Это будет зависеть от ваших ответов на мои вопросы.
Достигнув большого дома, он свернул на неприметную тропинку, вышел к заднему фасаду и остановился у разросшегося розового куста. Достал диктофон, включил, назвал дату и вводные данные и повернулся к ней.
Сударыня, вы узнаете это место?
Отрицать было бессмысленно. Это был тот самый розовый куст, сквозь который она продиралась сутки назад.
Ну да. Я тут была вчера утром.
Прекрасно. Теперь вы должны в точности повторить ваши вчерашние действия.
Не буду, насупилась она.
Он опешил.
То есть как?
Я вчера продиралась сквозь этот куст. На мне был защитный костюм. Но я даже в нем исцарапалась. А теперь видите на мне что? она показала на белое платьице. Я что, дура туда лезть?
Он вздохнул и поднес диктофон к губам.
Для протокола. Подозреваемая призналась, что была в момент преступления в защитном костюме.
Эй! Это вы о чем?
Не отвлекайтесь. Допустим вы продрались сквозь куст. Что было дальше?
Пошла вдоль фасада, дальше в окне увидела подругу и залезла к ней в комнату.
Имя подруги. Где она? Во флигеле? Мне нужно будет ее допросить, чтобы она подтвердила ваши показания.
Вы что, издеваетесь? Это Мия. Она погибла вчера. Бросилась с обрыва.
Хантер сделал пометку в блокноте.
То есть ваши показания никто подтвердить не может.
Да что происходит-то?
Вместо ответа он подошел к стене дома и что-то нажал.
Раздался щелчок, и весь розовый куст не спеша отъехал в сторону.
Под ним обнаружилась ребристая металлическая плита, которая отъехала вслед за кустом.
За плитой скрывалась широкая бетонная лестница, ведущая куда-то глубоко вниз.
Алина смотрела на все это, распахнув глаза и открыв рот.
Подозреваемая, вы знакомы с этим механизмом?
О боже, нет! Первый раз вижу. Как вы это сделали?
Хантер вздохнул и выключил диктофон.
Ладно. Разберемся. Следуйте за мной.
Он пригнул голову, ступил на лестницу и подал ей руку.
Осторожно, здесь скользко.
Место, которое она увидела, когда оказалась внизу, напоминало средневековые казематы. Голые каменные стены, голый сводчатый потолок. Кое-где на стенах виднелись ржавые держатели для факелов.
Коридор уходил далеко и вправо, и влево и там терялся в мраке.
Где это мы? прошептала она.
Хотите сказать, вы этого не видели? хмыкнул он.
Нет, конечно!
Это подземный этаж большого дома. Шеф местной охраны утверждает, что он в два или три раза больше того, что наверху. Большинство помещений, правда, закрыты. А некоторые даже замурованы. Если верить архивам, это все, что осталось от старого губернаторского дворца 17 века. Дворец снесли и построили на его месте виллу. А подвал остался.
Они двинулись по коридору, мимо закрытых ржавых дверей с зарешеченными окошками.
Как я понимаю, пояснил Хантер, в основном подвал использовался как тюрьма. Там дальше пыточные камеры есть.
Нисколько не сомневаюсь, пробормотала она.
Было холодно. Ее голые ноги и руки уже успели покрыться мурашками.
А еще здесь хранили припасы, добавил он. Сейчас увидите.
Он толкнул очередную зарешеченную дверь.
За ней оказалось большое низкое помещение. У дальней стены были свалены бесформенные куски какого-то белесого материала.
Рядом стоял Баргас.
Он повернулся и без всякого выражения посмотрел на нее.
Это так называемый ледник, сказал Хантер. Вон там глыбы льда. Раньше здесь хранили продукты. В основном мясо.
Полагаю, мадемуазель Алина уже здесь была и не нуждается в пояснениях, сказал Баргас.
Да откуда вы это взяли?!
Они подошли ближе.
У ног Баргаса лежала большая глыба льда с длинным подтаявшим углублением сверху.
Я спрятал здесь тело хозяина, Баргас развел руками. Об этом месте даже из персонала практически никто не знает.
Мы спустились сюда ночью чтобы осмотреть труп, сказал Хантер. Трупа не было.
А я здесь причем? у Алины уже зуб на зуб не попадал от холода.
Судя по свидетельским показаниям, сказал Хантер, вы вчера искали труп господина Гарта. Это первое. Для чего серьезно подготовились. Надели спецодежду, взяли разного рода приспособления, например, отмычки. И даже захватили одежду и обувь для соблазнения персонала. Это второе.
Да не нужен мне был ваш труп! Мне нужен был она осеклась.
В показаниях сотрудника охраны Росси отмечено, что вам нужен медальон с трупа, а не сам труп, сказал Хантер. Но это только ваши слова. А факт остается фактом вчера вы полдня потратили на поиски тела.
И не нашла его!
Это только слова.
Да что вы мне голову морочите! У вас же тут камер, как у дурака фантиков. Вот и займитесь записями.
А теперь самое главное, сказал Хантер. Третье. Камеры. В ту же минуту, когда вы приблизились к потайному входу в подвал, кто-то взломал систему видеонаблюдения. Были закольцованы 60 % камер, в том числе все камеры подземного этажа. И по какому-то стечению обстоятельств большинство камер по вашему маршруту на первом этаже. Более того, камеры взламывались, как только вы к ним приближались. Как вы это объясните?
Алина оторопело молчала и только хватала ртом воздух.
Реальных записей с вами всего треть от общего числа, продолжил Хантер. Причем они подобраны так, чтобы обеспечить вам алиби. Есть кусок вашего разговора с подругой. Пробежки по коридорам. Ваш, гхм, разговор с поваром. И между ними почти три часа, когда вы неизвестно что делали. Если бы у меня с собой не было новейшего софта по анализу видеоданных, мы бы так и не узнали, что большинство камер вчера показывали обманную картинку. Итак, сударыня, он прошелся вдоль залежей льда, исходя из показаний свидетелей, видеоанализа и косвенных данных, именно вы ответственны за пропажу тела господина Гарта из этого помещения. Одна вы это сделать не могли. Поэтому у меня к вам два главных вопроса. Кто ваши сообщники? И где труп?
Да вы все издеваетесь надо мной, господи!
Алина крупно дрожала.
Думаю, господин инспектор, она так быстро не расколется, сказал Баргас. Не смотрите на ее мягкое тельце. Там внутри железо. У нее нервы толще канатов на моей яхте. Предлагаю закрыть ее на сегодня. Лучше в одном из здешних казематов. Посидит на холоде, подумает.
Нет! взвизгнула она. Меня нельзя закрывать! Только не сегодня! Пожалуйста!
Из глаз брызнули слезы.
Посмотрите, как играет, усмехнулся Баргас. Настоящая актриса. Талант.
Алина вцепилась в руку Хантера.
Прошу! Не позволяйте ему.
Не думаю, что казематы это хорошая идея. Лучше выделите комнату наверху.
Сбежит, покачал головой Баргас.
Хорошо. Решайте сами.
Инспектор отцепил ее пальцы от своего рукава и вышел. Вместо него в дверь протиснулись двое мордоворотов.
Засуньте ее в камеру Б, приказал им Баргас. И одеял киньте, чтоб не околела.
3
Чтобы добраться до камеры Б, мордоворотам пришлось вывести ее на улицу и обогнуть полздания.
Вели они ее заломив руки за спину и заставив идти в полусогнутом положении. Между собой мордовороты постоянно переговаривались на незнакомом языке и посмеивались, видимо, обсуждая ее выпяченные филейные части. Один из них пару раз погладил ее по заднице.
Алина уже начинала было соображать, что делать, если в камере Б ему захочется не только гладить, но тут лязгнула открываясь металлическая дверь и ее закинули в темноту, словно куль с картошкой. Следом полетел ворох колючих одеял. Дверь снова лязгнула и Алина осталась одна.
Это был каменный мешок размером три на три метра, меньше санузла во флигеле. Единственным источником света было маленькое зарешеченное окошко под потолком. Еще здесь была сколоченная из досок кровать с кучей лежащих на ней грязных тряпок, кособокий табурет. И дыра в полу, видимо, исполняющая роль унитаза. Больше ничего не было.
Прекрасно, хмуро сказала Алина.
Сумочку с телефоном, ножиком и прочими полезными штуковинами забрал Баргас. Без нее она чувствовала себя совсем голой.
Сперва она металась по своей клетке, стучала в дверь, простукивала стены, орала. Когда поняла, что никто не только не придет, но даже не услышит, села на пол, подогнув под себя ноги.
Было ясно, что с ней происходит второй этап подставы. Вчера Баргас свалил убийство на Мию. Сегодня пришел ее черед. За исчезновение трупа тоже должен был кто-то ответить. В роли козла отпущения Алина еще не бывала.
Но куда делся сам труп? Или Баргас его продал конкурентам, раз он такой дорогой, как утверждал Дарио. Или его и в самом деле кто-то спер. А значит на острове действовали уже как минимум две чужие конкурирующие группировки, если считать безвестных московских шантажистов.
Сверху послышался какой-то шорох, и рядом с ней упал камешек.
Она подняла голову и вскочила.
В зарешеченном окошке у потолка виднелась улыбающаяся физиономия.
Скучаешь? спросила Сабрина.
Как ты меня нашла?
Никогда не догадаешься. Когда тебя увел красавчик инспектор, Ао решила за вами последить. Потом дождалась пока тебя выведут и узнала куда приведут. У нее на родине за овцами так следят.
Зато ты никогда не догадаешься, в чем меня обвиняют.
Сабрина фыркнула.
Мне и гадать не надо. Я знаю. Охранники, которые тебя вели, говорили на полинезийском, так что Ао их понимала. Они конечно всю дорогу больше твою задницу обсуждали. Но между делом сообщили, за что тебя сцапали. Скажи только одно тебе зачем дохлая тушка Гарта понадобилась? Ты решила, что у мертвого у него стоит также, как у живого?
Алина подобрала с пола камешки и швырнула в окошко.
Сабрина скрылась, хихикая. Потом появилась снова.
Рада тебя видеть, сказала Алина.
Я тоже, подружка. Ты уже придумала, как тебе помочь?
Нет. Ума не приложу. Даже если замок вскрыть, далеко с острова все равно не убежать.
Кстати, у нас радость. Красавчик инспектор снял с нас показания, убедился, что мы нихрена не знаем, и отпустил на волю. Теперь можем гулять по территории свободно.
Встретишь снова красавчика инспектора, дай ему в морду, чтобы перестал быть красавчиком. Он как идиот Баргасу поверил.
Заметано.
Тебе, наверное, пора. Тут же камеры везде. Скоро сюда набегут полинезийские мордовороты и начнут уже твою задницу обсуждать.
Моя задница к обсуждениям привычна, философски заметила Сабрина. Но как скажешь. Оставляю тебя наедине с дырой в полу. Часа через два снова приду, водки принесу. Тебе ведь нужна водка?
Иди в жопу.
Сабрина скрылась.
И тут в голову пришла такая дикая мысль, что Алина аж подпрыгнула.
Сабрина, стой!
Та снова заглянула в окошко.
Чего тебе?
Есть кое-что, чем ты можешь помочь прямо сейчас, раз вас уже выпустили из клетки. Найди охранника Ли.
Это мелкого противного китайца что ли?
Ага. И скажи дословно. «Алина передумала». Пусть приходит сюда.
Сабрина хмуро пожевала губами.
Не знаю, о чем ты там передумала, но на твоем месте я бы с этим говнюком связываться не стала. У него на роже написано, что он хитрожопый злобный гандон.
Просто передай, пожалуйста.
Ладно, раз просишь. Но на всякий случай, когда он сюда заявится, побуду где-нибудь рядом. Вдруг этот хмырь тебя обидит?
Поверь, этот хмырь не сделает ничего такого, чего бы я не захотела.
Да? Сабрина взглянула на нее с сомнением. Ладно. Тогда пойду искать хмыря.
Она пропала.
Алина шумно выдохнула и с силой взъерошила волосы.
Блин, прошептала она про себя. Что ты делаешь, дура?
4
Сколько он себя помнил, его всегда называли Вонючка Ли.
Отец служил ассенизатором и разъезжал по всем окрестным деревням с бочкой нечистот. Этим запахом были насквозь пропитаны он, его дом, вся семья и даже улица, на которой они жили.
Надо ли говорить, что все встречные и поперечные, знакомые и незнакомые относились к семейке Ли так же, как к той субстанции, которую развозил его отец.
Ли рос вонючим, уродливым и туповатым куском дерьма, но ему хватило мозгов понять про свою жизнь главное. Никто никогда ему ничего просто так не даст. Все придется рвать пальцами и выгрызать зубами.
В первый раз он сел за изнасилование в пятнадцать. Какая-то мимо проходящая фифа сказала подружке что-то про запах, и Ли тут же ударили в голову кровь, моча и сперма. Он выследил фифу, подкараулил в ее же собственном подъезде и жестоко отодрал, раздербанив в кровь обе дыры и выбив зубы. После чего позвонил в дверь ее квартиры, сдал на руки оторопелым родителям этот голый, изуродованный, хнычущий кусок мяса, бывший их дочерью, и посоветовал впредь быть вежливее. На суде выяснилось, что фифа рассуждала о запахе недавно купленных духов, но Ли было без разницы. Он наказывал не людей. Он наказывал весь мир.
Главной его жаждой были не деньги, не власть и даже не бабы.
Главной жаждой была жажда справедливости.
Когда Баргас взял его в команду, за плечами Ли были два десятилетия уличных банд, наемных убийств и боев без правил. Он умел ломать людям черепа без оружия и выживать под огнем без бронежилета.
И то, что он увидел, внезапно поднявшись из подземелий планеты в ее пентхаус, неприятно его поразило. Немногочисленные хорошо одетые ублюдки купались в роскоши, жили как боги, каждую ночь драли роскошных девок. А гигантская толпа слуг, сотрудников их корпораций, садовников, поваров и охранников им молчаливо прислуживала.
Это было несправедливо.
Одни в таком случае идут в революционеры. Другие в прихлебатели. Ли выбрал второй вариант.
Теперь он мечтал урвать хотя бы немного от хозяйского пирога. Деньги он не особо ценил. Как любой бандит со стажем, он понимал, что деньги субстанция эфемерная. Сегодня они есть, и ты в роллс-ройсе, а завтра их нет, и ты в канаве с пулей в башке. Поэтому его мог заинтересовать только один пирог. Длинноногие, белые, чистые, жопастые и сисястые курочки, с кукольными личиками и свежими нетраханными щелками. Их косяками доставляли хозяину и его приятелям-богатеям, и они каждый раз проходили мимо, не удостоив охранника Ли даже взгляда, словно он был какой-то мебелью. Когда их подрагивающие тяжелые задницы скрывались в темноте хозяйской спальни, все внутри Ли переворачивалось от осознания несправедливости этого гребанного мира.
Но, как оказалось, до этого пирога вполне можно был дотянуться.
Все началось год назад на самолете, когда Ли, сопровождающий очередную порцию хозяйских целок, случайно заглянул в багажное отделение и увидел, как Баргас трахает в жопу одну из девственниц.
Отбросив мысль «доложить и подсидеть» как безумную, он явился к шефу охраны за разъяснениями.
Не волнуйтесь, Ли, мило улыбнулся Баргас. Все, что вы видели, было согласовано с хозяином. Он любит поощрять ценных сотрудников. В этот раз поощрил меня. Разложил передо мной их фото и сказал «выбирай». Я выбрал эту. Вы тоже можете, и добавил, увидев лихорадочный блеск в глазах. Не сейчас, конечно. В следующий раз. Если отличитесь.
Ли отличился. Он вынес в одиночку целую банду мексикашек, мешавших корпорации в одном небольшом деле. Потом устранил парочку несговорчивых чинуш.
И, наконец, настал день, когда хозяин разложил перед ним семь фотографий.
Выбирай.
Негритянку Ли, конечно, сразу отбраковал. Он не терпел черных. Также как кореянку и таитянку. Такого добра он и на Тайване пялил немеряно. Француженку выбросил как слишком худую. Англичанку как слишком бледную. Долго рассматривал жопу латиноамериканки, но отложил и ее. Осталась только блондинка с наивно распахнутыми глазами и пухлой задницей. Таких у него еще не было. Он даже залюбовался, лаская пальцем ее промежность.
Ее, сказал он и подвинул фото.
Прекрасный выбор, сказал хозяин, как заправский сутенер. Осталось выбрать отверстие. Он достал монету. Решка зад, орел перед.
Выпал зад.
Это было даже неплохо. В зад целку можно было пялить хоть на самолете, что и делал в прошлый раз Баргас. Если бы выпал «перед», пришлось бы ждать хозяйской дефлорации.
Так и получилось, что задницей Алины распорядились задолго до полета.
Напоследок хозяин озвучил еще одно правило, от которого Ли тут же помрачнел.
Насиловать было нельзя.
Это было четко оговорено в контракте. Целка должна была согласиться.
Не волнуйтесь так, Ли, заметил хозяин его недовольство. Всегда можно надавить. Поставить перед выбором. Вынудить. Если что, я вам помогу. В конце концов, они все торговки собственной пиздой. А стало быть продажные шкуры, смотрящие на свои дыры, как на товар. На моей памяти еще ни одна не отказала.