В отличие от большинства безводных островов архипелага, Наксос, с его источниками пресной воды, самый настоящий рай: с древних времен остров славился своим плодородием! Нигде в Греции нет вкуснее картофеля, чем тот, что выращен здесь! А какие маслины крупные, спелые, масло из них получается густое и пахучее, настоящее сокровище!
А виноградники? Ты забыл про виноградники! мысленно укорил себя брюнет лет сорока пяти, худощавого телосложения, в выгоревшем на солнце джинсовом комбинезоне, надетом на голое тело. Держа в обеих руках инструменты небольшую лопату, секатор и странной, полукруглой формы нож, которым обычно пользуются крестьяне при обрезке лозы, брюнет быстро и уверенно шел по узкой тропинке, ведущей в долину. Он шагал, привычно погрузившись в размышления об острове, который всего полгода назад стал его новым домом. Солнце уже садилось за гору Зевс, над тропинкой стремительно сгущались фиолетовые тени, и мужчина торопился. За его спиной в вечернем полумраке еще можно было рассмотреть темнеющие ровные ряды виноградника на пологом горном склоне, откуда он и спускался, закончив на сегодня свою работу.
Мужчина был в отличной физической форме. Время от времени он легко перепрыгивал через небольшие валуны, выкатившиеся на тропинку. Несмотря на усталость после целого дня работы на винограднике, владелец виллы «Афродита» Алекс Смолев пребывал в самом приподнятом расположении духа. Да и усталость в мышцах, налившихся тяжестью от физического труда, была приятной.
Как же ты мог забыть про виноградники? снова укорил он себя. Ведь именно здесь, на Наксосе, по древней легенде, Дионис впервые сам посадил и вырастил виноградную лозу!
Легенда гласит, что молодой бог вручную отжал виноградный сок, оставил напиток созревать на солнце в глиняном кувшине, дал людям попробовать забродившее молодое вино, а потом и научил выращивать виноград. Островитянам есть чем гордиться: они стали первыми виноделами Эллады! Было ли это на самом деле или нет, сейчас никто не знает наверняка, но в народной памяти легенды никогда не возникают на пустом месте.
В те древние времена вина Наксоса были знамениты на всю Грецию. Позднее, уже во времена турецкого владычества многие виноградники страны были безжалостно вырублены под корень, в том числе и на островах. Но, бережно храня традиции предков, жители Киклад делают сегодня все, чтобы возродить былую славу греческого островного виноделия.
Кстати сказать, Наксос в русскоязычных путеводителях упоминается крайне редко. Возможно, причиной тому стало относительно позднее появление аэропорта. Возможно, что-то еще. А между тем зря! Ведь, помимо прочего, остров даже короткое время успел пожить и под властью Российской империи.
С тысяча семьсот семидесятого года на нем, по договоренности с греками, располагалась резиденция главнокомандующего военно-морскими силами графа Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского, наголову разгромившего турецкий флот в Средиземном, Ионическом и Эгейском морях.
Целых четыре года над Наксосом и его соседом Паросом, где была организована зимняя стоянка русской эскадры, гордо реял Андреевский флаг! Как и еще на двадцати семи кикладских островах, полностью освобожденных русской эскадрой от турок.
Вот ведь! думал Алекс, продолжая опасный спуск уже практически в полной темноте, это же почти русская земля! Не потому ли я порой чувствую себя здесь совершенно как дома?..
В этот момент, прервав его размышления, несколько камней средней величины, потревоженные его ногой, с шумом скатились с тропинки и обрушились с обрыва в пропасть, увлекая за собой своих собратьев. Словно в ответ им, сверху раздался похожий шум: видимо, на уже пройденную мужчиной тропинку тоже выкатились крупные валуны.
Плохо! Так можно и сорваться, и камнем сверху по голове получить. А это совершенно не входит в мои планы! подумал Смолев, резко притормаживая на особенно опасном участке и больше вслушиваясь, чем вглядываясь, в кромешную темноту над головой: не шумит ли там очередной валун?..
Алекс? вдруг в тишине снизу, из сгустившегося мрака, донесся тревожный мужской голос, звучащий по-гречески. Это вы? Где вы, Алекс?
Это я, сложив ладони рупором, на том же языке ответил Смолев в темноту ущелья. Стою на тропе.
Отлично, стойте, где стоите, я сейчас к вам поднимусь! пришел снизу чей-то обрадованный возглас.
Когда, спустя пару минут, из-за очередного крутого поворота блеснул яркий луч фонаря, Смолев прикрыл глаза ладонью и зажмурился.
У-ф-ф! Слава богу! с облегчением вздохнул, поднимавшийся по тропинке широкоплечий грек лет тридцати, среднего роста, одетый в такой же комбинезон, точь-в-точь, как был на самом Алексе.
Грек отвел слепящий луч в сторону, прислонился спиной к скале, стараясь отдышаться, и вытер пот, выступивший на лбу. Смолев сразу же, как только глаза снова привыкли к темноте, узнал Димитроса Аманатидиса, своего доброго друга и партнера-винодела.
Было видно, что тот устал и перенервничал. Постепенно лицо его разгладилось, а дыхание выровнялось.
Что же вы так неосторожно, Алекс? укоризненно произнес грек по-английски с сильным акцентом. Я и сам задержался в долине, возвращаюсь домой час назад, а Мария говорит, что вас нет. Мол, как с самого раннего утра ушел в горы на виноградник, так и не возвращался. А солнце вот-вот сядет! Здесь в горах ночью опасно: сорваться можно запросто, а у вас ни телефона с собой, ни фонаря! Вот и пошел вас искать!
Простите, Димитрос, друг мой, тоже по-английски несколько смущенно ответил Смолев. Я как-то увлекся и не заметил, что быстро стемнело. Не мог бросить работу незавершенной: оставалось обрезать всего несколько кустов. От телефона проку здесь никакого: связи нет. Только зря с собой таскать. Хотя, ради фонарика, конечно, стоило захватить Никак не думал, что так задержусь. Вы правы, очень глупо с моей стороны. Простите, не хотел причинять вам столько беспокойства!
Ничего, ничего. Главное, вы в порядке. Осталось вернуться домой! ответил грек, совершенно успокоившись и быстро придя в прекрасное расположение духа. Пока Смолев извинялся, мужчина успел совершенно отдышаться и набраться сил. Давайте уже спускаться: Мария ждет нас на мусаку. Надеюсь, в этот раз у нее ничего не подгорит! Он весело хмыкнул, словно вспомнив что-то забавное, и бодро махнул собеседнику рукой. Я пойду вперед, буду светить на тропу, а вы за мной. Не отставайте и смотрите под ноги!
Полчаса ходьбы в скором темпе, и друзья уже поднимались по скрипучим деревянным ступеням на широкую, залитую ярким электрическим светом, веранду большого крестьянского дома.
Стоявший посреди веранды деревянный стол был уже застелен белой скатертью, на которой красовались бутылки с местным вином, столовые приборы и закуски, заботливо прикрытые хозяйкой домоткаными салфетками от докучливых насекомых. В вышивке на салфетках преобладали два традиционных островных мотива: плодоносящая олива и резвящиеся в море дельфины. Эти салфетки, как и скатерти, и полотенца, изготавливали рукодельницы из соседней деревни, обеспечивая ими весь остров и приезжих туристов.
Из дверей, навстречу вошедшим, с радостным криком выскочила небольшого роста смуглая молодая женщина с роскошной гривой черных волос, одетая в джинсы и греческую белую рубашку с ручной вышивкой. Молодая жена Димитроса становилась все больше похожа на гречанку, отметил Алекс, устало прислонившись к перилам и впервые за весь день давая себе поблажку, чтобы немного расслабиться.
Боже мой! Наконец-то! с истинным итальянским темпераментом воскликнула хозяйка, воздевая руки вверх. Вы меня напугали! Мужчины! Разве так можно?! Святая Мадонна! Я от страха здесь вся извелась!
Мария, покаянно склонил голову Смолев, перейдя на итальянский, это целиком и полностью моя вина! Прошу меня простить! Ваш супруг меня просто спас! и повторил последнюю фразу по-гречески специально для ее мужа, устало присевшего на ступеньку рядом с ним.
Да ничего подобного, встрепенувшись, возразил было Димитрос, вы и сами бы добрались
Но молодая итальянка его быстро перебила, сопроводив свои слова решительным жестом:
Все, все, ничего не хочу слушать! Главное: вы оба здесь! Разговоры потом будете разговаривать! А сейчас переодеваться, умываться, и за стол! И так уже задержались! А я на кухню! она быстро развернулась на месте и, энергично тряхнув пышными волосами, умчалась в дом.
Алекс добродушно рассмеялся. За полгода, что прошло со свадьбы молодых Аманатидисов и их переезда с виллы «Афродита» на ферму в долине, Мария очень изменилась, превратившись из юной восторженной итальянки в решительную и волевую хозяйку большого крестьянского дома на греческом острове. Именно такая жена и нужна была Димитросу, не чаявшему души в ней, а также в своей ферме и виноградниках.
Какая прекрасная пара! с теплотой думал Алекс, устало поднимаясь по лестнице в свою спальню, просторную гостевую комнату на втором этаже, где поселили его хозяева. Дай бог им семейного счастья на долгие годы!
Почти семь месяцев назад капитан запаса российских вооруженных сил, лингвист и путешественник Александр Владимирович Смолев, сорока пяти лет от роду, сошел с быстроходного парома на берег Наксоса.
Незадолго до этого доктор-кардиолог из медицинского центра имени Алмазова, что обследовал Смолева в Санкт-Петербурге, настоятельно рекомендовал ему поменять климат северной столицы на средиземноморский.
«Вам просто необходима талассотерапия, батенька! заявил тогда кардиолог, поправляя очки и строго глядя в бледное и спокойное лицо Смолева. Талласотерапия, морской воздух, теплый климат! Уезжайте! Иначе за последствия я не ручаюсь. Моторчик у вас барахлит, да и старые травмы и ранения требуют реабилитации всего организма. Восстановите силы, глядишь, все и наладится! В целом, организм у вас сильный, просто надо ему помочь Вот и помогите: уезжайте! А уж когда устроитесь, к нам в Петербург только в гости, и только летом, добро пожаловать!»
Друг и бывший сослуживец, в ту пору еще полковник генеральское звание будет присвоено ему через несколько месяцев Виктор Манн посоветовал Алексу этот остров. И с того самого момента Смолев ни разу не пожалел, что внял дружескому совету.
Обстоятельства так удачно сложились, что спустя всего месяц после своего приезда на Наксос он смог выкупить у семьи Аманатидисов их виллу «Афродита», которая уже много лет как была переоборудована под небольшую, но очень уютную гостиницу: дюжина номеров, две прекрасные террасы, увитые плодоносящей виноградной лозой, замечательная кухня, сад и огород, хозяйственные постройки, винный погреб и большой хозяйский дом, перестроенный из старого венецианского особняка, настоящее сокровище для того, кто решил осесть на острове и завести хозяйство.
Аманатидисы тоже были счастливы передать в его руки свою виллу: и человек достойный, и не будь его еще неизвестно, как сложилась бы судьба наследника, обвиненного полицией острова в предумышленном убийстве нотариуса Галифианакиса. Скорее всего, сгинул бы Димитрос в тюрьме на долгие годы, осиротив и мать, и свою невесту. Но Смолев, верный своей привычке отстаивать справедливость во всем, тогда вмешался и, получив при содействии Манна статус особого агента Интерпола на Кикладах, провел свое альтернативное расследование. Он полностью оправдал молодого грека и нашел настоящего убийцу, хоть последнее и не принесло Алексу ни радости, ни удовлетворения, скорее оставив на его сердце еще один незаживающий рубец. Но Димитрос вернулся домой, и это было главное.
С тех пор островитяне прониклись к приезжему русскому глубоким уважением, вдвойне укрепившимся после того, как Смолев сперва открыл для посетителей стоявшую закрытой уже несколько лет старую таверну Аманатидисов, назвав ее «У Ирини и Георгиоса», а затем отремонтировал и спустил на воду лодку покойного Георгиоса, которой тот при жизни очень дорожил.
Смолев же дал работу и лучшему повару острова Петросу Папаскирису и практически спас от нищеты старого рыбака Никоса, ежедневно выкупая его улов и щедро рассчитываясь с ним за кальмаров, лобстеров, осьминогов и другую морскую живность, что привозил рыбак каждое утро.
Благодаря повару Петросу и рыбаку Никосу таверна «У Ирини и Георгиоса» в самое короткое время завоевала славу лучшей таверны на берегу, где подают свежайшие морепродукты. Впрочем, нанимая на работу лучшего повара острова, Смолев предполагал, что так все и будет, и в своих предположениях не ошибся.
Он же помог и садовнику семьи Аманатидисов, Христосу. Получил разрешение на аренду земли вдоль дороги, ведущей из Хоры к лиману Алики, где старый грек смог осуществить свою давнюю мечту: разбил сад в пятьдесят олив. Смолев за свой счет снабдил старика саженцами и всем необходимым для ухода за садом, отказавшись при этом от денег и долговых расписок.
Другими словами, приезжий показал себя во всех смыслах человеком щедрым, порядочным и достойным. И, разумеется, трудолюбивым: вилла и таверна требовали ежедневного внимания.
Чтобы управлять таким хозяйством Алексу потребовалась помощница. Ей стала его давняя знакомая еще по Санкт-Петербургу Софья Ковалевская, или, как он звал ее, Рыжая Соня, по ее детскому прозвищу.
Копна ярко-рыжих волос цвета красных сицилийских апельсинов, которой она любила встряхивать в такт своим словам, произвела неизгладимое впечатление на повара Петроса, и в самом скором времени на вилле «Афродита» готовились сыграть очередную свадьбу. Смолев был безмерно рад за Софью, которую знал еще ребенком и любил, как младшую сестру.
Свадьба это большой праздник: снова соберутся все друзья, приедут даже Манны из Афин. Тереза, жена Виктора, ни за что не упустит возможности снова встретиться на вилле «Афродита» со своими подругами Лили и Стефанией, особенно когда выдалась такая замечательная возможность. Как всегда, при мысли о Стефании, молодой испанке из Мадрида, с которой Алекса свела судьба здесь, на острове, у Смолева мгновенно теплел взгляд его серых глаз, а на губах появлялась мечтательная улыбка.
Да что там говорить! Своей жизнью на Наксосе Алекс был положительно доволен. Сюда он ехал за спокойствием и безмятежностью, в поисках тихой гавани, но, похоже, обрел на древнем острове нечто большее и значительно более важное для себя
А теперь постепенно сбывалась и еще одна мечта Смолева: по совету одного из самых опытных виноградарей острова, Иоанниса Спанидиса, Алекс приобрел землю под виноградник на южном склоне горы Зевс.
Если долго и прилежно трудиться, он сможет вырастить урожай и сделать свое собственное вино. Но до этого момента пройдет еще несколько лет. Хорошо, что Димитрос, молодой, но уже тоже опытный и знающий виноградарь, согласился помогать ему. Вместе они обязательно добьются результата, в этом Смолев ни секунды не сомневался.
Все будет просто отлично! Алекс весело подмигнул своему отражению в зеркале. Отражение в ответ укоризненно покачало головой: опять ты размечтался! Хватит тратить время, хозяева наверняка уже заждались!
Быстро приведя себя в порядок и переодевшись, Алекс вышел на веранду в прекрасном настроении.
За стол! За стол! радостно скомандовала Мария, увидев его. Присаживайтесь, я скоро вынесу горячее! Пейте и закусывайте, меня не ждите!
Уже сидевший за столом Димитрос, с мокрыми после душа волосами, в свежей белоснежной рубашке, весело махнул другу рукой и, откупорив бутылку белого ассиртико, разлил вино по бокалам.
Что ж, бодро произнес он, вручая бокал Смолеву и поднимая свой, первый тост традиционно за окончание сезонных работ на виноградниках! Это вино прошлого урожая с виноградника старого Спанидиса. Очень достойное ассиртико Ничего, ничего! ободряюще подмигнул грек Алексу. Немного терпения, друг мой! Скоро и у нас самих будет вино не хуже!
Друзья выпили по глотку вина и жадно набросились на закуски, которыми был в изобилии уставлен весь стол.
Только сейчас понял, насколько я голоден, спустя пару минут пробормотал Смолев, щедро накладывая ложкой смесь тушеных баклажанов с чесноком и оливковым маслом на ломоть горячего хлеба и отправляя затем закуску в рот.