Попрошу! Не выражаться! с холодным бешенством ответил Скандаровский. Да, я с этими
Позвольте спроситьпочему? Кумарин уже пришел в себя и смотрел на Скандаровского с нескрываемым любопытством. Ведь казалось, что ничего не предвещало
Здесь вы не правы теперь Скандаровский смотрел на Кумарина с плохо скрываемым чувством превосходства. Вы думаете, это грязные лапотники, которые ворвались во дворцы и будут крушить все подряд? Нет, вы ошибаетесь. Да, на первый план вылезли эти самые как вы их называете, лапотники, но на самом деле за ними стоит огромная витальная энергия. Вы же знаете, что такое слово «вита» жизнь, он прикрыл глаза. И эти люди, точнее, те, кто стоит за ними, знают, чего они хотят. А вы знаетечего?
Кумарин посмотрел на своего собеседника с некоторым страхом.
Помилуйте, Лев Степанович, вы, кажется, уже оправдываете их.
Я? Ни в коем случае. Я просто вижу то, что, может быть, упускают другие Я, с вашего позволения продолжу мою мысль Скандаровский вальяжно раскинулся в кресле, в нем было что-то от сытого львадобродушного и настроенного миролюбиво.
Да-да, конечно, Кумарин встал и подбросил полено в камин. Холодно, произнес он с расстановкой. Его собеседник сверкнул глазами, но ничего не ответил.
И эти лапотники думают овладеть миром. Не с помощью завоевательных походов. Хотя возможно все. Но прежде всего они намерены завоевать мир с помощью нового невиданного взрыва энергии. Они придумают новые формы в искусствев живописи, в литературе. Они собираются потрясти этот наш старый изнеженный мир Разве вы не находите? Этот, как его, в желтой блузегромогласный великан Маяковский, разве он по-своему не прекрасен?
Помилуйте, Лев Степанович! Этот негодяй Маяковский
Почему же сразу негодяй!
Потому что нашу прекрасную тонкую поэзию он уродует вот этими своими виршами, последнее слово Кумарин сказал как выплюнул.
Ничуть! Не надо быть излишне брезгливым Все новое всегда рождается из старого. В России прежнее уже порядком сгнило, превратилось в труху Все пришло в некий упадок и загнивание. И эти хулиганы, эти громилы смогут привнести новое вино в старые мехи.
Категорически не согласен! воскликнул Кумарин. Абсолютно. Что может быть лучше
Это было у моря, где ажурная пена,
Где встречается редко городской экипаж
Королева игралав башне замкаШопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж.
Ну, Алексей Васильевич, Северянин тоже по-своему авангарден. Не находите?
Тогда вот это, не отступал Кумарин:
Погасло дневное светило;
На море синее вечерний пал туман.
Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан.
Пушкин, конечно, вечен но и современные поэты замечательны. «А вы сыграть ноктюрн смогли бы на флейте водосточных труб?» теперь Лев Семенович откровенно смеялся над Кумариным. Он встал со стула, собираясь уходить. Сочно, ярко вы не находите?
Нет! отрезал Кумарин. Вы куда-то торопитесь?
Тороплюсь у меня одна важная встреча, сказал Скандаровский, обнажив красивые крупные зубы.
«А ведь красив, сволочь, с неожиданной злостью подумал Кумарин. Женщины ему на шею вешаются. И супруга красавица. Правда, говорят, что он ей изменяет порядком. Но Натальянастоящий ангел, Кумарин вспомнил, как он бывал в небольшой усадьбе Борисово, доставшейся Скандаровскому от жены. Он помнил Наталью Александровнусреднего роста шатенку с прекрасным цветом лица и прелестными голубыми глазами, которыми она с обожанием смотрела на мужа. А он ее не стоит, неожиданно подумал Кумаринбонвиван, женщин меняет как перчатки. При том весьма низкого пошибапевички варьете, куртизанки полусвета. И это несмотря на прелестную жену и дочку. Кажется, малышку зовут Верочкатоже очаровательное дитя. В мать».
Кумарин вдруг подумал, что он, похоже, завидует Скандаровскому. И это чувство трудно отнести к христианским добродетелям. Но Кумарин ничего не мог с собой поделать. Он был беден, неродовит, за ним тянулся шлейф первой несчастной любви, из-за которой он хотел в свое время даже стреляться. А вот Скандаровскому во всем просто фантастически везет, причем его заслуг в этом никаких нет. Он просто плывет по течению, и оно предоставляет ему самые лучшие виды и возможности
Кумарин почувствовал, что его чуть ли не трясет от злости. Он отвел взгляд в сторону, чтобы его состояние было не заметно. «Господи, помилуй, взмолился он про себя. Завидовать ближнему нехорошо. Хотя какой он мне ближний, зашептал кто-то внутри него, такзнакомый и тослучайный»
Война! перекрестился он. Скорей бы кончилась.
При этих словах глаза Скандаровского как-то странно блеснули.
Она закончится, и самым странным образом, и он многозначительно хмыкнул.
Откуда у вас такая информация? прищурился Кумарин.
Ну, есть. Имеются в разных слоях общества источники верные, преданные. Информацию мне поставляют исправно
И кто это? вырвалось у Кумарина.
Ах, ну к чему такое пристрастие
Кумарин уже чувствовал себя настоящим дураком. Что делать, подумал он. Рвать с ним или подождать? Чем-то Скандаровский его безумно раздражал. И он никак не мог понять чем.
Что ждет нас теперь? Кумарин смотрел на Скандаровского с суеверным ужасом и страхом. Вы в прошлый раз сказали, что нас ждут потрясенияи вот Признайтесь, у вас дьявольски точные источники информации? Откуда? Лев Семенович? Вы меня пугаете
Слухами земля полнится.
Я таких слухов не знаю Кумарин прикрыл глаза. Вы лукавите?
Я? Лукавлю? Ничуть! Наслаждайтесь дивным вечером, этой красотой. Чувствуете нежный запах тубероз, от которого кружится голова, слышите мелодию танго? Завтра ничего этого может не быть. Наслаждайтесь! Послушайте, как поет наша певица Матильда Французская.
Теперь раздались звуки музыки. Женщина низким чувственным голосом пела популярный романс.
Как хороши те очи,
Как звезды среди ночи,
Ваш блеск меня чарует
И сердце мне волнует.
Вас пред собою вижу
Божественная, правда? расплылся в улыбке Скандаровский.
Да, с трудом выдавил Кумарин. И правда хороша!
Через некоторое время та, которую назвали «божественной», проскользнула в кабинет, куда заглянул Скандаровский, и прильнула к нему, взволнованно дыша.
Завтра вечером. Как всегда? шепнула она. Правда?
Конечно Жди.
У меня для тебя есть информация
Замечательно!
У меня краткий перерыв, я пошла. Матильда Французская повела глазами с черными стрелками а-ля Клеопатра. Это была среднего роста миловидная брюнетка с широким лицом и пухлыми губами. Она изо всех сил старалась придать себе вид роковой женщины. Но все равно в ее лице проглядывало что-то добродушное, деревенское
Иди, радость моя, иди! промурлыкал Скандаровский. Дари наслаждение своим слушателям.
Тебе понравилось?
Мне всегда нравится, как ты поешь. И Скандаровский припал к ее руке. Когда певица ушла, он поморщился. Около него витал резкий запах духов. Надо бы пройтись по свежему воздуху, проветриться. Нехорошо, если Наташа этот запах учует. Женщиныони всегда такие ревнивые. Подозрительные. Не надо этого допустить ни в коем случае Да. Прогуляться. А потом у него встреча. Он был рад, что отделался от Кумарина. Простоватый малый, можно сказать, болван. Не понимает момента, не разбирается в политике.
Если вдруг меня ты позабудешь
Я в разлуке буду горько плакать
Матильду Французскую на самом деле звали Розалия Шварцман. Псевдоним она взяла для звучности. Скандаровский слушал Розалию, но думал о своем. Времена наступают смутные, что делатьон не знал. Трон под царем шатался, и, похоже, на этот раз он не устоит. Романовыневезучая династия, и не надо было им с таким упорством жениться на этих немках. Лучше бы породу улучшать и разбавлять. А тут еще и гемофилия добавилась. Ну вот зачем Николай влюбился в Алису И с той поры все пошло наперекосяк. Скандаровский помнил, как бубнил ему в ухо старый масон Трапезников: Романовы обречены, Романовых не будет Тогда он отмахнулся от этих слов, посчитал, что у Трапезникова несварение желудка или пошаливает печень. А сейчас вдруг подумал, что, наверное, в этих словах что-то есть И вообще не мешало бы побеседовать со стариком, пока он не собрался на тот свет. Или, как говорили в их среде«уйти на Восток». Да, лучше всего не откладывать это дело Если Романовы падут, то неужели к власти придут эти ужасные большевики, которые все отнимут и поделят? Хотя это несерьезно, кто допустит горлопанов к власти. Тогдакто?..
Скандаровский напряженно думал. Та интуиция, которая позволяла ему всегда быть на плаву и вовремя менять, как он выражался, «диспозицию», похоже, ему отказывала Неужели все пойдет прахом, и он, Лев Скандаровский, окажется на улице? Все отнимут, поделят. Наташа с Олечкой станут голодать. Если бы у них еще были дети Но Наташа почему-то не беременела. Нельзя сказать, что Скандаровский обладал особым чадолюбием, но еще пара детей им с Наташей не помешала бы Сына хочется, чтобы с ним везде ходить. Потом записать в какой-нибудь приличный полк Хотя о каком полке он говорит, если все вот-вот пойдет прахом Он сощурился. Сейчас пение закончится, Розалия опять проскользнет к нему, надо будет как-то объясняться. Она будет настаивать на свидании сегодня. А ему сейчас делать этого не хочется. Он на нервах. Весь в напряжении
Он взял фуражку и покинул кабинет. Внизу швейцар спросил его:
Уходите Лев Степаныч?
Да, дела Вот. Протянул он ему монету. Пошлите мальчика, чтобы купил букет цветов Розалии Шварцман.
Швейцар многозначительно посмотрел на него.
Будет сделано Не беспокойтесь
Выйдя на улицу, Скандаровский поежился. Нужно не откладывать и нанести визит барону Майнфельду.
Барон жил в красивом каменном доме недалеко от Аничкова моста. Служанка, статная Поля, сказала, что Эдуарду Оттовичу очень плохо и он никого не принимает
Доложите обо мне, сказал Скандаровский. Может быть, он меня примет Если нет, значит, не судьба, он окинул оценивающим мужским взглядом Полю. Этот взгляд выходил у него почти автоматическим. Он был знатоком женской красоты и всегда говорил, что в каждой можно найти свою изюминку.
Поля вернулась через несколько мнут.
Вас примет, идите за мной
У Майнфельда Скандаровский был всего один раз. Поэтому он покорно шел за Полей длинными коридорами, в которых царила полутьма; они поднялись по лестнице. Поля буквально взлетела перед ним, приподняв длинную юбку.
Он очутился перед белой дверью, Поля распахнула ее.
Эдуард Оттович очень плох, сегодня утром был доктор
В комнате горел ночник. В глаза бросилась большая кровать. На подушках темным пятном выделялось лицо Майнфельда. Он натужно дышал, хрипы были слышны даже у двери.
Поля подошла ближе к больному:
Эдуард Оттович, Лев Степанович пришел.
Майнфельд повернул голову. В глазах царила тоска, смешанная с ужасом Такого взгляда у него Скандаровский никогда не видел.
Подойди ближе. Поля, оставь нас одних.
Когда Скандаровский наклонился ближе к Майнфельду, тот прохрипел:
Возьми в шкафчике коньячок. Там же бокал стоит хрустальный. Плесни сколько хочешь.
Скандаровского долго упрашивать не пришлось. Он налил в бокал коньяк, отпил и снова подошел ближе к Майнфельду.
Бери стул и садись рядом, скомандовал тот. Хорошо, что пришел сам. Я думал за тобой послать. А тут ты сам явился собственной персоной. Никак мой зов услышал.
Скандаровский сел, не имея понятия, о чем с ним будет разговаривать Эдуард Оттович.
Ты, наверное, думаешь, что я выжил из ума, начал его знакомый без всякого предисловия.
Нет, ответил Скандаровский и тут же отругал себя за это: слишком быстро.
Правильно думаешь. Хотя думай, не думай. В моем положении
Каком положении?
Майнфельд был и правда плох. Лицо приобрело желтоватый оттенок, глаза впали, из горла вырывались хрипы.
Похоже, моя песенка спета.
Что вы, Эдуард Оттович! проговорил из вежливости Скандаровский. Не берите в голову. Еще поправитесь и спляшете краковяк. Почему он сказал «краковяк», Скандаровский и сам не знал.
Лев Степанович! Оставьте. Мы с вами как два брата понимаем, что есть моменты, когда словаизлишни Наклонитесь ближе Времена наступают страшные, я б сказалпоследние
Вы и впрямь так думаете? по спине Скандаровского пробежал холодок.
Я не думаю, теперь Майнфедьд смотрел на него, широко раскрыв глаза, в его взгляде сквозили настойчивость, всегдашнее высокомерие и что-то еще Чему Скандаровский еще не мог дать определение. Может быть, усталость? Да. Наверное, это так Хотя раньше Майнфельд был бодр и подтянут. Сейчас будет жаловаться на жизнь, внезапно подумал Скандаровский. Но он был не прав. То, что он услышал, не просто его удивило. Нет. Здесь нужно было подобрать другое словоозадачило
А на прощание барон сказал:
Видишь на стене справа от окна висит резной крест из кости. Возьми его.
Скандаровский снял крест со стены и поднес к своим глазам. На нем были изображены рунические знаки. Он спрятал его в карман и посмотрел на барона.
Ну прощай. Поля проводит тебя обратно.
Глава третья. Нежданная весть
Бойся данайцев, дары приносящих.
* * *
Москва. Наши дни
Привет! в комнату к Анфисе заглянул Николай Шепилов, сотрудник фонда, который должен был поехать на место и там уже скоординировать маршрут.
Анфисе Николай нравился. Спортивный подтянутый мужчина, бывший военный. При одном взгляде на него сразу можно было отметить такую его черту, как надежность. Про таких говорят: как за каменной стеной.
Добрый день! Завтра вылетаете?
Так точно!
Сегодня надо это отметить.
Да, главный обещал приехать, дать последние наставления. Не по телефону, подмигнул ей Николай.
Дать нагоняй в реале?
Это начальство завсегда любит.
Чай, кофе? спросила Анфиса, вставая из-за стола.
Давайте чай. Покрепче.
Будет сделано, отрапортовала Анфиса.
Они дружно рассмеялись.
Приготовив чай, она поставила чашку перед Николаем.
Вы всегда такой загорелый.
Я так и говорю всем: вернулся с Мальдив, чтобы окружающих немного подразнить. А они все принимают за чистую монету. Легковерный все-таки у нас народ. А на самом деле этот загар в меня уже въелся намертво за всю жизнь. Не вытравишь. Когда начал с Нелей вместе работать, так регулярно и стал загорать.
Неля, жена Шепилова, являлась руководителем туристической фирмы, специализирующейся на экстремальном отдыхе.
Анфиса поставила перед Николаем блюдце с печеньем и круассанами.
Я уже позавтракал. Но от такого аппетитного круассана не откажусь.
Теперь Анфиса смогла разглядеть Николая ближе. От нее не укрылось, что он чем-то сильно озабочен. На лбу залегла вертикальная морщинка.
Все в порядке?
Да. Только он замялся Я могу на вас положиться?
Конечно! Разве я давала повод думать как-то иначе!
Это все между нами Не хотелось бы прослыть паникером. Это мне не к лицу. Но
Что-то случилось?
Сегодня утром получил одно письмо по электронной почте. А там Хотелось бы вам перекинуть. Но не по корпоративному адресу.
Пришлите на мой личный.
Анфиса продиктовала электронный адрес. Николай достал сотовый и перекинул ей письмо.
Вы сами все увидите Так сказать, информация к размышлению Взгляд со стороны тоже иногда бывает полезен. А то один человек может что-то понять неправильно.
Николай еще посидел немного, потом ушел. В четыре часа был сбор всех в большой комнате.
Оставшись одна, Анфиса открыла письмо, которое ей переслал Шепилов.
«На одном из перевалов Кольского полуострова недалеко от Сейдозера погибли четверо туристов. Ребята лежали цепочкой, вытянувшейся от перевала до ближайшего жилья. Последнего нашли в двух сотнях метров от дома, где погибший надеялся найти спасение. Признаков насилия на телах не обнаружено, но на лицах застыла гримаса ужаса. Кругом были большие следы: не звериные, но и не человеческие. Эта трагедия очень напоминает другую, которая произошла в 1959 году на Северном Урале со свердловскими туристами. Правда, там тела были в жутком состоянии. Спасатели нашли погибших только через несколько дней. Загадочные смерти объединяет характерная деталь. Около горы Отортен, где были поставлены палатки, находится священное для народов манси урочище Ман-Папуньер: шесть огромных каменных столбов. По легенде, шесть великанов преследовали одно из племен манси, и когда они их почти настигли, на пути встал шаман и заколдовал великанов, превратив в шесть каменных столбов. Сейдозеро на Кольском полуостроветоже священное место и до сих пор вызывает благоговейный трепет у местного населения. В 19201921 годах в этом районе побывала географическая экспедиция. Руководителем ее был Александр Барченко, заведующий лабораторией нейроэнергетики Всесоюзного института экспериментальной медицины. Он занимался изучением экстрасенсорных способностей, поиском снежного человека и следов Гипербореи. Эту экспедицию курировало ОГПУ. Одной из задач, стоявших перед Барченко, являлось изучение распространенного в этих местах странного заболевания«мереченье», при котором меняется психическое состояние людей. На Кольском полуострове были обнаружены странные артефакты: сопки, похожие на сложенные пирамиды, камни правильной формы, словно обточенные непонятно кем. Здесь участники экспедиции часто испытывали чувство безотчетного ужаса, слабость, головокружение.