На что, на оценку ситуации, ушло одно лишь мгновение, и логотип, чуть ли не сбивая со своего пути Валькирию, с трудом успевшую отстраниться от него в сторону, с безусловностью приоритета своего целеполагания, что получает в себе выражение механического, напролом, следования логотипом к своей цели, выдвигается в сторону Клима, теперь застывшего в одном положении своего оцепенения и открытым ртом при виде этой надвигающей на него опасности.
Куда также устремляется и взгляд Алекса, в оторопи выронившего из рук всё в них находящееся. И вот когда механически двигающемуся к ним логотипу оставалось совсем ничего до них, то Клима внутри что-то провоцирующее его на действия одёргивает, и он, сунув в руки Алекса пудреницу со словами: «Держи», не давая тому возможности отреагировать теми же рефлексами, подскакивает на ноги и выдвинувшись навстречу логотипу, собой перекрывает тому проход сюда.
Но Климу не только не удаётся встать на пути этого логотипа и остановить его, а он буквально на ходу логотипом сбивается и как какая-то безделица отбрасывается в сторону, чуть ли не в боковую стенку его вминая, этим прущим напролом бульдозером. На чьём пути лучше не вставать, он в момент тебя закатает в асфальт и железобетон.
И что удивительно, так это то, что Клим, несмотря на свой вынос с пути логотипа и прямо спиной об стенку, всё равно не сдаётся, а он хоть и с истеричной болью, а пытается вставить фигуральные палки в колёса этому бульдозеру, логотипу.
Ты, гад, мне руку сломал! на повышенных эмоциях и в истерике орёт на логотипа Клим. Сумев неожиданно не просто замедлить его ход к найдёнышу и к Алексу, резко подскочившему на ноги и готовящемуся защищаться от нападения (как, то это другой вопрос), а остановить и перевести его внимание на себя.
Не сломал, а всего лишь вывихнул. Холодным, один в один механическим голосом, говорит логотип, смотря на Клима.
А мне плевать! орёт Клим. Это дело не меняет. Уже грозно добавляет Клим, рукой держась за плечо другой руки.
Позволю не согласиться. Звучит ответ логотипа. Меняет. И на этом моменте все стороны этого конфликта сумели зафиксировать своё внимание только последственнотак резко и неожиданно всё дальнейшее случилось с Климом, когда его за вывихнутую плечевую кисть руки взял логотип, и с такой невероятной по эффекту силой её даже не дёрнул, а продёрнул, что у Алекса внутри всё ёкнуло и потемнело при виде того, что ему представилосьлоготип, создалось такое ощущение, всю костную составляющую в Климе из её телесного обрамления продёрнул. И Климу можно сказать ещё повезло, что логотип из него весь костный крестец не выдернул. Впрочем, и того, что сделал логотипвправил ему плечо, хватило для того, чтобы потерявший сознание Клим, в момент рухнул в ноги логотипа, придержавшего того за руку.
Логотип же с сопровождающей его и отвечающей его зрительному образу беспристрастностью выражения своего интеллектуального начала, созерцательно посмотрел на свалившегося перед ним Клима, и так как он не был его целью, отпустил его руку, и резко перевёл своё внимание в сторону Алекса и найдёныша, застывших сейчас в одном безмолвном единении, ожидая на свой счёт решения логотипа.
И к выдоху облегчения Алекса, логотип не обратил никакого на него внимания, сразу направившись к найдёнышу. Рядом с которым он опустился на одно колено и приложил руку к его шее, как понятливо догадался Алекс, чтобы прощупать его пульс и идентифицировать найдёныша в качестве
А вот мы почему-то это и не сделали. Сбился с наблюдательной мысли Алекс, недоказуемо и пока что интуитивно решив, что человек всё же более чаще совершает преступные оплошности в сравнении с искусственным интеллектом, каким наполнены все эти автономные логотипы, под которыми Алекс подразумевает роботоподобную единицу сути. А ведь это в первую очередь напрашивается сделать. Ещё раз себя укорил Алекс, затем задался заинтересовавшим себя вопросом: «А почему интересно, они определяют пульс, прикладывая руку к шее, а мы, берясь за запястье руки?», на него ответил: «Это человечней», и осёкся в себе, увидев качественное изменение в физике лица логотипа. Кого как будто накрыло несвойственное ему затруднение.
Где выход из него, к невероятному удивлению Алекса, он видит почему-то в нём.
Он жив. Вдруг вообще для всех говорит вслух логотип, чья внутренняя программа видимо не предусматривала такой поворот событий, вот он и сбился, не получив также техподдержки от своего модератора движения.
И вот сейчас, как сумел понять Алекс, для него настал момент истины и всего остального. И пока там, в мозговом центре контроля за деятельностью логотипов, находятся в растерянности и не сообразили, что дальше делать (они действовали, исходя из оказавшейся ложной информации о наличие здесь трупа), он должен взять на себя инициативу.
И Алекс на этот раз не растерялся, накинувшись на логотипа. И чего хлопаем глазами, вызывай службу экстренного спасения и перенаправляй объект в больницу. Так ведь прописано в твоих инструкциях. Алекс совсем не случайно зафиксировал внимание логотипа на приписанных в нём алгоритмах действий при внештатных ситуациях. Против чего даже модератор его контроля не смог ничего поделать, и от логотипа немедленно поступил звонок в службу экстренной помощи. Приведя сюда вначале Валькирию и второго логотипа, где первой, с трудом скрывая, улыбался Алекс, держа на своих коленях Клима, впавшего в беспамятство, а в руках пудреницу, всё же давшей им выиграть время (логотип, сбитый с толку, не пытался считкой идентифицировать найдёныша), а второму объекту внимания уделял требовательное внимание первый логотип, тоже находящийся в режиме ожидания инструкций со стороны технической поддержки.
Будет не плохо, если Клима поместят не слишком далеко от нашего найдёныша. Будет кому присмотреть за ним. Тихо и буквально на ухо Алексу проговорила Валькирия, вызвав у Алекса покраснение в ушах, и что удивительно, то по совсем не служебному поводу.
Глава 3
Провал.
Наведи мне справки она этом месте Валькирия резко осекается, глядя на гиперов, кем в социально-технологическом плане ещё являются логотипы, принявшиеся сопровождать отправку на машине скорой помощи, своего рода реанимобиле, пострадавшего Клима с обнаруженным им же типом так и невыясненной типологии и качества, без прямо прочерчиваемого в его сторону состава преступления, плюс вместе с ними туда уложили тёмный пластиковый пакет с бездыханным телом ещё одного неизвестного, подозреваемого в своей предумышленной смерти. Где эти логотипы держали под своим визуальным контролем не только то, что происходило там, вокруг них, но они также не оставляли без своего внимания и её. И это и навело её на те самые мысли, которые заставили её так резко перебить себя и сменить ход своей прежней мысли.
А вот на другой стороне мобильной связи, посредством которой Валькирия держала сейчас связь с оперативным диспетчером технической отдела их службы, сразу вот так не сообразили, что на другой стороне связи происходит, и оперативный диспетчер начал монотонно призывать Валькирию к ответу. О ком навести справки? Я ничего не слышу. Что за связь такая проклятая!
Но Валькирия не спешит успокоить диспетчера, убрав от уха мобильный телефон, и продолжая всматриваться в логотипов, пытаясь проанализировать нечто с ними связанное. А ведь они проследят все мои запросы. Проговорила себе буквально в нос Валькирия, посмотрела на телефон и выключила его. Тем самым усадив в нервный осадок диспетчера, всегда к такому состоянию мандража приходящему, когда его работа пересекается с запросами к нему Валькирией. Кто своей непредсказуемостью поведения, вот как сейчас, всегда вгоняет в дёрганное состояние и непонимание весь оперативный диспетчерский состав. И теперь диспетчеру, вот больше у него других дел нет, как только думать, что сейчас такое было и не произошло ли какого-то опасного для жизни Валькирии происшествия, раз она так резко закончила с ним разговор.
И, конечно, он мог бы запросто решить эту проблему, перезвонив ей. Но как часто уже случалось с ним и с другими диспетчерами, нарывавшимся на презрительное и гневное недовольство ответа Валькирии: «Это ещё что за опека такая! Я что, сама, без вашего присмотра не справлюсь?!», его рука на полпути к вызову ей остановилась. И оперативный диспетчер, уже не находя себе спокойного места, он, ни сидеть, ни стоять не мог, а принялся нахаживать километраж из стороны в сторону по своему кабинету, исходя нервным потоком предубеждения в сторону Валькирии, вот что за стерва такая, не сводил своего взгляда с оперативного пульта и ждал и не ждал, чёрт её побери, от неё звонка, всё порываясь сам ей позвонить.
У них всё под контролем. Процедила себе свозь зубы Валькирия, с ненавистью глядя на логотипов, с механической размеренностью проводящих в жизнь чью-то задумку и конструирование жизни по анонимной разнарядке тех конструкторов и архитекторов осмысления жизни, кто всегда находится в тени во всех публичных мероприятиях. И тут о защите своих личных данных, а тем более служебных, говорить не приходиться, посмотрев вновь на телефон в своих руках, проговорила Валькирия, с трудом избавившись от искушения забросить телефон точно в голову одному из логотипов, в вон в того, кто её чуть не сбил с ног, с фосфорного цвета пружиной исходящей из его уха. Тогда как у всех гиперботов такого отклонения от стандарта своего норматива не наблюдалось. В связи с чем Валькирия его даже выделила отдельно, назвав Модником, то есть Модусом, что будет ближе к его технологическому инструментарию.
А вот с чем это было связано, то Валькирии ещё не хватало во все эти перипетии чьего-то умалишения и сдвига разума ввязываться. У неё и помимо этих проблем полно занятости. И телефон она всё-таки при себе придержит, мало ли ещё он как сможет пригодится.
А это значит проговорила Валькирия, на этот раз многозначительно посмотрев на стоящего тут, неподалёку, Алекса. От кого сейчас требуется, не только молчаливая поддержка, в чём он, надо ему отдать должное, вполне себе преуспел, а если он такой большой умник, как за себя он часто между своих коллег по работе говорил, и всем видом ей всегда показывал, вы, Валькирия Вагнеровна, не смотрите на то, что я такой не шибко взрачный, если ко мне подойти подобающе, то вы потом не нахвалитесь в мою сторону, то он сейчас сообразит, чем ей помочь в том положении, в котором она оказалась.
И Алекс, ясень пень, готов ей помочь, вот только ему конкретики с её стороны не хватает. Вот как только она хоть как-то обозначит, что от него требуется, то он в миг ей окажет помощь.
Что же касается Валькирии, то она задумчиво посмотрела на Алекса, пробуждая в нём глубинные смыслы себя и всякие странные обнадёженности, и закончила эту свою фразу. Нельзя использовать все эти технические приборы коммуникации и каналы связи. Всё в тот же момент им будет известно. Кивнув в сторону логотипов, с жёсткостью договорила Валькирия. На совсем чуть-чуть задумалась, и с просветлением в глазах подвела свой итог сказанному. Придётся работать по старинке. Ходить везде пешком и вести разговоры только с глазу на глаз. Справимся, как думаешь? уже с долей иронии спросила Алекса Валькирия, вдруг осознав, как это всё, столь самое обыденное в век отсутствия всякого прогресса жизненное действие, необычно для неё и вообще в этом времени, где шага бесконтрольного со стороны технологий и не сделаешь.
Справимся. С тем же блеском во взгляде, что и у Валькирии, ответил ей Алекс, посмотрев на телефон в её руках, чем вызвал с её стороны вопрос: Что?
У меня есть задумка. Говорит Алекс, и протянув руку по направлению телефона, спрашивает Валькирию. Можно?
И, конечно, можно, хоть и хотелось Валькирии на пути к этому ответу спросить Алекса зачем. Но она сдержала в себе любопытство, и протянула Алексу телефон. Алекс же берёт из её рук телефон и набирает по нему номер оперативного диспетчера. Кто, изведясь от нервного ожидания звонка Валькирии, да что ж такое, что она не звонит?! А может с ней что-то случилось, а я, что за бесчувственная скотина, тут сижу и никак не реагирую, было бросился в карман за сигаретой, чтобы успокоить нервы и перевести дух на дымные рельсы. А его руки при этом дрожат и ими сложно зажечь с первого раза спичку, в момент ломающуюся от такого своего жёсткого прикосновения с коробком, и диспетчеру приходиться вновь лезть в коробок за новой спичкой, чтобы и её затем сломанную об коробок с проклятиями выбросить прямо на пол.
Но оперативный диспетчер всё же справляется и вот спичка зажжена и даже начала разгораться, и ему только и осталось, как протянуть к ней сигарету, заблаговременно вставленную в рот, иЧёрт всех побери! На пульте связи раздаётся так неожиданно долгожданный звонок, что у диспетчера не выдерживают нервы, и он, продёрнувшись в себе от испуга, что есть силы из себя выдувает, что там есть, и как результат, огонь вместе со спичкой, сигаретой и коробком пропадают, а сам диспетчер, на всё это плюнув, бросается в сторону пульта. Где им выхватывается телефонная трубка, и он впопыхах кричит в трубку: Я слушаю.
Позвонивший же Алекс выдерживает небольшую паузу, чтобы диспетчер успокоился немного и не проглотил им сказанные слова, после которой говорит одно лишь слово: «Ассанж». После чего возникает со всех сторон вопросительная к Алексу пауза: «Ассанж!?», и все ждут от Алекса пояснения.
И если диспетчеру Алекс поясняет следующим образом: «Есть ориентировка на этого типа. Накопай мне всё, что есть на него», то Валькирия получила от него другое пояснение, как только Алекс выключил и вернул ей телефон. Это имя есть знаковый хэштег для их поисковых систем. Оно замыкает на себя все микросхемы гиперов, что нам и даст выиграть время, самое ценное, что у нас есть.
Я тебя поняла. Подмигнув Алексу, сказала Валькирия.
Если на их стороне технологическое преимущество, то на нашей стороне человеческая непредсказуемость. Добавил Алекс.
Вот только с ней быстро ходить не получается, а нам, судя по адресу того типа, не близко идти. Говорит Валькирия, только сейчас осознавшая, что работать по старинке, не так клёво, как бы сказали её современники, а если ближе к ней, то она с трудом себе представляет, как всё время ходить одними ногами, не используя автоматические средства перемещения. Хотя ведь никто ими не запрещает пользоваться. Если нас и будут отслеживать, то по звонкам, и И опять это многоточливое «и» наводит страха на Валькирию, догадавшуюся о том вначале, как она раньше об этом не догадалась. А уж затем идёт своя конкретика, выраженная в том, что Валькирия начала себя осторожно ощупывать.
И эта её осторожность была вызвана не связи с тем, что она всегда к себе трепетно и уважительно относилась, требуя неукоснительного уважения к себе, и не сметь без моего того соизволения и желания в первую очередь нарушать границы моего комфорта, а тут преследовалась цель скрыть в себе некие производимые ею действия. А именно её поиск на себе некоего предмета, который был на неё помещён без её спроса, значит тайно. А для чего, то разве ещё не ясно. Чтобы вести за ней тайную слежку. И этим предметом был жучок, как на своём шпионском сленге называют отслеживающие устройства оперативники из спецслужб.
Ну а кто посмел такую дерзкую выходку, с проникновением в святые святых всякой девушки местов её спальню, то это и не вопрос интеллекта, а здесь достаточно простой осмотрительности по сторонам, чтобы понять, кто может быть в этом заинтересован, и что главное, не подсуден по этическим и моральным аспектам обвинения. Это гиперботы, у кого не существует ни моральных, ни каких-либо других этических моментов подсудности, чем и пользуются архитекторы новых смыслов систем человеческого опознания.
А между тем это направление рук Валькирии не прошло мимо Алекса, кто как выясняется, очень внимателен к Валькирии, и не всегда сдержан на язык, когда это надо. И он не держит свой язык за зубами, а берёт и спрашивает Валькирию. Вы что-то потеряли?
В результате чего прямо отбивает у Валькирии всякое желание искать на себе последствия вмешательства этих гиперботов в свою личную жизнь, и от неё ничего другого сейчас не следует ожидать, как только язвительного слова. Если я ищу что-то, то это ещё не значит, что я потеряла. На что Алекс в лице замораживается, не ожидая от неё такой холодности.
Что уже со своей стороны за Алексом замечает Валькирия, и она, дабы смягчить ситуацию, наклонившись к Алексу так, чтобы не быть лицом к гиперботам, тихо, с заговорщицким подтекстом, ему говорит. Жучок я ищу. Понял.
И, конечно, Алекс всё понял, в лице в момент оттаяв. Думаете, что они уже заранее об этом позаботились? спрашивает Алекс, кивая в сторону гиперботов.
Такой вариант исключать нельзя. Говорит Валькирия.
Тогда выходит, что они и нас с вами предусмотрели. Совсем малопонятно говорит Алекс, вызывая в Валькирии вопросительное недоумение. Что ты имеешь в виду? спрашивает Валькирия.