Я ж тебе говорил, что это, собственно, и не квартира Так, кубло.
Кубло?
В смысле, скорее отдельное спальное место. Ниша этакая в техническом этаже.
Так ты, значит, бомж?
Она остановилась. Серж, которому только что, минуту какую-то назад, определенно не хотелось, чтобы она шла с ним, ощутил внутри легкое беспокойство: а вдруг испарится, как это уже бывало у него с девушками. Осторожно взял ее под локоток. Холодная гладкая поверхность плаща, мягко подавшаяся под пальцами, напомнила вдруг кожу Нины, теплый, живой шелк, что сводил его с ума двадцать лет тому назад. Сержа передернуло, и он снова заторопился, не переставая удивляться внезапному желанию удержать внимание чужой этой барышни:
Нет, у меня у нас была тут настоящая квартира. На седьмом этаже. Потолкиво!
И где ж она теперь, твоя настоящая квартира?
Куда ж ей деться? На месте Но уже не моя, продана. И она теперь, я так прикидываю, обратилась в пятое, запасное колесо в «мерсе» мистера проповедника. Только и хватило тех денег
Ты был тут прописан? уважительно (или показалось ему?) взглянула девица на Сержа. И добавила деловито:В таком разе мог не подписыватьи все! Не продала бы
Но это же была ее квартира, не моя. То есть, если коротко, родителей жены. И потомя же не думал, что Нина все, ну все до цента ахнет в свою секту, а я не мог и не могу давать столько бабок на Валечку, сколько на ребенка по правде надо
То бишь алиментов?
Нет, мы ж не развелись: ей религия запрещает. Наоборот, задача такая поставлена: всех родственников привести к ним
А тебя не удалось?
Меня? Потомственного и убежденного безбожника?
Немодная у тебя ментальность.
Я этих твоих евангельских христиан знаешь где видел?
Так уж и моих Я, если хочешь знать, из нормальной верующей семьи. Мы старообрядцы-беспоповцы, старинной русской веры Так что ж стоим? Иди, показывай.
Серж набрал код на калитке, и они прошли под аркой огромного, на квартал, серого дома, некогда известного каждому мало-мальски образованному горожанину. Теперь книжный магазин, занимавший когда-то весь первый этаж, был уплотнен, как профессор в своей квартире в 1918 году, целой дюжиной лавок, с переменным успехом торгующих более модными и необходимыми товарами.
Сюда, сразу за углом
Сколько раз проходила мимои не думала даже, что окажусь тут в гостях Ой!
Увы, блеск и нищета. Домофон в нашем подъезде давненько вырубился, а потом, как видишь, и коробку с кнопками увели. А подъезд уж очень удобный, чтобы приезжему, как отоварится в знаменитом универмаге, малую нужду справить, ты уж извини Зато и для жильцов место безопасное, даже без домофона. Ты виделаво дворе бойцы вневедомственной охраны в тачке дремлют? А ночью у них над тачкой светится: «Охорона». Какой ворюга посмеет сунуться?
И правда воняет.
А ты носик свой заткни. Ну, вот и мои хоромы. Сюда ароматы не доходят, правда ведь?
Она кивнула. Стояли уже на лестничной площадке, где в другом доме быть бы второму этажу, и Серж подчеркнуто театральным, отработанным жестом указывал на квадратную дощатую дверцу, в свое время напоминавшую ему амбарную. Теперь ничего уже не напоминала Сержу эта дверца, но он развлекался, пытаясь взглянуть на свое жилье глазами нежданной гостьи. Пора б ей и про замок
Да тут опечатано!
А как же! Борьба с терроризмомзабыла? После каждого взрыва сызнова клеят.
Аккуратно поднял край бумажки с печатью и росчерком, подсунул под нее ключ. Огромный висячий замок тихо щелкнул, дверца не скрипнула, а Серж повторил свой эффектный жест. Нечаянная подруга втянула головку в плечи, храбро полезла в дыруи оказалась в длинной нише, по капризу архитектора слева разделенной несколькими бетонными перегородками. Привычно возясь с замком, Серж поджидал ее следующую реплику. Гостья повернулась к нему, выглядела она не испуганной, как полагалось бы, а скорее рассерженной.
Что за шутки? Заманил меня на пустой чердак!
Так и задуманочтобы от входа ничего не видно было. А жилье мое в третьей секции, некоторые удобствав пятой, в конце. Тоже мне, заманил развеселился Серж. Голову, голову береги. Это здесь Милости просим! Вот только стоять у меня не совсем удобно. Пол тут покатый, и потолок низковат. Лучше сразу сесть.
Или лечь? Она плюхнулась на тахту с отпиленными ножками, мудро поставленную на высшей точке пола.
И тем самым ответила на первый вопрос теста (могла ведь выбрать и пуфик такого же происхождения), и нельзя было бы сказать, чтобы решительность ее или беспечность порадовали хозяина, в свою очередь осторожно присевшего в противоположном высоком углу. Впрочем, тревожиться и комплексовать было рано. Рано? Ноги в колготках телесного цвета, скорее пухлые, чем стройные, заполнили, как ему показалось, все пространство «секции», а чтобы не таращиться на них, оставалось только закрыть глаза вовсе.
Ой, на что это я уселась?
Серж встрепенулся. На розовой ладони девицы лежала его фенечка. Ему стало на секунду стыдно засаленности своего старого, давно низложенного фетиша, потом представилось красное пятно в форме сердца на ее белой ягодицебелой, конечно же, белой, незагорелой по-весеннему. Дыхание у него пресеклось.
Что с тобой?
Да так. Это фенечка, заветная моя фенечка. Этакий знак принадлежности к хиппующим, с черной униформой несовместимый. Почему и снимаю перед дежурством.
Я уважала бы хиппи, если бы не эта обязательная грязь. И грязная их, свальная любовь, скажем так. И их потуги рабски! англизировать великий русский язык.
Что значитобразованная, слова какие знаешь Вот только хиппарям твое уважение, гёрла, сама можешь догадаться, до какого места! Про них много глупостей писали, особенно в «Вечёрке». А насчет любви, так в системе была действительно свободав том смысле, что никого не неволили факаться. В то время как наши высокоморальные современники в грош не ставили изнасиловать собственную жену. А утром потребовать от нее чистую рубаху. Пардон.
А твоя женатоже из системы?
Нет, никогда. Да я и сам скорее присистемный. Где уж с моим характером жить беззаботно, порхать по жизни, облизывая чужие тарелки
Ничего себе беззаботность! Этого, кстати, я тоже никогда не могла понять. Доедать в кафешках объедки А у тебя тут чистенько. И пахнет приятно.
В следующей секции у дворника склад. Сейчас там ящики с лимонами.
Так дворник в курсе?
Федька-то? Свой человек.
Про себя Серж добавил с досадой: «И даже слишком освоился, хамло! Завел манеру девок сюда водить». Убирай потом после них, и эта назойливая сладкая вонь дешевых духов, тьфу! Сейчас ему не хотелось и напоминать себе об обстоятельствах, делавших эти непрошеные визиты для него особенно огорчительными. Чем черт не шутит, вдруг получится! И удачно, что после дежурства: телом чист, посетив душ в подвале у дяди Пети
И много девушек ну, побывало на твоей тахте?
Вопрос сложный. Тахту эту я приволок ночью с «газона»
Тахты, они у вас тут чтона газоне вырастают?
У нас тут так называют площадки перед мусорными баками. А койка уже тогда была здорово засаленной. Пришлось жидкостью для мытья посуды отчищать, а потом одеколоном. Да и сейчас иногда ее Федька-дворник использует для удовлетворения своих мужицких страстей Так что извините, мадмуазель.
Извиняю.
Вот и хорошо. А может, и не хорошо это.
Серж и не глядя рассекал, что теперь она осматривается. Что ж, стыдиться нам нечего.
Это кто на стенкедочка твоя?
Она. Точнее, была такой когда-то.
А мужик?
Франциск Ассизский. То есть мне хочется думать, что это портрет Франциска Ассизского.
Ну даешь! Он ведь совсем другой был.
Это ты, мать, старинный фильм вспомнила, а в нем Жерар Филипп играл, красавчик. Бабник и, оказывается, от СПИДа помер.
О, я понимаю, что у тебя такие очаровашки вызывают раздражение! А вот откуда ревность к Франциску Ассиз к святому Франциску? Если не секрет.
Какие ж теперь между нами секреты, когда ты возлегаешь на моей тахте и оцениваешь мужскую привлекательность моего святого Франциска! Кстати о секретах. Меня, между прочим, Сержем дразнят. А тебя, мать?
А меня Ниной.
Роковое для меня имечко.
Что так грозно?
Нет, в самом деле
Ну, ты славную кликуху себе выбрал: ведь Сергея модно теперь Серым называть
Какой же я Серый? Пегий скорее
Мужчину проседь скорее украшает. Послушай, теперь, когда формальности соблюдены, не перебраться ли и тебе на тахту? Тут ты сможешь уставиться в потолок, и мои коленки перестанут тебя смущать. И не называй, пожалуйста, меня больше матерью. Помнишь, у Маяковского сучка обижается: «Я честная девушка и мать»? Я тоже честная девушка, но отнюдь еще не мать и позабочусь, чтобы ты из меня матери не сделал.
Вот, значит, как обстоят дела Ты голубой?
Упаси бог! Всего лишь технические сложности, подруга. Я заслуживаю сочувствия от сознательных гражданок, потому как если и сам виноват, так только отчасти. Контузия в горячей точке От головных болей на стенку лез. Уколы в госпитале, тяжелые наркотики на гражданке. Потом бросил колоться, ограничиваюсь травкой. Ноувы!
Девочка вздохнула. И Серж мог бы поклясться, что с облегчением. Теплая ее рука взъерошила ему волосы. Как здорово, что они сегодня сухие и пушистые! Впрочем, теперь уж все равно
из-за этого и развелся?
Да я ж не разводился, говорил уже! И вообще у вас, у соплячья, совершенно детское представление о бракечто люди женятся для траханья.
Детское?
Ну, тогда подростковое Если хочешь знать, да мы с женой целый год постились, друг к дружке вовсе не притрагиваясь. Чтобы наш союз вызрел духовно. И потом: мне неловко тебе об этом рассказывать.
Чего ж тут может быть неловкого теперь-то?
Послушай вот черт, вылетело из головы
Нинкой меня дразнят, произнесла она сквозь зубы и с явной заминкой.
Послушай, Нина, я ведь и без того в унизительном положении, давай не будем усугублять, а?
Что вы, мужики, можете знать об унижении?
Серж покраснел.
Если только я тебя правильно понял, ты говоришь о телесных унижениях. Знаешь, я согласен с теми, кто считает, что с телом человека ничего, его унижающего, произойти не может. А вот духовное унижение, оно действительно загрязняет человека. Есть в «Цветочках святого Франциска Ассизского» глава «Радость совершенная». Читала?
А если не читала, так уж и не человек?
Странные обиды. Мало кто это читал. Да и книжка редкая. Я выписал кусочек
Протянул руку к тесно заставленной самодельной книжной полке и, не глядя, выдернул потрепанную тетрадь. Вместе с ней на одеяло выпал синий томик «Утешения философией» Боэция. Антонина прищурилась и вслух прочитала заглавие.
Мы такого не проходили
Ты сюда послушай. Вот Ну, короче, бредет этот монах, брат Лев, а он все сказанное Франциском записывает, вместе с ним из Перуджи в Ассизи, а на дворе зима. И, страдая от холода, беседуют они, и святой Франциск объясняет, в чем состоит «совершенная радость». Вот, говорит, если мы придем к воротам монастыря и постучимся, а привратник нас обругает и не отворит нам, мы же терпеливо перенесем эти оскорбления, это и будет «радость совершенная». И если снова примемся мы колотить в ворота и проситься в тепло, то выйдет разозленный привратник и прогонит нас от ворот с ругательствами и пощечинами. «Вот если и тогда мы весело и с добрым чувством любви все перенесем, говорит Франциск, запиши, брат Лев, что в этом и будет совершенная радость. Но мы не уйдем, и выскочит к нам брат-привратник с узловатой дубиной, и»
Чистый мазохизм, скажу я тебе! И запиши, брат Серж: теперь и в детском садике знают, что символизирует дубина, да еще и узловатая.
Серж хмыкнул, раскрыл уже было роти промолчал. Подумал, что если бы раньше, в ее вот щенячьем возрасте приобрел бы эту добродетельумение промолчать вовремя, глядишь и Уж лучше бы слиняла поскорее, фрейдистка доморощенная. Далась ей дубина, будто нет других, чистых радостей. Лежать вот так рядом, едва соприкасаясь, читать друг другу любимые стихи и понимать их совершенно одинаковоили притворяться, что понимаешь их точно так же Что?
я бы пришла к тебе не в этой шкуре. Я бы всю общагу перетрясла, нашла бы длинную черную юбку с разрезом и шляпку с вуалью. Шляпку там, наверное, не найдешьтак сама бы сотворила, и явилась бы к тебе, дыша духами и туманами. Но и мой поезд ушел, извини. Я старше теперь не на эти два года (долго рассказывать, Серж), а на добрую сотню лет. Нет, правда, без дураков, встретить бы мне тогда кадра вроде тебя, да я бы глаз не сводила с такого придурка!
Серж прикинул: а не безопаснее ли было бы перевести разговор на героинь Крамского и Блока? И без того несладко, а нечаянная гостья, похоже, вот-вот начнет нагружать его своими бабскими разочарованиями. Тут он устыдился, подумал, что к старости, если доживет, рискует превратиться в совершеннейшего, махрового эгоиста, и спросил небрежно:
Однако тебе хотелось бы вернуться к тому прежнему, романтическому мироощущениюразве нет?
Твой Гераклит сказал, что нельзя войти дважды в ту самую реку. Я не про то, что мне теперь нужен мужик, вот ведь глупость! Да рядом с таким, как ты, в тысячу раз лучше: и мужчина рядом, под бочком, а я ведь считаю тебя мужчиной
Благодарю покорно.
и человеком себя чувствуешьпотому как не ждешь, что к тебе в любую минуту станут приставать со своими доказательствами любви, желая это свое вонючее доказательство, хочешь ты или не хочешь, в тебя засунуть! С тобой мне хорошо, не в том дело
И мне с тобой, машинально соврал Серж, а про себя добавил: «А было б еще лучше, если бы помолчала».
Но на чердак я уже не согласна. Ворковать среди кабелей и труб водяного отопления? Ждать каждую секунду, что тебя накроют в кубле наркомана? Серж молча убрал руку с ее бедра. Обиделся? А ведь ты наврал мне тут с три короба, дорогой.
То есть? протянул он неохотно. Если сползти сейчас с тахты, не будет ли это невежливым намеком, что и гостье пора бы и честь знать? Да и за окнами, ты погляди, стемнело.
Ты не живешь здесь. Где у тебя родители, где ваша квартира? Признавайся!
Ну, на Печерске. На Шелковичной.
Вот-вот, и ты с ними, у мамы под крылышком, куда ж ты от предков денешься, да и прописан у них? Это у вас, городских, обязаловка
В этом вопросе ты, мать, в десятку попала. Я тут околачиваюсь, чтобы сохранить свое присутствие
Чего?
Ну, помнишь, в газетах: «Франция, уйдя из Алжира, стремится сохранить в Северной Африке свое военное присутствие»?
«Военное присутствие»? Да ты таскаешься сюда, чтобы ширнуться, травки покурить, девчонку привестиведь так?
Ширнуться! Да я знаешь сколько месяцев уже не колюсь?
А я слыхала, что бросить невозможно. Так ты у нас герой!
Тоже мне герой Настроение у Сержа испортилось еще больше, хоть и казалось уже, что гаже просто некуда. Какое же в том геройство, чтобы не колоться? Тоже мне нашли добродетель! «Я не колюсь и по вечерам регулярно чищу зубы» Чем же тут гордиться? Я вон и к травке почти не прикасаюсь теперь. Да, во всю эту неделю, с тех пор как на свою новую смешную службу устроился По мне, так это личное дело каждого, колоться или нет
Что-то изменилось. Потому что бедро ее отвердело под его ладонью, затем вроде как снова расслабилось. И чего такого он сказанул, чем задел?
Ой!
Я же предупреждал тебя, мать, что потолок тут низкий Или забыла?
Или забыла Ладно, засиделась я у тебя. Пойду к экзамену готовиться. Не провожай.
Обижаешь, мать. И, ей-богу, не пойму яза что?
А и правда ведьне за что Бывай.
Серж остался в своей норе, за дверцей, и видна была ему Нина только снизу по пояс, прежде чем повернула и осторожно начала спускаться лестницей. И не видел он, собственно, а так, угадывал: на площадку свет проникает только из его конуры, а тусклые лампочки сверху и снизу сюда не добивают. Вот каблучки застучали поувереннее, а вот и дверью хлопнуло. Все. Все?
Он вернулся на тахту и втиснулся под стеночку, на место, нагретое нежданной гостьей. Муторно ему стало, и даже во рту горечь такая, что сплюнул бы, было бы куда. Темная волна вздымалась перед ним, и что тут поделаешь? Можно подняться к Оперному, на второе, уже бесплатное действие «Жизели», чтобы музыка вымыла из головы эту дрянь. Или взять ботлдавно ведь уже, слава Богу, универсам прямо в доме, а были бы деньги, нашелся бы и поприятнее способ Только денег вовсе не имеется. Смешон этот Ромка-взводный, всерьез обещающий озолотить, ибо есть люди, которым безденежье на роду написано. Стоп! А если неспроста эта девка привязалась? Тогда Роману о том знать положено. От Ванды Васильевны можно позвонить, старушка добрая, разрешит. Вот только подслушивать станет. Выползти на угол к таксофонам, попросить у кого карточку или у прохожего трубу на минутку? Единственный выход И если девице он, Серж, сам по себе и не нужен был вовсе, то не в счет и эта очередная неудача!