Тем более, что свою подругу она тоже знала не понаслышке.
Она шла быстрым шагом и не всерьез вспоминала слова Ивана о том, что просто так к ним в поселок никого не пропустят. А она-то думала, что ее шутка насчет Илюши вышла куда как смешнее. Типа, ребенок пяти лет, и на посте охраны.
Но вот она на месте, и что же она видит?
Ее подруга Таня, обычно сдержанная и спокойная, стоит возле охранника вне себя от возмущения и трясет чемоданом, как если бы это был автомат Калашникова.
Да, смешнее оказалась вот эта ситуация, а не ее шутка, между прочим заметила про себя Нонна и не замедлила встрять в передрягу:
Так, друзья мои, на одном дыхании проворчала она. А что, собственно, здесь происходит?
Охранник, глядя на прибывшую и требующую объяснений Нонну, нисколько не смутился и, лениво шлепнув на щеке комара, доблестно доложил:
Да вот, Нонна Владимировна, удерживаю от проникновения на вверенный мне объект некую неизвестную мне гражданку.
Татьяна в ответ на это, видимо, иссякнув словестно, яростно погрозила ему пальцем, а Нонна примирительно заявила:
Ну, никакая она не неизвестная, просто редко встречающаяся. А я вам, Яша, как сотруднику у нас новому, сейчас же пришлю ее данные. Вот и все.
Яша безразлично пожал плечами, открыл заветный шлагбаум, и Таня стремглав бросилась Нонне на шею. Вроде того, что «вот и я!»
Этим, правда, она не ограничилась и как только оказалась на безопасном от поверженного неприятеля расстоянии и вновь обрела способность говорить, тут же отпустила в его адрес непристойную шутку, а, убедившись, что ей за это ничего не будет, радостно обратилась к Нонне:
Ну и дела! И где вы только таких берете?
На рынке труда, с серьезным видом ответила Нонна и показно ее уличила. Бывать надо чаще! И, кстати, откуда у тебя чемодан, ты уезжаешь или приехала?
Хотела уехать, ты же знаешь, Канарымоя страсть, но уже в аэропорту увидела новости. Ужас! И вот я здесь.
Ясно, перейдя на серьезный манер, сказала Нонна.
Обратная дорога, как известно, всегда кажется быстрей и проще, особенно когда «гора с плеч».
Однако, это, видимо, был не тот случай.
Я, когда бежала сюда, задумчиво сказала Нонна, как-то так забыла, что ли, обо всем, свалившемся на нас. Думала лишь о том, что ты там могла отчебучить
Ну, уж ты из меня кощея-то не делай! возмутилась Татьяна.
Да подожди! перебила ее Нонна. А сейчас понимаю, что никуда от горя не деться.
Вот поэтому я и здесь, подхватила Татьяна. Я же знаю, без меня тебе будет гораздо тяжелей. Тем более, что все время с самой юности мы вместе, и я знаю про тебя буквально все. И не поймет тебя никто лучше меня, настойчиво, как будто Нонна собиралась с ней спорить, все говорила, и говорила она. В этом месте, впрочем, Татьяна остановилась, а затем добавила. Тем более Павел.
Он, кстати, тоже сильно переживает, заметила Нонна.
Ну еще бы, согласилась Таня. Друзья-то они с незапамятных времен, она помолчала и добавила. Были.
Подруги вдруг грустно переглянулись и не нашлись больше что сказать.
Тем временем они подходили к дому, и на пороге их встречал, будто предвидев это победоносное шествие, собственнолично Павел.
Так-так-так! попытавшись изобразить на лице гостеприимную улыбку, театрально раскланялся он. Какие люди! И какие же ветры вас занесли?
Привет, как можно сдержаннее ответила Татьяна. Я как всегда что-то вроде скорой помощи. Буду вас спасать.
И с чемоданом не обращая внимания на Танин серьезный настрой, продолжил Павел. То есть спасать будете до конца наших дней?
Ты неисправим, Паша, не выдержав, рассмеялась Татьяна и кинулась ему навстречу.
Друзья расцеловались и Паша, демонстративно отстраняясь от нее, не переставал шутковать:
Ну все, все. Ты же знаешь, Нонна этого не любит. Потом поедом меня съест.
И не подавится, с горькой улыбкой продолжила Нонна и знаком повела их за собой в дом.
Все успели зайти внутрь, когда в прихожую комнату как безумная ворвалась обычно нерасторопная Рита и сбивчиво, запиная одно слово о другое, завернула:
Звонили с неизвестного номера. Петр сказал, что он жив
Глава 3
Хоронили Петра в закрытом гробу. Никто, в общем-то, и не интересовался, почему.
Народа было очень много, так что не каждый даже смог подойти проститься.
После кладбища на нескольких автобусах все поехали в арендованный для поминок ресторан.
Где также все было чинно, богато и статусно.
Люди с высокими должностями говорили благостные речи, простые сотрудники в черных одеяниях и с постными лицами уплетали поминальную еду, а некоторые даже складывали ее себе впрок. Уж больно все было вкусно.
И как только за все это мы будем теперь рассчитываться, недоумевала своему заму главбух Галина Михайловна. Денег-то на счетах нет
Ой, не знаю, вторила ей в такт Ольга Анисимовна. Учитывая, что кредиты ввиду срочности пришлось брать на очень невыгодных условиях
Все это очень странно Очень качала головой Галина Михайловна. Еще днем ранее все было в полном порядке. И дебет, и кредитсловом, все. А главноеденег было полно, как всегда.
Ну и куда же оно все подевалось? с нескрываемым интересом вопрошала Ольга Анисимовна.
Мне это еще только предстоит узнать, с горечью в голосе отвечала главная бухгалтерша. Как ты понимаешь, у меня не было времени на изучение этого вопроса.
Даша сидела рядом с ведущими такую беседу женщинами и, вытянув уши, прислушивалась к их разговору.
Для нее было полным откровением, что у конторы закончились деньги, ведь их компания считалась одной из самых богатых. Даже некоторые короли бензоколонок не всегда могли сравниться с ними, компьютерщиками.
Между тем слово взял начальник технического отдела Перминов Иван Иванович.
С великой скорбью мы провожаем сегодня нашего глубокоуважаемого руководителя, издалека начал он. И мы не знаем пока, что нас ждет в будущем, потому что такого руководителя, как Петр Олегович Клеонов еще надо поискать
Золотые слова, толкнув локтем соседку, подтвердила Галина Михайловна, что всех нас ждет в будущем, мыточноне знаем.
Ольга Анисимовна в знак согласия бегло кивнула начальнице, а та продолжала работать ложкой.
Иван Иванович между тем подбирал правильные слова, развивая скорбную тему, но по большей части его никто не слушал, потому что произносил он заученные фразы, кроме того все знали, что с Клеоновым у Ивана Ивановича были натянутые отношения, а буквально в последний понедельник так он вообще хотел его уволить.
В чем там была собака зарыты никто толком не знал, но этого и не требовалось. Потому что всем и так было прекрасно известно, что Перминов был назначен на должность по просьбе высокого начальства из администрации района, а Петр этого не любил. Не любил, но в данном случае ничего поделать не мог.
И все бы ничего, но вот работал Иван Иванович спустя рукава, как будто был уверен в том, что его то уж точно никто не уволит.
И Клеонова это устроить никак не могло.
Даша сидела с потерянным видом, потому что все эти дни она безуспешно пыталась привести себя в чувства, хотя бы для того, чтобы не привлекать к себе особого внимания. Мол, что это с ней?
Блуждала как тень смурная, как в воду опущенная, отвечала невпопад, ни на чем подолгу не могла сосредоточиться. И казалось, будто ко всему потеряла интерес.
Даже сейчас, услышав по сути дела сенсационную новость, она сначала адекватно отреагировала, вслушалась, удивилась. Но и все. Дальше опять впала в безразличие.
На Перминова Даша немного злилась, потому что даже через ее отрешенное состояние прорезалась его несусветная чушь, выдаваемая с трибуны, к тому же отдающая бессовестной фальшью.
Поэтому она просто хотела встать и уйти, но не тут то было.
К микрофону вышла Лариса Аркадьевна. Бухгалтерши у Даши за плечом вдруг неожиданно заметно оживились.
Так вот к кому вопросы будем предъявлять, на распев протянула Галина Михайловна.
Да-а, и как же это сразу-то в голову не пришло, поддакнула ей замша.
Даша искоса глянула на главбухшу и поняла, что та далеко не все сказала, что думала. По ее лицу невооруженным глазом было видно, что думает она о чем-то таком, что не вот просто так расскажешь.
Дарья заинтересовалась и на время даже забыла про свой бойкот. Однако в ту же секунду вынуждена была отвлечьсяну еще бы! на Ларису Аркадьевну.
Друзья, послышалось вдруг со сцены. Сегодня мы провожаем нашего дорогого и любимого Петра Олеговича.
Даша повернула голову к сцене и увидела там вполне себе довольную собой женщину, хорошо и со вкусом одетую, с роскошными формами и прекрасной прической. В модных дорогущих туфельках и с баснословных денег стоящей оправой на носу. Остального Даше было не разглядеть, но она и так не сомневалась, что и с маникюром, и с макияжем там все было так же замечательно и хорошо.
Бухгалтерши, между тем навалившись на стол руками, прильнули к захватывающему зрелищу и даже перестали есть.
Он был для нас примером, продолжала Лариса Аркадьевна. Примером того, как надо трудиться, относиться к людям и вообще жить. И как печально осознавать, что это слово к нему больше не относится.
Ну-ну, иронично заметила Галина Михайловна и, к разочарованию Даши, опять заткнулась.
Слушать Ларису Аркадьевну дальше Дарье было неинтересно, и она стала оглядывать зал без особого удовольствия и надежды увидеть там что-либо впечатляющее. Но она ошиблась.
Во-первых, она заметила, что в нем отсутствуют Нонна и Павел Плетневы. И это было слишком странно, учитывая, что они и друзья, и партнеры. Причем, самые близкие.
Во-вторых, некоторые из присутствующих, то ли забывшись, а то ли и на самом деле так чувствующие, выражали своим видом полное равнодушие, если не сказать больше.
Видеть за поминальным столом смеющиеся физиономии Даше было очень неприятно.
Далее.
Ее собственная начальницаначальник юридического отдела Олеся Георгиевна Соболевская, так вообще вышла из-за стола и очень эмоционально разговаривала у входа в зал с каким-то неизвестным неприятным типом.
Да, невесело подумала Даша, для того, чтобы узнать, как к тебе в действительности относятся окружающие, надо, как минимум, умереть.
Она собралась уже было снова заскучать, как вдруг увидела, что начальница ее, которую она только что с таким интересом лицезрела, прямиком направляется к ней. Даша и хотела бы ошибиться и на этот раз, но похоже дело было в шляпе.
Залесская, громогласно послышалось за спиной, и Даша невольно обернулась. Пойдем, надо поговорить! Олеся Георгиевна сделала Даше знак рукой и безоглядно отправилась на выход.
В фойе ресторана аккуратно располагались разные диванчики, как будто специально предназначенные для экстренных ситуаций, и Олеся Георгиевна, подойдя к крайнему из них, уселась сама и то же самое предложила сделать и Дарье.
Она хотела сначала закурить и вроде уже достала для этого сигарету, но потом, словно передумав, засунула ее обратно. Сигарету в пачку, а пачку в сумочку.
Именно в такой последовательности Дарья, не имея никакого представления, о чем пойдет речь, наблюдала хотя бы за тем, что вокруг нее происходит.
Тем временем Олеся Георгиевна зачем-то достала свой сотовый телефон, покрутила его в руке и опять, также как сигареты, отправила обратно в сумку.
Все говорило о том, что разговор предстоял непростой, и Даша это почувствовала кожей.
Даша, вдруг неофициально обратилась к ней Олеся Георгиевна, и тут Даша окончательно поняла, что это не сулит ей ничего хорошего.
Олеся Георгиевна была женщиной средних лет, с большим практическим опытом работы по специальности и, соответственно, огромным уважением в коллективе.
Помимо всего прочего, была она строгих правил, и коллеги ее откровенно побаивались.
Обычно Олеся Георгиевна обращалась к ней, Даше, по фамилии, режепо имени-отчеству и совсем никогдапо имени. Сейчас это, пожалуй, произошло впервые.
Скажи, беспристрастно продолжала она, ты оформляла договор от лица нашей компании с «РегионФинансом»?
Да, без запинки ответила Даша. А что, смахивает на «Рога и копыта», да?
Не торопись, отмахнулась Олеся Георгиевна. Сейчас мы не будем это анализировать. Ты мне вот что скажи К тебе директор их подходил? Ну, может быть, обсудить какие-то пункты?
Да, подходил, с готовностью ответила Даша. Я как раз замечания по условиям договора написала, так он и приходил
Олеся Георгиевна заметно встревожилась и это передалось и Даше.
А что, что такое? в свою очередь спросила она.
Начальница немного помедлила, а потом, словно нехотя, пояснила:
Даша, я боюсь, что ты в опасности. Получается, что кроме тебя его больше никто не видел.
Как так? не поняла Даша. А другие сотрудники, а камеры у нас в конторе, да охранники, в конце-то концов? И вообще, в чем, собственно, дело?
Все не так просто, опять помрачнела Олеся Георгиевна. Записи стерты, сотрудников в кабинете, похоже, не было, ну а охранникам, им, как ты понимаешь, все на одно лицо.
Жесть! простонала Даша. И что теперь будет?
Комитет будет решать. Сотрудник оттуда, начальница показала пальцем вверх, только что здесь был. Тебя, кстати, вызовут, я думаю.
Даша на миг затормозила, но тут же опомнилась:
Так все-таки, я не поняла, а что, что с этим договором?
По нему сняли все деньги с нашей компании.
?!
Хорошо, что Дарья сидела, а то могла бы и упасть, но снова всколыхнулась.
«Ну уж нет, сердито подумала она про себя, который раз кряду, это уже через чур». А вслух процедила:
Значит все-таки «Рога и копыта»
Похоже на то, смягчилась Олеся Георгиевна, но я бы не стала торопиться с выводами
На горизонте замаячил ужасный Иван Иванович и Даша вмиг досадливо прикусила губу. Приспичило вам всем покурить, раздраженно подумала она. Но начальница, к удивлению своей подчиненной, наоборот заговорила с ним таким ласковым и приятным тоном, что Дарья натурально обалдела.
А все почему? А потому что ее, Дарью Валерьевну Залесскую, надо было срочно доставить домой в целости и сохранности.
Глава 4
Был у Петра и еще один друг. Майор полиции Женька Агалаков.
Выросли они в одном дворе, потом вместе уехали поступать учиться, потом все время держали себя в поле зрения друг друга.
Женька всегда мечтал поступить на юридический, а Петр, хоть и не был ботаником, грезил программированием.
В итоге они поступили в один университет, только на разные факультеты: Евгений на юридический, как и хотел, а Петр на компьютерные технологии.
Студенческая жизнь двух земляков в те времена била ключом: оба они жили в одной общаге и зачастую вместе проводили залихватское время по вечерам, при том, что учились они несмотря ни на что на отлично. Оба играли в футбол за университет, а, как известно, спорт сближает людей, и, следовательно, и по этой линии они тоже тесно общались. Ну и конечно, личная жизнь не была у них друг от друга секретом.
Женька почти сразу женился на сокурснице Лоле, в девичестве Аристаевой, а Петр время от времени погуливал с Нонной Петровой, тоже сокурсницей.
Время от времени, потому что Нонна студенческой поры была совсем не та, что теперь.
Теперь это замужняя женщина, мать, хозяйка, партнер и т. д. и т. п.
А тогда, по мнению Петра, она была слишком высокого мнения о себе, и это ему не нравилось.
Когда им случалось рассориться, она в пику ему уходила к Павлу, который был от нее без ума и, казалось, ради нее готов был на все. И она этим и пользовалась. Без зазрения совести и чтения нотаций. И не заморачивалась на этот счет.
А Петр в очередной час икс, когда подходило время для примирения, нисколько не сомневался, что она та еще стерва. И был прав. Но молодая кровь также каждый раз исправно делала свое дело, и он, в общем-то, не был особенно против.
Такое положение дел длилось до тех пор, пока Плетневы не решили пожениться. И Петр опять не сопротивлялся. Пожелал им счастья в личной жизни и был таков. Благо, учеба уже подходила к концу и надо было определяться с работой.
Это были нулевые годы, и тогда еще можно было заработать на чем угодно. Петр заработал на том, что таскал компьютеры из-за границы частным порядком. Эта лавочка, правда, скоро прикрылась, но он в тот момент уже был готов к тому, чтобы открыть свой хоть маленький, но все же бизнес.
Женька прикрывал его от бритоголовой братии, а он, в свою очередь, снабжал его оргтехникой.