Да! Те двое закричали по-узбекски, и он их отпустил, подтвердила Астаховская. В запале беседы она и не думала приступать к еде.
Странно. Петелина вспомнила откровения националиста Белькевича. Радикалам без разницы на кого нападать. Чужак этого достаточно. Для них все азиаты на одно лицо.
Вот я и подумала: как убийца отличает таджиков от других азиатов? Он их соотечественник! поделилась догадкой Астаховская.
Или долго жил в Таджикистане, предположила Петелина. Она вспомнила, как бизнесмен Березин легко узнал официантку из Таджикистана.
Лена, если националисты Резака ни при чем, то в городе орудует серийный маньяк.
Следователь вынуждена была согласиться:
Маньяк не остановится, пока его не поймают.
За столик к Петелиной и Астаховской неожиданно подсел Феликс Дорецкий. В отличие от малокалорийного женского обеда из супчика и салата у него был полный поднос.
Людмила Владимировна хмыкнула:
Хорошо, что мне не пришлось кормить молодого мужчину. Кроме плиты бы ничего не видела.
А я бы и от рюмочки не отказался. Есть повод.
Тебя включили в приказ на очередное звание? ехидно спросила Петелина.
От нее не укрылось, что Железный Феликс подсел к ней не просто так. Его распирала скрытая гордыня.
Майорские погоны не за горами, сегодня я за общество радуюсь. В нашей стране одним убийцей стало меньше, напыщенно поведал Дорецкий, расправляясь с салатом оливье.
Ты о ком?
Семен Белькевич, он же Резак, покончил с собой в следственном изоляторе. Перерезал артерию на шее лезвием бритвы.
Женщины переглянулись. Смерть подозреваемого в камере всегда порождала массу вопросов. Тем более речь шла о заключенном, с кем Петелина накануне встречалась. За бравадой Белькевича и вспышкой злости она не разглядела подавленного состояния.
Не сомневайтесь, махнул рукой Дорецкий. Резак оставил предсмертную записку. Полюбуйтесь!
Феликс включил свой смартфон и подвинул его к Петелиной. Елена внимательно рассмотрела сфотографированную записку без подписи. «Умирать не больно. Я готов ко всему».
Текст неоднозначный, прокомментировала она. Да и бумага чистая без крови, а должен быть фонтан брызг, любой эксперт скажет.
И откуда у Белькевича бритва? резонно спросила Астаховская.
Не придирайтесь, дамы. В тюрьме мобильник не проблема, а тут тонкое лезвие. И записку Резак написал заранее. Кстати, после твоего, Петелина, несанкционированного допроса. Может, ты и лезвие ему передала? Это тянет на служебную проверку. Но мы же друзья? Феликс поймал строгий взгляд Елены, блеснул улыбкой и продолжил уминать пищу.
Астаховская с показным энтузиазмом похвалила:
Какое облегчение для следователя. Не нужно ничего доказывать.
Туда ему и дорога! Резак признался в убийстве троих человек. Еще двоих я добавлю по косвенным признакам. Или троих. Дорецкий пожевал и приосанился. Выдаю результат за половину управления. Массовое убийство на стройке тоже раскрыл.
Опять Белькевич виноват? картинно округлила глаза Астаховская.
Людмила Владимировна, хоть бы у вас не должно быть поводов для зависти, пожурил заведующую архивом Дорецкий и пояснил для Петелиной: Один из двух задержанных на стройке дал признательные показания по каждой из четырех жертв.
Быстро ты его расколол.
Особый метод.
Поделишься секретом?
Записывай. Ты в курсе, что задержаны братья Саидовы из Таджикистана. Я пригрозил: или посажу обоих, или одного отпущу. И предложил: выбирайте, кто сядет. Старший Азис согласился.
Так просто?
Конечно! Ведь младший Шухрат продолжит работу и будет посылать деньги родителям. У них три маленьких сестры и брат, всех кормить надо.
Петелина не сдержалась:
А если Саидовы невиновны? На ноже кровь убитых, но пальцев преступника нет.
Не забивай голову мелочами. У мигрантов вечные разборки. Допрашивать их еще то удовольствие, многие по-русски двух слов связать не могут.
Если это мелочи, то зря ты выпустил второго брата. Представляешь, какую злость он затаил на всех нас. Когда-нибудь она прорвется.
Да ерунда, одних зарезали другие приедут. А то придумали какого-то хромого.
Хромого? переспросила Петелина.
Дорецкий закончил жевать мясо и пояснил:
Шухрат Саидов, которого я выпустил, твердил, что видел в ночь убийства чужого мужчину на стройке. Тот хромал.
Он описал хромого?
Да они что угодно сочинят лишь бы отмазаться! Дорецкий вытер губы и скомкал салфетку. Как только я ему подписал освобождение, он прекратил врать.
Далеко пойдешь по служебной лестнице, со скрытой издевкой похвалила Астаховская.
А вот ссориться нам не надо, обиделся на сарказм Феликс. Я всё делаю быстро, даже обедаю быстрее вас. Так что насчет приказа вы зря шутили.
Дорецкий встал, но Петелина его остановила:
Мне надо поговорить с Шухратом Саидовым. На твое расследование это не повлияет.
Тогда поднимайся, я сегодня добрый, ухмыльнулся Дорецкий.
По пути из столовой он объяснил:
Из СИЗО Саидова начальнику стройки Звонареву передали. К нему обращайся. Сейчас вручу Звонареву предписание о миграционном учете рабочих. Дожидается около моего кабинета.
Петелина вместе со Звонаревым вышла из здания Следственного комитета и подошла к его машине. Там начальника стройки ждал Шухрат Саидов. Рабочий узнал женщину следователя и отвернулся.
Саидов, расскажите мне о хромом человеке, которого вы видели на стройке.
Не помню, односложно ответил рабочий.
Вы теперь долго не увидите брата, если не поможете ему.
Шухрат повернулся, недоверчиво вглядываясь в лицо следователя. Петелина настаивала:
Я ничего не обещаю, но только узнав правду смогу что-то предпринять. Когда и где вы видели хромого человека?
Было темно, нехотя начал рассказ Саидов. Он шел от бытовки, где наших убили. Я видел его спину.
Хромал?
Да. Я крикнул ему по-таджикски. Ругался. Он ответил. Тоже ругался.
Ругался по-таджикски?
Да, но он не таджик.
А кто по-вашему?
Русский. Как наш начальник ругался.
Звонарев обиделся:
Ты что несешь, Саидов? Меня там не было! И оправдался перед следователем. Я, конечно, некоторые слова по-таджикски. Для пользы дела.
Начальник толстый, а тот не толстый, подтвердил непричастность Звонарева рабочий.
Лицо заметили?
Саидов покачал головой:
Он хромал.
Это важно. Спасибо. Когда найдем его, вашего брата выпустят, пообещала следователь.