Как мне и говорили, подумал про себя Тим, а вслух произнес. «Огласите весь список, пожалуйста».
Ключевых должности всего две: работа с нейроэнергией и разработка новых проектов в лаборатории.
А разница в чем? не понял Тим. И то и другоеэто наука
Второй тип профессии предполагает большую активность, включая посещение испытательных полигонов, в то время как работа с нейроэнергией проводится в закрытых помещениях и специальных лабораториях.
Это звучит интересно Всегда хотелось что-то открыть новое, одобрительно заявил Тим. Я, пожалуй, остановлюсь на работе с новыми проектами
Вы подтверждаете свой выбор?
Д, только и смог выговорить юноша, у которого перехватило дыхание от открывшихся перед ним перспектив. Я п
Он вдруг разучился говорить. Язык его совершенно не слушал, словно онемел, слова и мысли стали путаться, рассыпаясь. Перед глазами все начало плыть.
Ч я неп, бормотал про себя Тим.
Вы подтверждаете выбранную профессию? вновь повторил голос.
Я п, только и сумел выдавить из себя юноша.
Вы подтверждаете выбранную вами профессию? вновь прозвучало откуда-то.
Нет, произнес Тим чужими губами. Я не хочу работать в лаборатории. Мне нужна дополнительная специализация.
Уточните
Ученый-археолог.
Она в настоящее время не нуждается в специалистах, вежливо, но настойчиво отчеканил голос.
Нуждается, продолжал настаивать на своем чужой в теле Тима. Я имею право выбрать любую специализацию, даже ту, которая в данный момент времени не востребована.
Но при этом вы будете помещены в нейродных сон до тех пор, пока не появится нужда в специалисте. Вы принимаете данную меру?
Принимаю, ответил чужой.
Вы подтверждаете выбранную вами специализацию как ученыйархеолог с предварительным пребыванием в нейродном сне с сохранением всех прав?
Подтверждаю.
Пройдите к креслу и введите по средству нейротрона все необходимые тоники для завершения процесса социализации. После того, как процесс формирования тела будет закончен, вы будите погружены в сон.
Конечно, вновь согласился с голосом чужой. Я все понимаю
Тело неспешно двигалось в сторону кресла. Тим попытался хоть как-то воспротивиться происходящему, однако мышцы отказывались ему повиноваться.
Что это за дела такие? Что опять со мной происходит? Почему? неслось в голове. Почему мне не дают выбрать то, что мне хочется? Для чего я здесь? Что происходит? Кто ты такой? Зачем это все делаешь?
Как и следовало ожидать, неизвестный полностью проигнорировал внутренний монолог юноши, усаживая принадлежащее его воле тело в кресло. Затем он последовательно откупорил три доставшихся Тиму тоника и неспешно влил их в нейротрон. По телу прошли несколько волн: сначала холодная, проникшая во все закоулки тела, а затем согревающая. И после этого начался настоящий ад. Вот теперь Тим по-настоящему понял, что такое боль.
Все тело начало гореть. Сердце стучало в висках в неистовом ритме и гоняло кровь по венам с постоянным ускорением. Мышечные волокна начали трещать и рваться, изменяя контуры и размеры. Вместе с ними лопались и изменялись миллиарды капилляров и сосудов. Дико чесалась кожа, из-под которой проглядывали свежие молодые волосы, которым еще предстояло вырасти до своих заданных параметров. Затем дело дошло до глаз. Сначала их стало легонько покалывать. Затем боль усилилась. Затем она стала невыносимой, и Тим просто ослеп. В это же время где-то в голове продолжали одна за одной взрываться самые настоящие бомбы, спазмами разносившие боль по всему телу и через короткий миг возвращая все в эпицентр.
Наконец неизвестный архитектор добрался до его лица. Кости начали ломаться и вытягиваться, как и было обозначено на созданном их портрете. И в этот миг, преодолевая боль и страдания, Тим корил себя за то, что не выбрал первый шаблон, который был самым простым и не требовал той перестановки костей и мышц, которые он создал сам себе.
А потом боль внезапно стихла. Стало тихо. Так тихо, что он слышал, как кровь начинает струиться по новым жилам его нового тела. Сердце не стучало, оно грохотало новыми импульсами, разнося кислород по всем органам. Капли пота крупными градинами стекали по лицу и шее и падали на пол. Открывать глаза Тим не решался, поскольку они еще немного болели.
Процесс подготовки к погружению в нейродный сон начинается, произнес голос.
Нет, громко закричал Тим и его голос эхом прокатился по комнате. Он был высокий, сильный и такой непривычный, как будто чужой. Я не хочу! Я не выбирал эту профессии, это сделали за меня! Остановите! Я хочу изменить профессию!
Ваше тело было изменено под выбранную и подтвержденную вами конфигурацию, ответил голос. Вами было дано согласие на погружение вас в сон на момент, пока вы не будите востребованы. При этом все ваши права будут соблюдены.
Но это был не я! Мною кто-то управлял! еще сильнее закричал Тим, ощущая, как изменился за это время его голос. Это ошибка!
Ошибки здесь быть не может, спокойно произнес собеседник юноши. Для вас сон не окажет никакого деморализующего эффекта, поскольку вы его никак не ощутите.
Это как? Закрою глаза, а потом открою?
Да.
Я не хочу! продолжал сопротивляться социализируемый. Я не давал на это согласия! Это был не я!
Процесс погружение в нейродный сон запущен, оповестил Тима голос. До завершения подготовительного этапа 5, 4, 3.
Я не давал на все это согласия! Слышите! Не давал!!!
2,1 Отмена!
Все замерло.
Что? Что случилось? пронеслось в голове у юноши. Кто-то отключил систему?
Процесс перехода в нейродный сон отменен, пояснил голос.
Это хорошо, тихо произнес погружаемый несколько секунд назад в сон, которого он не хотел. Значит, неизвестный все-таки сдержал свое слово и помогает мне
В настоящее время имеется вакантная должность ученого-археолога. Ваша профессия востребована, погружение в сон было отменено в соответствии с кодексом.
Что???? еще больше удивился Тим, открывая глаза и медленно поднимаясь с кресла. Как ни странно, но движения давались ему легко и свободно, словно не было той ужасной перестройки организма, что ломала его несколько минут назад. А вот глаза открыть сразу не получилось Все заслонила белая пелена. Никаких очертаний и картинкитолько белый туман и все.
Я что, ослеп? без паники в голосе произнес Тим. Или это так нужно?
Реакция глаз на первый контакт со светом всегда такая, ответил голос. Поморгайте в течение десяти минут, пока ваших зрачки не придут в порядок.
Хорошо, сказал юноша еще непривычным для себя голосом и стал моргать. Поначалу ничего не происходило, однако через пять минут стали появляться контуры комнаты, затем они стали видны все четче и четче, пока, наконец, помещение не приобрело свои истинные очертания.
Все в порядке? поинтересовался голос. Нужна ли дополнительная коррекция?
Нет, все хорошо, сказал Тим, оглядываясь. Я могу уйти.
Да, вы можете покинуть центр по социализации, сказал собеседник. Но для окончательного завершения процесса необходимо провести еще некоторое время подключенным к креслу для окончания всех процессов и очистки тела от оставшихся элементов.
Хорошо, согласился Тим. Я пойду
Хорошего дня, произнес голос уже вполне дружелюбно. Ваша комната теперь расширена и дополнена необходимым кабинетом для ведения профессиональной работы. Обо всем остальном вас оповестит нейротрон.
Тим автоматически посмотрел на руку, где располагался Верг, однако не увидел там ничего.
А где?
Из-за вашей специализации для нейротрона отведена теперь левая лобная доля, где имеется соответствующий разъем для подключения прибора, пояснил голос. Добро пожаловать, ученый. Мы рады приветствовать вас в новом мире. Сделайте его еще лучше, откройте нам новые тайны природы и мироздания. Вы нам нужны
Я тогда пошел начинать, произнес чуть вымученным голосом Тим и шагнул в нейродную трубу для перемещения. Наконец, он мог теперь осуществить все то, о чем говорил с ним незнакомец. Вот только что из этого получится, юноша еще не знал. Однако что-то внутри него подсказывалоон уже перешагнул за ту грань, которая разделила его мирную жизнь на две половины, и вторая уже жадно тянула к нему свои таинственные руки. Теперь все зависело только от него одного
Глава 5. Артефакт
Путешествие обратно не заняло много времени и прошло заметно комфортнее. Можно было даже сказать, что оно прошло никакпоскольку никакой боли или дискомфорта, которые юноша испытал ранее, не было. Только горизонтальный полет, а потом едва уловимое приземление на ноги и выход из капсулы для перемещений.
А вот и моя старая коробка, громко произнес Тим, и остановился в легкой нерешительности. За время его отсутствия стеклянный кубик сильно изменился, причем заметно в лучшую сторону.
Как и обещал голос во время социализации, его апартаменты расширились: вместо двух комнат стало три. В тех, что раньше представляли из себя аскетическую пустоту, теперь находилась мебель: уютный столик, три стула, шкаф, несколько навесных полок и большая плазменная панель. Особенно удобно было то, что она находилась как раз напротив кресла, что позволяло не только лежать, но и что-либо смотреть. Хотя, что можно было смотреть в такое время и в данном обществе, Тим представлял с большим трудом. Возможно, все эти «бонусы» были связаны напрямую с его новой работой, о которой у юноши были самые смутные представления.
А что у нас здесь? спросил социализированный, заглянув в третью комнату.
Назвать кабинетом то, что открылось его взору, было чрезвычайно трудно. Это был целый испытательный полигон, не меньше: большое количество различных приборов неизвестного назначения, колбы, склянки и пробирки с химическими реактивами, плазменный экран компьютера на большом рабочем столе и уютное кресло по соседству с ним. Это не говоря о нескольких шкафах, небольшом сейфе и холодильной камере. Всю эту машинерию, которая сейчас оккупировала его кабинет, Тим никогда не видел в глаза, но по какому-то дьявольскому велению знал в подробностях назначение и основные функции каждого из представленных в его распоряжение приборов.
Да, загрузка данных непосредственно в мозг может творить чудеса, согласился юноша, все еще пребывая в некоторой растерянности о того количества «счастья», которое свалилось ему на голову вместе с загадочно профессией ученого-археолога. Вот только все такое рваное, местами непонятное и неусвоенное, что ли. Вроде и знаешь для чего все, но иногда так трудно во все это поверить. Но, да ладно. Разберемся со всем потихоньку. Время будет. А теперь нужно подумать над тем, что со мной произошло за этот короткий промежуток времени, понять для чего и кто может меня использовать, и самое главноекак мне действовать в тех или иных ситуациях.
Конечно, Тим отдавал себе отчет в том, что его нынешняя стратегия действий будет пересмотрена в самое ближайшее время, поскольку опыта нахождения в этом мире у него совсем нет. Однако его внутреннее я требовало хоть какой-то определенности и осмысленности в действиях и событиях, участником которых он невольно стал и наверняка еще станет. Фундамент, как известно должен быть, иначе дом и его стены рухнут, погребя под обломками зазевавшихся хозяев и все их надежды и мечты.
Верг, позвал Тим.
Да, тут же отозвался нейротрон. Правда теперь его голос слышался непосредственно в самом ухе, и это несколько оглушало.
Блин, ты слишком громко говоришь. Сбавь обороты.
Протокол звучания соответствует необходимым стандартам, продолжал стоять на своем прибор.
Сделай звучание немного потише, Верг, попросил Тим. А то я оглохну через пару часов.
Выполняю. Так лучше?
Да, заметно лучше, согласился юноша, ощущая, как спадает напряжение с барабанных перепонок. Верг, а у тебя при социализации случайно настройки не сбились? Раньше ты был у меня на руке, а теперь вот почти в голову перебрался. Меня это несколько настораживает.
Здесь нет ничего необычного, стал объяснять нейротрон. Для археологов создана именно такая конфигурация, поскольку при изучении артефактов и исторических событий им зачастую приходится задействовать руки в различных работах. В данном случае, наиболее оптимально держать нейротрон в более безопасном месте. Мои настройки не повреждены. Все твои указания и приоритеты соблюдаются.
Безопасном? повторил хозяин дома. А что, его можно как-то уничтожить? С чего это вдруг в обществе озаботились о безопасности нейротрона. Это ведь всего лишь прибор, ты сам говорил.
Вопросы безопасности всегда имели первостепенную приоритетность, стал рассказывать Верг. В настоящее время были зарегистрированы случаи уничтожения нейротронов. В связи с этим примархи внесли изменения в Кодексы, и конструкции нейротронов стали изменять в зависимости от деятельности человека. Эта необходимая мера была рассмотрена еще когда нейротрон был испытан и отдан в массовое производство, однако только сейчас началась переработка его базовой конфигурации.
И что происходит с человеком в таком случае?
Он умирает, Тим.
Почему? не понял социализировавшийся. Ведь наш организм синтезирует нейроэнергию самостоятельно. Если телевизор не работает, то человек все равно живет. Да, это неудобно и скучно, но не смертельно.
Потому что, потеряв нейротрон, человек автоматически лишается доступа к системе, пояснил прибор. Он не сможет перемещаться, получать сведения и рационально распоряжаться энергией. По-сути, носителя неконтролируемого источника нейроэнергии просто переполнит, и она найдет свой выход посредствам прорыва физической оболочки индивида. В данном случае, это почти на 98 % гарантирует летальный исход.
А оставшиеся 2 %?
Это необходимые условности теории вероятности, которые просто нужны для того, чтобы придать целостность вычислениям, Тим. Все люди, которые лишились нейротронов, умерли. Исключений в этом списке нет.
Т. е. для того, чтобы убить человека достаточно просто сломать нейротрон или отрубить руку? Можно даже не проламывать ему голову или наносить другие увечия, как это сделали с инквизитором?
Да, подтвердил прибор. Зачастую, это самый простой способ.
А мне в данном случаенужно лишиться головы?
Да.
Ну, хоть какое-то утешение, сказал Тим. Действительно, куда ж в этом мире без головы денешься. Все закономерно, даже придраться не к чему.
Такова людская природа, Тим, все также не понимая сарказма серьезно заметил прибор.
Да ладно тебе, Верг, продолжал ехидничать юноша. Будешь еще мне рассказывать о человеческой природе. Как говорил Джон Локк «Человекчеловеку волк».
Английский философ, живший в начале 18 века и разработавший одну из теорий государства, тут же нашелся нейротрон. Его работы во многом спорны, а выводы противоречат существующему порядку вещей, из-за чего можно считать его идеи не соответствующими действительности и связанными с низкой морально-нравственной базой населения.
А черт его знает, может быть, сказал без удивления Тим. Подобные сюрпризы его памяти уже не удивляли так сильно как раньше, но зато напомнили о необходимости просканировать мозг. Верг, необходимо просканировать мой мозг на наличие в нем каких-либо подозрительных вещей. Знаю, звучит весьма бредово, но чем черт не шутит, возможно что-то и удастся найти. Попробуй.
Процедуру провести сейчас или в течение сна? уточнил нейротрон.
Лучше было бы сейчас, поскольку исходя из того, что ты там обнаружишь, я буду выстраивать модель своего поведения.
Процесс займет около часа. Для более устойчивого и глубокого сканирования рекомендую подключиться к креслу. Это даст мне возможность использовать дополнительные источники питания и существенно ускорит обработку данных.
А также может сообщить много нового обо мне, хмыкнул юноша. Как мне самому, так и тому, кто проявляет ко мне интерес. Тот, кто взломал тебя Верг, может спокойно получить доступ к новым данным. А мне этого совсем не хочется. Поэтому нужно быть максимально осторожным.
Я не нашел угроз в своих алгоритмах, проникновение не зафиксировано. Кроме того, вы бы не смогли пройти процесс социализации в таком случае.
А то ты не слышал, как я проходил процесс социализации, зло подумал про себя юноша, а вслух произнес. Конечно, тебя же взломали, Верг. Причем как неизвестный, так и я сам. Вот этими руками. Правда с этих пор мои способности, в том числе и аналитические заметно снизились. Хоть «Тукик» и говорил мне, что мозги у меня способны к анализу, но я не чувствую больше того потока мыслей, что раньше фонтанировали из меня. Это и хорошо, и плохо. Но в тоже время, я не могу не отметить этого. Эта маленькая странность не дает мне покоя.