Снимки верхней и нижней челюсти показали многочисленные металлические пломбы.
Верхние передние зубы выдавались вперед, а левый клык был искривлен. Дантист, с которым проконсультировались позже, определил, что большая стоматологическая работа была сделана за два года до смерти девушкис 1967 по 1968. Он заключил, что ее возраст немного меньше или немного больше двадцати лет. Судебный дантист, исследовав позже верхнюю и нижнюю челюсти, оценил возраст девушки как 15 лет, плюс-минус тридцать шесть месяцев.
В среду, 6 августа, сержант Галлоуэй сдал следующие вещественные доказательства:
1. Одна темно-синяя блуза с пышными рукавами, из тонкого дакрона, производитель неизвестен, покрыта пятнами крови.
2. Одна пара женских брюк домашнего пошива, белого цвета, с синими цветами с красной серединой, размер неизвестен.
3. Одна пара трусов бикини, розового цвета, размер средний, с маркой Пенни.
4. Один черный бюстгальтер, размер 38 А. Марка Леди Сюзанн.
5. Одна пара женсих коричневых кожаных босоножек, на пряжках, с четырьмя медными звеньями на кожаных ремешках. Размер 7,5. С золотыми буквами Made in Italy на внутренней стороне.
6. Один загрязненный брезент с многочисленными пятнами крови и другими.
Сережки мертвой девушки, заколка для волос и провод, которым были связаны ее запясья, также присоединили к вещдокам.
Отдел шерифа, должно быть, разослал необходимую информацию об убитой девушке в другие отделения правоохранительных органов, потому что отчеты за последующие несколько недель сообщали о всех пропавших девушках, которые хоть как-то соответствовали описанию Джейн Доу. В районе было обнаружено три украденных автомобиля, в одном на заднем сиденье нашли разнообразную женскую одежду. Но эта машина оказалась непричастной к делу. Другой автомобиль, красный «Мустанг»-кабриолет 1966 года, с номерами Аризоны, был заявлен украденным из авторемонтной мастерской в Кворуме, Калифорния и был впоследствии возвращен законному владельцу. Третий украденный автомобиль, красный «Шевроле» 1967 года, был связан с убийством в Венеции, Калифорния.
Бродяга был задержан для допроса, но отпущен. В трех разных случаях были задержаны и допрошены автостопщики, но никто не был арестован. Это было лето 1969, и устойчивый поток хиппи двигался на север этим маршрутом.
Каждый телефонный звонок, каждый запрос из другого штата, каждый слух тщательно учитывался. В конце каждого отчета был список имен, адресов и телефонов всех опрашиваемых. В конце концов, имя девушки оставалось неизвестным, осень скатилась в зиму, новые следы никуда не вели. На запятнаннном брезенте не было никаких ярлыков.
Пластиковый провод отправили в лабораторию для анализа. Лаборатория определила, что подобные провода «могут использоваться в условиях низкого вольтажа, где небольшое натяжение или его отсутствие не будет влиять на их длину и где требуется максимальная защита от повреждений и влаги.» К декабрю 1970 интервалы между рапортами увеличились, а количество новой информации уменьшилось.
Стэси проследил каждый звонок, в котором сообщалось о пропавших девушках. В одном случае не совпали данные дантиста. В другом полиция сообщила в отдел шерифа, что эта девушкахроническая беглянка и вернулась домой через несколько дней. В третьем случае позвонила мать девушки и сообщила, что ее дочь жива и здорова. Дойдя до последнего отчета, я начала сначала, перенося нужные данные на стопку карточек, переводя факты из повествовательной формы в единицы информации, которую я буду анализировать позже.
Когда я наконец закрыла дело, было 7.15, достаточно рано, чтобы встретиться с Доланом в КК. Я натянула туфли, взяла куртку и сумку, вышла и направилась к своей машине.
Кафе Кальенте, или КК, как его называют, это бар по соседству, который предлагает пространное меню американских блюд с испанскими фамилиями. Еда была, должно быть, попыткой хозяев держать завсегдатаев трезвыми достаточно, чтобы не угодить в ДТП.
Красная неоновая вывеска над входом шипела и свистела, а выходящий наружу воздух пах сигаретным дымом и кукурузными тортильями, жаренными в прошлонедельном жире.
Пронзительный дуэт блендеров аккомпанировался грохотом кастаньет кубиков льда, вертящихся со смесью текилы и маргариты.
Внутри я заметила Долана в баре. Он приветственно поднял руку, и я проследовала к нему.
Табуреты с обеих сторон от него были заняты, но Долан взглянул на парней, и один из них поднялся, уступая мне место. Я положила сумку под ноги и уселась на табурет. Пепельница перед Доланом была полна окурков. Он пил Олд Форрестер и закусывал перцами халапеньо, фаршированными сыром.
Я решила не учить его жить.
Угощайся, предложил он.
Спасибо. Я взяла перец и надкусила, ощутив струю расплавленного сыра, прежде чем жар халапеньо опалил язык пламенем. Ожил музыкальный автомат и звуки мелодии в стиле кантри-вестерн затанцевали через комнату.
Я переключила внимание на Долана. Как Стэси?
Я позвонил ему в шесть и сказал, что мы заедем. Думаю, его выпишут завтра, когда придут результаты теста.
Вы рассказали ему о своей идее?
Кратко. Что ты думаешь о деле?
Мне очень понравилось. Обычно у меня нет шанса подробно изучать полицейские рапорты.
К нам подлетел бармен. Что вам налить?
Спасибо, ничего, ответила я.
Долан поднял свой стакан, прося его наполнить.
Разве мы не едем к Стэси?
Прямо сейчас?
Ну, нет никакого смысла влезать в это дело, если он не согласится.
Я видела, как в Долане борются желание выпить и беспокойство за друга. Он отодвинул стакан, потянулся за кошельком, вынул несколько купюр и подтолкнул бармену.
Увидимся позже.
Я подхватила сумку и пошла за ним к двери.
Возьмем мою машину, сказал он.
А если вы захотите остаться дольше меня? Давайте возьмем обе машины, я поеду за вами.
В конце концов он согласился.
Мы припарковались на улице, недалеко от больницы. Уже полностью стемнело и больница сияла огнями, как гостеприимный приют. Мы зашли через боковой вход и поднялись в лифте на шестой, онкологический этаж.
Стэси лежал в отдельной палате. Казалось, он спал, его кровать была приподнята под углом 45 градусов. Из-под красной вязаной шапочки торчали клочки желтоватых волос. Две открытки с пожеланием выздоровления стояли на подоконнике.
Долан остановился на пороге. Глаза Стэси открылись. Он помахал рукой и уселся в кровати.
Вы пришли, сказал он и обратился ко мне. Вы, должно быть, Кинси. Приятно познакомиться.
Пока Долан был занят подтаскиванием стульев с другого конца комнаты, я сказалаВы, наверное, знали моих учителейМорли Шайна и Бена Бирда.
Я хорошо знал их. Обазамечательные люди. Жаль было услышать об убийстве Морли. Это ужасно. Садитесь.
Спасибо.
Долан предложил мне стул и уселся на другой. Я изучала Стэси. У него были маленькие голубые глаза, бледные брови и длинное, сильно помятое лицо. Цвет лица был хороший.
Он, кажется, пребывал в хорошем настроении и говорил с энергией активного человека.
После кратковременного разговора на общие темы Долан заговорил о расследовании дела Джейн Доу. Я дал Кинси почитать материалы дела. Мы решили обсудить, что делать дальше. Доктор все еще собирается выписать тебя завтра?
Видимо, да.
Они вдвоем говорили о деле, пока я держала рот закрытым. Не знаю почему, я ожидала, что Стэси будет сопротивляться предложению Долана, но он, кажется, был совсем не против воскресить расследование.
Он сказал ДолануКстати, Фрэнки Миракл вышел на волю. Курирующий его офицер позвонил мне и сказал, что тот нашел жилье в городе. Сейчас у него уже, возможно, есть официальная работа.
Это прежде всего.
Я подала голосКакое отношение имеет Фрэнки Миракл? Помню, это имя было в деле.
Долан ответилЕго взяли в Ломпоке, 1 августа, за два дня до того, как нашли тело Джейн Доу. Мы всегда думали, что он хорошо бы подошел, хотя он все отрицал.
Заговорил СтэсиОн убил свою подружку в Венеции, 29 июля, будучи под кайфом. Он пырнул женщину десяток раз, потом уехал в ее машине, прихватив кредитные карточки, и двинулся на север. Ее нашли через пару дней, когда соседи пожаловались на запах.
Придурок подписывался ее именем всякий раз, когда расплачивался за бензин, сказал Долан и поднялся на ноги. Вы двое продолжайте и знакомьтесь. Для меня пришло время перекурить.
Когда Долан вышел, я спросилаУ вас есть теория, почему так и не узнали, кто такая Джейн Доу?
Нет. Мы ждали, что ее быстро опознают, кто-нибудь узнает ее по описанию в газетах.
Все, что я могу думатьо ее пропаже не заявили. Или рапорт о ней был похоронен в куче бумаг на столе какого-нибудь копа. Сейчас мы вряд ли найдем, кто ее убил, но есть вероятность, что мы сможем идентифицировать ее и вернуть родителям.
Какой шанс?
Не такой плохой, как вы можете подумать. Когда время проходит, люди больше склонны разговаривать. Мы можем усовестить кого-то и таким образом получить ниточку. Он помедлил, поправляя простыню. Вы знаете, жена Кона, Грэйси, умерла некоторое время назад.
Он упоминал об этом.
Это его здорово подкосило, но он, как будто, начал выбираться. Но с тех пор, как его стало подводить сердце, парень пребывает в панике. Его курение и поглощение спиртного вышло из-под контроля. Я пытался найти способ привести его в порядок, так что, как только возникло это дело, я в него вцепился.
Вы говорите о Джейн Доу?
Верно. Я был счастлив, что вы согласились помочь. Это его взбодрит. Ему надо работать.
По-видимому, он не представлял себе, что Долан выражал точно такое же беспокойство о нем самом.
Когда Долан вернулся, он выжидающе посмотрел на нас. Итак, каков план игры? Вы его уже разработали?
Мы как раз говорили об этом. Кинси хочет осмотреть место преступления, до того, как мы сделаем что-нибудь еще.
Я сказалаПравильно.
Долан сказалЧудесно. Я намечаю это на завтра.
Глава 3
Долан заехал за мной в десять утра на своем шевроле 1979 года. Стэси сидел на заднем сиденье. Вид машины изнутри оставлял желать лучшего. Коричневая краска окислилась, покрывшись молочной патиной, как старая шоколадка. Длинная зазубрина с пассажирской стороны сделала дверцу почти неоткрываемой. Я умудрилась ее открыть, дернув так, что металл взвизгнул в знак протеста. Усевшись, я рискнула закрыть ее снова.
Я повернулась, чтобы взглянуть на Стэси, который сидел сзади с большой подушкой за спиной. Красная вязаная шапочка была натянута почти до бровей. Растянул спину, пояснил он. Двигал коробки на прошлой неделе.
Долан повернул зеркальце, чтобы разговаривать с отражением Стэси. Ты должен был подождать меня.
Перестань вести себя как наседка. Я потянул мышцы, вот и все. Не о чем говорить.
При резком свете дня я заметила сероватый оттенок его кожи. Он был одет в коричневые вельветовые брюки, ботинки на толстой подошве, шерстяную рубашку в красную клетку и рыбачий жилет.
Долан включил зажигание. Мотор кашлял и умирал дважды, но в конце концов вернулся к жизни и мы тронулись в путь. В машине пахло табаком. Пол был усыпан старыми чеками, пустыми сигаретными пачками и разнообразными целлофановыми пакетами.
Мы заправились на станции обслуживания около шоссе 101, и машина влилась в поток, двигающийся на север. Как только мы двинулись с постоянной скоростью, Долан включил прикуриватель и потянулся за сигаретами.
Стэси сказалЭй! У тебя тут раковый больной.
Это тебе не мешает курить твою трубку.
Трубка только для отдыха. А так, как ты дымишь, ты отбросишь коньки скорее меня.
Балбес, буркнул Долан, но оставил сигареты в покое.
Стэси постучал меня по плечуВидели? Он обо мне заботится. Вы бы никогда такого о нем не подумали.
Улыбка Долана была едва заметной, но смягчила его лицо.
После городка Колгэйт железная дорога и шоссе пошли параллельно океану. К северу едва виднелись горы Санта Инес, темные и зеленые, густо покрытые невысокой растительностью.
Долан и Стэси завязали разговор, состоящий из охотничьих и рыболовных историй.
Не доезжая несколько миль до Галл Коув, Долан свернул на запад, по калифорнийскому шоссе номер 1. Окружающие виды убаюкивали меня. Волнистые холмы были усеяны мохнатыми массивами темно-зеленых дубов. Небо было бледно-голубым, только с легчайшей дымкой облаков. Воздух пах разогретыми на солнце, сбрызнутыми лютиками, лугами, на которых кое-где пасся скот.
Время от времени дорога шла через беспорядочное нагромождение высоких скал. В одном таком месте тридцать два года назад громадный валун сорвался со склона, разбив ветровое стекло машины моих родителей. Я сидела сзади, играя со своей бумажной куклой и была недовольна, потому что погнула ее левую ногу. Я как раз собиралась захныкать, когда услышала испуганное восклицание родителей. Возможно валун был видим какое-то мгновение, подпрыгивающий на спуске, вместе с более мелкими камнями и землей. Времени среагировать не было. Валун разнес вдребезги стекло, раздробив голову и грудь моего отца, убив его на месте. Неуправляемая машина развернулась вправо и врезалась в скалу.
Удар швырнул меня вперед, заклинив между водительским и задним сиденьем. Запертая в клетке из помятого металла, я провела с моей мамой последние, долгие минуты ее жизни.
Долан резко свернул, чтобы не задавить белку. Я интинктивно вытянула руку, чтобы не упасть, и потом опять сосредоточилась на дороге, выключая свои эмоции с талантом вивисектора. Этот мой трюк, возможно, восходит к тем ранним годам.
Я прислушалась к разговору, который, как до меня в конце концов дошло, был обращен ко мне.
Долан спрашивалТы слушаешь?
Конечно. Извините. Я, кажется, что-то пропустила.
Я говорил, этот парень, Фрэнки Миракл, о котором мы говорили вчера. Его остановили возле Ломпока, потому что на машине не горела задняя фара. Когда полицейский взглянул на номер, выяснилось, что машина числится в угоне и разыскивается офисом шерифа Лос-Анджелеса. Галлоуэй зачитал Фрэнки его права и отправил в каталажку. Когда полицейский сел писать рапорт, он выяснил, что владелец машины является жертвой убийства. Он пошел обратно в тюрьму, сказал Фрэнки, что тот арестован за убийство и зачитал его права еще раз.
Два дня спустя мы со Стэси пошли охотиться на оленей и нашли девушку.
Как насчет орудия убийства? Я не помню, чтобы оно упоминалось.
Мы так и не нашли нож, но, согласно ранам, коронер сказал, что длина лезвия должна быть не меньше 1213 см. Говорили, что у Фрэнки было что-то подобное, но, когда его взяли, при нем ничего не нашли.
Стэси сказалОн, наверное, кому-то отдал или спрятал. Он наклонился вперед и постучал Кона по плечу, показывая на дорогу, уходящую вправо в ста метрах впереди. Вот она. Прямо за мостом.
Думаешь? Я помню, это было дальше.
Долан снизил скорость с сорока миль в час до осторожных пятнадцати. Оба всматривались в грунтовую дорогу. Видимо, она не выглядела знакомой, потому что Стэси сказалНе-а. Попробуй следующий поворот. Может, мы его уже проехали.
Мы развернулись и поехали назад, исследуя все повороты, пока место не было установлено.
Долан остановился на дороге, покрытой гравием поверх растрескавшегося асфальта. Впереди был виден низкий холм. Дорогу преграждали запертые ворота с надписью «Въезд запрещен». У ворот был припаркован джип.
Где же каменоломня Грэйсон? спросила я, ссылаясь на описание места преступления в полицейских отчетах.
У холма направо, около четверти мили, ответил Долан. Из джипа появился пожилой мужчина в джинсах, ковбойских сапогах и кожаной шляпе. Долан выключил мотор и вышел из машины.
Стэси пробормоталЭто Эрни Йохансон, десятник на ранчо. Я позвонил, и он согласился встретить нас, чтобы открыть ворота.
Стэси выбрался из машины, я тоже вышла. Долан зажег сигарету.
Стэси подошел к старику и пожал ему руку. Я отметила, что он делает усилие, чтобы казаться энергичным.
Мистер Йохансон, большое спасибо. ЯСтэси Олифант из отдела шерифа округа. Вы, наверное, не помните, но мы встречались в августе 1969, когда было найдено тело. Это лейтенант Кон Долан из отдела полиции Санта-Терезы. Он тогда был со мной.
Я заметил, что мне ваше лицо знакомо. Рад вас видеть.
Спасибо за помощь.
Старик перевел взгляд на меня. Он казался озадаченным.
Она с нами, сказал Долан.
Внимание старика переключилось на сигарету Долана. На вашем месте я бы смотрел. Здесь пожароопасно.