Усталость подавила мою совесть, в наличии которой я порой сомневался. Мак в свое время приложил немало усилий для ее полного умерщвления. Он любил повторять, что в нашем деле она только помеха.
Глянув с площадки вниз, Лорис увидел меня. Его последующие действия не были отмечены большим интеллектом.
Он мгновенно узнал меня, и его глаза расширились от неожиданности. Потом он глянул в сторону телефонной будки. Его первой реакцией явно было желание доложить о моем присутствии и получить указания.
Я слегка покачал головой и сделал чуть заметный жест в сторону улицы. Потом снова взял в руки журнал, который якобы с интересом читал последние полтора часа. Прошло еще несколько секунд, прежде чем Лорис сдвинулся с места. Природа не наградила его выдающимися умственными способностями, на что я и рассчитывал.
Спустившись по лестнице, он прошел мимо меня и, поколебавшись долю секунды, вышел. Поднявшись, я лениво последовал за ним. Он переминался с ноги на ногу за дверью, а при виде меня немного отодвинулся. Ему не хотелось терять меня из вида, хотя, как поступить, он не знал. Я появился слишком рано, у него еще не было инструкций.
Он двинулся к реке Санта-Фе, то и дело оглядываясь. Зимой река почти полностью пересыхает, и сейчас лишь жалкая струйка пробивалась сквозь песок и камни. Обрывистые берега кое-где укрепила каменная кладка. В прошлом я не раз наблюдал, как вода выходит из берегов, вызывая не панику, а радостное оживление горожан. Вдоль реки узкой полоской тянулся парк - красивые зеленые газоны, высокие деревья, столики для пикников. По низким арочным мостам реку пересекали городские улицы. Дойдя до парка, Лорис двинулся вверх по течению, явно в поисках места, где мы могли бы побеседовать вдали от посторонних глаз. Наверное, уединение ему требовалось не только для беседы, но и для того, чтобы в случае необходимости как следует проучить меня. Думаю, последнее и занимало его больше всего.
Я шел за ним, не отрывая глаз от его широкой спины и чувствуя, как во мне все кипит от ненависти. Сейчас я мог позволить себе ненавидеть. Я дольше не нуждался в душевном спокойствии, необходимом для ясности мысли.
Я выманил Лориса из тайного убежища, и теперь он был передо мной как на ладони; я думал о Бетси и о потерявшей сон Бет, Я мог бы вспомнить - но не хотел мелочиться - и о подлом ударе сомкнутыми пальцами в солнечное сплетение, и о рубящем ударе краем ладони по шее, и о зверском пинке в ребра носком ботинка. Я мог бы составить такой длинный перечень его омерзительных деяний, что возник бы вопрос, стоит ли оставлять в живых подобного негодяя.
Он выбрал место, на котором остановился бы и я, учитывая, что наступил день, город пробудился и законопослушные обыватели спешили на службу. Он перепрыгивал с камня на камень и вскоре исчез под аркой моста. Я проскользнул вслед за ним.