Ты чё тут? осклабился он. Кто тут тебя, а? Бл-л!
А чё? А ты кто? А тут регистрационный пункт? Или чё?! вдруг, или вернее неожиданно для себя, ответил он человеку в чёрной полевой форме.
Потом они молча смотрели друг на друга. Его бы выкинули обратно на мороз, но охрана была занята военными. Наверное, это и помогло.
Документы есть? потерев висок, спросил дознаватель.
Нет, буркнул он и уставился на чёрный респиратор с тремя белыми клапанами.
Ладно. Фамилия, м-м, инициалы, год рождения, профессия, место работы, хронические заболевания. Быстро.
Ок, Анциферов Виктор Геннадьевич, он продиктовал инициалы и всё остальное.
Парень бодро забивал данные в ноутбук. Когда закончил, внимательно перечитал и немного озадачился.
Ещё раз. Доктор?
Да, тихо ответил он.
Точнее, врач, м-м, нейрохирург?
Да, можно и так, он успокоился и стал согреваться.
А место работы? продолжал уточнять дознаватель.
Межрегиональный центр нейрохирургии при Областной клинической больнице номер один.
Извините, парень крутанулся на стуле и бодро так убежал за плакатные кулисы.
Он уже немного отогрелся, и лёд опять превратился во влагу. Шум в холле прекратился. Военные забрали какой-то аппарат у охраны и вышли на площадь. В этот момент почти рядом с его столом пробежали новые злобные охранники. Громко матерясь, они выскочили на улицу.
Бз-з, бз-з! раздалось с улицы.
Военные про снайперов не соврали. Уже далеко не бодрых охранников затащили внутрь здания. Один, видимо, отошёл сразу, второй был тяжело ранен, харкал кровью и кусками лёгкого на зеркальный пол холла.
«Интересно, кто ему будет оказывать неотложную помощь?» подумал доктор.
Вернулся уже совсем вежливый дознаватель. Причём на стрельбу и вопли раненого никто не обращал внимания. Вообще никто.
Извините, Виктор Геннадьевич. Можно ещё вопрос? спросил парень. Меня зовут Саша, попутно представился он.
Да, кивнул головой он, наверное, излишне резко, потому что она закружилась.
Вы сейчас, м-м, пьяны? Саша внимательно посмотрел на доктора.
Уже не совсем. То есть праздники там-м доктор пытался сфокусироваться на глазах дознавателя, как на опоре, глаза были странные, зрачки словно в веснушках рыжих, да и ладно, усидел на стуле и хорошо. А что? спросил доктор.
М-м, события, знаете ли, м-м
Да-а, вот наслоилось всё. А что? Ваш вопрос: почему я не на работе или, скажем, не в военкомате?
Ну-у да, скажем так.
Так в отпуске был. Бухал. Извините за прямоту. Связь отключил, чтобы не мешали. Вообще, как всегда у нас, всё важное пропустил.
Понятно. А вы часто так? он почему-то махнул в сторону афиши со Сталлоне и туда же посмотрел.
Нет, первый раз так. Так случилось, глупо всё, серьёзно ответил доктор.
К столу подошёл ещё один дознаватель в такой же форме и такой же маске.
Скажите, Виктор Геннадьевич, как звали руководителя вашей стажировки во Франции? спросил он.
Профессор Бернар Туатье, его отец оперировал президента де Голля, верней, маршала, институт мозга Труали, ответил доктор.
Дознаватели переглянулись.
Виктор Геннадьевич, вам надо пройти за мной. И вот надеть этот стикер, сказал дознаватель и подал доктору кусок липкой ткани, ладно, давайте, я сам, он осторожно прилепил стикер к рукаву.
Вам надо дождаться формирования группы для эвакуации в зале сто тридцать четыре, махнул рукой в сторону лестницы рябоглазый Саша.
Я вас отведу, предложил дознаватель в чёрном.
Они поднимались по проходам торгового центра на верхний этаж. В здании было невероятно много народу. Периодически кто-то кричал, что-то гудело, снова кто-то плакал, было очень душно, но тепло. Видимо, у торгового центра была предусмотрена автономная система отопления и электроснабжения. Как дизели у военных.
В переходе между вторым и третьим этажами собрались люди и охранники. Один с мегафоном громко в него кричал:
Товарищи! Я ещё раз повторяю! Никакой красной зоны нет! Ваши стикеры означают этапы эвакуации! Посмотрите, они белые, синие и зелёные! Красных нет! Нужно вернуться на места и ждать посадки в эвакопоезда!
Под эти крики они и поднялись на верхний этаж в помещения, где раньше были кинозалы. Все залы были заполнены людьми с синими стикерами на рукавах.
Вот в этом, дознаватель указал на кинозал с номером на дверях 134. Устраивайтесь, где сможете.
М-м, вопрос. Где можно переодеться? Зубы почистить? хотя во что он собирался переодеваться и чем чистить.
Там туалет, парень махнул рукой в сторону прохода слева. И ушёл.
Доктор прошёл в сторону туалетов. Везде в проходах и коридорах сидели и лежали люди. Видимо, не один уже день. Туалет был загажен невероятно, но и там были люди. Что делали непонятно. Он осмотрелся. В конце коридора была ещё одна хозяйственная дверь, припёртая металлическим стеллажом, на вид очень тяжёлым. Доктор подошёл к нему, отодвинул, приоткрыл дверь, протиснулся внутрь. Правда, пришлось оставить сумку возле двери.
Внутри комнаты было совсем тепло, даже жарко. Он осветил фонариком помещение: два квадратных агрегата гудели, перемигиваясь лампочками-датчиками, от них шли толстые кабели прямо в разломы стены. На одном из них была надпись «Тесла».
«Ну и ладно, я им не помешаю», подумал доктор, снимая с себя одежду. Всё было мокрое. Всё это мокрое он разложил на полу. А сам, практически голый, сел на картонный лист. Да, в комнате было тепло. Ему стало уютно, и он забылся в быстром сне. Сон был цветной и страшный. Он состоял из одних вопросов. Где его дети? Сыну семь лет, а дочери девять. Где они? Где его жена, бывшая, с семьёй её? Может, выехали на дачу? Если выехали, смогли ли растопить печку? Нет. Смогли ли выехать туда, просто выехать? Что они едят? Может, рискнули уехать в Кононово к его матери? Там есть свет и тепло. Уехали или нет? «Не-е-е-ет!!!» заорала мёртвая женщина-провизор из аптеки.
Он проснулся. От крика мёртвой женщины в его голове и скрипа металлических конструкций торгового центра. А может, от пинка в живот?
От-т, сука, устроился, заебись. Встать! ещё один бодрый охранник орал стоя над ним.
Виктор Геннадьевич, вам всё же надо одеться и пройти в зал 134, сказал парень-дознаватель по имени Саша. Пожалуйста.
Он стал одеваться. Вся одежда высохла. Что было очень хорошо. Плохо было то, как они нашли его в этой невероятной толпе. Может, проверяли эти кабели?
Он оделся, куртку и шапку держал в руках. Они вышли, и сразу несколько охранников припёрли дверь.
Сумка, её нет, сказал доктор, вдруг вспомнив о лекарствах.
У вас была сумка? переспросил дознаватель.
Да. Её нет. Я доктор осматривал проход там, где её оставил.
Забудьте, она пропала навсегда. Там было что-то ценное?
Очень относительно. Очень. Там антибиотики и другие, м-м, таблетки. Может, и вам понадобятся.
Ладно, поищем, дознаватель покосился на охранника.
Его завели в кинозал, очень плотно забитый людьми.
Здесь ждите эвакуации, сказал дознаватель и опять внимательно посмотрел на него, ваша очередь скоро, закончил он и быстро ушёл.
Ага, ответил доктор.
Он смог присесть только в промежутке между рядами и загородкой выхода. Ноги пришлось прижать. Всё время кто-то из людей входил и выходил. Осмотреться ему не удалось, потому что тело съехало в узкий проход и там застряло.
Осторожно, сумка! услышал он сверху, над головой.
Ему было неудобно повернуться, и он чувствовал спиной чью-то сумку, которую смял своим телом.
Извините, он немного приподнялся, и из-под него выдернули. Наверное, сумку.
На первом ряду рядом с ним сидела семья. Молодой отец, два мальчика и мама, бледная и нервная. Левая её рука постоянно тряслась. Дети спали. Родители придерживали их и укрывали.
Пропадают дети, сказал молодой отец, посмотрев на доктора, здесь пропадают.
Что ответить ему, он не знал. Покачал головой. Подумал. Развернул куртку и достал бутылку коньяка. Откупорил. Протянул молодому папе.
Хлебни немного, предложил он.
Спасибо.
Парень сделал долгий глоток. Прикрыл глаза. Протянул жене. Она отрицательно дёрнула головой. Сделал ещё один долгий глоток. Вернул бутылку.
А можно нам? сзади раздался женский или даже девчачий голос. Повернуться он не мог и просто протянул туда бутылку, её забрали.
Как так получилось? спросил он у молодого отца.
А вы что? он удивлённо посмотрел на доктора.
Ну то, доктор мотнул головой, изобразив незнание и непонимание ситуации, без объяснения причин.
Молодой папа посмотрел на пыльный экран, пожевал нижнюю губу и начал рассказывать.
Ну, всё началось вечером, тогда, когда взорвали все теплостанции, все сразу. До сих пор горят. А ночью опоры ЛЭП у города, там, где не проехать и куда не долететь. Опоры были заминированы ещё поздней осенью. Все основные ЛЭП взорвали одновременно по сигналу со спутника. Это я на одном ресурсе прочитал, может, и неправда. А все котлы взорвали по типу нарушения технологий, утечка и бум! это называется «хлопок», так раньше, ну до этого, взрывали нефтеперерабатывающие, молодой отец на секунду остановился, потер нос и продолжил, заводы. Так, чтобы не восстановить. Это я тоже в интернете прочитал. Пока он не пропал. Да, к утру в квартирах было холодно, а через день совсем невозможно находиться. Связи никакой. Да кроме проводного телефона, но недолго. Паника началась, когда стали грабить. Во вторую ночь стали грабить магазины. Всё тащили. Потом стали грабить награбленное. У нас в подъезде такая семья есть неприличная. О-о, там такое было! Потом кто-то приехал и пострелял их из автомата. Не полиция. Её сразу не стало. Вся пропала куда-то. М-м. На третий день появились эти отряды мэра анти, он снова почесал нос, террористические и открыли центры для эвакуации.
Куда? спросил доктор.
Что? недопонял молодой отец.
Куда эвакуация? доктор повертел в воздухе пальцами, словно рисуя дорогу.
М-м, туда, где есть тепло и свет, неуверенно ответил парень.
Где есть? сжал пальцы в кулак доктор.
М-м, да, это вы, да парень посмотрел на кулак и почесал нос, хотя бояться ему было нечего, в интернете я прочёл под самый конец его, интернета, что вот этот вот ужас во всех городах, больших и средних, случился. Вся инфраструктура нарушена полностью, да ещё зима эта ужасная, вчера минус тридцать два было днём.
Так и куда эвакуируют? вдруг резко сказал доктор.
Не знаю. Нам не говорят. Вывозят партиями. Мы тут второй день. Наши родители в другом центре. Правда, им присвоили белый уровень, низший, а нам почему-то синий.
Это как?
Это ВИП! услышал он сзади себя звонкий женский голос. Спасибо! Это то, что нужно, ему вернули почти пустую бутылку, было на, хи-и, нам. Да!
На здоровье, ответил он и протянул бутылку парню, тот отрицательно мотнул головой.
У нас и выбора нет. У нас дети. Нас сюда привезли
Ладно, это бог с ним куда. А если такие теракты и эвакуация, то это война?
Да нет. Никто вроде не нападал. На Кавказе они за независимость опять
Ну это с лета. Из города все эти оглы, или кто они там, летом съехали, кто куда, ухмыльнулся доктор, вспомнив вопли старшей медсестры о том, что все санитарки киргизки уехали. Ещё все новости, всё лето про это, куда, мол, едут бедные, бля, доктор вдруг почесал нос, так же, как и парень. М-м, то есть из нормальных, ни Китай, ни Штаты, никто войну не объявлял?
Да нет. Только эти, как они говорят, технологические сбои и всё.
Это типа взорвали по сигналу со спутника и технологические сбои? Во всех городах страны?
Ну-у не во всех, только на Урале в Сибири точно, про Дальний Восток не знаю, но вроде нет. В Москве и Питере ничего такого не происходит, на юге тоже. Только рубль обвалился, и всё.
Так Сибирь это и есть вся страна, не Москва же с этим, бля, Сочи.
Да-а, это да, нахмурился парень.
А кто руководит всем этим? доктор хотел сказать бардаком.
Не знаю. Вроде все чиновники и депутаты в отпуске. Какие-то бодрые люди появляются и руководят. Говорят, из сектора двадцать семь. Что за сектор? пожал плечами парень. Да всем и наплевать, главное в тепло и подальше отсюда.
Про себя доктор подумал: «Сами взорвали, сами отряды создали, эвакуируют сами. Как и куда?»
На чём эвакуируют?
Аэропорты стоят все, нет же электричества, ничего не работает. Кроме военных, наверное. Вчера два МиГа над городом летали. А Транссиб тоже встал, но, говорят, тепловозами до станций, где есть тепло, и дальше. Говорят, там эвакуационные посёлки уже созданы для перемещённых лиц, как-то так они называются.
Быстро создали, за одну ночь что ли?
Мировая общественность помогает, вдруг сказала жена парня.
Какая общественность? ухмыльнулся доктор.
Мировая, сам мэр по скайпу говорил с нами вчера. Говорит, мировая общественность не позволит стихии разрушить наши города, громко продолжила жена.
Интернета нет. По какому скайпу говорил-то? усомнился доктор.
У них вроде есть, у этих, мотнул головой парень и он же отец. Нам в записи по громкой связи транслировали.
А сам мэр где? А губернатор где? не унимался доктор.
В интернете читал, м-м, когда он был, что он в Париже. А где губер, м-м, не знаю. Да, вчера, вроде, сказали, что наш город под протекторатом Франции находится и что нас туда будут эвакуировать.
Это невероятно круто: сразу во Францию. Тебе не кажется вся эта история как минимум странной?
Я так устал, мне уже ничего не кажется, мне бы семью вывезти отсюда, всё равно куда, хоть в Африку, там таких холодов нет.
Всё равно непонятно, быстро всё придумали, бирки, уровни эвакуации, отряды, Франция Чё это? Почему Франция? сам себе бурчал доктор, ширкая замком куртки.
Говорят, тренировались, тоже буркнул парень.
Что? удивился доктор.
Тогда, перед пандемией, учения были, назывались «Событие двести один», а перед нашими учения назывались «Событие двести пятнадцать».
И где проводили учения? почти добродушно спросил доктор.
Говорят, в Анапе и Геленджике, ответил парень.
Где? В Анапе? Ха-а, вдруг хохотнул доктор.
Да, в Анапе, ха-а, хохотнул ему в ответ парень.
Потом они уже беззвучно похохатывали и улыбались друг другу. По крайней мере, сейчас, в условном тепле и условной безопасности, им можно было поулыбаться. Пока поулыбаться.
Такие события называются трансдисциплинарными проектами или синергетическими парадоксами, снова устало сказал парень.
Н-да, проекты, н-да, парадоксы.
Доктор устал думать на тему этих странных и страшных событий и прикрыл глаза, продолжая думать об Анапе, о тёплом море и улыбаться.
Вдруг наступила тишина, потом страшный скрип, и опять тишина.
Это что? нахмурился доктор.
Это балки скрипят, нам сказали, от мороза. Я думаю, от людей, здание на такое количество не рассчитано. И ещё резонансный эффект. Я сам архитектор.
И что вы здесь ждёте? Пока развалится этот барак?
А что? Там точно смерть, парень махнул рукой в сторону экрана, а у нас дети. Риск оправдан. Потом он же всё время скрипит, он снова внимательно посмотрел на занавес экрана. Да всё уже, всему херня пришла, парень вытянул ноги и замолчал.
В этот момент в помещение зашли дознаватели и охрана.
Внимание! Эвакуация по спискам! раздался громкий, но самый ожидаемый крик.
Дознаватели стали объявлять фамилии. Народ стал проворно выходить из зала. Многие даже забывали вещи. Объявили и семью архитектора. Когда они ушли, даже как-то тепло попрощавшись с ним, доктор пересел на крайнее место и вытянул ноги. Правда, сразу получил по ним удар.
Хули развалился?! это был охранник, уже пнувший его в живот. Он молча подобрал ноги.
А мы?! услышал он возглас позади себя.
А вы на закуску, ухмыльнулся охранник и вышел из зала.
Доктор наконец повернулся и осмотрелся. Из зала вышло очень много народу, а он был всё ещё переполнен. И рядом с ним уже сидели, и у экрана легли люди. «А мы» были две молодухи в цветных, наполовину снятых лыжных комбинезонах, для зимы неприлично загорелых и для ситуации неприлично накрашенных. Они ему улыбнулись и помахали руками. Он тоже кивнул головой.
Я пройдусь, сказал он девицам, не посмотрите за местом?
Окей! Посмотрим, бодро ответили они.