Привет, Полина, поздоровался он, перекидывая на другое плечо надоевший чехол. А что ты здесь делаешь в выходной день?
Этот же вопрос могу задать тебе, Егор. Девушка остановилась рядом с ним и посмотрела серьёзным взглядом глаза в глаза. Забежала с дуру на полчасика примерить новый костюм Китри. А тут оказывается какой-то полицейский чин опрашивает всех по поводу пропавшей девицы из кордебалета и жаждет со мной поговорить. Вот, развела руки в стороны в беспомощном жесте, иду на допрос.
Вот как? Ты не говори ему про то, что меня встретила, я на минуту зашел, попросил Егор и стал подниматься на свой этаж.
Хорошо, не скажу, кивнула девушка, оставаясь на месте и провожая его пристальным взглядом.
Егор замедлил шаг и посмотрел на нее сверху:
Ты ему про Марту тоже ничего не говори, ладно?
Естественно, что я дура трепать языком?! А ты беги скорей отсюда, а то, кто его знает, этого полицейского, вдруг у него нюх ищейки, и он носом учует тебя в стенах театра?
Больше никто не произнёс ни слова. Вскоре звук их шагов, поблуждав эхом по гулким коридорам, совсем затих, растворился в театральных лабиринтах.
Фёдор нетерпеливо постукивал кончиками пальцев по столешнице в пустой приемной директора театра. Он уже пятнадцать минут ждал приму-балерину Полину Грицай, которую ему чудом удалось застать в театре. Он по неопытности не знал, что понедельник выходной день в обители Терпсихоры. Ожидание затягивалось, и он подумал уже, что прима решила сбежать от навязчивого полицейского, но тут дверь распахнулась и появилась ОНА!
Яркий сценический костюм в испанском стиле как нельзя лучше оттенял красоту черноглазой и черноволосой артистки. Похоже они тут коллекционируют красоток, подумал Фёдор, и вежливо пододвинул стул девушке.
Ну, о чем вы хотели со мной поговорить? спросила Полина всем своим видом демонстрируя недовольство, будто он выдернул ее со сцены во время спектакля.
Скажите, Полина, вы были знакомы с Анастасией Хохолковой?
Нет, слишком быстро ответила балерина, рассматривая свои ногти. Ногти были покрыты нежным розовым лаком. А кто это такая?
Она танцевала в кордебалете, уточнил Фёдор.
Ну, так что ж вы от меня хотите? Разве я обязана знать всех из кордебалета? Я прима! В голосе прозвучала неприкрытая гордость. Мне полагается знать только премьеров и солистов, и то не всех. Своих партнёров по сцене я знаю, а до кордебалета мне нет дела.
Хохолкова пропала при загадочных обстоятельствах около двух месяцев назад. Я ее разыскиваю. Может быть, вы что-то слышали от своих партнёров о пропавшей девушке? Не отставал рослый капитан.
Нет, не слышала, нетерпеливо дернула точеным плечиком красавица. Если других вопросов ко мне у вас нет, то я пойду. Мне нужно заканчивать примерку костюма. Завтра спектакль.
Полина поднялась со стула и повернулась к дверям. Фёдор мысленно разочарованно вздохнул: и тут тупик! А вслух задал ей последний вопрос:
А Марту Мацкевич вы знали?
Ей словно бросили в спину камень. Спина напряглась и застыла, а девушка повернула голову в его сторону. Ему показалось, что в красивых черных глазах мелькнул страх. Но прима-балерина слишком хорошо умела владеть собой.
Конечно, знала. Она же была солисткой.
И где она сейчас?
Понятия не имею. Примерно полгода назад Марта уволилась прямо в середине сезона.
Почему, или этого вы тоже не знаете и знать не обязаны? с легкой долей насмешки спросил Фёдор, чем, видимо, задел балерину за живое. Она повернулась к нему всем корпусом и гордо вскинула подбородок.
Почему же не знаю? Знаю. Она получила очень выгодное предложение из другого театра, такое выгодное, что существующим контрактом можно было пренебречь. Собралась в один момент и уволилась.
Из какого театра?
Этого я не знаю.
А кто может знать?
Спросите у Виктора Саныча, а лучше у Леопольда Теодоровича. Все контракты проходили через него. Он ее и устроил в другой театр.
А мне сказали, что она тоже пропала.
Кто вам сказал? В черных глазах заплясали насмешливые искорки, ярко накрашенные губы тронула чуть кривоватая усмешка. Девицы из кордебалета? А вы их не слушайте. Они же все сплетницы, каких поискать, и выдумщицы. Начитаются детективов на ночь, вот и придумывают всякую ерунду и небылицы. Так я могу идти, товарищ капитан?
Да, конечно, кивнул Фёдор, почувствовавший себя неловко под ее насмешливым взглядом. Вытащил из кармана и протянул девушке маленький картонный прямоугольник. Вот моя визитка. Если что-то вспомните, позвоните пожалуйста. И извините, что оторвал от важного дела. Спасибо.
Артистка молча взяла визитку и вышла из приемной. Едва дверь закрылась за ее спиной, Полина с презрительной усмешкой на губах разорвала визитку на несколько кусочков и бросила в ближайшее мусорное ведро.
«Все пути ведут к Леопольду» думал капитан Денисов, спускаясь по мраморной лестнице. В театре было непривычно тихо и пусто. Но его не покидало странное ощущение чьего-то пристального взгляда, будто кто-то невидимый за ним следил, наблюдал. Ощущение было таким неприятным, что Фёдор поёжился и постарался как можно быстрее выйти на улицу.
У подъезда в лицо дохнул теплый ветер с привычными городскими запахами бензина, пыли и свежей выпечки, доносившейся из кондитерской за углом. Фёдор остановился и закурил, обдумывая полученную информацию. За несколько дней он толком ничего не узнал, только проверил, что среди неопознанных трупов, поступивших за последние два месяца в судебный морг, тел, похожих на Настю Хохолкову, не было. И на том спасибо! Ему страшно было даже представить реакцию Веры Петровны, если бы такой труп нашелся.
Надо бы пообщаться с другими ведущими солистами, а ещё с таинственным царем зверей Леопольдом. Кто он такой, этот любитель балета и щедрый меценат господин Францев? Где его искать? Но искать придется, ёжкин кот. Потому, что все нити этой странной истории с исчезновениями балерин тянулись к нему.
Год назад
Под печальные и нежные звуки адажио Спартак и Фригия прильнули к друг другу в прощальном объятии. Последний аккорд стих, но музыка, такая протяжная, исполненная печали двух любящих сердец, обреченных на вечную разлуку, все еще звучала в душе Егора. Наконец раздались аплодисменты. Нет, не такие, как в театре! Эта особая публика, разодетая в наряды от известных кутюрье, усыпанная бриллиантами и рубинами, не спешила выражать свой восторг. Хлопали сдержанно и как-то снисходительно, будто одаривали своим благосклонным вниманием известных артистов. На холеных лицах дам и джентльменов застыли дежурные, как бы приклеенные улыбки.
Егор вывел свою партнершу на традиционные поклоны, а сам мысленно уже покидал этот роскошный, сверкающий позолотой и зеркалами зал. Они с Полиной честно отработали свой номер, а зрители завтра в разговорах с друзьями и знакомыми смогут похвастаться, что для них в концертном зале дома Францевых танцевали сам Егор Сотников и Полина Грицай. И несомненно получат питательную для души дозу зависти.
Артисты вышли из зала и усталым шагом направились в комнату, отведенную им для переодевания.
А ничего сегодня получилось, да? Полина, идущая на шаг впереди, бросила на Егора взгляд, чуть повернув голову вправо.
Нормально, кивнул он. Впрочем среди ЭТИХ истинных балетоманов нет. Эти схавают все, не поймут, даже если плохо станцуешь. Им важнее твое имя, а не сам танец.
Не любишь ты привилегированную публику, хмыкнула балерина.
А за что ее любить?
Хотя бы за те деньги, что ты получишь за выступление.
Ну, да, деньги решают многое, согласился Егор, распахивая дверь перед девушкой и пропуская ее вперед.
Деньги решают все, Егорушка!
Для кого как.
Комнату разделяли на укромные уголки несколько ширм и вешалки со сценическими костюмами. Артисты разошлись по разным углам, спрятавшись за ширмами, и стали переодеваться.
Егор вытащил из сумки джинсы и свитер, снял с вешалки рубашку. Он устал и проголодался, с грустью думая о том, что дорога домой будет долгой. Может удастся вздремнуть в машине? Он только снял верхнюю часть костюма Спартака короткую тунику как послышались решительные шаги по коридору и дверь в комнату распахнулась.
Егор, мальчик мой! раздался призывный возглас хозяйки дома. Ты здесь?
Танцовщик тяжело вздохнул и выглянул из-за ширмы.
Здесь, Эвелина Павловна. Я переодеваюсь.
Супруга самого Леопольда и хозяйка дома не нравилась ему, несмотря на яркую, вызывающую красоту. Ее громкий голос, манера смотреть на артистов свысока, как на прислугу, вызывали в душе неприязнь. От этой женщины с глазами колдуньи и опасной улыбкой хотелось держаться подальше.
Мадам Францева бесцеремонно зашла за ширму и смерила танцовщика изучающим взглядом, под которым Егор сразу почувствовал себя совершенно голым.
Я хотела лично поблагодарить тебя за выступление, произнесла Эвелина. Ты просто великолепен в роли Спартака! Такая мощь, такая мужская харизма! Даже как-то неожиданно после всех твоих романтических принцев и графов. Твой талант гораздо многограннее, чем принято думать.
Ее низкий грудной голос обволакивал, взгляд не стесняясь скользил по телу артиста, словно ощупывая, прикасаясь к разгоряченной танцем коже. Егору стало неприятно от этого взгляда.
Спасибо, Эвелина Павловна, сухо поблагодарил он, надеясь, что визит хозяйки быстро завершиться, если не вступать с ней в разговоры. Но он ошибся.
Кому пришла в голову удачная мысль поменять твое амплуа? Неужели Леопольду?
Да, это Леопольд Теодорович предложил мне попробоваться на роль Спартака.
«Да уходи ж ты, уходи! мысленно заклинал визитершу Егор. Дай уже мне переодеться!» Но, видимо, даром телепатии он не обладал. Мадам продолжала откровенно любоваться тренированным молодым телом артиста и забавляться его замешательством, и не уходила.
Я всегда говорила, что у Леопольда чутье. Образ мачо, страстного героя-любовника тебе очень идет, Егор. Я бы хотела обсудить с тобой эту тему в приватной обстановке. Пойдем ко мне, выпьем по бокалу шампанского и поговорим. Можешь не переодеваться
Последняя фраза была сказана таким тоном, что Егору захотелось немедленно облачиться в космический скафандр, а сверху нацепить железные латы средневекового рыцаря. В голосе Эвелины звучала откровенная похоть, а взгляд словно облапывал его жаркими, потными ладонями. Егор выпрямил спину, развернул плечи и твердо произнес:
Извините, Эвелина Павловна, не могу. У меня завтра с утра важная репетиция. Мне надо хорошо отдохнуть и выспаться.
Ты можешь остаться здесь до утра, мадам вытянула руку и медленно провела указательным пальцем по голой груди артиста. Кончик языка ее скользнул по полуоткрытым губам. Утром Владик отвезет тебя на репетицию. А сегодня ты скрасишь мне скучный, одинокий вечер
Палец с длинным, покрытым красным лаком ногтем медленно, вызывая противную дрожь где-то в глубине тела, скользил по обнаженной груди. Палец был холодный, но почему-то обжигал кожу, словно ее касался коготь доисторического монстра, а не человеческая рука. Егор отступил на шаг, избегая неприятного прикосновения. В ответ на его невольное движение по лицу хозяйки скользнула насмешливая улыбка.
О каком одиноком вечере вы говорите, Эвелина Павловна? У вас полный дом гостей. А мне действительно завтра рано утром на репетицию.
В черных глазах мадам Францевой сверкнул холодный пламень. Она поджала губы и выгнула дугой красивую бровь.
Значит не хочешь составить мне компанию за бокалом шампанского?
Извините, нет.
В возникшей паузе Егор услышал отзвуки далеких громовых раскатов, а воздух в комнате мгновенно наэлектризовался. Взгляд Эвелины стал холодным и надменным, голос заледенел.
Ладно. Как хочешь. Она резко повернулась и направилась к выходу. Следующий прием намечается через две недели. Приготовь для публики что-нибудь интересненькое и приезжай. На пороге, уже распахнув дверь, она обернулась и, холодно улыбнувшись, добавила: я буду ждать.
Едва дверь за хозяйкой дома закрылась, из-за ширмы выскочила полуодетая Полина.
Сотников, ты с ума сошел? Ты посмел отказать самой Эвелине?!
Егор нервным движением натянул на плечи рубашку и стал застегивать пуговицы.
Посмел, и что?
Ты понимаешь, какие последствия могут быть? вытаращила на него испуганные глаза девушка.
Какие? Думаешь, Леопольд снимет меня с роли или не возьмет на гастроли в Америку, а может быть, он вообще меня из театра уволит за то, что посмел отказать его жене? Пусть попробует. Я только счастлив буду! Вон мне французы намекали на контракт с Гранд Опера. Думаю, может стоит согласиться? Там-то мне точно никто не будет делать сомнительные предложения скрасить одинокий вечерок. А вот Леопольду останется только подсчитывать убытки.
Не обращая внимания на балерину, он стянул с ног трико и стал надевать джинсы. Полина недовольно фыркнула:
Ну да, ты же у нас особенный! Тебе бояться нечего, ведь ты звезда мировой величины!
Скорчив презрительную гримасу, балерина вернулась за ширму.
Да, звезда, застегивая ремень, подтвердил Егор, и горжусь этим. Горжусь тем, что добился этого своим талантом и трудолюбием, а не так, как некоторые.
Ты на кого намекаешь? донеслось из-за ширмы.
На тебя, Полиночка, на тебя и многих других, кто стал завсегдатаем концертов для своих в этом доме, а заодно вдруг поднялся по карьерной лестнице, перепрыгнув через несколько ступеней.
Ты считаешь меня бездарностью? вопрос был задан с вызовом.
Нет, что ты, Поля! Балерина ты, несомненно, талантливая. Более того, у тебя еще масса талантов.
Какие, например?
Беспринципность, например. Умение влезть без мыла куда угодно. Настоящий талант расталкивать локтями себе подобных. Такие как ты, Поля, на любом поприще умеют добираться до самых вершин. Вот только удержаться там сложно.
Из-за ширмы снова появилась уже полностью одетая в модное облегающее платье Полина. Вытащив из косметички маленькое зеркальце, она тщательно подвела губы яркой помадой, убрала зеркальце обратно в косметичку и посмотрела на собеседника.
Ну, конечно, только ты у нас один весь в белом, а остальные по уши в дерьме!
Заметь, ты сама это сказала.
Что ж ты сам то сюда приехал, в эту обитель зла, господин звезда мировой величины? ехидно поинтересовалась девушка.
Потому что деньги нужны, Полиночка.
Неужели и звездам нужны деньги? Хм как это не элегантно, просто фи! Полина явно кривлялась, стараясь задеть за живое своего собеседника.
Но Егор, завязав шнурки кроссовок, только вздохнул и посмотрел на нее с сочувствием.
Иди, Полиночка, не заставляй ждать элитную публику. Наверняка среди них найдется тот, кому требуется скрасить одинокий скучный вечер. А я домой.
Он повесил спортивную сумку с вещами на плечо и, надменно улыбнувшись, вышел в коридор, оставив балерину пыхтеть от еле сдерживаемого возмущения.
Навстречу ему попался сам хозяин дома: высокий седой старик, подтянутый, с прямой спиной, морщинистый, словно еще живым медленно трансформировался в мумию. Он спешил, запыхался от быстрого шага.
До свидания, Леопольд Теодорович, вежливо попрощался Егор.
Пока, отмахнулся от него Францев с таким видом, словно говорил: иди уже, не до тебя! И распахнул дверь комнаты, из которой только что вышел танцовщик. Полиночка, деточка, ну почему я, старый человек, должен бегать за тобой?! Пойдем скорей. Тебя уже давно ждут.
Егор, слышавший все, только криво усмехнулся и зашагал по выстланному ковровой дорожкой длинному коридору с гордо поднятой головой.
Эвелина влетела возмущенной фурией в собственную спальню и захлопнула дверь. Сидевшая на стуле у стены невысокая седая женщина невольно вздрогнула от громкого звука и вскочила на ноги. Одетая в немодный, поношенный костюм, со скромным пучком на затылке, с некрасивым, бесцветным лицом она походила на музейную служащую, задачей которой было следить за сохранностью экспонатов.
Хозяйка остановилась возле большого старинного зеркала в золоченой раме и стала поправлять прическу.
Представляешь, Нюша, не повернувшись к собеседнице сообщила Эвелина Павловна, этот мальчишка заявил, что ему завтра рано утром на репетицию и он не может остаться. Этот красавчик мне отказал. Мне!