Я была счастлива узнать, что у меня сохранилась способность читать вверх ногами.
Ко мне были применены различные меры оказания первой помощи, в большинстве болезненные, включая прививку от столбняка, от которой я едва не потеряла сознание.
Думаю, мы должны подержать вас до завтра, сказал доктор. Непохоже, что у вас что-то серьезное, но головой вы ударились сильно. Я был бы спокойнее, если бы мы могли понаблюдать за вами еще, по крайней мере, двенадцать часов. Вы хотите кого-нибудь известить?
Да нет, пробормотала я. В любом случае, я была слишком разбита, чтобы спорить, и слишком напугана, чтобы встретиться с окружающим миром.
Он вышел к посту медсестер, который мне было видно через внутреннее окошко, частично закрытое ржаво-красными жалюзи. В коридоре появился полицейский. Я могла видеть горизонтальные кусочки него, пока он разговаривал с молодой служащей, которая через плечо указала на мою комнату. Другие палаты в отделении скорой помощи были пусты, стояла тишина. Полицейский поговорил с доктором, который, очевидно, решил, что я в состоянии отвечать на вопросы о том, как моя машина оказалась в ирригационной канаве.
Полицейского звали Ричи Виндзор, один из этих полицейских с детским лицом, вздернутым носом и пухлыми щеками, красными от солнца. Он, должно быть, был новичком, едва двадцати одного года, минимальный возраст для полицейского.
У него были светло-карие глаза и русые волосы, подстриженные ежиком. Он не был на этой работе достаточно долго, чтобы приобрести уклончивое, параноидальное выражение, присущее большинству копов.
Я методично описала инцидент, ничего не пропуская, он записывал, иногда вставляя оживленные комментарии с пародийным мексиканским акцентом: «Воа!» или «Очнись, кемосабе!» Кажется, ему действительно было завидно, что кто-то пытался меня убить.
Когда я закончила свое повествование, Ричи обещал объявить машину в розыск, на случай, если она еще в этом районе. Мы оба знали, что шанс очень невелик. Если парень хоть что-то соображает, он бросит машину при первом удобном случае.
Когда полицейский собрался уходить, я вдруг схватила его за рукав.
Одна вещь. Доктор хочет подержать меня здесь до завтра. Возможно ли сохранить мое пребывание здесь в тайне? Это единственная больница поблизости. Все, что нужно убийцепозвонить в справочную, и он будет точно знать, где я нахожусь.
Хорошая мысль, амиго. Посмотрим, что можно сделать.
Через несколько минут появилсь служащая с креслом на колесиках, планшетом с кучей форм, которые надо было заполнить, и полоской с именем пациента, в мутном пластиковом браслете, который она застегнула на моем запястье, вместе с предметом, похожим на дырокол.
Карл Ла Рю с женой, терпеливо просидели в коридоре все это время. В конце концов, им разрешили увидеть меня, пока делались последние приготовления моей комнаты.
Полицейский, видимо, предупредил их о ситуации.
О том, что вы здесь, никто не узнает. Мы не скажем ни слова, заверил Карл.
Его жена погладила меня по руке.
Ни о чем не волнуйтесь, просто отдыхайте.
Огромное спасибо за все. Если бы не вы, я могла бы умереть.
Карл поерзал на скамейке.
Ну, не знаю. Я был рад помочь. У нас самих есть дети, и мы бы хотели, чтобы им кто-то помог в подобных обстоятельствах.
Жена взяла его под руку.
Нам лучше уйти отсюда, пока тебя тоже не уложили на койку.
Вскоре после их ухода, меня подняли в грузовом лифте на второй этаж, в отдельную комнату, возможно, в инфекционном отделении, куда не пускали посетителей.
Было всего три часа дня, и день казался очень длинным. Мне не давали обезболивающих из-за травмы головы, и мне не разрешалось спать, потому что я могла впасть в кому и никогда не проснуться. Мои жизненные параметры проверялись каждый час. Еду давно не разносили, но добрая помощница медсестры раздобыла мне стаканчик вишневого желе и пакетик крекеров.
Мой взгляд остановился на телефоне. На тумбочке лежала телефонная книга. Я нашла код для Карсон Сити, Невада (702, для всех районов, если вам действительно хочется узнать), набрала справочную и получила номер детективного агенства Декер и Диц.
Телефон прозвонил пять раз, я почти ждала, что включится автоответчик, но на шестом гудке кто-то схватил трубку и ответил запыхавшимся голосом:
Да?
Могу я поговорить с Робертом Дицем?
Диц слушает. Что я могу для вас сделать?
Не уверена, что вы меня помните. Меня зовут Кинси Миллоун. Я знакомая Ли Галишоффа, и он посоветовал обратиться к вам. Я вам звонила около года назад из Санта Терезы. Вы помогли мне найти женщину по имени Шарон Напьер.
Да, да. Я вспомнил. Ли говорил, что вы можете позвонить.
Да, похоже, мне будет нужна помощь. Я в Браули, Калифорния, в больнице. Какой-то тип спихнул меня с дороги.
Он прервалВы серьезно пострадали?
Кажется, со мной все в порядке. Синяки и царапины, но переломов нет. Они хотят за мной немного понаблюдать. С машиной покончено, но проезжающий водитель остановился до того, как прикончили меня
Диц снова вмешался:
Где это, Браули? Напомните мне.
Южнее Сэлтон Си, девяносто минут на восток от Сан-Диего.
Я приеду.
Я не смогла сдержать нотки удивления.
Приедете?
Только расскажите, как вас найти. У моего друга есть самолет. Он может доставить меня в Сан-Диего. Я возьму машину напрокат в аэропорту и буду там до полуночи.
О, господи, это здорово. То-есть, спасибо, но завтра утром будет в самый раз. Меня, наверное, не выпишут до девяти утра.
Вы, наверное, не слышали про судью, сказал он ровным голосом.
Судью?
Джарвисона. Его убили. Первое имя в списке. Его застрелили сегодня утром, возле его дома.
Я думала, он под охраной полиции.
Он был. Как я понял, он должен был быть изолирован, вместе с другими двумя, но он хотел быть дома. Его жена недвно родила, и он не хотел оставлять ее одну.
Где это случилось, в Карсон Сити?
В Тахо, в двадцати километрах отсюда.
Господи, это было в то же время, когда убийца преследовал меня.
Сколько людей нанял Тирон Патти?
Похоже, больше, чем одного.
Как там Ли? С ним все в порядке?
Не знаю. Я с ним не говорил. Уверен, что его хорошо охраняют.
А что с убийцей? Он сбежал?
Она. Женщина представлялась сотрудницей газовой компании.
Волна возмущения поднялась во мне, как лихорадка.
Диц, мне это не нравится. Что же такое творится? Мужик, который хотел меня убить, таскает с собой ребенка.
Мой рассказ занял несколько минут. Он слушал внимательно, изредка задавая вопросы.
Когда я закончила, маленький промежуток в разговоре свидетельствовал о том, что он зажигал сигарету.
У вас есть оружие?
Я почти могла чувствовать сигаретный дым.
У меня в сумке. Маленький тридцать второй. Не очень серьезное оружие, но, если прицелюсь, попаду.
Вам разрешили его оставить? спросил он недоверчиво.
Конечно. Почему нет? Когда вы поступаете в больницу, вам задают вопросы о лекарствах. Никому не приходит в голову спросить о личном огнестрельном оружии.
Кто знает, что вы там?
Не знаю. Это маленький городок. Я просила полицейского держать все в тайне, но слухи разносятся. Вообще, я чувствовала себя в безопасности, пока не поговорила с вами.
Хорошо. Продолжайте нервничать. Я приеду, как только смогу.
Как вы меня найдете? Вам не разрешат здесь околачиваться глубокой ночью.
Не волнуйтесь об этом. У меня есть свои пути.
Откуда я узнаю, что это вы, а не очередной дружок Тирона Патти?
Придумайте пароль.
Соленый огурец.
Он засмеялся. Что это значит?
Ничего. Просто пришло в голову.
Соленый огурец. Около полуночи. Будьте осторожны.
Повесив трубку, я выбралась из кровати и потащилась на медсестринский пост, придерживая одной рукой полы больничной ночной рубашки. Три медсестры, клерк отделения и помощница сидели за стойкой. Все пять посмотрели сначала на меня, а потом на что-то за моей спиной. Я оглянулась. Полицейский-новичок сидел на скамейке у стены. Он застенчиво помахал рукой и покраснел.
Я попался. Вы меня засекли. Я подумал, что кто-то должен за вами приглядеть, на случай, если этот парень вернется. Надеюсь, вы не возражаете.
Вы шутите? Конечно, нет. Спасибо за заботу.
Это моя девушка, Джой
Помощница медсестры улыбнулась мне, и я была представлена по очереди остальным четырем женщинам.
Мы предупредили охрану, сказала одна из медсестер. Если хотите, можете сейчас поспать.
Спасибо. Детектив Роберт Диц обещал приехать сюда попозже. Скажите мне, когда он появится и убедитесь, что он один.
Я сообщила им пароль и его ожидаемое время прибытия.
Как он выглядит?
Не знаю. Я никогда с ним не встречалась.
Не волнуйтесь. Мы об этом позаботимся, сказал Ричи.
Я проспала до ужина, посидела достаточно долго, чтобы съесть тарелку больничной еды, спрятанной под алюминиевой крышкой. Мои жизненные параметры были проверены, и я заснула снова, до 11.15 вечера. Периодически я чувствовала, как кто-то щупает мой пульс. Пальцы холодные, как будто на мое запястье надавил ангел. К тому времени, когда я проснулась, кто-то принес мои вещи из машины. Портативная пишущая машинка и вещевой мешок стояли у стены. Я сцепила зубы и вылезла из кровати. Когда я наклонилась, чтобы расстегнуть мешок, в голове застучало, как с похмелья. Я достала чистые джинсы и водолазку и положила на кровать. В ящике тумбочки лежало мыло, зубная щетка и паста и маленькая бутылочка крема.
Я пошла в ванную и почистила зубы, благодарная за то, что все они на месте. Приняла долгую горячую ванну. В ванне были ручки во всех мыслимых местах. Мне они понадобились. Влезание в ванну и вылезание из нее осведомили меня о многочисленных болезненных местах, распределенных в случайном порядке по всему моему телу.
Вытираясь, я посмотрела на себя в зеркало. В дополнение к синяку на лбу, мои глаза были обведены чернотой, с красными прожилками под ней. Идеально для Хэллувина, но до него еще шесть месяцев. Левое колено было фиолетовым, торстемным от синяков.
Расчесывание волос заставило меня морщиться и втягивать воздух сквозь зубы.
Я вернулась в комнату и долго одевалась, отдыхая между предметами одежды. Процесс был изнурительным, но я была упорной. Какую бы боль я ни выдерживала, травмы брали свое.
Я снова растянулась на кровати, взглянув на часы. Ровно полночь. Теперь Диц может появиться в любую минуту. Каким-то образом я решила, что он сразу же захочет уехать, что вполне мне подходило. Если у меня и было сотрясение, то слабое. Я даже не была уверена, что теряла сознание, и у меня не было амнезии, хотя, конечно, если я и забыла что-то, откуда мне это знать? Голова до сих пор болит, ну и что? Это может продолжаться неделями, а сейчас я хочу выбраться отсюда. Я хочу, чтобы кто-то взял на себя ответственность, предпочтительно, кто-то с большим пистолетом и без колебаний в его использовании. Это желание у меня появилось после известия о судье Джарвисоне.
Следующим, что я услышала было мягкое гудение больничной системы оповещения и громыхание в коридоре тележек с завтраком. Было утро, и какая-то женщина обращалась ко мне. Мне потребовалась минута, чтобы вспомнить, где я нахожусь.
Мисс Миллоун? Пора измерить температуру.
Я автоматически открыла рот, и она засунула холодный мокрый термометр мне под язык.
Я почувствовала вкус лабораторного спирта, который не был как следует смыт.
Женщина начала измерять мне давление, прижав к себе мою руку, пока надевала манжету. Она приложила стетоскоп к сгибу моего локтя и начала накачивать воздух. Я открыла глаза.
Я ее раньше не видела: тоненькая мексиканка, с ярко-красной помадой на полных губах, с длинными каштановыми волосами, завязанными в хвост. Ее глаза были прикованы к шкале прибора. Я решила, что мое давление в норме, потому что она не ахнула вслух. Было бы лучше, если бы они всегда сообщали нам сведения о нас.
Я повернула голову к окну и увидела мужчину, который стоял, облокотившись о стену, скрестив руки на груди. Диц. Ему под пятьдесят, рост примерно 180 см, вес7580 кг.
В джинсах, ковбойских сапогах и твидовой спортивной куртке, с торчащей из кармана на груди голубой зубной щеткой. Он был чисто выбрит, волосы средней длины, с сединой на висках. Он смотрел на меня серыми глазами без всякого выражения.
ЯДиц.
Хрипловатый голос среднего тембра.
Медсестра сняла с меня манжету и сделала запись. Освободившейся рукой я вынула изо рта термометр.
Во сколько вы приехали?
В час пятнадцать. Вы спали, как младенец, так что я не стал вас будить.
Медсестра взяла термометр и изучала его, нахмурившись.
Вы его не додержали.
У меня нет температуры. Я попала в аварию.
Мне попадет от старшей медсестры, если я не измерю температуру.
Я сунула термометр в угол рта, как сигарету, продолжая разговаривать с Дицем.
Вы поспали?
Здесь?
Как только придет доктор, мы сможем убраться отсюда к чертям. Мужик с ребенком останавливались со мной в одном мотеле. Думаю, нам нужно вернуться туда и расспросить клерка. Может быть, мы узнаем номер машины.
Сэр, я должна попросить вас подождать в холле.
Машину нашли. Я звонил шерифу, когда приехал сюда. Ее бросили неподалеку от Сан-Бернардино. Они поищут отпечатки, но он, наверное, слишком умен, чтобы их оставить.
Можно поискать место, где он ее взял.
Можем попробовать, но я думаю, это тупик.
Медсестра начала нервничать.
Сэр
Я пыталась возразить, но Диц оттолкнулся от стены и направился к выходу.
Пойду покурю.
9
В 10.30 он помогал мне пристроить мои несчастные косточки на пассажирское сиденье ярко-красного «порше». Я смотрела, как он обошел машину и уселся на водительское место.
Вы взяли это напрокат?
Это моя. Я на ней сюда приехал. Не захотел дожидаться приятеля с самолетом. Он не мог вылететь достаточно быстро.
Я пристегнулась и расположилась в низком сиденье из черной кожи. Диц выехал с парковки и включил кондиционер. В машине пахло кожей и табачным дымом. Я чувствовала себя изолированной от жара пустыни и суровой реальности.
Куда мы едем?
В мастерскую, куда отвезли вашу машину.
Она открыта по воскресеньям?
Теперь да.
Как вам это удалось?
Я дозвонился до хозяина. Он нас там ждет.
Мы приехали в Браули, в автомастерскую, которая располагалась на бывшей заправочной станции, рядом с главной улицей. Мой «Фольксваген» стоял на площадке, за проволочной оградой. Когда мы подъехали, из офиса вышел хозяин, со связкой ключей в руках. Он отпер замок на ограде и открыл ворота. Диц въехал на площадку, припарковал машину и остановил мою руку, когда я хотела открыть дверцу.
Подождите, пока я подойду.
По его тону я поняла, что хорошие манеры в правила игры не входили. Я сделала, как велено, наблюдая, какую позицию он занял, открыв дверь, чтобы прикрыть мой выход.
Владелец мастерской, кажется, не заметил в нашем поведении ничего необычного.
Диц протянул ему сложенную купюру, но я не увидела, какого достоинства. Наверное, достаточно большого, если человек согласился с нами здесь встретиться в день, когда обычно все закрыто.
Мы обошли мою машину, осматривая повреждения. На ней не было живого места.
Похоже, ей здорово досталось, сказал хозяин Дицу. Не знаю, машину он имел в виду, или меня. Я открыла помятую дверцу с пассажирской стороны и опустошила бардачок, засунула в сумку регистрацию и выкинула коллекцию древних чеков за бензин. На заднем сиденье до сих пор лежали мои вещи: книги по юриспруденции, несколько инструментов, фотооборудование, мелочи из одежды и пара туфель. Многие вещи во время атаки оказались на полу и теперь пропитались грязной водой из канавы. Я проверила коробку со старым фарфором и была обрадована, обнаружив, что ничего не разбилось.
Я погрузила, что могла, в багажник дицевского «Порше». То, что не выбросила сразу, упаковала в большую картонную коробку, которую владелец любезно притащил из мастерской. Туда же поставила коробку с посудой. Выписала чек за буксировку машины и организовала, чтобы мне все переслали в Санта-Терезу. Напишу заявление в страховую компанию сразу, как вернусь, хотя не думаю, что мне выплатят много.
Через десять минут мы уже ехали на север по 86. Как только мы тронулись, Диц вложил сигарету между губами и достал зажигалку. Он заколебался, взглянув на меня.