Отъехали примерно всего с километр, когда справа от дороги показался пост ГАИ. На освещенном пятачке у своей машины стоял капитан Шахворостов. Он удивленно взглянул на их «Москвич», приподнял было жезл, чтоб тормознуть, но в последнюю секунду передумал и даже отвернулся от трассы.
Ну вот все приключение и позади, сказал Макаров.
Это ты так думаешь, Олег Иванович.
И правильно думаю. Неужели ты боишься, что эти твари будут торчать на трассе и ждать твоего возвращения? Так они ведь и не знают, что ты должен возвращаться.
Павла эти слова ни капли не успокоили, он выглядел, пожалуй, еще озабоченней, чем тогда, когда разговаривал с троицей.
Ты, Олег Иванович, чувствую, этот народ мало знаешь.
Я с этим народом воевал больше года.
Так не здесь ведь. Наши бандитыони не такие. За ними на танке не угонишься и пушкой их не возьмешь. Ты, Олег Иванович, год тут не жил и многое уже не поймешь. За год многое изменилось. И люди, и, вообще, атмосфера.
Макаров взглянул на Павла:
И ты?
Тот чуть пожал плечами:
А что ж, и я. Боязливый теперь. После того, как одни знакомые калеками стали, а другие Других вообще похоронил. Прямо как на войне.
Войну не тронь, не зло сказал Макаров. Это все-таки иноевойна.
Так и я о том жеиное.
Некоторое время ехали молча. Разговор возобновил Олег.
Так что они все же хотели?
От машины своей избавиться, чего же еще. Кузов у ихней «восьмерки» проржавел, вот они и выехали на трассу, чтоб лоха поймать и подставиться. Отдают свою рухлядь и забирают нормальную тачку. «Крутые», с ними не поспоришь. Видел, как капитана уели? Все схвачено и повязано.
И что, если б мы им морды не набили, ты бы выложил деньги за металлолом?
Павел вздохнул:
Если только они номера запомнили, то я, можно считать, вообще пропал. Это ведь люди Бена, у него и магазины свои, и заправочные станции, и ремонтные мастерские, говорят. Не слышал о нем?
Не приходилось.
Ну вот, я же говорю, что здесь беспредел теперь полнейший. Просто удивляюсь, почему нас из автоматов не расстреляли. Могли бы запросто. Не ожидали, наверное, что Смотри, Олег Иванович, огни сзади. Не они ли догоняют, а? У меня движок хороший, сам перебирал его, но по такой мерзкой погоде рискованно в догонялки играть.
Павел все же прибавил газу и сразу понял, что на скользкой дороге мчаться с такой скоростью опасно. К тому же машина, идущая следом, не отставала, а уверенно приближалась к ним. Макаров тронул водителя за локоть:
Сворачивай на обочину, тормози. Есть в салоне хотя бы молоток?
Что ты с ним сделаешь? Если у них с собой оружие
Молоток давай! И быстро с насыпи вниз спускаемся. Лес рядом, не станут же они по нему ночью бегать и нас разыскивать.
Макаров с Павлом едва успели отбежать за кусты, как мимо почти беззвучно пронеслась «Вольво». Больше горящих фар в ночи сзади видно не было. Макаров почувствовал себя неловко, тихонько ругнулся, сказал:
Ну вот, и я труса сыграл. Довел ты меня, Паша, своими рассказами.
А что, я ведь ничего не выдумывал. Если милиционеры от них убегают
К дому Леси подъехали почти перед рассветом. Павел был настроен сразу же возвращаться в Москву, его всем семейством еле уговорили остаться тут, выспаться. Уехал он часов в девять, после завтрака.
А еще примерно через час к Котенковым подкатила милицейская машина из местного РОВД и Олегу Ивановичу Макарову передали просьбу следователя Чехотного как можно быстрее возвращаться домой.
Это по поводу гибели жены, объяснил он Лесе. Чехотный ее дело вел. Видно, что-то серьезное нашел, если сюда дозвонился.
Я все понимаю. И вообще, Олег Иванович, вы словно оправдываетесь передо мной. Не надо. Вы ни в чем не виноваты.
Макарова резануло это обращение на «вы». Леся сидела перед ним за столом спокойная, сдержанная, чужая.
«Все образуется, все образуется, попробовал успокоить он себя. Конечно, только появился и сразу уезжаюкому это понравится? Но ведь не могу же не ехать».
Олежка, окружив себя новыми игрушками, спросил:
Значит, война у тебя не закончилась? Ты никак к нам насовсем не приедешь.
Приеду, сынок, думаю, теперь уже скоро насовсем приеду.
Глава вторая
Жена, Тамара, погибла, оказывается, как сообщил Чехотный, не от рук кавказцев и не в мае, когда Макаров валялся в госпитале, а пару дней назад, пустив себе пулю в висок из пистолета любовника.
Трудно осмыслить это. При всех недостатках Тамара была вроде не такой, но, может, прав Павел? Может, действительно в необустроенном дурацком мире человек деградирует не по дням, а по часам? А жену Олег из-за этого кавказского бардака в последние месяцы лишь изредка навещал. Ни разу с ней и не поговорил толком. Дело ведь шло к разводу, и серьезный разговор откладывался до лучших времен
Хорошо, что рядом оказался Зырянов, бывший его подчиненный, приехавший в столицу заказывать протез и остановившийся жить у него: помог с похоронами, решал все бытовые вопросы. Потом, уже после похорон, вытаскивал его то в парк, то на дачу. От таких прогулок и путешествий, оттого, что был рядом верный и надежный человек, легче переносилась головная боль. Хотя, конечно, раны давали о себе знать, ночами ныл затылок, багровым казался летящий за окнами снег.
В один из таких снегопадных вечеров, завершив «круиз» по магазинам, они готовили на кухне сугубо мужской ужин: отваривали картошку, крупно нарезали лук, потрошили жирную селедку. И тут зазвонил дверной колокольчик. Открывать пошел Олег. На пороге стояла пожилая женщина, худенькая, темная, ни дать ни взятьцыганка. Зная, что в таких случаях говорят попрошайки: погорела, из больницы, внуков кормить некому, он быстро вынул из кармана пятитысячную и протянул деньги женщине. Та удивленно взглянула на Макарова:
Чего это вы?
А вы?
Я человека ищу. Мне нужен полковник Олег Иванович Макаров. Тут вот адрес, она протянула Олегу бумажку.
Олег взглянул на листок: знакомый почерк, очень знакомый.
Простите, Бога ради. Я думал
Вы думали, я попрошайка? Оно конечно, так выгляжу Но я по этому вот адресу приехала. Не ошиблась же?
Нет, я Макаров.
Я так сразу и подумала.
Он все еще смотрел на листок. Этот почерк он уже видел, и не раз
Кто вам написал это?
Митяев Александр Викторович. Он говорил, что вы его хорошо знаете.
Майор Митяев, Саня Митяев, штабист. Вот такими аккуратненькими буковками он составлял документы. Погиб, когда вовсю уже шли разговоры о выводе войск из Чечни и когда эти войска бросили все-таки под Бамут
Митяев? Но когда и где это было?
А там, в Чечне. Летом еще. Хороший такой мальчик был, царствие ему Мне потом сказали, он в танке сгорел.
Макаров только теперь сообразил, что они по-прежнему стоят на лестничной площадкеиз разбитого окна тянет собачий холод. Он пригласил женщину пройти в квартиру, помог ей снять легкое пальтишко, поинтересовался, как она попала в Чечню и что там делала.
Сына искала. Как перестали от него письма приходить, так и поехала искать.
Из кухни вышел Женька. Видно, он слышал весь разговор гостьи с командиром, уже понял, в чем дело, и сразу спросил:
Как фамилия сына?
Сокольцов, Слава Сокольцов, он у вас сержантом воевал. Красивый такой мальчик, высокий. Бой был под Гехи, название села такое, всю ночь до утра стрельба стояла. А утром, значит, боевики отошли, наши стали своих собирать, кого раненого, кого убитого. Славы среди них не было. В плен его, значит, забрали.
Макаров бросил взгляд на Женьку, тот чуть пожал плечами.
Проходите на кухню, поужинаем Как ваше имя-отчество?
Мария Ивановна. Меня так зовут, что никогда не забудешь. А кушать, спасибо, я не буду, у меня в Москве сестра живет, я у нее остановилась, и только что из-за стола.
А сами откуда, Мария Ивановна?
Тверь. Правда, не из города, а там, рядом Она опустилась на краешек стула, расправила юбку на коленях. По вашему начальству вот в Москве ходила. Просила, чтоб сына моего нашли и обменяли на кого-нибудь. А мне говорят: ждите, комиссия специальная по пленным создается. Я-то сама Чечню всю облазила, не нашла Славика. Были матери, которые своих находили, выкупали, а я не нашла. Решила было комиссию эту ждать, да тут записку в почтовый ящик мне кинули. Я из-за нее, из-за записки, и пришла к вам. Мне покойный Александр Викторович советовал: если помощь нужна будет, то к вам обратиться. Да и Слава писал, что у лучшего командира служить начинает Я долго говорю, да?
Пойдемте, Мария Ивановна, все-таки на кухню, хоть чаю попьем.
Нет, меня сестра ждет, волнуется. Я теперь коротко все скажу. В записке, значит, было написано, что один мужчина в Москве знает, где находится мой сын, и готов помочь его выкупить. У него и документы Славика, и письма, что я ему писала, он мне их потом показал, когда мы встретились. Пятьдесят миллионов просит, это еще божеская цена, если дом продам да сестра с мужем дачу Муж у нее хороший, понятливый. Только вот этот-то, который помочь обещает, вдруг обманет, а? Он мне повторил разов десять, что если только я в милицию обращусь, то сразу исчезнет, а без него я Славика не найду. И все же деньги чужому человеку вроде доверять страшно, так? Что посоветуете делать?
Макаров вздохнул:
В этом, Мария Ивановна, я не советчик. Хотя, конечно, в милицию не мешало бы обратиться. Откуда этот человек вашего сына знаетхотя бы это выяснить. Норешать вам.
Так я и пришла к вам только из-за этого! Он ведь что мне сказал? Что был офицером у Славика и тоже в плену сидел, Славик ему домашний адрес и дал, когда Николай бежать собрался. Николаем его зовут, который денег-то от меня ждет, а фамилии он не назвал. Убежал он, значит, из плена, а сынок не смог, потому что в ногу ранен. Так я хотела про этого Николая вас и расспросить. Рыжеватый он, высокий, шрам маленький на подбородке, от осколка, он сказал. Лет тридцать, может, поменьше. Мне только знать надо, не обманет ли. Оно, конечно, офицер, не должен обмануть, но я еще решила у вас о нем разузнать.
Олег прислонился затылком к холодной стене, пытаясь сосредоточиться. Николай, рыжий Николай, офицер, тридцать лет. Бежал из плена. То, что он просит у женщины деньги, в порядке вещей, не свои же ему выкладывать за сержанта Сокольцова. Сумма громадная. Хочет помочь. И хорошо. Но как это сделает? Поедет с миллионами к тому полевому командиру, от которого сбежал? Хотя тут могут быть и другие каналы
Головные боли, затихшие было после похорон жены, возобновились. Вот и сейчас трудно сосредоточиться на нужной мысли. Не в выкупе дело, не в полевых командирах. Тут что-то другое
Командир, негромко сказал Зырянов, я всех перебрал, не было у нас такого офицера. Чтоб в плен попал, бежал, чтоб рыжий и тридцать лет. Все в одном человеке Ну нету такого, командир!
Боль отступила от затылка. Да, конечно, в этом все дело.
Нет такого.
Мария Ивановна, может, он в другой части служил, а с вашим сыном в плену познакомился?
Женщина покачала головой:
Нет, Николай мне сказал, что Слава его подчиненный. Хвалил еще, мол, сержант храбрый, исполнительный, когда вернется из плена, орденом его должны наградить.
Вы по какому адресу сыну письма писали? спросил Зырянов. После номера части какая буква шла?
Женщина сказала.
Макаров представил лица офицеров теперь уже конкретного подразделения. Рыжих там не было. И Николаев тоже.
Вы где с ним должны встретиться, чтоб деньги передать?
Он сначала позвонит по домашнему телефону сестры, спросит, нашла ли я деньги, и потом уже укажет, куда с ними подъехать. Мне, может, сообщить ему, что я с вами разговаривала? Вдруг он захочет повидаться
Нет, Макаров прищурился, скрестил руки на груди. Но когда будете на его вопрос отвечать, обмолвитесь, что деньги привезете не сами, а с родственником: сумма все-таки большая, ее по Москве возить рискованно.
Сокольцова опечалилась:
Да где же я родственника возьму? Муж сестры вряд ли сможет. Он мужик, конечно, хороший, но работает в частной фирме, а там за прогул и уволить могут. Как ему отпроситься, если неизвестно, когда назначит встречу Николай?
Вот когда назначит, сразу мне звоните. Я с вами поеду.
Ладно. Если к тому времени, конечно, деньги соберу.
Даже если не соберете! Это сказал уже Зырянов. Мы, думаю, подъедем и договоримся с ним, как-никак сослуживцы. При этом он хмуро улыбнулся. Как думаешь, командир, договоримся?
Во всяком случае, попробуем. Хоть в глаза ему посмотрим.
Макаров вышел с женщиной в коридор, проводил ее до лифта.
Я уже и верить перестала, что Слава жив, сказала она. Вот хоть и мать, а перестала. По Чечне этой ходила, столько навидалась всего, что уже и потеряла надежду сынка увидеть. А тут Господи, хоть бы все получилось! Ну не обманывает же он меня, ваш Николай, а?
Хотелось бы так думать, ответил Макаров. Если только он с вами свяжется, дайте знать.
Глава третья
Улица была неуютная, неухоженная и потому, наверное, безлюдная. Через огромное грязное окно универмага Зырянов видел битый, залитый февральской талой водой тротуарчик, голые серые деревца вдоль него, автобусную остановку.
На нее он поглядывал чаще всего. Автобус тут ходил одного маршрута, потому Женька ждал, что кто-то из пассажиров будет торчать под навесом, не поспешит впрыгнуть в салон «Икаруса», и тогда можно будет предположить
Но его ожидание не оправдывалосьникто на остановке не задерживался.
По тротуарчику прошла женщина в красных резиновых сапогах, с детской коляской. Перебежали улицу пацаны со школьными ранцами. У пустой бочки, где летом продают пиво, остановился мужик в желтом бушлате, в желтой же строительной каске на голове, пристроив на плече моток проволоки. На человека, описанного Сокольцовой, он мало походил, разве что возрастом. Нет, это не Николай, конечно. Зачем ему маскировка?
Молодой человек, хотите у нас манекеном поработать?
Женька сразу же понял, что этот вопрос обращен к нему. Оглянулся. Сидящая за кассой женщина улыбнулась и продолжила:
Вы так интересно стоите, не шевелясь. Как когда-то солдаты у мавзолея. Вот я и подумала: оденем вас, поставим в витрину.
Я девушку жду, сказал Женька. Договорились тут встретиться.
Да я не против, ждите.
Покупателей в магазине почти не было, торчать в зале одному не хотелось, и Зырянов решил идти к выходу, напоследок все же взглянув в окно. Мужик в каске и с проволокой уже отходил от пивной бочки в сопровождении своего двойника: одетого так же, но держащего в руках консервы и поллитровку.
Ой, мне прямо неудобно: оставайтесь, я же вас не прогоняю.
Кассирша теперь виновато смотрела на Зырянова. Это была полноватая женщина лет сорока с роскошными рыжеватыми волосами.
Спасибо. Я, кажется, подружку дождался, вон машина подъехала, он кивнул на давно стоявшую за автобусной остановкой легковушку.
Она не поленилась привстать из-за кассы и тоже посмотреть на улицу:
Это где же? Вон тот «Москвич»? Так это вроде новая машина Крашенинникова, а он никого никогда не подвозит. Это сосед мой, этажом ниже живет, мы из хрущевки пятиэтажной. «Москвича» он недавно с рук купил, а свои «Жигули» продал.
Здесь была окраина города, скорее даже компактный поселок, оторванный от суетливой жизни и больших магистралей. Шесть-семь пятиэтажек, почта, школа, этот магазин Ничего удивительного, что люди знают друг друга и любят с каждым поговорить по простоте душевной.
«Москвич» выглядел сиротливо и заброшенно. Точно на таком Женька не так давно мчался ночью в глухую деревеньку, как ему думалось, спасать любимую женщину, Аллу. Он разговаривал с ней из Москвы по телефону, когда услышал, что Алла вскрикнула, и связь сразу же оборвалась. Пришлось остановить частника и лететь черт-те куда. Но там не произошло ничего страшного. На плите закипел чайник, Алла потянулась к нему и разбила телефон
Да, у того частника была точно такая машина. Потом на ней поехал к сыну Макаров. Те же марка и цвет, только окна у этой тонированные. Не определить, сидит в салоне кто или нет. Вряд ли, конечно
В Женьке проснулся разведчик:
А хозяин ее не военный? Фамилия знакомая, Крашенинников. У меня командир в армии былНиколай Крашенинников. Из Москвы, и с машиной.
Нет, его Володей зовут, а эту машину он на днях приобрел. И не служил никогда. «Купи-продай»вот чем занимается.
Зырянов вышел на улицу, не увидел ничего нового. Тот же унылый пустынный пейзаж. Ни одного человека, на котором можно было бы заострить внимание. Двое строителей примостились на ступенях недостроенного, но уже разрушающегося здания, разливают водку по пластиковым стаканам, открывают консервы. Женщина с коляской свернула за угол дома. Пожилой мужчина повел на металлическом поводке пса.