Подождите минуту, попросил он.
Разговор прервался, слышны были только помехи на линии.
Дождь возобновился.
Она почти видела, как медленно поворачиваются колесики у него в мозгах и цепляются одна за другую шестеренки, но не знала почему.
Может, он обдумывает более реальную цену? Пятьдесятэто просто смех. В ее профессии такие штучки происходили сплошь да рядом. Говоришь: сто за час, он начинает торговаться, предлагает шестьдесят или даже сорок. Ты желаешь ему всего хорошего и поворачиваешься спиной, но он тебя останавливает: «Минуточку».
Правда, там пауза куда короче. Она ждала.
Где вы взяли эти тарелки? раздался наконец вопрос.
Вопрос совершенно дурацкий. Пыхтел, пыхтели надумал.
Это нелепый вопрос, сказала она. Где вы берете ваши деньги?
Мои деньгиэто деньги из Майами.
Оттуда же и тарелки.
Вы получили их в Майами?
Послушайте, вас устраивает цена по семьдесят пять за тарелку?
Нас они могли бы заинтересовать. Но мы хотим быть уверены, что их качество высокое. Пауза. У кого вы взяли их в Майами? У людей Ординеса?
Он высказал все это на чудовищном английском языке, но Дженни его поняла.
Вы задаете слишком много вопросов, сказала она. Я вешаю трубку.
Нет-нет, пожалуйста, por favor, нет, не делайте этого, señorita. Снова пауза. Если мы предложим шестьдесят?
Мало.
Можем мы обсудить вопрос при личной встрече?
Нет.
Хотелось бы увидеться с вами лицом к лицу.
Увидимся при передаче товара. Прежде всего нам надо установить цену. Этого хочет и мистер Клемент. Он получает семь с половиной процентов.
Нам?
Что?
Что значит «нам»?
Моему партнеру и мне.
А кто ваш партнер?
А ваш? Дженни повесила трубку.
И немедленно позвонила в «Весну». Когда Клемент подошел к телефону, сказала:
Что это такое? Ловушка?
В чем дело? Нет. Что случилось?
Ваши люди задают слишком много вопросов. Я хочу договориться о цене и все. Никаких вопросов.
Сколько вы хотели бы получить реально?
Без трепотни?
Ваша цена?
Шестьдесят пять. И не торговаться.
Я им скажу.
Четыре. Вам остается семь с половиной.
Понимаю.
Я хочу покончить с этим не позже, чем через пять минут.
Попытаюсь.
Через пять минут она позвонила снова.
Они согласны на вашу цену, сказал Клемент. Ждут вашего звонка.
Дождь начался так внезапно, что все, кто сидел на веранде, были захвачены врасплох. Только что ярко светило солнцеи вдруг дождь, хлещет так, что брызги летят во все стороны. Посетители спешили прихватить с собой стаканы с напитками и свои сумки, испытывая то моментальное чувство товарищества, которое возникает во время внезапных катастрофических происшествий или неожиданных радостных событий. Крики удивления, смех, звук отодвигаемых стульев, беготняи скоро на веранде остались только пустые столики, на которых хлопали от ветра мокрые концы белых скатертей, и стулья, стоически мокнущие под дождем.
Дождь налетел с моря, принесенный длинной темно-серой тучей.
Я вся промокла, сказала Сьюзен.
Она выглядела восхитительно. Желтое летнее платье с низким вырезом плотно обтягивало талию и бедра. Промокла она не слишком, но лицо и волосы были влажными от дождя, а губы улыбались.
Официанты суетились, рассаживая посетителей за столиками в зале, который гудел от оживленных разговоров, каждый спешил удивиться тому, как быстро и неожиданно разразился дождь.
Мне это что-то напоминает, сказал Мэтью.
Да, и мне тоже, откликнулась Сьюзен и сжала ему руку.
Но не могу понять, что именно.
Мистер Хоуп? К ним подошел метрдотель. Прошу вас вот сюда.
Он подвел их к столику у раздвижных стеклянных дверей. Снаружи помощники официантов поспешно убирали посуду и серебряные приборы. Ветер налетал сильными порывами, и скатерти продолжали трепыхаться, словно жаждали улететь.
Что-то в Чикаго? подсказала Сьюзен.
Да.
Из-за чего мы смеялись?
Да.
Но что?
Не могу сообразить. Как твой стакан, в порядке?
Я пролила половину.
Мэтью помахал официанту. В зале уже все успокоилось. Мэтью продолжал припоминать, что же было в Чикаго. Или бывало столь часто, что потеряло свой особенный, отдельный смысл.
Официант принял у них новый заказ.
Сьюзен примолкла, потом вдруг сказала:
Нам следует прекратить такие встречи.
Оба рассмеялись.
Правда, Мэтью, ведь это абсурд.
Ты права.
Я чувствую себя так, словно мы обманываем твою жену! Тебе не кажется, что все это заводит Электру слишком далеко? Послушал бы ты, какие вопросы она задавала мне, пока я собиралась. Чего это я вырядилась и тому подобное.
Ты выглядишь прекрасно, сказал он.
Спасибо И куда это я намыливаюсь, и с кем, и так далее. Знаешь их жаргон?
Что же ты ей ответила?
Ответила, что это не ее дело.
Ответ не слишком удачный.
Еще бы! Она рассвирепела. Как ты догадался?
Я ей сказал примерно то же самое, и реакция была такая же.
Ну хорошо, а что, по-твоему, я должна была ей сказать? Думаю, мы с тобой приняли правильное решение держать это пока что в секрете от нее.
Да.
В то же время мне не хочется ей лгать.
Понимаю.
Я чуть было не сказала ей, что собираюсь встретиться с Питером в даунтауне.
Но ведь обычно он заезжает за тобой? Или как?
Заезжает.
И потом, ведь он может позвонить в твое отсутствие.
Прислушайтесь к мнению эксперта, съязвила Сьюзен.
Извини, сказал Мэтью, и за столом воцарилось молчание.
Сьюзен, опустив глаза, смотрела в свой бокал.
Ты причинил мне очень сильную боль, сказала она наконец.
Впервые она заговорила об этом. После той ночи, когда все открылось, разговоры на эту тему велись только через юристов. И после развода обсуждали в основном соглашение о Джоанне. Но сегодня, встретившись друг с другом втайне от Джоанны, они, кажется, оба готовы были нарушить неписаный запрет и объясниться наконец.
Потому что я очень тебя любила, добавила Сьюзен.
Любила. Прошедшее время.
Я тоже любил тебя.
Но не слишком, правда? В улыбке Сьюзен была боль. В противном случае не появилась бы другая женщина.
Я сам не знаю, как это случилось, совершенно искренне сказал Мэтью.
И она была первая?
Глаза по-прежнему опущены. Рука медленно-медленно размешивает соломинкой коктейль.
Да.
Мэтью очень внимательно смотрел в лицо Сьюзен.
Я ведь знала, что наш брак в опасности, сказала она. Из него ушло веселье. Нам было так весело вдвоем, Мэтью, и вдруг
Сьюзен внезапно подняла на него глаза.
Что было первым, Мэтью? Веселье покинуло нас перед тем, как ты ее встретил? Или оно исчезло потому, что ты встретил ее?
Я помню только боль, ответил он.
Сьюзен удивленно приподняла брови.
Он не знал, чем объяснить полное отсутствие радостных воспоминаний. Лишь нерассуждающее влечение и бессмысленное страдание, ведущее к новому приступу страсти и к новой боли.
Я был глуп, уныло произнес он.
Сьюзен смотрела на него. Ни кивком, ни выражением лица она не показала, как относится к его признанию, к этому публичному покаянию в переполненном зале ресторана, где слегка пахло намокшей одеждой и дождь хлестал в окна, а на веранде скатерти на столах намокли и сделались серыми. Время оправдания не наступило. Она просто смотрела на него.
Что же нам делать теперь? спросил он.
Посмотрим, ответила Сьюзен.
Эрнесто и Доминго тоже рассчитывали посмотретьв ином смысле слова.
Они полагали, что в этом городишке не так уж много молодых девушекголос по телефону был явно молодой, которые обладают четырьмя килограммами кокаина. Поистине примечательным совпадением оказалось бы, что такая девушка здесь не одна. В этом-то царстве Мики Мауса? Бросьте!
Вся беда заключалась в том, что она не желала с ними встречаться до момента купли-продажи.
Как им узнать до субботы, когда они должны явиться перед ней уже с деньгами, та ли это девица, которую Амарос собирался подвесить к потолку за одно место?
Возникала куча проблем.
Первая: предположим, что это все-таки не та девушка, которую они ищут.
Они согласились выплатить ей по шестьдесят пять тысяч за каждый из четырех пакетов кокаина, а в целом выходило двести шестьдесят тысяч долларов. Не слишком блестящая сделка. Ни в какое сравнение не идет с той, которую они заключали с Джимми Ноги и Чарли Набсом, им они платят только по шестьдесят и покупают по этой цене десять пакетов. Получается в итоге шестьсот тысяч долларов, но не забудьтеза десять килограммов. В то время как они почти половину этой суммы должны будут отдать всего за четыре пакета, если девушка окажется не той, кого они ищут.
Если они увидят, что она совсем не та блондинка с голубыми глазами
В таком случае кому она нужна со своим кокаином? Прощай, сестрица, приятно было познакомиться. И пошла ты в задницу!
Однако это может плохо кончиться.
Потому что девушка скорее всего просто посредница для телефонных переговоров и за ее спиной стоят очень влиятельные люди, им совсем не понравится, если вы откажетесь от товара, за который уже согласились заплатить. Как бы не скормили они вас акулам за такие шуточки.
Вполне возможный вариант.
Вторая проблема: они согласились выплатить англичанину его семь с половиной процентов до завершения сделки. Он хотел получить их авансом и категорически отказывался появляться даже близко к тому месту, где должны встретиться покупатели и продавец, таков был его способ сохранить жизнь, занимаясь подобным бизнесом.
Но это же неслыханно.
Платить деньги авансом, не зная, покупаешь ли настоящий кокаин или мел, сахар и Бог знает что еще вместо кокаина.
Решили попробовать уговорить англичанина, чтобы подождал свои девятнадцать с половиной тысяч, пусть побудут у кого-то в залоге, пока они не проверят товар.
Но была еще и третья проблема.
Если девушка, которая звонила по телефону, и есть Золушка, то первое, что они делают, это хватают ее, хватают кокаин и не платят ей ни цента, потому что кокаин не ее, он принадлежит Амаросу. И тогда им тем более нет никакого смысла выплачивать англичанину девятнадцать с половиной тысяч за их же собственный кокаин.
Но и на этом проблемы не кончались.
Они договорились встретиться с девушкой и завершить сделку в субботу в двенадцать.
В тот же самый день в половине второго они должны были кончить дело с Джимми Ноги и Чарли Набсом.
Но если девушка окажется той самой, которую они ищут, нет никакой нужды покупать дешевый кокаин Джимми НогиЧарли Набса, поскольку он предназначался лишь в виде утешительного и умиротворяющего приза Амаросу за неудачу с девушкой.
Однако и отказаться небезопасно.
Джимми Ноги и Чарли Набс ни в коей мере не походили на людей, которые доброжелательно и спокойно отнесутся к такому способу вести дела.
Эрнесто и Доминго, раскинув мозгами, приняли следующий план: если девушка окажется той самой, они хватают ее, хватают украденный ею у Амароса кокаин и прямиком дуют в Майами, пусть итальяшки подождут с товаром на руках.
Может быть, даже если девка та, они как-нибудь исхитрятся купить кокаин у итальяшек.
Десять пакетов по шестьдесятэто очень выгодно. Просто исключительно удачная сделка.
Но Эрнесто сказал Доминго, что хотелось бы иметь поменьше проблем.
Наступил уже вечер четверга, а Амарос еще не сообщил им, где нужно получить деньги. А без денег в этом деле ни туда ни сюда.
Мнение Доминго: у них еще день впереди.
Он предложил Эрнесто пойти куда-нибудь и расслабиться.
Глава 15
Луис Амарос держал деньги в банке, владелец которого был не прочь вести дела с воротилами наркобизнеса.
Ему пришлись по душе их необычайная любезность, несколько старомодные манеры и мягкий испанский акцент. Как, например, у Луиса Амароса. Все в городе считали Амароса отпрыском старинной кубинской фамилии, сбежавшим от преследований Кастро и вложившим свои средства в соевые плантации в Луизиане. Однако Роберт Уэйр подозревал, что он обыкновенный проходимец из Колумбии, тесно связанный с подпольным бизнесом.
Впрочем, Уэйру не было до этого никакого дела.
Торговцы наркотиками вкладывали в банк очень большие деньги. Миллионы долларов. На счета эти деньги поступали суммами меньше пяти тысяч, следовательно, о них можно было не докладывать в контролирующие органы. Дельцы от наркобизнеса никогда не обращались в банк за ссудами. Деньги держали на счетах подолгу, хотя время от времени и снимали крупные суммы, о чем всегда предупреждали заранее, с большим запасом времени.
За редкими исключениями.
Как, например, сегодня.
В дождливую пятницу двадцатого июня Луис Амарос в девять часов утра явился к Уэйру и, усевшись в кресло возле его письменного стола, с милой улыбкой попросил банкира о переводе шестисот тысяч долларов с его счета в один из банков Калузы.
Уэйр был весьма удивлен.
Начать с того, что он терпеть не мог дождливых дней. В дождливую погоду не ездил из Питтсбурга, штат Пенсильвания, во Флориду. К тому же нынче утром у него вышла целая баталия с женой. Не слишком разумно обращаться к банкиру с необычной и неожиданной просьбой, если банкир поссорился с супругой перед самым приходом на службу. Даже если вы делец от наркобизнеса с колоссальным счетом в этом банке. И потому в голосе банкира, когда он, преодолев удивление, заговорил с клиентом, прозвучало некоторое неудовольствие.
Я полагаю, мы это сможем уладить, мистер Амарос, сказал Уэйр, хотя времени очень и очень мало.
С упреком, но и с улыбкой. Меньше всего на свете он бы хотел, чтобы Амарос перевел свой счет в банк на противоположной стороне улицы.
О да, я понимаю. Лицо у Амароса сделалось прямо-таки скорбное. Прошу прощения. Он всплеснул маленькими пухлыми ручками. Непредвиденные семейные обстоятельства.
Это может случиться с любым из нас. Уэйр изобразил полное понимание. Вы имеете в виду какой-либо определенный банк? Или вполне подойдет наше отделение в Калузе?
Где оно находится?
Амарос сохранял на лице скорбное выражениепо поводу непредвиденных семейных обстоятельств. И говорил извиняющимся тоном. Словно был чрезвычайно виноват, что, увы, не знает, где находится отделение банка Уэйра в Калузе.
В даунтауне, ответил Уэйр. Один квартал к северу от Мэйн-стрит. Центральное местоположение.
Это поблизости от мотеля «Солнечный щит»? спросил Амарос.
Н-ну, я не знаю. Но я могу попросить свою секретаршу выяснить это. «Солнечный щит», так вы сказали? Я уверен, что
Нет-нет, не беспокойтесь, остановил его Амарос. Ваше отделение на Мэйн-стрит вполне подходит.
Если вы предпочитаете другой банк, то никаких проблем.
Нет, все отлично. Центральное местоположение?
О да. Не на самой Мэйн-стрит, но всего один квартал к северу.
Прекрасно. Хотелось бы узнать точный адрес.
Разумеется.
Значит, я могу сказать моему двоюродному брату, что он может получить наличные
Да, какое время вас устроит?
Сегодня до конца рабочего дня.
Никаких проблем, заверил Уэйр. Итак, вы хотите, чтобы шестьсот тысяч долларов были переведены немедленно и выплачены сегодня же. Обычный телеграфный перевод.
Совершенно верно. Я желаю, чтобы вы перевели телеграфом шестьсот тысяч долларов для выплаты их наличными сегодня до конца рабочего дня в отделении вашего банка в Калузе, подтвердил Амарос.
Вы можете сообщить мне имя вашего двоюродного брата? Ни я, ни вы, конечно, не хотели бы, чтобы такие крупные деньги попали не в те руки, не правда ли?
Совершенно с вами согласен. Его зовут Эрнесто Морено.
Уэйр принялся записывать, протяжно выговаривая каждый звук: М-о-р-е-н-о. И поставил точку.
Я сообщу также, что выплата должна быть сделана после тщательной идентификации. Вам ясно, что я имею в виду?
Конечно.
Значит, вы дадите мне специальные инструкции? Все-таки очень крупная сумма, поймите меня.
Специальные инструкции? Какого рода? спросил Амарос.
Ну, например, мы можем сообщить в банк, чтобы там задали вашему кузену вопрос, на который только он может дать ответ. Имя его матери или что-то в этом роде.
Я не знаю имени его матери.