Не изменял я ей, произнес он, угадав мои мысли. Я уверен, не она писала.
И с чего такие выводы? поинтересовался я, поражаясь комичности ситуации. Все указывало на то, что всерьез поиском заниматься не стоило.
А с чего бы ей уходить из собственной квартиры? устало, с болью в голосе спросил он. Мне в прощальный подарок ее оставлять? В качестве моральной компенсации?
Я не удержался и потянулся за кружкой с уже давно и безнадежно остывшим кофе и сделал глоток. Холодная жидкость горчила. Если квартира принадлежала пропавшей, это все меняет.
Может, к родственникам отправилась? предположил я, сам не особо в это веря, внимательно вглядываясь в лицо заявителя.
Я единственный ее родственник, покачал головой Сериков. Мать и та недавно умерла. Отца уже более десяти лет нет в живых. Наташа была единственным ребенком в семье.
Что означало, что в случае смерти жены Серикову доставалась ее квартира. А квартиры в Сочи всегда были в цене. И это навевало очень неприятные мысли.
Подруги? спросил я на автомате.
Подруги, хмыкнул Кирилл. Звонил одной, ничего не знает, вроде как разводиться со мною Наташа не собиралась.
Да, дела, задумался я, потянувшись за бланками.
Мне нужно ее найти, требовательно произнес мужчина, сверля меня взглядом. Должен быть хоть какой-то способ. Сериков сжал краешек стола, чтобы хоть как-то успокоиться. В его голосе было столько мольбы, что я сдался.
Телефон и выключенный можно отследить, попытался я его как-то успокоить, в то же время обдумывая, не он ли причастен к исчезновению супруги. Слишком странным все это казалось. Чем вообще занималась жена? начал задавать я обычные вопросы.
Со слов заявителя, женаты они с Наташей были почти два года, девушка не работала, а вот у него самого был небольшой, но доходный строительный бизнес, занялся им он сравнительно недавно, всего несколько лет назад. Сложно было удержаться от мысли, что в случае развода его жена могла бы затребовать половину от его успешного предприятия. Вот только зачем тогда настаивать на скором поиске жены и делать такой скорбный вид?
Кирилл также сразу смог предоставить фотографию пропавшей девушки, и даже этим он смог меня удивить. Так как это была фотография, сделанная еще на их свадьбе.
Наташа не любила фотографироваться, прокомментировал он.
Слова « не любила» резали слух. Сказано было в прошедшем времени, как будто об уже умершем человеке, я едва не сдержался, чтоб его не поправить.
Я еще раз бросил взгляд на фото. Счастливая стройная девушка в белом платьетрадиционном наряде невесты, по-детски наивное лицо, легкие светлые локоны, приятная улыбкасама невинностьи, наверное, тонна макияжа.
Другие фотографии есть?
Дома.
Тогда едем к вам, стоит осмотреть квартиру, вы говорили, вещи пропали какие-то.
Я потянулся к телефону, с тоской думая про себя, что попасть домой в нормальное время мне не светит, и позвонил дежурному, чтобы готовил группу на выезд. Сегодня из следователей дежурила молодая, еще не опытная Юленька, только недавно выпустившаяся из университета, до сих пор уверенная, что все в жизни бывает только как в учебнике. Зато экспертом в нашей группе оказался Анатолийдостаточно опытный специалист и очень внимательный, много повидавший в жизни. Поэтому мы молча ехали с ним в машине, пока Юленька бодро выстраивала версии произошедшего и обрисовывала круг задач, а также что-то порой писала у себя в блокноте. Всю дорогу меня не покидало предчувствие чего-то нехорошего, будто я что-то упускал.
В квартире Серикова нас ждало несколько неприятных сюрпризов. Разумеется, никакого бездыханного тела посреди комнаты не было, да и обилия луж крови мы тоже не заметили. Напротив, в квартире был идеальный порядок, начиная от аккуратно сложенных вещей на стеллажах, заканчивая отсутствием грязной посуды в раковине.
Юля сразу попросила Серикова предоставить нам коробку от телефона жены, поскольку на ней был номер, который мог помочь отследить местоположение. Именно на это я возлагал самые большие надежды. Однако, к нашему всеобщему удивлению, телефон пропавшей оказался в коробке. Юля не смогла удержаться от вопроса:
Вы уверены, что это телефон вашей супруги?
Да, ответил Сериков, обескураженно глядя на найденный аппарат. Сзади даже царапина есть. Наташа его один раз уронила.
И что же, по-вашему, он делает здесь?
Не знаю, пожал плечами парень. Обычно она не выпускала телефон из рук.
Юля многозначительно посмотрела на нас.
Какие-нибудь ценные вещи пропали? Драгоценности, например?
Нет. Даже обручальное кольцо на месте, кивнул парень в сторону комода. Деньги тоже.
Вторым неприятным сюрпризом оказались фотографии, точнее, их полное отсутствие. Весь семейный фотоальбом Кирилл хранил на ноутбуке, вот только, перепроверив компьютер два раза, он не смог их найти. Как и флешку, на которой хранились копии.
Я поищу, какие-нибудь со времен студенчества Наташи еще сохранились, пообещал Кирилл.
Я лишь покачал головой. С таким же успехом можно было фотографии со школы использовать, а лучше с яслей.
Юля выразительно посмотрела на меня с немым вопросом в глазах. Всем было понятно, насколько важны фотографии для поиска. Я лишь покачал головой.
Может, хотя бы в соцсетях что-то есть? с надеждой в голосе спросила девушка.
Мы с женой на подобное время не тратили, тут же с пылом заявил Кирилл. Мало ли кто использовал бы потом эту информацию.
Юля заметно приуныла после этой фразы и посмотрела на меня в ожидании идей. Все-таки я был опытнее ее. Но идей, кроме тщательного обыска, у меня не было.
Я решил, что лучше пойти опросить соседей, может, кто видел девушку сегодня или было что-то подозрительное. Бабушки на лавочках достаточно внимательные, когда хотят о чем-то посплетничать.
К сожалению, сегодня Наташу никто не видел. Как выяснилось, ее муж уже успел обежать жильцов ближайших квартир. Оперативный малый.
Разговор с дворником тоже не принес никакой полезной информации. Пожилая женщина лишь поохала, сказала, что девушку сегодня не видела, выразила надежду, что Наташу найдут, и отправилась по своим делам, матеря тех, кто не выкидывает мусор в специально предназначенные баки. Так и не узнав ничего, я не удержался и закурил сигарету, стоя возле подъезда.
Через две минуты ко мне подошел Анатолий.
Нашел чего-нибудь? поинтересовался я.
Анатолий тяжело вздохнул и вытер пот со лба, провел рукой по седым усам.
Следы пятен бурого цвета на ковре, ответил он сухим рабочим языком.
Кровь, значит.
А у хозяина-то еще оружие дома есть. Ружье охотничье. Юля сейчас его по этому поводу опрашивает.
Женщина-дворник продолжала чихвостить нерадивых жителей, бросивших мусор в пакетах у подъезда.
Анатолий попросил сигарету и потянулся прикурить.
А знаешь, что еще интересное, Олег, произнес он, сделав затяжку и выдыхая дым. Детские вещи у мужика тоже пропали.
Я непонимающе посмотрел на коллегу.
Ребенок ведь тоже пропал. Он от нервов забыл сообщить, что жена вместе с младенцем исчезла.
Дворник продолжала грузить объёмные мусорные пакеты в бак. Один огромный пакет треснул по швам, открывая всем свое содержимое, на асфальт упали несколько погремушек и детская бутылочка.
Мы с коллегой изумленно уставились друг на друга.
Глава 4
Наталья Серикова
12 сентября
Я бежала, бежала что было сил, прижимая к себе свою новорожденную дочь. Тяжело дыша, я бросилась в самую гущу леса. Только бы не споткнуться, только бы не упасть! Ветки деревьев больно били по лицу, но я не обращала на это внимания, нужно было бежать. Каблуки туфель предательски тормозили движения, норовя провалиться в землю. Я в который раз мысленно проклинала себя за такой выбор обуви, но времени снять ее не было, как и возможности отдышаться. Меня догоняли.
Заслышав голоса своих преследователей, я с ужасом поняла, что меня окружили. В панике я рванула вперед, уже не смотря под ноги. Это и стало моей самой большой ошибкой: угодив в яму, я ушибла ногу и едва не уронила малышку. Выбравшись, я поняла, что в таком состоянии далеко не убегу. Это был конец.
Сердце бешено билось, в висках стучала одна мысль: спрятаться, иначе темные тени, люди без лица, найдут нас и заберут мою малышку. Крепче сжать дочь, еще один рывок в сторону какого-то густого колючего куста, нужно где-то затаиться, нужно перестать так часто и громко дышать. Но меня продолжало колотить. Я знала, что они рядом. Я знала, что они пришли за ней, за моей дочерью.
Я сжала губы, боясь шелохнуться. Колючки больно впивались в тело и, что хуже всего, касались ребенка.
Пытаясь унять дрожь, я покрепче прижала к себе малышку, коснулась носом ее пушистых волос, вдохнула такой родной и сладкий запах. Замерев, я пыталась ничем не выдать своего местонахождения, отлично зная, что преследователи уже возле нашего укрытия. Быть может, они не найдут нас? Быть может, нам повезет хотя бы в этот раз? И все закончится хорошо?
Увы, моим мечтам не суждено было сбыться. Малышка захныкала, и так не вовремя! Я пыталась успокоить дочь, но безуспешно. Голодный ребенок только продолжал громче и надрывнее рыдать, и я поняла, что это конец.
Холодный мужской голос произнес:
Выходите.
Дочка расплакалась еще сильнее, я обняла ее и поцеловала в лобик, ощутив на своих губах нечто соленое. Из моих глаз капали слезы. Я еще раз взглянула в это родное лицо, на эти голубые глазки с бархатистыми ресничками, аккуратненький носик, пухленькие щечки. Я проиграла. Проиграла опять. Я уже знала, что будет. Что, как только я выберусь из укрытия, темная фигура вырвет из моих рук ребенка и моя дочь исчезнет, будто ее никогда и не было. Бесполезно кричать, бесполезно молить, люди-тени не знают жалости, им чуждо сострадание. Меня швырнут на землю и оставят, как ненужную вещь, вот и все, чего я добьюсь.
Чужие руки схватили меня за плечи и потащили. Я вцепилась в ребенка, плача от собственной беспомощности. Ее вновь вырвали из моих рук.
Я проснулась вся мокрая, в слезах, тяжело дыша. Я оглядела спальню сквозь слипшиеся ресницы, все еще пытаясь осознать, что это был лишь ночной кошмар. Страшный сон, в разных вариациях преследовавший меня еще с роддома. Где бы я ни находилась, хоть дома, хоть на прогулке в ботаническом саду, результат всегда был один: ребенка у меня забирали, и я ничего не могла с этим поделать.
Я села на кровать и поджала колени к груди. Меня до сих пор била дрожь. Слишком реальным было мое сновидение: бегство, преследователи, ребенок. Я тяжело вздохнула. С этой болью я должна была давно смириться, но не получалось. Сны упорно преследовали меня.
И даже мое понимание, что у меня теперь новая жизнь, от них не спасало.
Престижная работа, перспективы карьерного роста, личная жизнь. Насчет последнего я невесело хмыкнула. Не знаю, подходила ли эта невнятная история знакомства под понятие личной жизни хоть отдаленно.
На душе тогда было тоскливо и скребли кошки. Может быть, именно поэтому меня в субботу занесло в бар. Я цедила вторую кружку кофе, когда бармен принес коктейль и сказал, что это комплемент от второго столика справа. За ним сидел обаятельный мужчина крупного телосложения, лет сорока пятипятидесяти, с проседью в темных волосах, одетый в серый деловой костюм. Впрочем, седина в волосах нисколько его не портила. Заметив, что я смотрю на него, он подмигнул.
Извините, не знакомлюсь в барах, ответила я, отказавшись от напитка. И зачем я только сюда пришла? Надоело сидеть в пустой квартире?
И не пьете, заметил мужчина, бросив взгляд на кружку с кофе. И какое горе, девушка, заливаете столь экзотическим способом?
Муж бросил, прошипела я, уже думая попросить счет.
Меняжена, уныло произнес он.
Я удивленно посмотрела на него.
Видите, как много у нас общего? Может, все-таки составите компанию? Уважите старика.
Какой вы старикЯ все-таки пересела за его столик. Торопиться мне было некуда, а дома все равно никто не ждал.
Он лишь пожал плечами.
Увы, она иначе считала. Это, правда, не помешало ей выйти за меня замуж, родить ребенка, а потом увезти его и потребовать алименты. Кстати, он усмехнулся, я Вадим, и обычно я не жалуюсь на жизнь. Уж точно не в барах.
Наташа.
Вот и познакомились.
Я пропустила этот комментарий, лишь спросила:
И вы считаете, что она только ради алиментов это сделала?
Наташ, вас это удивляет? Увы, многие люди ради больших денег и не на такое способны.
В этот момент бармен принес заказанный мною слабый безалкогольный коктейль. Я задумчиво сделала глоток.
И что вы планируете делать?
Подключить хорошего юриста. За большие деньги, Наташ, все можно. Ты даже не представляешь, девочка, насколько все. И ребенка суд со мной может оставить. Одно суд все-таки не отменит: она мать, с болью в голосе вздохнул Вадим, глотнув из своего бокала.
Она матьповторила я. Хорошо, что вы это понимаете.
Понимаю.
Вы ее любили.
Вадим кивнул и сказал:
Любил, тем и больнее. Я вел себя как влюбленный мальчишка, был готов звезду с неба достать, исполнял любые капризы. Она казалась такой нежной, заботливой
Они порою такими кажутся, не удержалась я. Вспомнился Кирилл, его голубые глаза, его губы, его слова, что он всегда будет рядом, всегда поддержит.
Все вполне решаемо, Наташ, но все равно больно, Вадим ненадолго замолк, задумавшись о своем. У тебя-то, девочка, что стряслось?
Я опустила глаза.
У меня не решаемо, но больно.
Что, совсем так плохо?
Я кивнула.
Бывший угрожает? Может, я чем могу помочь? Вадим был явно не из тех людей, которые привыкли легко отступать. Или юрист нужен хороший?
Я сама юрист, вздохнула я.
Говорить о своих проблемах мне не хотелось, поэтому мы продолжили обсуждать дела Вадима и выходы из возможного положения, придя к выводу, что у него есть большие шансы выиграть дело, поскольку бывшая жена своей жилплощади не имела, а хотела стребовать ее с бывшего супруга. К концу вечера настроение у моего собеседника заметно поднялось, и он спросил:
Ну и как мне вызвать на твоем лице улыбку? Можно ли тебя поблагодарить за отлично проведенный вечер?
Я лишь пожала плечами. Ну а что? Вадим предложил хотя бы оплатить мне такси домой, ибо небезопасно ночью гулять красивым девушкам.
Когда следующим утром я выходила из подъезда, на улице меня ждал молодой человек, представившийся курьером. Он передал мне маленькую черную коробочку, в которой обнаружились золотая цепочка с кулоном в виде прозрачного камня и записка.
"Надеюсь, заставил тебя улыбнуться, Наташ. Ты очень светлый, замечательный человек. Буду рад увидеться еще".
И в конце письманомер телефона.
Курьер, увидев, что я дочитала, тут же сказал:
Позвоните. Он должен знать, что я доставил подарок.
Я послушно набрала номер.
Через несколько гудков Вадим наконец-то ответил. Не дослушав о намерении вернуть такой дорогой подарок, он заявил, что это меня ни к чему не обязывает, но раз уж я ему сама позвонила, то он не против встретиться снова. Я выразительно посмотрела на курьера. Парень лишь пожал плечами, мол, приказ был дан такой. И скрылся из виду, оставив недоумевающую меня в одиночестве. Любая девушка от такого растает.
Вырвавшись из раздумий, я взглянула на часы. Что ж, можно было отправляться на работу. Метро в Новосибирске для меня стало приятным открытием, помогающим обойтись без простаивания в автомобильных пробках, а еще отличным местом, чтобы подумать.
Только у работы я вспомнила, что не оплатила аренду кварты, и отправилась к банкомату. Мои собственные квартиранты в Сочи уже успели перевести мне деньги. Мне с ними повезло, ни разу не просрочили платежи, всегда день в день, да и звонками тоже не мучили. В отличие от хозяина моего нынешнего жилья, который недавно приходил, чтобы внимательно изучить все комнаты и что-то проверить.
***
Новая подруга оказалась проницательнее, чем бы я хотела. Марина пришла ко мне в кабинет выпить чаю, и мы разговорились на тему мужчин.
Оказывается, она недавно рассталась с женихом. Причем по дурацкой причине, из-за работы. Я тут же кинулась утешать подругу. Однако она тут же спросила:
А что у тебя случилось? Просто так от мужа не уезжают, справедливо заметила она. Он тебе угрожал?
Нет, помотала я головой.
Бил? Унижал? спрашивала она.
Марина пододвинула мне чашку с дымящимся ароматным травяным чаем и сама сделала глоток из своей.
Я опустила глаза вниз, уперлась взглядом в пол, разглядывая замысловатый рисунок на паркете.
Он ушел. Ушел, когда был больше всего нужен. Когда мне было больно, собственный дрожащий голос казался чужим. Потому что я
И мне пришлось рассказать. Чувство вины вновь поглотило меня: я ведь могла что-то сделать тогда, могла предотвратить Единственное, о чем я предпочла умолчать, это измена.