Где труп?
Пожалуйте сюда, ваше высокоблагородие, широким жестом пристав показал на лестницу.
Несчастный случай, исключительно несчастный случай-с. У нас такого никогда не было-с, бормотал управляющий, семеня впереди меня.
Личность установили?
Так точно, ваше высокоблагородие, гаркнул пристав, и понизив голос, шепнул:Поручик Казарин, сын генерала Михал Иваныча Казарина, утонул-с.
В бане?
От изумления я даже остановился. Конечно, без происшествий в бане не обходилось. И головы в кровь разбивали, поскользнувшись на обмылке, и шайками дрались, не поделив скамью, а уж сколько часов и портмоне было украденоне сосчитать, но утопленников на моей памяти не встречалось. А тут еще и генеральский сын.
Генерал Казарин слыл известной личностью в столице. Он был богат, владел несколькими домами, из которых дом на Мойке был особенно красив. Кроме того, ему принадлежало огромное имение под Вильно. Поговаривали, что старик Казарин, тратя немалые деньги на своих собак и лошадей, к домашнимсыну, замужней дочери и зятюбыл чрезвычайно строг. Забегая вперед, следует сказать: по собранным сведениям отношения с дочерью и сыном у генерала были, как говорится, «кислые»уж слишком волновали наследников вопросы наследства. Что касаемо самого имущества, то большая его часть представляла собой майоратглавным наследником и будущим владельцем всего состояния должен был стать утопленник, сын генерала. А в случае его смертистарший в роде, то есть маленький сын генеральской дочери, по мужу госпожи Шталь.
Меня провели через комнату ожидания и коридор с раздевалками прямиком к бассейнув просторный светлый зал, украшенный барельефами, зеркалами и растениями. Вторая дверь, сейчас закрытая, вела к душевым и дальше в мыльню.
Прикрытое простыней тело лежало на каменном полу рядом со ступенями, спускающимися в воду. Из-под простыни натекла большая лужа. Я приподнял край покрывала. Мне предстал человек средних лет, физически крепкий.
Над телом возвышался городовой, рядом переминался босыми ногами дрожащий молодой человек, единственной одеждой которого была обрезанная простынка. Впалая грудь, бледная кожа, вялая мускулатуранаверняка бумажная душа. Тонкие мокрые волосы вразнобой облепили макушку. Глаза, подслеповато щурясь, шарили по входящим в зал полицейским.
Вот этот господин обнаружил утопленника, подозрительный взгляд пристава уперся в раздетого.
Позвольте представиться. Смолич Святослав Леонтьевич, служащий Русско-Азиатского банка, сказал молодой человек.
В голосе молодого человека чувствовалось неподдельное волнение, самого его не на шутку лихорадило, как это нередко случается у особ впечатлительных, впервые столкнувшихся с покойником. Рассказ его получился донельзя сбивчивым и изобиловал ненужными подробностями, поэтому я перескажу его сам.
Господин Смолич вчера вечером вернулся из Самары, где жили его родители, и сегодня прямо с утра направился в Егоровские бани смыть дорожную пыль, дабы завтра уже приступить к работе в банке, где он служил третий год. Хотя Смолич, как и Казарин, являлся завсегдатаем бань, с поручиком знаком не был. После мыльни молодой человек решил освежиться в бассейне. Бассейн был пуст, что выглядело несомненной удачей. Смолич сошел по ступеням в воду, лег на спину и поплыл. Впереди никого не было, он специально посмотрел. И вот когда он поравнялся с мостиком, нависающим над бассейном, его макушка уткнулась во что-то мягкое. Смолич встал на ноги и повернулся. В воде плавало тело
Как же вы его не заметили раньше? спросил я.
Молодого человека опять начала бить крупная дрожь, так, что даже зубы начали выбивать чечетку.
С берега не разглядел-с, близорук, выдавил он.
Мне стало жаль беднягу, и я отправил его одеваться под присмотром полицейского.
Я прошел вдоль бассейна. Утонуть в нем решительно невозможноводы там по грудь и даже мельче. Удариться об уголвряд ли, края сглажены. Упастьтем более. Пол нескользкий, сам бассейн окружен барьером, мостик снабжен перилами. Я вновь приподнял простыню, закрывающую утопленника. На первый взгляд никаких повреждений на теле видно не было. Я осмотрел руку и ногти. Чистые, коротко обрезанные. Впрочем, это мало что означало, водаковарная субстанция для следствия, смывающая все улики.
Поверить, что здоровый мужчина в расцвете лет вот так просто захлебнется «в луже», было непросто. Так в чем же причина? Ну, доктор все расставит по местам, надо только подождать его приезда.
Однако, ждать не понадобилось.
Пропустите, доктор приехал! послышался зычный голос за дверью, и в зал проскользнула сухонькая фигурка доктора Зайцева.
Доктор раскрыл саквояж и откинул простыню. Измерил температуру, оттянул веко, принюхался, склонившись с самому лицу утопленника. Вердикт после осмотра не заставил себя ждать: «Утонул. Водка и баня не совместимы».
Да-с, все правильно господин доктор говорит, встрял неизвестно откуда появившийся управляющий. Господин Казарин заказали отдельный нумер, пива холодного просили принести. А у самого там бутылка водки. Пустая уже почти. Вот так-с.
Труп повезли в морг. Приставы переписали имена свидетелей. Я распорядился отпустить по домам людей, которых все еще держали в мыльне и раздевалках. Дело выглядело прозрачным, но мое чутье говорило обратное. Забегая вперед, могу сказать, что дальнейшее развитие событий показало: я был прав, доверившись чутью.
Я спустился в вестибюль, вышел на улицу и остановился, чтобы надеть перчатки. И тут мой взгляд зацепился за
Это что такое?
На стене возле входной двери был изображен странный рисунокдве пересекающиеся дуги, верхняя и нижняя. Совсем свежий, судя по краске, оставшейся на моем пальце.
Не имею ни малейшего представления-с. Только что не было, оторопело пробасил пристав. Шутник-с.
Что это? спросил я у дежуривших возле входа полицейских. Видели когда-нибудь такое?
Хм один из них задумчиво почесал затылок. Кажись, похожий кандибобер был на стене дома, где жил повесившийся Топилин, из-за которого покончила с собой девица Вольская.
Кажись или был?
Кажись. Был.
На всякий случай я достал блокнот и перерисовал странную закорючку. Может, она и не имела отношению к сегодняшнему происшествию, но в нашем деле лучше хватить лишку, чем потом оконфузиться.
Вернувшись в управление, я на всякий случай вызвал агентов и велел еще раз опросить всех, кто был в тот день в бане, а также раздать рисунок всем полицейским и разузнать насчет надписи. И вообще разузнать.
Как оказалось, дело имело продолжение. Вскоре через агентуру до сыскной полиции дошли слухи о том, что скончавшийся в бане умер не естественной, а насильственной смертью, и будто бы подкладкой всего дела являются какие-то денежные домогательства наследников. Будто замешан Штальмуж сестры утонувшего поручика Казарина. А затем к слухам присоединился обиженный доктор Зайцев. Он возник на пороге моего кабинета и с кислой миной уселся на предложенный стул.
Сорок лет беспорочной службы, любезный Петр Маркелович. Сорок лет! И теперь вот, дождался.
Доктор достал платок, смахнул слезу и громко высморкался.
Да что же с вами приключилось, голубчик?
Верное вы слово выбрали, Петр Маркелович, именно что приключилось. Рассказывают про меня, будто продался я господину Шталю, генеральскому зятю. Будто бы взятку он мне дал, чтобы я заключение о смерти подделал. Даже сумму, окаянные, называютдесять тысяч. Продался, дескать, Зайцев за десять тысяч целковых. А мне обидно, дорогой Петр Маркелович, очень обидно. За сорок лет службы никто не смел обо мне сказать подобное.
Раз уж вы здесь, поведайте, каков окончательный врачебный вердикт? Вскрытие же сделали?
Да, как раз сегодня утром и провели-с. В анатомическом театре Военно-медицинской академии. Вердикт тот жеутонул. Plure crapula, quam gladius perdidit.
Как мог, я успокоил доктора, пообещав разобраться и наказать того, кто распускает по городу слухи.
На следующее утро я вызвал агентов для доклада. Несмотря на окончательный врачебный вердикт, меня все еще не отпускали сомнения. Конечно, я не особо рассчитывал, что мои люди обнаружат нечто компрометирующее. Во-первых, невозможно было представить, будто для исполнения злого умысла зять генерала нанял банковского клеркабледную немочь. Если бы Шталь вдруг задумал убить поручика, то предпочел бы для такого дела человека гораздо крупнее и сильнее Смолича. Во-вторых, совершенно невозможным выглядело выбранное для злодеяния место. Куда проще было нанять в «Вяземской лавре» за десяток целковых какого-нибудь проходимца, чтобы тот зарезал наследничка на тихой улице, обернув дело простым грабежом.
Агенты исправно доносили новости. Генерал слег, разбитый подагрой. Дочь генерала занималась похоронами брата и, по всему видать, вполне искренне горевала об утрате родственника. Ее муж, господин Шталь, в выборе гроба и венков помощь жене не оказывал, он «заливал горе» в «Квисисане». По словам агента, копнувшего деловую репутацию Шталя, тот оказался человеком небедным, но запутавшимся в многочисленных делах и предприятиях и крайне нуждающимся в деньгах. Его нередко видели в Фонарном переулке, частенько бывал он и в игорных домах. То есть по всему выходило, что наследство генерала очень бы пришлось к месту. Агенту, подмаслив полового «Квисисаны», удалось разузнать, что еще до смерти шурина Шталь пытался занять денег у заезжего купца, хвалясь, что совсем скоро получит наследство. Однако я посчитал данное свидетельство не слишком-то надежнымчего не нафантазируешь за целковый. Зато агент совершенно был уверен в том, что со Смоличем Шталь дел не имел, нигде не пересекался, и, судя по всему, вообще знаком не был.
Другой агент, присматривавший за Смоличем, ничего предосудительного за банковским служащим не заметилжизнь тот вел одинокую, скучную и небогатую. Хотя один момент его все-таки насторожил. На следующий вечер после истории в бане Смолич принарядился и отправился в театр на балет «Дочь фараона». Посмотрел представление, громче всех кричал «браво» из партера, билет в который был ему не по карману. Потом дождался выхода кордебалета из театра и в компании балерин и таких же молодых воздыхателей, как и он сам, отправился в ресторан. Агент незаметно последовал за ними. И не зря. В ресторане произошла бурная и не слишком красивая сцена объяснения. Агент подробно пересказал мне ее, и кое-что в ней выглядело небезынтересным.
Смолич ползал перед юной балериной на коленях, покрывал поцелуями ее руки, заламывал свои и под смешки окружающих клялся в вечной любви, предлагая руку и сердце, которые, судя по всему, барышне были совсем не нужны.
Кто-то из молодых людей, желая утихомирить не на шутку разошедшегося клерка, подал ему сначала бокал с шампанским, затем стопку водки. От выпитого Смолич не только не успокоился, а стал еще более безумным в своем любовном угаре.
Аглая! Аглая! кричал он, стараясь облобызать туфельки балерины. Не оставляйте меня, я сделаю вас счастливой! Не разбивайте мне сердце!
Счастливой? смеялась в ответ балерина, поджимая ноги. Разве кто-то может быть счастливым на сорок рублей в месяц?
Я люблю вас, Аглая!
Ах, подите прочь со своей любовью.
Со стороны подруг девушки слышались смешки.
Милый Святослав Леонтьевич, посмотрите на себя в зеркало. Выне подходящая партия для нашей Глаши.
Глаше сам великий князь Дмитрий Павлович давеча внимание оказывал.
Не хотите же вы, чтобы Глашенька жила на зарплату простого служащего? Пошто вы такую жизнь девушке удумали? Экий вы злодей!
Князь никогда не женится на вас, твердил Смолич Аглае. Вы для него игрушка, как и для всех других. Он вас бросит!
И что с того? Лучше уж полгода с богатым человеком, чем всю жизнь с вами.
Не владея собой Смолич вскочил на ноги.
Если вы не хотите быть моей, то не достанетесь никому! Я погублю вас!
Ах, избавьте меня от подобных речей, шутливо отмахивалась балерина. Который раз уже слышу.
Зря вы мне не верите, теперь я говорю серьезно. Я предпринял меры
И вновь бросившись к ногам балерины, Смолич сжал ее руки.
Еще не поздно все отменить! Аглая, не отталкивайте меня, скажите, что любите! Нет?.. Ну так умрите!
После этого веселье не заладилось уже у всей компании. Аглая решительно отвернулась от Смолича и направилась к выходу, подруги пошли за ней.
Смолич хватил напоследок рюмку водки и в одиночестве поплелся домой. Его шатало, ноги подламывались, хотя пьян он был не настолько, чтобы не мог идти. Агент подхватил его под руки и повел к дому, пытаясь по пути разговорить. Выведать у пьяного удалось немного, лишь упоминание о неком спиритическом салоне, в котором его свели с «нужными людьми, взявшимися отомстить вероломной Аглае, но их помощь нужно было еще заслужить». Но каким образом призраки с духами могли представлять опасность для девушки? Однако, при всей абсурдности этого утверждения у агента сложилось впечатление, что грозящая Аглае опасность была вполне реальной.
На всякий случай я оставил агента приглядывать за Смоличем, хотя и не слишком верил пьяным угрозам. Я не мог понять, что и почему меня насторожило в сообщении агента. Горячка неразделенной любви, трагедия отвергнутогодостаточно ли этого для убийства?.. Впрочем, убивали и за меньшее.
В тот же вечер я узнал, что отличился один из городовых: он нашел странный знак на набережной Екатерининского канала. Уже полустертый, но все еще различимый на розоватом граните. Я тут же потребовал поднять все происшествия за последние месяцы, связанные с этим местом. Еще мне очень хотелось поговорить с вдовой полковника Вольского, матерью наложившей на себя руки несчастной Мими, но оказалось, что это невозможноВольская приняла постриг в Линтульском монастыре.
* * *
Артём отложил папку и выключил свет.
Слишком много событий свалилось на него за последние пару дней, но всё заслоняла Марина. Перед глазами вновь встали изгибы ее тела в полутьме гостиничного номера, он снова видел ее стройную фигуру в холле отеля, непривычно темные волосы, длинные пальцы, сжимавшие ножку бокала Зачем она ворвалась в его жизнь?
Наверное, он задремал, потому что проснулся оттого, что кто-то звал его по имени.
Тёма, Тёма, это он!
Рядом с его матрасом стояла Ольга с планшетом в руках. Холодный свет экрана падал на ее лицо, и оно казалось мертвенно бледным как у покойницы.
Кто он?
Ничего не понимая спросонья, Артём поднялся на ноги и взял планшет. На экране все еще продолжалось видеоречной трамвайчик медленно приближался к мосту, на открытой палубе толпились люди.
Это он хотел меня убить, прошептала Ольга.
Глава 5
Эс-эм-эс пришла ночью: «Оля опознала типа, который хотел ее убить. Артём».
Коротко и ясно. Все-таки, какая девочка молодец! Получается, не зря он ей на планшет скинул видео речного трамвайчика. Теперь-то точно ясно: между делами связь есть!
Несмотря на только-только поднявшееся над горизонтом солнце, сна не было ни в одном глазу. Наоборот, Брагин чувствовал прилив сил, как будто спал восемь часовсказывались нетерпение и азарт взявшего след терьера. А ребята, получается, наоборот, всю ночь не ложились. Да и как уснешь, когда твой почти что убийца смотрит на тебя с экрана.
Брагин накинул старенький махровый халат с вылезшими нитками и направился на кухню. Всыпал ложку молотого кофе в джезву, настоящую, из штампованной меди, долил воды и поставил на огонь. Давно пора купить кофеварку, в очередной раз сказал он себе, прекрасно понимая, что этого никогда не будет. Джезва на плитесвоеобразный ритуал, напоминающий о молодости. Двадцать пять лет назад, точно также как сегодня, он нетерпеливо приплясывал у плиты, вдыхая кофейные ароматы. А жена суетилась рядом, собирая ему бутерброды. Тогда он еще надеялся, что сумеет быть и хорошим мужем, и хорошим следователем. Оказалось, просчитался, не потянул. Все закончилось банальнее некуда. Такой историей, как у него, в «органах» никого не удивишь. Сначала тяжелое молчание по вечерам, потом скандалы и упреки, затем ультиматум и финальная точкаразвод. Больше попыток завести семью он не делал.
Коричневая шапка над джезвой поднялась и опала. А вместе с осевшей пеной ушли и воспоминания. Не до них сейчас, сейчас нужно спешить. Брагин понимал: тянуть нельзя. Пока он опережает убийцу, но времени у него немногоровно до тех пор, пока тот не поймет, что Ольга жива и сможет его опознать. Или до тех пор, пока капитан Кравченко не поймет, что погибла другая девушка. Он хоть и молодой и «эффективный», но не дурак же. К тому же Ольга не может вечно прятаться. Да и родителей Ирины нужно известить о трагедии. По слова Ольги они созванивались с дочерью не каждый день, но скоро обнаружат пропажу.
Брагин перелил кофе в кружку и еще раз взглянул на увеличенное фото мужчины, присланное Артёмом. Черты лица не рассмотретьбейсболка низко надвинута на лоб, свободная ветровка с высоким воротником скрывает фигуру. Но стоит совсем рядом с женщиной, которая через несколько мгновений утонет. «Ишь, замаскировался, сказал подполковник фотографии. Но тебе это не поможет. Теперь я тебя легко вычислю. И достану». Через пару часов на службу должны прийти бывшие коллеги, для них найти человека по фото не составит труда. Надо просто немного подождать.